Все это и позволило мне составить предварительную феноменологию данного загадочного явления. Прежде всего, форма природного плазмоида близка к сфере, при этом она может всячески изгибаться и вытягиваться, особенно при встрече с препятствиями, иногда это электрическое образование может даже протекать через щели и втягиваться в узкие отверстия из диэлектрика. Чаще всего размеры круглого электричества близки к мячу для регби, но могут изменяться в пределах от теннисного мяча до метрового шара. Цвет шаровой молнии, скорее всего, воспринимается субъективно, в зависимости от сопутствующих условий, например, темной ночью он может быть ослепительно белым, а под прямыми лучами солнца переходит в оранжево-красные тона. Изредка наблюдатели говорили о голубых, синих, зеленых и фиолетовых оттенках, а также о смешанной радужной окраске с переливающимися полосами. Время жизни этого странного природного образования определить затруднительно, поскольку обычно наблюдается уже «зрелая» сущность, приплывшая или прилетевшая с места своего рождения, тем не менее, скорее всего, период существования этого феномена продолжается несколько минут.
После составления научного портрета этого уникального электрического явления я перешел к оценке его энергонасыщенности. Для этого я воспользовался показаниями свидетелей, видевших разрушения, причиненные этим «скрученным в пружину» молниевым зарядом, а также описывающих испарение им различных водных объемов. Так, однажды молния попала в двадцатилитровую бочку с ледяной водой, нагрев ее до кипения и испарив несколько литров. Если принять массу молнии, плавно парящей в воздухе, за несколько граммов, то мы получим, что температура ее плазмы близка к короне Солнца и составляет миллионы градусов! Между тем все очевидцы, близко соприкоснувшиеся с круглым электричеством и даже получившие от него тяжелые ожоги, в один голос свидетельствуют, что не ощущали не малейшего жара или даже просто тепла. Некоторые даже утверждают, что от шаровой молнии шла какая-то непонятная знобящая прохлада.
Значимость исследования шаровой молнии велика, поскольку связана с решением проблемы создания удерживаемой плазмы. Суть наиболее широко распространенного экспериментального процесса ядерной реакции заключается в том, что изотопы газообразного водорода ускоряются и перегреваются, пока ядра водорода не начнут объединяться, образуя ядра атомов гелия, при этом выделяется огромнейшее количество энергии. В процессе сообщения водороду огромных количеств кинетической и тепловой энергии водород переходит в состояние вещества, называемого плазмой, однако не до конца понимаемого наукой. На предпоследней стадии процесса, до того как начнут сливаться ядра, возникает постоянная проблема – создать некое соединение плазмы и ограничить его чем-то подобным невидимой электромагнитной «бутылке».
Таким образом, например, я мог получать искусственные огненные шары, внезапно производя вынужденные колебания, более быстрые и независимые от вторичной обмотки. Это явление сместило точку максимума электрического давления ниже повышенной пропускной способности станции, и огненный шар тогда мог прыгать на большие расстояния. Однако, что довольно странно, современные плазменные физики в своих прекрасно оборудованных лабораториях так и не смогли получить плазмоиды, даже отдаленно приближающиеся стабильностью к моим огненным шарам.
Техническое объяснение получения искусственного круглого электричества можно представить таким образом: в высокорезонансной вторичной обмотке моего трансформатора, содержащейся в усиливающем передатчике, вся энергия аккумулировалась в возбужденном контуре, не требуя четвертичного периода для трансформации статической энергии в кинетическую, и могла расходоваться за меньшее время при сотнях тысяч лошадиных сил.
Поскольку самым сильным сцеплением элементов по сравнению с другими геометрическими пространственными фигурами обладает сфера, я считал, что шаровые молнии предполагают наилучший потенциал для содержания нестабильной массы. Одна из первых странных круглых молний, возникшая при разряде на моем резонансном трансформаторе, имела вид сияющей многоцветной сферы, примерно полдюйма в диаметре или размером с виноградину, напоминая луковицу своими слоями частиц переменного заряда, положительного и отрицательного. Вскоре мы убедились, что она может прыгать сквозь здания, падать в воду и приводить ее в кипение, а иногда она рассыпалась на целую гирлянду бусинок. Много позже в лаборатории Ворденклиф мне удалось при помощи моего высокочастотного резонансного излучателя наконец-то получить молнию размером с крупную виноградину, которая, похоже, была самой настоящей шаровой молнией.
Внутренняя энергия молниевых плазмоидов в соответствии с элементарными соображениями, основанными на причиняемых ими разрушениях, оказывается не столь уж колоссальной. Если температура сердцевины шаровой молнии просто поражает своим «солнечным» значением, то энергия скорее удивляет своей незначительностью. Вспомним многочисленные факты разрушения каминных труб и перелома электрических столбов. Вполне очевидно, что здесь вполне хватило бы данного объема, просто заполненного порохом. Именно такой характер разрушений мы и встречаем в показаниях большинства свидетелей взрывов плазмоидов.
