Падение Австрии неизбежно и должно произойти в течение следующих нескольких меся- цев. Она может игнорировать влияние Германии и независимо бороться за мир, чтобы спасти себя, но сомнительно, чтобы она смогла предложить Антанте что-нибудь приемлемое. Гораздо более вероятно, что старый Император, уставший от жизни и осознающий, что дело Австрии несправедливо, самостоятельно отречется от престола и будет предлагать раздел [Империи].
Это будет неплохо для находящейся в трудном положении Германии, потому что откроет возможность установить мир на условиях, которые не будут унизительными и уравновесит для нее вероятную потерю Эльзас-Лотарингии и Восточной Пруссии.
Двойственная монархия продержалась в течение десятилетий, и это удивительно. Она бы давно распалась, если бы не стойкая верность Венгерских магнатов обещанию, данному Марии Терезе, и исключительная популярность правящей династии, в значительной степени благодаря сочувствию со стороны субъектов всех национальностей, вызванному многочисленными несчастиями, постигшими дом Габсбургов. Общепризнанно, что неестественное существование этого феодального государства являло собой постоянную угрозу Европейскому миру и стало главной причиной нынешних потрясений. Раздел Австро-Венгерской территории по национальным границам удовлетворит все воюющие нации на Европейском континенте. Это произойдет обязательно. Это естественный и неизбежный процесс, как падение перезрелого яблока с дерева.
Что касается второй возможности, пока еще рано делать предсказания, и надо подождать дальнейшего развития событий, прежде чем делать заключения об исходе ситуации. Есть много признаков того, что Германия готовится атаковать Англию со всей своей стремительностью и энергией, и, возможно, ее операции на востоке и западе служат отвлекающим целям этого маневра. Напряжение между этими двумя странами огромно, причины вражды весьма специфичны и мирное разрешение этого противоречия почти невозможно.
Третья из упомянутых возможностей означала бы очень долгую войну. Германия не может пробиться через стальную стену во Франции и Бельгии; ее частичные победы в Польше не про- изводят впечатления на Русские массы. Постепенно она должна перейти к обороне. Согласно финансистам и статистикам, она несет самый большой груз и должна выдохнуться первой.
Но с таким способным, трудолюбивым, изобретательным и тесно сплоченным народом делать подобные прогнозы опасно. Немцы более всех способны "вырастить две былинки там, где раньше росла одна" и именно поэтому и благодаря их совершенной военной организации остается опасность долгого конфликта. Такой перспективы вполне достаточно для самых похоронных настроений и наиболее крайних мыслей в умах предсказателей касательно того, как предотвратить этот паралич прогресса и ужасную бойню и разрушения. Можно ли это сделать?
Налицо беспощадная решимость всех непосредственных участников вести борьбу до самого конца, и основывается она на том, что преждевременный мир, оставляющий жизненные вопросы неразрешенными, означал бы лишь продолжение существующего пагубного режима и преумножение бедствий. Нужно предъявить новый и неопровержимый аргумент, чтобы остановить конфликт. Положение отчаянное, но надежда есть. Эта надежда — наука, открытия и изобретения.
Современная техника, сотворенная наукой, ответственна за эту катастрофу; наука же и уничтожит чудовище Франкенштейна, которое она сама создала. По преданиям, столетия назад хитроумное изобретение Архимеда решило сражение и закончило великую войну. Миф это или факт, эта история преподносит обнадеживающий урок. Что необходимо в данный психологический момент, так это какое-нибудь подобное открытие. Новая сила, новое вещество, демонстрация силы любым способом, старым или новым, дабы привести воюющие стороны в чувство и дать неопровержимое доказательство глупости и бессмысленности продолжения жестокой битвы.
Эта идея, которой я сам посвятил годы работы, ныне овладела учеными мужами и специалистами во всем мире. Тысячи изобретателей, воодушевленных этой уникальной возможностью, бросились изобретать некий процесс или прибор, чтобы достичь этой цели. Во Франции, России, и особенно в Германии началась лихорадочная активность электротехников, химиков и инженеров. Какие плоды принесет гений наций — никто сказать не может, но что можно точно сказать, так это то, что они существенно повлияют на исход и продолжительность борьбы.
Именно поэтому столь большое значение придается смутным сообщениям о таинственных экспериментах с Цеппелинами, взрывающими лучами и магическими бомбами, ведь хотя подобные новости нельзя принять за правду, они открывают столько потрясающих возможностей. В производстве и применении новых средств ведения войны первой идет Германия, не только по причине превосходных средств и отличной подготовки ее специалистов, но и потому, что это стало жестокой необходимостью, вопросом жизни и смерти в ее нынешнем тяжелом положении.
