Последнее предложение – «о создателе военной науки» – через некоторое время оспорят сами военные, но уже не при жизни «создателя».
Во втором ряду слева от И.В. Сталина – Мао Цзэдун. Москва. 1949 г.
Далее, вслед за лозунговыми цитатами о создании Лениным и Сталиным армии нового типа, Булганин позволяет себе вот такой экскурс: «В годы Гражданской войны, когда решалась судьба советской власти, товарищ Сталин вместе с Лениным проводил гигантскую работу, мобилизуя все силы и ресурсы страны для победы над интервентами и белогвардейцами. Товарищ Сталин подбирал и воспитывал военные кадры, создавал партийно-политический аппарат армии, учил военных комиссаров искусству политического руководства войсками.
Не было ни одного вопроса, касающегося организации военной защиты страны, в разработке и реализации которого не принимал бы руководящего участия товарищ Сталин. Товарищ Сталин был творцом важнейших военно-стратегических планов и непосредственным руководителем решающих боевых операций советских войск. Под Царицыном и Пермью, под Петроградом и против Деникина, на западе против панской Польши и на юге против Врангеля – всюду железная воля и полководческий гений товарища Сталина обеспечивали победу советских войск.
В истории героической борьбы нашего народа за упрочение власти Советов, за свободу и независимость нашей Родины навеки вписано имя великого вождя и полководца, вдохновителя и организатора побед над многочисленными врагами, – имя товарища Сталина».
Так потихоньку Булганин подходит к самому главному – Победе в Великой Отечественной войне.
«В первые же дни войны товарищ Сталин призвал советских людей на Великую Отечественную войну, на разгром врага, на самоотверженную борьбу за победу. В своём обращении к народу 3 июля 1941 года он раскрыл справедливый характер нашей войны, разоблачил миф о непобедимости гитлеровской армии, предсказал неизбежность её поражения, начертал ясную программу разгрома немецко-фашистских захватчиков, определил задачи народа и армии в войне.
Всем памятна также великая мобилизующая сила исторической речи товарища Сталина на Красной площади в Москве 7 ноября 1941 года. Эта речь была проникнута несокрушимой верой в нашу победу. Как известно, положение в те дни было крайне серьёзным. Враг стоял у стен Москвы и Ленинграда. Каждый советский человек переживал чувство тревоги за свою Родину. И вот в этой тяжёлой обстановке прозвучала речь нашего вождя, полная глубокой уверенности в победе, в торжестве нашего правого дела.
Речь товарища Сталина подняла дух нашего народа и вызвала небывалый подъём в войсках. «Сталин с нами. Сталин говорит: мы победим. Значит, так оно и будет», – говорили в те дни воины вместе со всем народом».
Тут Булганин, в общем-то, повторяет тысячи, а может, и миллионы раз сказанное другими – политиками, журналистами и т. д. Но вот он подходит к конкретике. И, по-видимому, делает это опрометчиво. Никакой конкретики от него не требовалось. Но Булганин решил ещё подмаслить…
«…Через месяц в битве под Москвой наши войска одержали выдающуюся победу над гитлеровской армией. Всем ходом этого величайшего сражения лично руководил товарищ Сталин. Он вдохновлял и направлял боевые действия наших частей и соединений».
Тут, пожалуй, стоит сделать паузу. Булганин ещё не раз повторит, что Сталин «лично руководил»… Некоторые историки и публицисты подчас язвительно вышучивают эти посылы. Но вот факт. Г.К. Жуков вспоминал: «Был ли Сталин творцом вообще каких-либо операций?
Да, к сожалению, был.
…По замыслу Сталина также планировалась и проводилась операция в Прибалтике в районе Либавы, которая безрезультатно повторялась несколько раз и, кроме тяжёлых жертв, ничего не дала. За неудачи этой операции Сталин сменил трёх командующих фронтами.
Исключительно безграмотно проводились операции севернее Варшавы, в результате которых погибли многие десятки тысяч наших людей. Сталину неоднократно докладывали о том, что по условиям местности там нельзя проводить операцию, однако такие доводы отвергались как «незрелые», и операция многократно повторялась с одними и теми же результатами.
О непонимании Сталиным основ управления войсками можно многое рассказать из истории оборонительных сражений за Москву, но достаточно только небольшого факта, чтобы уяснить непонимание Сталиным способов управления войсками.
В тяжёлый момент упорной борьбы, когда противник с ожесточением рвался к Москве, Берия доложил Сталину, что немцы захватили деревню Дедово и Красную Поляну. Сталин, вызвав к телефону меня и Н.А. Булганина, изругав как полагалось, приказал немедленно выехать мне в Дедово, а Н.А. Булганину в Красную Поляну и взять обратно эти деревни. Наши попытки доказать невозможность в такой тяжёлый момент бросать командный пункт и управление войсками фронта, были встречены угрозой расстрела. И в то время, когда мы с Н.А. Булганиным брали эти деревни, не имеющие никакого значения, противник прорвал фронт в другом месте – в районе Наро-Фоминска, ринулся к Москве и только наличие резерва фронта в этом районе спасло положение.
