Николай Александрович ещё до начала войны, в 1940 году, был посвящён в «атомный проект СССР».
Вернусь к истории данного вопроса и участию в нём Н.А. Булганина.
Из записки академиков В.И. Вернадского, А.Е. Ферсмана, В.Г. Хлопина от 12 июля 1940 года заместителю председателя СНК СССР, председателю Совета химической и металлургической промышленности Н.А. Булганину «О техническом использовании внутриатомной энергии»: «Работы по физике атомного ядра привели в самое последнее время к открытию деления атомов элемента урана под действием нейтронов, при котором освобождается огромное количество внутриатомной энергии, превосходящее в десятки раз количество энергии, выделяющейся при радиоактивном распаде.
…Эти работы ставят на очереди вопрос о техническом использовании внутриатомной энергии.
…Мы полагаем, что уже сейчас назрело время, чтобы правительство, учитывая важность решения вопроса о техническом использовании внутриатомной энергии, приняло ряд мер, которые обеспечили бы Советскому Союзу возможность не отстать в разрешении этого вопроса от зарубежных стран».
Таким образом, Н.А. Булганин, в своё время осуществляющий план ГОЭЛРО, был причастен уже на первых этапах к созданию ядерной энергетики и ядерной бомбы. Как говорится, он уже с 1940 года был «в теме».
17 апреля 1946 года Сталину была направлена записка об организации научно-исследовательских и опытных работ в области ракетного вооружения в СССР. Её подписали Л.П. Берия, Г.М. Маленков, Н.А. Булганин, Д.Ф. Устинов и Н.Д. Яковлев (начальник Главного артиллерийского управления Красной Армии). В записке говорилось, что в Германии вопросами ракетного вооружения занимались 25 научно-исследовательских организаций, было разработано до 15 образцов, в том числе ракета дальнего действия Фау-2 с предельной дальностью 400 километров. Предлагалось для обсуждения всех этих вопросов собрать у товарища И.В. Сталина специальное совещание.
Такое совещание у Сталина состоялось в составе 29 апреля. На нём присутствовали: И.В. Сталин, Л.П. Берия, Г.М. Маленков, Н.А. Булганин, М.В. Хруничев, Д.Ф. Устинов, Б.Л. Ванников, И.Г. Кабанов, М.Г. Первухин, Н.Н. Воронов, Н.Д. Яковлев, А.И. Соколов, Л.М. Гайдуков, В.М. Рябиков, Г.К. Жуков, А.М. Василевский, Л.А. Говоров.
Совещание шло с 21.00 до 22.45, после чего у Сталина остались только Булганин и Маленков.
По итогам совещания был образован Специальный комитет по реактивной технике при Совете Министров СССР, возглавлявшийся вначале Маленковым, а затем (уже как Комитет № 2) – Булганиным.
«Атомный проект СССР: документы и материалы»
Из письма В.А. Малышева и М.В. Хруничева Г.М. Маленкову и Н.А. Булганину с представлением плана первоочередных мероприятий по авиации специального назначения от 15.10.1953 года: «…В плане предусмотрены вопросы, которые должны быть предварительно разработаны силами научно-исследовательских институтов и опытно-конструкторских бюро министерств среднего машиностроения и авиационной промышленности, и вынесены на рассмотрение Правительства».
За простыми, казалось бы, повседневным, даже бюрократическими формулировками в таких документах, стоят сотни научных коллективов, производственных, на это тратятся огромные деньги, а чтобы коллективы и научные, и производственные существовали, специалистов надо подготовить – тут и средне-специальное, и высшее образование. Принятие подобных программ влечёт за собой длинную цепь мероприятий и расходов на осуществление. А таких программ в стране было сотни, если не тысячи. И большинство из них было связано с обороной. Враг не дремал.
Из письма Н.А. Булганина и В.А. Малышева Г.М. Маленкову с представлением проекта распоряжения СМ СССР по организации наблюдений за взрывами атомных и водородных бомб США от 04.03.1954 года: «Для организации наблюдений за взрывами атомных и водородных бомб за пределами Советского Союза Министерством обороны и Министерством среднего машиностроения намечен ряд мероприятий. Осуществление их приобретает особую срочность в связи с тем, что, по сообщению ТАСС, в ближайшее время Соединёнными Штатами Америки будет произведён в районе Маршальских островов подрыв серии водородных бомб. В частности, весьма важно организовать сбор радиоактивных аэрозолей, которые могут быть занесены на территорию СССР из района взрыва воздушными потоками. Преимущественное направление потоков с запада на восток. Они достигнут территории СССР через 10–15 дней после взрыва.
…Для своевременного обнаружения и сбора появившихся на территории СССР радиоактивных аэрозолей необходимо обеспечить в течение 2–3 месяцев круглосуточное барражирование самолётов, оборудованных аппаратурой для обнаружения радиоактивности и забора аэрозолей, по трассе Одесса – Ленинград – Одесса».
