План Скачко начал превращаться в славные дела в форме раздраженного звонка Филатова. Интеллигентный глава президентской администрации вслух материться не мог по определению, но даже искаженный звук телефона правительственной связи отчетливо передал нецензурный крик его души.
– Что за комедию вы там устроили с отзывом подписи?
– Сергей Александрович, почему вы об этом спрашиваете меня? – почти чистосердечно удивился Атаманов. – У Скачко на столе такой же телефонный аппарат с государственным гербом.
– Только не стройте из себя невинность! – еще с большим темпераментом откликнулся Филатов. – Я прекрасно понимаю природу депутатского популизма и уверен, что такой опытный политик, как вы, мог остановить эту глупость.
– Когда будете разговаривать с нашим спикером, Сергей Александрович, учтите, что ваши прямые подчиненные грубо спровоцировали эту акцию протеста. И все их действия запротоколированы до последней запятой.
– Я понял, Николай Петрович, что вы с депутатами заодно. Перед тем как буду звонить Скачко, один вопрос. Вы и дальше намерены раскручивать маховик скандала, играя на руку политическим врагам Бориса Николаевича[70], или между нами возможен конструктивный разговор?
– Ручаюсь за себя и за Скачко, что второе. Степень конструктивности прямо пропорциональна сумме денежных знаков. Для начала неплохо бы нам получить должок по субвенциям. Сумму с точностью до рубля знают в федеральном Министерстве финансов. Но если они забыли, мы можем напомнить.
Видимо, Филатов, прежде чем позвонить Скачко, поговорил с министром финансов. Его заместитель позвонил Атаманову уже через четырнадцать минут. Друг друга они знали, даже на каком-то приеме оказались рядом за одним столом.
– Николай Петрович, обращаюсь по поручению министра. Озадачь своего финансиста, пусть со мной сверит наши долги и согласует график их погашения. Врать не буду, сразу все не получите, но за два месяца рассчитаемся полностью. Между нами. То, что вы наехали на льготы одним за счет других, мой респект. Начальству я это сказать не решусь, но тебе обязан.
В разговоре со Скачко Филатов подтвердил информацию о готовности погасить долги.
Согласно теории, утверждающей, что жизнь катится по непрерывной черно-белой «зебре», не заставили себя ждать и темные полосы. Тут же руководитель президентской администрации предупредил, что разбираться с межбюджетными проблемами он командирует в Камск ответственных работников двух управлений. «Региональной политики», он сделал многозначительную паузу, и «Контрольного».
Три приехавших контролера копали старательно, особенно персонально под Скачко. Проверили, сохранил ли он контроль над «КамФГ», за чей счет оплатил банкет в честь своего дня рождения, и даже пытались обнаружить что-то темное в истории с продажей его медиахолдинга Морозовскому. Ясно было, что не обошлось без наводки кого-то из местных, но очень мелких, толком не знавших, как делаются Большие дела.
Бесполезно. Владислав Скачко свято соблюдал наказ отца: без особой надобности не конфликтовать с законом, но если без этого не обойтись, тщательно убирать за собой. Если короче, не оставлять следов.
Смешнее действовало трио из управления региональной политики. Нет, начали они правильно. Судя по всему, их задачей было найти среди депутатов тех, кто недоволен спикером, объединить их и пугнуть выскочку. А если повезет, той лишить должности.
Кто в первую очередь должен быть недовольным Скачко? Проигравший ему претендент. Проигравших было двое. Наиболее солидный из них – Зотов. Выяснили, что пост вильвенского главы он покинул, а кто его хорошо пристроил в Камске, не вычислили. И при первой же попытке назначить его врагом спикера нарвались на скандал. Дело дошло до прессы. Пришлось тему мщения закрыть и вести уже дельные разговоры о путях урегулирования непростой проблемы налоговых льгот.
Кончилось все для московских ревизоров «пшиком». Атаманову «поставили на вид» за нецелевое использование областного бюджета, что на деле означало регулярное предоставление ракетной дивизии краткосрочных кредитов на офицерское денежное довольствие, задержанное Министерством обороны. До Скачко так и не дотянулись. Из этого наказания родилось поощрение. Министр обороны Грачев, узнав от комдива ракетчиков о наезде на камского губернатора, немедленно наградил его по-мужски: именным пистолетом ПМ.
Не ошибся Влад и в том, кто больше всех выиграет. Через полтора месяца, в день, когда все долги федерального бюджета перед областью были погашены, Атаманов оказался в командировке. Неудивительно, что обильные пиаровские дивиденды с этой рискованной акции почти полностью достались Дьякову, объявившему на брифинге: «Нам все же удалось решить эту проблему».
Атаманов, Дьяков, Скачко, Хамчиев. Июль, август 1995
Настроение у губернатора Атаманова было замечательное. Не каждому удается быть творцом, увидеть и услышать, что плоды его мыслей и трудов приятны сотням, а то и тысячам людей.