Я не могу обойти молчанием и того, что Сталин принуждал представителей Ставки Верховного Главнокомандования и командующих фронтами без всякой к тому необходимости проводить наспех организованные операции, без достаточного материального и технического их обеспечения, что приводило к чрезмерно большим потерям.
Во многих случаях наспех и плохо организованные операции не давали положительных результатов. Так было на Северо-Западном, Западном, на Воронежском и других фронтах.
Можно привести ещё немало отрицательных фактов из оперативного творчества Сталина, чтобы оценить, чего стоят на самом деле его полководческие качества и «военный гений».
В статье Булганин продолжает: «…Сталинское военное искусство нашло своё яркое выражение в невиданных по своему размаху операциях Великой Отечественной войны, отличительной чертой которых является исключительная их целеустремленность.
Каждая операция в годы Великой Отечественной войны отличалась оригинальностью замысла и творческим своеобразием его реализации. Товарищ Сталин каждый раз умел находить такие приёмы, формы и способы боевых действий, которые наиболее полно отвечали задуманным целям, сложившейся обстановке и в то же время являлись неожиданными для противника.
…В течение всей воины советские воины неизменно чувствовали большую заботу своего вождя. Товарищ Сталин требовал от командиров заботливо относиться к людям и беречь каждого человека, он учил их широко и умело применять манёвр, использовать технику для подавления и уничтожения врага, не допускать проведения неподготовленных атак укреплённых пунктов, не бросать войска на неразведанного противника.
…Гений Сталина, его железная воля в минувшей войне обеспечили разгром врата, спасли советский народ от опасности фашистского порабощения. Гений Сталина, его железная воля обеспечивают ныне успехи советского народа в строительстве коммунизма и помогают всему демократическому лагерю, возглавляемому Советским Союзом, успешно бороться за дела мира.
Сталин – знамя, гордость и надежда всего прогрессивного человечества.
Да здравствует долгие, долгие годы наш родной и любимый вождь, наш учитель Великий Сталин!»
Сейчас, из века XXI-го, когда значение той или иной исторической личности оценивается по другим критериям, статья Булганина выглядит лицемерной, раболепной. Но тогда… Что он мог написать к юбилею, к 70-летию вождя, руководителя партии, генералиссимуса, своего непосредственного начальника, который к тому же обожал по-кавказски елей и сладкие речи восхваления! Окажись всяк человек на минутку на его месте, там, в то время, в той должности – и впрямь других слов, кроме как гений Сталин, не подберёшь…
В 30-е годы Булганину удачно удавалось избежать репрессивного сталинского катка, он лишь наблюдал, как этот каток вдавливает в землю коллег и соратников. Сам же он не участвовал в кровавых разборках. Но после войны, когда он взлетел на самый верх политического Олимпа, избежать участия в «разборках» ему не удалось. Он по большей части, думается, невольно играл некоторую роль в проводимых репрессивных процессах, он подыгрывает, чтобы самому не стать жертвой. Дирижируют этими процессами Сталин с партитуры, как правило, Берии при участии Маленкова.
…Гибель Н.А. Вознесенского, А.А. Вознесенского, «Ленинградское дело».
«Кому хвала, как говорится, а кому была уготована кара.
Нет, не забыл, не запамятовал не прощающий ничего Лаврентий Павлович резковатую, обидную, на его взгляд, реплику Вознесенского, посмевшего в присутствии подчинённых напомнить ему, вершителю человеческих судеб, о том, что надо заниматься делом. Такое Берия никому не прощал. С непоколебимым, как у ловчей птицы, хладнокровием терпеливо и зорко следил он отныне за Вознесенским в ожидании, когда тот «сорвётся» и «подставится» на своём посту Председателя Госплана, следил, чтобы осуществить свой коварный план.
Конечно, не только это двигало Берией. Были и иные, более важные причины. Берия, как известно, ревновал Сталина ко всем, к кому тот хорошо относился, выделял, прислушивался. Как раз в то время среди партийных и государственных кругов стало бытовать мнение, что Сталин, думая о преемниках, видел на посту Генерального секретаря ЦК Кузнецова, а на месте Председателя Совета Министров СССР – Вознесенского. Берию, разумеется, это никоим образом не устраивало. А потому, поскольку он был мастером интриг и подлогов, провести «операцию» против Вознесенского для него не составляло великого труда.
В качестве компромата была им использована докладная записка Председателя Госснаба СССР М.Т. Помазнева о занижении Госпланом СССР плана промышленного производства на первый квартал 1949 года. Для тех времён это серьёзное обвинение, хотя по сути дела сезонные колебания производства неизбежны. Так был дан сигнал для начала несправедливой и гибельной травли Вознесенского.