Голос отца снова и снова звучал в его голове. Стращал адом, умолял отказаться от сношений с демоном. Никола не желал ему верить, но и Карине не мог поверить до конца.
Где теперь его муза? Как узнать наверняка, что она не служит темным силам? Никола жаждал и боялся ее появления. В глубине души он оставался сыном священника, слишком хорошо знавшим, куда приводят шашни с прислужниками дьявола.
Наступило лето. Холод сменился тяжелой духотой, а Тесла по-прежнему работал за два доллара в день. Теперь его бригада ломала перекрытия в обреченном на снос здании почтамта.
После удара гонга, возвещавшего перерыв на обед, одуревшие от жары рабочие разом побросали инструменты и потянулись за узелками с едой. Никола выбрался на свежий воздух, зачерпнул полный ковш воды из большого ведра и жадно осушил его. Бригадир Фриц Ловенштейн подвинул деревянный ящик и уселся рядом.
Ловенштейн, уроженец нью-йоркского предместья, был на несколько лет старше Теслы. С подчиненными он держался немного насмешливо, но неизменно доброжелательно.
— Мистер Тесла, я заметил, что вы почти все время проводите в размышлениях. Настоящий ученый. Кто поумнее, давно уволил бы вас за то, что витаете в облаках во время работы. Это опасно, знаете ли. Но я дам вам шанс спастись, рассказав мне, где витают ваши мысли. По рукам? Только постарайтесь меня не разочаровать.
— Где витают мои мысли?
— Я что же, обидел вас?
— Вовсе нет, мистер Ловенштейн, просто я, признаться, не привык…
— Зовите меня Фриц. Итак, я весь внимание!
— Что ж… Я по большей части думаю о магнитном поле. О его физическом воздействии на железо. Меня интересует, каким образом сила, не имеющая материального выражения, приводит в движение материю.
Ловенштейн оглядел Теслу с голову до ног и громко объявил:
— Слышали, ребята? Одного моего работника интересует, почему магнит притягивает железо! С чего бы это?
— Взаимодействие поля и материи является зеркальным отражением того, как наша телесная оболочка соотносится с душой.
— Что-то я не пойму.
— Невидимое магнитное поле притягивает железо. Разве не так энергия жизни одухотворяет человеческое тело?
— А! Так вы философ?
Никола улыбнулся и покачал головой:
— Я рабочий, как видите.
— Это нормально. Времена сейчас тяжелые. — Ловенштейн усмехнулся. — Ладно, а теперь признавайтесь, кто вы на самом деле.
— Если я кем-то и был, то сейчас это совершенно не важно, поскольку теперь я этим не занимаюсь, а деньги мне платят совсем за другое, так что… Что я говорил?
— Что.
— Что?
— Вы сказали: что.
— Да, верно. Я изобретатель.
— Изобретатель… Ну да! Тот самый Тесла? Новые фонари? Не может быть! Никола, верно? Никола Тесла!
— Да, я… Вы обо мне слышали?
— Слышал?! Ну да! Само собой! Я же читаю газеты, правильно? — Ловенштейн снова возвестил в пространство: — Сегодня в моей бригаде вкалывает сам Никола Тесла! Ну, мистер гений, — продолжал он с видом заговорщика, — о чем еще вы думаете в часы, за которые вам платят деньги?
— Так вот, сэр, несколько месяцев…
— Фриц.
— Несколько месяцев размышлений, мистер Фриц, и я мог бы создать нечто поинтереснее уличных фонарей.
— Например?
— Например, беспроводной способ передачи электрического тока в любую точку планеты. Как телеграф, только вместо слов будет энергия, способная привести в действие любой механизм, простой или сложный.
— Что-то вроде молний, пронзающих пространство?
— Да нет же! Ничего подобного!
Ловенштейн смотрел на Николу с уважительным интересом.
— А сколько денег надо нашему чудо-ребенку? — спросил он доверительным шепотом. — Например, чтобы построить небольшую лабораторию. Что скажете?
— Со всем оборудованием… А почему вы спрашиваете?
— Мистер Тесла, человек, который всю жизнь прожил в этом городе, знает, как здесь делаются дела. Из-за депрессии очень многим людям — изобретателям вроде вас — катастрофически не хватает денег. А у меня как раз есть знакомые, готовые заплатить тому, кто предложит им нечто уникальное. Нечто такое, до чего больше никто не додумался. Ваша идея, мистер Тесла, — если вы, конечно, сумеете воплотить ее в жизнь, — как раз то, за что они могут заплатить.
— Это еще не все, мистер Ловен… Фриц. Я знаю, как электрифицировать весь штат Нью-Йорк, — Никола понизил голос по примеру Ловенштейна, — и осветить каждый дом за цену куда меньшую, чем в компании Эдисона.
Ловенштейн выслушал признание изобретателя с непроницаемым лицом. Прошло несколько секунд, прежде чем в его глазах блеснул огонек понимания, а губы растянулись в широкой улыбке.
— Эй, Джейкоб! — окликнул бригадир крутившегося неподалеку рабочего. — Остаешься за старшего. Смотри, чтобы парни не расслаблялись!
Он хлопнул Николу по плечу.
— Сдается мне, кое-кто в этом городе жаждет познакомиться с господином Николой Теслой, даже если он сам об этом еще не знает!