Когда он был НОД-4 и мэром Камска, такое случалось не так уж и редко. Строительство нового здания вокзала далекой тупиковой станции или нового микрорайона на месте снесенных, еще довоенных бараков. Закладка нового городского сквера, открытие маршрута троллейбуса в спальном районе…
В нынешние переломные годы, обобщенной характеристикой которых является нищая казна, подобные подарки себе и другим почти не перепадали. Сегодня было приятное исключение. Вместе со Скачко на центральной площади Вильвенска он вручил шестьдесят три новых автомобиля скорой помощи представителям семи северных районов. Светлая голова, начальник областного управления здравоохранения, под новые транспортные возможности реорганизовал сеть лечебных учреждений этих районов и поклялся (правда, после третьей рюмки), что теперь за час медики пробьются в любую глушь.
За купленные «санитарки» и умение показать товар лицом губернатор сдержанно похвалил себя: «Можешь, когда хочешь!»
Спикер Скачко тоже был доволен, что принял приглашение губернатора «разрезать ленточку». Владислав не только вручал ключи водителям, но не удержался и тут же, на площади, ювелирно исполнил «змейку» на новенькой уазовской «буханке» с красным крестом.
После теплого общения с главами районов, приехавшими на праздник, губернатор и спикер решили возвращаться в Камск в одной машине. Не использовать эту возможность для неспешной душевной беседы было бы смертным грехом.
Атаманов начал разговор с темы «взаимного доверия и требовательности».
– После депутатской дури, царившей в областном Совете, в ЗеЭс я себя чувствую, как в «Долине нарзанов».
– Не понял? – насторожился Скачко.
– Будучи еще НОД-4, отдыхали мы с женой в Кисловодске в железнодорожной здравнице под таким названием. Там диета, режим, вежливый персонал, минеральные и солнечные ванны. Но случалось и промывание желудка.
– Последнее интригует.
– Поясняю. Мне с вами, депутатами этого созыва, работается хорошо, но бывает, что твои ребята, вместо того чтобы мирно договориться, сотрясают воздух и размахивают кулаками. Не все, естественно, но пяток буйных имеется. Я понимаю, что спикер для них не начальник, но вижу, что к твоему мнению они прислушиваются. Поэтому прошу, подумай, как использовать их кипучую энергию в мирных целях.
– Войдите в наше положение, Николай Петрович. Подчеркиваю, не в «их», а в «наше». В депутаты на этот раз пробился народ неравнодушный. В суровой борьбе. Каждый ценит, что выбрали его, а не тех, кто остался за дверью. И хочется депутату доказать избирателям, что они не ошиблись в нем – человеке умелом и полезном. Как это сделать? Работа ваших подчиненных из исполнительной власти на виду у всех. Возьмем сегодняшний эпизод. Вы придумали способ одновременно закупить сотни скорых. Ваш медик организовал под это пять новых фельдшерских пунктов, и уже сегодня первые экипажи поехали во тьму-таракань на вызовы. Уже сегодня они кого-то спасут. Пресса, не избалованная хорошими новостями, без насилия и подкупа это опишет и покажет. Народ увидит и скажет: молодцы наши губернатор, мэр, главный медик.
– И правильно скажет, – дополнил Атаманов. – Чего здесь недостает?
– Депутата! Человеку, который голосует, неизвестно, чем он там занимается. Поэтому возникает у нас проблема: чем хорошим депутату отчитаться? Как попасть в кадр положительным героем? Если грубо говорить, мы над вами – исполнительной властью – что-то вроде надзирателя. Умный человек понимает: если в заведении все идет штатно, надзирателя и его подопечных не слышно, значит, надзиратель молодец. Не очень умному этого мало. Ему подавай надзирательский крик и свист кнута. Давайте вместе думать, как этот кипиш поубавить.
– Можно конкретнее?
– Когда вы вносили в ЗеЭс «Губернаторские программы», то попросили депутатов «подставить плечо». Мы это поняли примитивно: проголосовать, одобрить финансирование. Думаю, надо сделать следующий шаг. Пусть и депутаты инициируют программы и подпрограммы, гласно курируют их исполнение и имеют за это свою порцию аплодисментов, а если получится сбой, то и позора. Тогда крика точно поубавится.
– А что? Первое впечатление от твоего предложения хорошее. Давай завтра на свежую голову посидим со специалистами, подумаем, как это все организовать. Добавим еще пару-тройку программ: резонансных, с быстрым результатом, подъемных по бюджету. Прикинем, в каком качестве задействовать в этом деле депутатов, чтобы помогали, а не путались под ногами…
Одним днем не обошлось. Через две недели группа из шести депутатов официально обратилась к губернатору с предложением включить в перечень областных программ на девяносто шестой год строительство лесных дорог (с долевым участием бизнеса), организацию четырех зональных аграрных холдингов (производство – переработка – оптовая торговля) и развитие сельских библиотек. В тот же день на подпись губернатору был представлен проект распоряжения о создании рабочей группы по реализации депутатского предложения, сопредседателями которой назначались Атаманов и Скачко. В перечне «согласовано» первым стоял автограф спикера.