Во время войны Госбанк СССР для покрытия дефицита госбюджета производил эмиссию наличных денег, в результате чего денежная масса за это время возросла в 4 раза.
Н. А. Булганин среди делегатов Верховного Совета. 1930-е годы
С целью нормализации денежного обращения в 1947 году была проведена денежная реформа ликвидационного типа, в ходе которой был осуществлён обмен наличных денег старого образца на новый в соотношении 10:1, переоценены денежные вклады в сберегательных кассах и проведена конверсия всех выпущенных государственных займов (кроме займа 1947 года).
Нагрузка на Николая Александровича падала ещё со стороны органов представительской власти. Но, как правило, это была тоже представительская нагрузка, приятная миссия, можно сказать.
2 ноября 1939 года на Внеочередной пятой сессия Верховного Совета СССР заместитель председателя Совета Народных Комиссаров СССР, депутат Булганин Н.А. выступил с речью.
«Товарищи депутаты! Мы заслушали заявление Полномочной Комиссии Народного Собрания Западной Белоруссии с просьбой о включении Западной Белоруссии в состав Союза Советских Социалистических Республик и о воссоединении западно-белорусского народа со своими единокровными братьями – народом Белорусской Советской Социалистической Республики.
Это заявление Полномочной Комиссии Народного Собрания выразило истинную волю и желание народов Западной Белоруссии.
…Польские паны и капиталисты подавляли, угнетали и насильственно ополячивали белорусов и украинцев. Национальное угнетение, доведённое до крайних пределов, безработица, голод и нужда были единственным уделом трудящихся города и деревни Западной Белоруссии.
В бывшей панской Польше белорусы были лишены не только права на развитие своей культуры, но и права говорить на своём белорусском языке.
Западная Белоруссия стонала под ярмом польских помещиков и капиталистов. Польские паны ввергли Западную Белоруссию в неисчислимые беды. Пустая торба, нищенский убор и тяжёлое горе были уделом западно-белорусского трудового народа.
В дни, когда польское государство распалось и Польша стала удобным полем для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для Советского Союза, когда украинцы и белорусы были брошены на волю случая, Советское Правительство посчитало своей обязанностью подать руку помощи своим единокровным братьям – украинцам и белорусам.
Советское Правительство 17 сентября 1939 г. отдало приказ командованию Красной Армии взять под защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии и Западной Украины.
Красная Армия под водительством своих славных командиров вступила на территорию бывшей панской Польши и водрузила на землях Западной Белоруссии и Западной Украины священное знамя социализма, знамя великого учения Ленина – Сталина. (Бурные аплодисменты. Все встают. Овация всего зала. Возгласы: «Ура!»)
Глава XIIВойна. Булганинский фронт и тыл
Военная мощь фашистской Германии, и не только Германии, вероломно обрушилась на нашу страну 22 июня 1941 года. В наступлении на Советский Союз были брошены немецкие формирования: 190 дивизий, более 4 тыс. танков, 47 тыс. орудий и миномётов, около 4,5 тыс. самолётов, до 200 кораблей, всего более 5 млн человек.
Кроме немцев в составе национальных дивизий и бригад на нас шли венгры, румыны, финны, итальянцы, словаки, испанцы. В рядах гитлеровских войск также были тысячи французов, бельгийцев, голландцев, поляков, чехов, датчан, норвежцев, болгар, хорватов, люксембуржцев и т. д.
Цифры, округлённые или даже точные, всё же не дают представления о том, кто и зачем пришёл на нашу землю. К примеру, даже мне, служившему в артиллерийском полку, мало о чём говорят цифры орудий и миномётов. Люди, живые люди, мне думается, дают более яркое представление о начале войны.
Каковы же были планы у тех, кто пришёл на нашу землю с мечом? Планы фашистских идолов хорошо известны. Но для «живой» наглядности представлю несколько писем захватчиков. Вот о чём они пишут своим родным в первые месяцы оккупации СССР.
Письмо лейтенанта Эвальда Лассена (2 июля 1941 года): «Дорогой брат Фреди! Всё чудесно! Наша рота первой переправилась через Буг, уничтожила 3 бункера и в первый же день с боями прошла 40 километров…
Уже полторы недели мы с боями продвигаемся вперёд. Повсюду бушуют пожары, и стоят огромные чёрные столбы дыма. К русским вообще нельзя иметь никакого сострадания, и бегущих русских мы уничтожаем в огромном количестве. Их трупы тысячами валяются на полях, на дорогах и на улицах деревень, и никто их не убирает и не хоронит. Мы должны радоваться, что фюрер оставил Сталина в дураках и ударил раньше, чем русские подготовились к отражению, так как если бы они приготовились, наше дело не пошло бы так хорошо. Теперь же каждому ясно, что исход войны предрешён, и песенка России спета. Каждый день подтверждает слова величайшего из людей полководца Адольфа Гитлера, что эта война – крестовый поход против большевиков и евреев – самая священная из всех немецких войн в истории, и ради этого не жаль принести никакую жертву.