Неопределенные и часто противоречащие друг другу сообщения о ежедневных событиях, получаемые из различных источников, сделали трудным формирование определенного мнения о действительном положении вещей, но несмотря на суровую цензуру главные факты постепенно становятся известными. И один из них — то, что Немцы были единственным народом, готовым к войне.
Даже Французы, которые так гордились подготовленностью, не смогли мобилизоваться вовремя. Вторжение в Восточную Пруссию было лишь бесстрашным ударом Русских, чтобы отвлечь врага и ослабить давление на Францию, успешным, но очень дорого им стоившим. Что же до Британцев, то они крепко спали. Против Великобритании можно говорить что угодно, но ее полнейшая неготовность и огромная опасность, которой она себя подвергла своим ультиматумом Германии — это прямое доказательство того, что она не желала вступать в конфликт.
Другой факт, столь же несомненный, — то, что Германия, неудовлетворенная частичной хотя и верной победой, решила разгромить всех членов Антанты в быстрой последовательности. То, как она диктовала условия мира сначала в Париже, потом в Петрограде, и наконец в Лондоне, воспринималось не как военная необходимость, но как хорошо обдуманная программа, основывающаяся на абсолютной уверенности в превосходящей мощи ее вооружений.
Это теперь открыто признается многими ее лидерами. Для большинства из нас такое предприятие выглядит ошеломляющим по своей смелости и размаху, и тем более по причине того, что его намеревались выполнить при помощи силы. Но было бы ошибкой обвинять Немцев в заносчивости и самонадеянности. Они уверены в своем превосходстве, и надо признать, что их попытке есть некоторое оправдание.
Часто поднимался вопрос о том, будет ли наше дальнейшее развитие в сторону художественного и прекрасного, или же научного и полезного. Неизбежный вывод состоит в том, что искусство должно быть принесено в жертву науке. Это так, и рациональные Немцы представляют собой самое близкое приближение человечества будущего. Славяне, находящиеся в стадии своего восхождения, будут лидировать, когда придет их черед, и дадут свежий импульс созидательному и духовному развитию, но они также должны будут сконцентрировать свои силы на необходимости и практичности. Конечным результатом станет мир пчел.
Германия потерпела неудачу в своей попытке. Хотя она еще не побеждена, ее кампания проиграна. Высказывалось множество мнений относительно внезапной остановки ее победоносных войск, как будто чудом, у самых ворот Парижа, но эти мнения носят в основном спекулятивный характер, и не имеют дела с физическими причинами. Осветим кратко этот вопрос.
Немецкая военная машина — это попытка поставить вместо сборища слабо связанных между собой темпераментных и проблематичных единиц компактную и бесстрастную массу, движущуюся по команде с точностью часов, как машина, спокойную, безразличную к опасности и смерти, на войне как на параде. Ее концепция имеет глубокие научные основания. Смелость и страх оказывают влияние на каждое человеческое существо, но первое преобладает
Это очевидно, потому что жизнь сама по себе — это борьба, преисполненная опасностей и боли, которые следует встречать решительно и стойко. Страх приходит из сознания враждебности окружения и усиливается от одиночества.
Когда много людей находится близко друг к другу, дружеское окружение и чувство связанности являются полезными следствиями отдельного массового психологического эффекта, успокаивая нервы и подавляя природный страх и чувство опасности. С другой стороны, частая и суровая муштра в течение лет, помимо того, что она способствует точности и синхронности движений, имеет бесспорное гипнотическое воздействие, еще более исключая индивидуальную инициативу и сомнения. В результате получается сильное и здоровое тело, которое двигается и действует как единое целое, без человеческих ошибок и недостатков, и способно достичь максимальную производительности за счет направленного и одновременного приложения отдельных усилий.
Такова жуткая машина, которую Германия построила для защиты ее Kultur и завоевания всего мира — бесчувственный автомат, дьявольская выдумка для научного, безжалостного, оптового уничтожения, подобной которой не снилось раньше. Верят, что она даст наивысшую эффективность, но она в этом отношении не вводит в заблуждение никого кроме самих Немцев. В реальности эта современная военная машина, если ее рассматривать как трансформатор энергии, варварски неэкономична.
Она не только требует огромных затрат денег и усилий на холостом ходу, но еще и содержит фундаментальную ошибку, которую военные писатели игнорируют, а именно, что условия, определяющие ее производительность, а значит и эффективность, во многом, если не полностью, контролируются врагом. В самом деле, ведь именно недопонимание этой истины ответственно за Парижскую неудачу.
Первая из двух главных причин Немецкого неуспеха находится в заслуживающей восхищения оборонительной тактике Французов, которые отказались от решающего сражения, тем самым не дав Немецкой машине развить полную мощность и вынуждая ее работать с низкой эффективностью. Вторая, даже еще более важная, была результатом чр