Александр Николаевич Бенуа за работой. 1914.
Фотограф Я. В. Штейнберг
Возвращаясь к Бенуа-отцу, следует заметить, что в Европе он стал знаменит более всего в качестве сооснователя и художественного директора «Русских балетов» Дягилева, а также как выдающийся театральный художник. В своем вступлении к книге «Reminiscences of Russian Ballet» Александр Бенуа выказывал легкое разочарование этим фактом: «Это действительно интересно, что несмотря на многогранность моей деятельности, на мою не незаметную роль как художника, так и автора работ по истории искусства, на то, что кроме прочего, я заведовал одним из самых известных музеев Европы, Эрмитажем, всё-таки я известен за рубежом как сподвижник Дягилева, в основном по созданию балетов»[52]. Но в этой же книге проскальзывает и нотка гордости: с большим удовольствием Бенуа подчеркивает свой и друзей-соратников вклад в развитие балета как жанра.
Молодой Александр Бенуа создал кружок из таких же одаренных молодых людей, как он сам, а затем, объединив союзников по интересам в сообщество, на основе его создал ставший знаменитым журнал «Мир искусства». Постепенно журнал превратился из платформы для продвижения идей в рупор целого мировоззренческого направления, в художественное движение, чуть ли не в «культурную секту». В своей книге «Возникновение Мира искусства» (1928) Бенуа рассказывает историю рождения объединения интеллигентной молодежи из «хороших семей» Петербурга.
В начале 1900-х гг. Бенуа делал рисунки для журналов «Мир искусства», «Художественные сокровища России» и «Золотое руно». Его первым опытом работы в области книжной графики стали иллюстрации к «Пиковой даме» в трехтомном издании сочинений А. С. Пушкина (1898)[53].
А. Н. Бенуа стал автором нескольких книг об искусстве и его истории, таких как «Русская живопись в XIX веке», серия «История живописи всех времен и народов» (1910–1917). Его «История русской живописи» (1900–1902) выявляла качественный временной переход из столетия уходящего в столетие новое, ускоряющее темп жизни. Но даже сам он не мог себе представить, насколько быстрыми будут смены исторических декораций. Как эти молодые силы смели на своем пути поколение «передвижников», дух «шестидесятников» XIX в., вдохновляемых идеями Чернышевского, так и сами они, «мирискусники», позднее будут отодвинуты в глубь истории появлением новых художественных течений — кубизма, футуризма, лучизма, супрематизма, конструктивизма.
Даже и в советские времена фигура А. Н. Бенуа, несмотря на его эмигрантское положение, признавалась важной. Во вступительном слове к монографии «Александр Бенуа» Марка Эткинда, член-корреспондент Академии наук СССР, профессор Алексей Сидоров отмечает его заслуги: «Бенуа очень много сделал для популяризации художественной старины и несомненно еще больше — для Эрмитажа, руководителем научной работы в галерее которого он был в самое ответственное время перестройки после Великого Октября»[54].
В Мариинском театре Александр Бенуа поставил в 1903 г. «Гибель богов» Рихарда Вагнера. Для композитора она стала заключительной оперой, а для Бенуа — первым спектаклем, в котором он отвечал за декорацию и костюмы. Александр Николаевич любил немецкий романтизм, а в музыке особенно — Вагнера, поэтому в постановку оперы он вложил все свои силы, и усилия эти оказались не напрасны: опера имела большой успех. Бенуа разрабатывал декорации и костюмы, вникая самым подробным образом в детали. Он сумел передать сыну Николаю это трепетное отношение к мельчайшим деталям каждого элемента сценического оформления, что, по сути, является доказательством идеи обучения личным примером мастера учеников в художественной мастерской.
В 1907 г. историк Сергей Князьков поручил Бенуа создать несколько художественных произведений на сюжеты из русской истории[55]. Пользуясь практически неограниченной свободой, тот написал картины «Парад в царствование Павла I» (1907), «Прогулка Петра I в Летнем саду» (1910), «Немецкая слобода» (1912 г.)[56].
Сергей Павлович Дягилев, автор фотографии Ж. де Стрелецки
В Театральном музее Санкт-Петербурга хранятся костюмы к балетам, созданные по эскизам Александра Бенуа и эскизы сцен. Одним из первых балетов в оформлении Бенуа стал «Павильон Армиды» на музыку Николая Черепнина. Бенуа исполнил к балету не только декорации и костюмы, он создал историю, канву балета, придумав ожившие сценки гобеленов. Премьера балета прошла в 1907 г. в Мариинском театре в Петербурге. Через два года спектакль был поставлен в Париже в театре Шателе с лучшими танцовщиками, каких только смог завербовать искусный импресарио Дягилев — с Тамарой Карсавиной и Вацлавом Нижинским.
За право выбирать исполнителей для «Русских балетов» самостоятельно Дягилев заплатил высокую цену, утратив поддержку императора Николая II, подверженного влиянию балерины Матильды Кшесинской: она обиделась, что предпочли не ее. Но благодаря помощи мецената барона Дмитрия ди Гинцбурга гастроли «Русских балетов» всё же состоялись.