Но вот плотность энергии – величина энергии, приходящаяся на единицу массы шара, – у молнии в сотни раз больше, чем у всех известных взрывчатых веществ. Например, самые мощные из спроектированных мною аккумуляторов в сотни раз менее емки, чем эти плазменные шары. Одно время я посвящал очень много усилий созданию гибридной аккумулирующей системы, состоящей из плазменного аккумулятора и подпитывающего его резонансного излучателя, наподобие того, который приводил в ужас обитателей Колорадо-Спрингс. Поставив изобретенную мною систему на стандартный автомобиль Форда, я почти месяц ездил без заправки! Как бы мог преобразиться городской транспорт, имей электромобили в качестве силовых аккумуляторов мое устройство, отдаленно напоминающее по аккумулирующим свойствам шаровую молнию! Ведь основное препятствие, из-за которого жители больших городов и по сей день не могут освободиться от шумных и вредных для здоровья аппаратов – автомобилей с бензиновыми двигателями, – это отсутствие достаточно емких электрических аккумуляторов, ограничивающее скорость и пробег электромобиля без подзарядки.
Еще более перспективны такие устройства для самолетов, ведь, имея даже небольшой по массе запас такого «плазменного топлива», авиалайнеры могли бы преодолевать десятки тысяч километров без дозаправки. Был у меня проект и космического корабля, оснащенного особыми ионными двигателями, который мог бы легко совершать любые путешествия в границах Солнечной системы!
– Какие удивительные перспективы! – Тесла с улыбкой наблюдал за раскрасневшимся в волнении журналистом. – Почему же ваше изобретение до сих пор не используется повсеместно?
– Дорогой Джон, вы полностью забыли об ущербе, наносимом плазмоидами, а ведь здесь скрыта идея поистине страшного оружия массового уничтожения! Когда я разъезжал на своем электромобиле, эти мысли просто не давали мне покоя, и в конце концов я решил, что человечество еще не созрело для таких изобретений.
– Но ведь извечная страсть ученых к решению головоломных задач, то и дело встающих перед ними, заставляет нас взвешивать все новые и новые предположения, касающиеся природы шаровой молнии. Такие предположения многочисленны, их насчитываются десятки, и это верный признак того, что мы уже недалеки от познания тайны круглого электричества.
– Видите ли, мой молодой друг, – Тесла задумчиво почесал кончик своего длиннющего носа карандашом, – практически любая теория возникновения шаровой молнии содержит в себе некие противоречия, не поддающиеся пока убедительному разрешению. Например, еще Франсуа Араго считал, что шаровая молния – это горящие клубки газа или каких-то гремучих смесей, образовавшихся при разряде обычной линейной молнии. Разумеется, это выглядит довольно странно, ведь в этом случае молния должна была бы мгновенно выгореть и погаснуть, что явно противоречит нашим наблюдениям, показывающим, что в спокойном состоянии, без проводящих поверхностей и механических воздействий, объект может существовать десятки минут.
Есть гипотеза, что шаровая молния – это образование, вызванное разрядом обычной молнии, воспламеняющим газообразные химически активные вещества, которые бурно горят в присутствии какого-то катализатора, например частичек дыма или пыли. Но, к сожалению, пока мы не знаем веществ с подходящими характеристиками горения. Тем более, как уже отмечалось, и это справедливо и для гипотезы Араго, никто не отмечал сильного жара, источаемого круглым электричеством.
Ближе всего к сути рассматриваемого явления, наверное, подошли исследователи, полагающие, что шаровая молния представляет собой плазменный волчок, мгновенно закручивающийся с очень высокой частотой первичным разрядом линейной молнии. Здесь возражение то же, что и для предыдущей гипотезы, – очень многие шаровые молнии возникают совершенно независимо от линейных разрядов. Или же надо сделать совершенно невероятное допущение, что эти объекты существуют, часы и даже дни до того, как попасться на глаза наблюдателю и… тут же исчезнуть!
Ну а теперь, Джон, я хотел бы рассказать о своих собственных экспериментах с круглым электричеством. Все началось с того, что еще на исследовательской станции в Колорадо-Спрингс я проводил опыты над высокочастотными токами, получаемыми с помощью моего резонансного трансформатора.
Вот тут-то в один прекрасный момент, совершенно неожиданно для себя, я и получил первый искусственный плазмоид. Когда потенциал между электродами на кварцевой трубке внезапно возрос, из трубки со страшной скоростью вырвалось огненное кольцо, удивительно напоминавшее шаровую молнию. Сначала я предположил, что центростремительным силам, стремящимся разорвать огненный шар на куски, противостоят появляющиеся на большой скорости вращения силы притяжения между расслоившимися зарядами, но впоследствии отказался от данной модели.