Какое счастье ощущать себя причастным к разгрому государства и его Красной Армии…»
Письмо ефрейтора войск «СС» Вилли Штенрубе (23 июля 1941 года): «Дорогая мама! Украина – это сказочно богатая земля, тучный украинский чернозём создан Богом для немецкого плуга. Украина может прокормить не только Германию, но и все присоединённые страны и территории. Мы живём здесь как боги. Куры, гуси, яйца, жаркое, масло, сливки, сметана, соки, вино, мёд – каждый день. Но брать из рук этих грязных и на вид больных людей опасно и страшно: стошнило бы сразу, и я не смог бы в рот ничего взять, поэтому достаём всё сами очень просто, без долгих разговоров, но соблюдая немецкую чистоту. Если мы хотим мяса, то берём свинью, телёнка или гусей и режем. Если хотим парного молока – доим первую попавшуюся корову. Если хотим мёда, достаём его прямо в сотах, да так ловко, что ни одна пчела не укусит.
Вот и сейчас меня зовёт товарищ, он очистил один улей, и я спешу отведать свежайшего мёда. Мы с полным правом считаем, что всё это богатство и изобилие принадлежат нам. Если же это кому не нравится, то стоит только сунуть в зубы пистолет, и воцаряется тишина. Точно так же поступают солдаты и когда им нужна женщина. Как ты понимаешь, мы здесь с этим сбродом не церемонимся. Особенно они боятся нас – войск «СС». Чувствовать себя победителем и на каждом шагу показывать, что мы, немцы, господа и абсолютные хозяева, удивительно приятно. Мне такая жизнь очень нравится. За месяц я послал Вам четыре посылки. Вещи не прима, но это солдатская добыча, которая не стоила мне ни пфеннига».
Письмо ефрейтора Вальтера Коха (28 июля 1941 года): «Моё бесценное сокровище! За месяц мы прошли на Восток 750 км, всё идёт по плану фюрера, и в августе месяце мы в любом случае должны быть в Москве. После капитуляции России наступит очередь Англии, а затем и Америки, если она сама до этого не сдастся. Командир нашего батальона майор Зайферт убеждён, что русских надо расстреливать на каждом шагу, и мы эту задачу выполняем. Завтра отправлю тебе очередную посылку. Для отправки у меня приготовлены следующие вещи.
Для Пуни: костюмчик голубой шерстяной вязаный, костюмчик матросский шерстяной тёмно-синий с шапочкой, ботиночки новые кожаные – 2 пары, туфельки коричневые, варежки шерстяные красные. Всё это сейчас великовато, но когда Пуни подрастёт, будет в самый раз.
Для тебя, моё счастье, я посылаю: отрез шерсти тёмно-коричневый 3,5 метра, отрез синего шёлка – 3,2 м, розового шёлка – 3,05 м, туфли чёрные лакированные, пояс кожаный и мыло туалетное – 6 кусков. Есть ещё два золотых кольца, серьги с камешками и браслет, тоже золотые, но я не решаюсь доверить их почте, это рискованно, и вручу тебе их лично при нашей встрече в недалёком будущем вместе с тысячей горячих поцелуев.
Для мамочки: две новые кофты вязаные – голубая и красная, чепчик ночной с вышивкой, туфли домашние и шерсть – 5 клубков. Для отца: пальто кожаное, почти новое, шапка из каракуля и четыре куска подошвенной кожи. Всё это в одной посылке, понятно, не поместится, и будет мною выслано в три приёма. На голубом, почти новом костюмчике для Пуни, есть пятна крови. Извини, моё сердечное сокровище, но в полевых условиях, в которых мы находимся, вывести их очень сложно, ты же это сделаешь без труда у дядюшки Герберта.
Ты писала о каких-нибудь картинах в золочёных рамах и других предметах искусства. Я об этом помню всё время, но ничего подходящего не встретил. Ничего хорошего или ценного, ничего, о чём ты мечтаешь для нашего гнёздышка, я ещё не видел.
Целую Вас обоих долгим и крепким поцелуем. Ваш папашка Вальтер».
А вот некоторые выдержки из писем немцев из Германии на восточный фронт. Тоже начало войны.
Обер-лейтенанту Гейнцу Гейденрехту (Нойхаузен, 29 июня 1941 года): «Мой дорогой мальчик!
Ты участвовал в битве за Смоленск? Третий раз смотрела хронику в «Вохеншау». Какое грандиозное зрелище! На экране двигались танки, грохотали орудия, шли загорелые, запыленные, улыбающиеся юноши в рубашках с закатанными по локоть рукавами, среди которых надеялась увидеть твоё любимое лицо. И тут же поля, усеянные трупами русских, и колонны военнопленных. Эти ужасные живые русские, они выглядят по-зверски, как бестии, по этим лицам можно изучать ужасы, и с таким сбродом вы должны сражаться! Местность ужасная, такая страшная, что не знаешь, как ты и твои солдаты продвигаются там вперёд. Когда всё это видишь на экране, только тогда понимаешь, что вам, бедным мальчикам, выпало на долю. Однако надеюсь, что самые большие трудности уже у вас позади, Москва скоро падёт, и война закончится. Я ежедневно молюсь о твоём возвращении. Шлёт тебе приветы и целует с заботливой любовью – твоя мама».
Лейтенанту Францу Ноле (Мюнхен, 19 июля 1941 года