Представлять Парижу интерпретацию Версаля XVII — начала XVIII в. при блистательном дворе короля-солнце было определенным риском. Но очевидно, что Дягилев и Бенуа не искали легких путей. Наоборот, они хотели доказать Европе, что русское искусство может быть настолько масштабным, что сделает «французское» даже лучше самих французов (в то время, когда русские балеты второй половины XIX в. стремились выразить настроения патриотические, витавшие в политической атмосфере тогдашней России, такие как «идеи освобождения славян», отклики на «события на Балканах»)[57].
Александр Бенуа детально вникал в режиссуру, сочинял либретто, занимался музыкальными партитурами и даже разрабатывал хореографию для балетов.
Он был не только представителем чудесного Серебряного века, но, как отмечает историк театра Виолетта Маинеидзе[58], и реформатором балета, поднявшим на достойную высоту значимость как самого балета, так и танцовщиков в театре. Балетная труппа нередко была предоставлена самой себе в вопросе создания образов для своих персонажей. Часто балетные артисты самостоятельно заказывали изготовление костюмов разнообразным пошивочным мастерским, и только с приходом «мирискусников» во главе с Бенуа ситуация в балете стала постепенно меняться в сторону гармоничной унификации. Бенуа создавал с одинаковым вниманием и театральные декорации, и костюмы для исполнителей.
Одна из несомненных удач А. Бенуа — это его интерпретация новеллы Готье «Омфала», написанной в 1834 году. В «Омфале», позднее поставленной под названием «Павильон Армиды», весь сюжет подчинен стилю рококо и костюмам эпохи «ancien regime», опираясь на опыт художников парижской Опера, Жана Берена (1640–1711) и Луи-Рене Буке (1717–1814). Выполненные Бенуа эскизы костюмов передают его любовь к французскому искусству XVIII в., соединяя элегантную легкость рококо со стилем первых спектаклей «Русских балетов». Лейтмотив «ожившего» гобелена завладевает сценой, где серебристые костюмы с металлической бахромой отражают свет, в то время как исполнители волной изгибают свои тела внутри и вне сценографии. Эта игра с реальностью, иллюзия, выявляют давний интерес Бенуа к миру сновидений и символов в произведениях немецкого романтизма, в первую очередь — Гофмана[59].
Над постановкой балета совместно с Бенуа работал талантливый хореограф Михаил Фокин, привлекший пленительную балерину Анну Павлову и восходящую звезду балета — Вацлава Нижинского. Блистательная премьера в Мариинском театре «Павильона Армиды» побудила Сергея Дягилева на организацию турне по Европе для русской театральной труппы. Он считал, что эти новые, яркие и необычные образы всколыхнут устои европейского театра. Сверкание серебристых костюмов «а-ля франсе», яркие краски русской ярмарки и восточные узоры струящихся шелков должны были затмить пышный, но запыленный тюль балетных пачек. Этот фейерверк цвета и музыки, праздник нового движения в танце, дух нового столетия воплотится в «Русских сезонах», которые триумфально пройдут по Европе.
В Театральном музее Санкт-Петербурга хранится костюм Армиды постановки 1912 г., который надевала лучшая балерина «Русских балетов» Тамара Карсавина, будущая основательница лондонской Королевской академии танца (The London Royal Academy of Dance).
Следующим успехом и любимым детищем Бенуа стал балет «Петрушка», в котором он выступал в качестве автора либретто, художника-сценографа и автора костюмов. Продолжая сотрудничество с хореографом Фокиным и танцовщиком Вацлавом Нижинским, Дягилев поручил музыкальное оформление спектакля Игорю Стравинскому, создавшему запоминающийся образ персонажа уличного театра, русского Пульчинеллу, с характерными фольклорными элементами. Именно этот спектакль подарил Александру Бенуа мировую славу и аплодисменты знатоков.
Русские балеты достигли Италии, в частности Рима, в 1911 г., затем возвращались туда в 1917,1920 и 1921 годах. Итальянская печать в 1920 г. писала: «Русские продолжают делать революцию у себя дома и танцевать в чужих домах, и если дело Ленина укрепляется в Петрограде и в Москве, то предприятие „Русских танцев“ нашло для себя благодатную землю в городе мира — Риме»[60].
Среди художников, принимавших участие в оформлении спектаклей, кроме Бенуа, особо выделялись Брак, Пикассо и Утрилло, а среди композиторов — Дебюсси, Пуленк, Прокофьев, Равель, Респиги, Р. Штраус и Стравинский. С последним Александра Бенуа связывали узы давней дружбы. В те времена, когда они были особенно близки, Стравинский отзывался о друге с восхищением, например, описывая совместное пребывание в Италии такими словами: «Всегда вспоминаю с особым удовольствием ту весну в Риме, городе, который я видел впервые. Невзирая на мою непрерывную работу в гостинице „Италия“, где я проживал с Бенуа и художником Серовым, […] мы находили время для прогулок, очень для меня образовательных. Образовательных, потому что в компании Бенуа, большого эрудита, знатока искусства и истории, способного погрузиться в прошедшие эпохи самым живейшим образом, эти прогулки для меня становились настоящей школой, которая меня целиком захватывала»