С этими словами Ловенштейн ухватил молодого человека за рукав и потащил за собой. Пока бригадир ловил кэб, Никола отошел в сторону и изо всех сил напряг мышцы, чтобы сладить с волнением и не упустить нового шанса, возможно, величайшего в жизни.
Через две недели, ушедшие на бесконечные переговоры с деловыми людьми, курильщиками толстых сигар, не успевший опомниться Никола переступил порог новой лаборатории — маленькой и скромной, но чистой, с рядами пустых стеллажей и стеклянными шкафами, ожидавшими, когда их заполнят необходимыми приборами. Обитель высокой науки, которая, по какому-то невероятному стечению обстоятельств, оказалась в его полном распоряжении.
Ловенштейн, в числе прочих явившийся поздравить своего подопечного, оправдывался:
— Здесь, конечно, тесновато. Помещение маленькое. Но мы предоставим вам все необходимые приборы…
— Что вы, это сущие пустяки! Тут прекрасно поместится все, что нужно для работы. Уверяю вас, джентльмены, я отлично здесь устроюсь! — Никола обвел горящим взором будущую лабораторию и, вздохнув, добавил: — О, да!
Тесле вдруг пришло в голову, что случившееся с ним вовсе не было чудом. Просто он сумел сформулировать свои идеи так, чтобы заразить ими других. Рано или поздно это должно было случиться.
Ловенштейн усмехнулся.
— Надеюсь, вас не смущает, что мы на Южной Пятой улице, буквально в двух шагах от лаборатории Эдисона. Так случайно вышло, клянусь! — Он слегка улыбнулся и добавил: — Однако вышло довольно символично, вам не кажется?
Никола подошел к окну. Он долго вглядывался в ночь, прежде чем сумел различить в темноте силуэт главной конторы компании Эдисона с огромным логотипом на фасаде.
— Интересно, оценит ли он такую символику?
Глава двадцать вторая Декабрь 1887 года Менло-парк Нью-Джерси
Поздним вечером в Сочельник Томас Эдисон метался по кабинету, точно голодный медведь. Срывать гнев ему пришлось на попавшем под горячую руку первом помощнике, то ли Колберте, то ли Холберте.
— Почему я до сих пор не знаю, что там творится?! У кого-то хватило наглости устроить свою лабораторию практически напротив моей, и спустя семь месяцев я все еще понятия не имею, над чем он работает!
— Туда никого не пускают, сэр.
— Я сыт по горло вашими отговорками!
Первый помощник продолжал:
— Мы отправили туда двух частных детективов под видом соискателей вакансий, но он лично беседует с каждым…
— Правильно! Я тоже так делаю.
— Он вмиг раскусил детективов, сэр. И велел передать вам… что при всем уважении лампы Теслы будут освещать весь мир. — Первый помощник придал своему голосу нотки подобострастия. — Никто из нас не сомневается, что этого никогда не случится, сэр.
— Я уже слышал эти бредни! Великий мечтатель случайно не рассказал, как собирается претворить свои грандиозные планы в жизнь? Как он думает сдвинуть с места такую громаду?
— Нет, но он говорил что-то… — Колберт или Холберт вздохнул, предчувствуя грядущую бурю, — о судьбе.
— О чем?
— О судьбе, мистер Эдисон.
— О судьбе! Вот оно что! Все ясно, — хмыкнул Босс и повернулся к Холберту или Колберту спиной, давая понять, что аудиенция закончена. Помощник ушел, а Эдисон еще долго стоял у окна.
Забравшись с ногами в кресло-качалку, Никола пристально глядел в окно, боясь упустить видение. В реальном мире изобретатель примостился за конторкой на высоком стуле и торопливыми штрихами наносил на бумагу чертеж детали аккумулятора. Телу-автомату было оставлено достаточно сознания, чтобы скрупулезно перенести схваченный образ на белый лист.
Тесла поднял глаза, чтобы свериться с картинкой, висевшей в воздухе на расстоянии вытянутой руки от его лица. Представленный в разрезе аккумулятор медленно вращался вокруг своей оси, позволяя изобретателю рассмотреть каждую деталь. Никола подправил чертеж несколькими стремительными штрихами и передал ассистентке в белоснежном халате. Девушка схватила листок и с нервной улыбкой попятилась назад.
Никола окинул взглядом лабораторию. Несколько его помощников в поте лица трудились над гигантской «катушкой Теслы» — дощатым цилиндром десять футов высотой и двадцать в диаметре. Катушка не была готова даже наполовину, но и в таком виде занимала большую часть лаборатории. На нее наматывали толстый изолированный провод из медных нитей толщиной ровно в дюйм. Пока успели обернуть лишь несколько первых слоев: основная работа была впереди.
Зато железный сердечник уже успел занять свое место. Из катушки торчал двенадцатифутовый металлический стержень. К его вершине был прикреплен блестящий медный шарик, служивший для разрядки провода.
Еще один сотрудник лаборатории собирал тот самый аккумулятор, который предстал Николе в видении. Лаборантка передала инженеру очередной чертеж и украдкой покосилась на Теслу; тот поспешно зарисовывал новую деталь, чтобы поскорее передать схему поджидавшему рядом помощнику.