Подобных мероприятий было множество, каждое из них требовало тщательной подготовки. Неслучайно я привожу здесь информацию о взрывах.
В биографии Н.А. Булганина есть факт, когда он, будучи Министром обороны СССР, был на учениях с применением ядерного оружия. Там же были военные специалисты из других дружественных нам стран. Это происходило в преддверии подписания Варшавского договора. (Варшавский договор 1955 года – договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, документ, закрепляющий создание военно-политического союза социалистических государств: СССР, Албании, Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Румынии и Чехословакии.) Нам нужно было продемонстрировать нашим союзникам мощь Советских Вооружённых Сил.
Речь идёт об учениях на Тоцком полигоне в сентябре 1954 года.
Ядерный взрыв. Кадр из кинохроники. Тоцкий полигон. 1954 г.
Тактические учения с применением ядерного оружия под кодовым названием «Снежок» были подготовлены и проведены под руководством Маршала Г.К. Жукова 14 сентября 1954 года на Тоцком полигоне в Оренбургской области. Задача учений: отработка возможностей прорыва обороны противника с использованием ядерного оружия.
В ходе учений бомбардировщик Ту-4 сбросил с высоты 8 км ядерную бомбу РДС-2 мощностью 38 килотонн в тротиловом эквиваленте. Взрыв был произведён на высоте 350 м. На заражённую территорию в атаку было направлено 600 танков, 600 БТР и 320 самолётов. Общее количество военнослужащих, участвовавших в учении, достигало 45 000 человек.
Еще в сентябре 1953 года вышло постановление Совета Министров СССР, положившее начало подготовке Вооружённых Сил и страны к действиям в особых условиях. По личному указанию Н.А. Булганина в месячный срок были изданы Воениздатом соответствующие документы и доставлены в группы войск, военные округа, округа противовоздушной обороны и на флоты. Одновременно для руководящего состава армии и флота был организован показ специальных фильмов по испытаниям ядерного оружия.
Поэтому нельзя сказать, что учение было не подготовлено. Оно тщательно и долго готовилось. Другое дело – в тех ли «размерах» и с той ли степенью защиты, которая обеспечила бы безусловную безопасность личному составу и гражданскому населению поблизости от полигона.
Г.К. Жуков вспоминал: «Когда я увидел атомный взрыв, осмотрел местность и технику после взрыва, посмотрел несколько раз киноленту, запечатлевшую до мельчайших подробностей всё, что произошло в результате взрыва атомной бомбы, я пришёл к убеждению, что войну с применением атомного оружия ни при каких обстоятельствах вести не следует… Но мне было ясно и другое: навязанная нам гонка вооружений требовала от нас принять все меры к тому, чтобы срочно ликвидировать отставание наших Вооружённых Сил в оснащении ядерным оружием. В условиях постоянного атомного шантажа наша страна не могла чувствовать себя в безопасности».
Ядерный взрыв не бывает без последствий. В результате учений тысячи его участников, военных и гражданских из местного населения, которые хоть и были отдалены не менее чем на 8 км от взрыва, всё же получили разные дозы радиоактивного облучения.
С участников учений на 25 лет была взята «подписка о неразглашении», что привело к тому, что пострадавшие не могли рассказать врачам о причинах болезней и получить соответствующее лечение.
Ох, уж эта коммунистическая пропаганда! Верховным красным вождям хотелось показухи для своего строя. А ведь если по уму и по совести: пусть солдаты и офицеры, которые нуждались в помощи, а также местное население, могли бы в открытую получить и компенсацию, и лечение, и моральную психологическую поддержку.
Подобные учения с участием живой силы проводились и в США. На ядерном полигоне в Неваде американцы взорвали бомбу при подобных обстоятельствах и с той же целью: «Ознакомить войска с возможностями нового оружия и ведением боевых действий в условиях ядерной войны»… И там был риск облучения воинского состава. Но это не искупает ошибки наших руководителей Министерства обороны.
Маршал Н. А. Булганин на «Тоцких учениях». Кадр из кинохроники
Руководство Министерства обороны, включая маршалов Н.А. Булганина и Г.К. Жукова, и приглашённые специалисты находились на НП в 11 км от эпицентра взрыва.
17 сентября 1954 года в газете «Правда» было сообщение: «В соответствии с планом научно-исследовательских и экспериментальных работ в последние дни в Советском Союзе было проведено испытание одного из видов атомного оружия. Целью испытания было изучение действия атомного взрыва. При испытании получены ценные результаты, которые помогут советским учёным и инженерам успешно решить задачи по защите от атомного нападения».
Жаль солдат, офицеров, жаль матерей, отцов, жён и детей этих солдат и офицеров, на ком сказалось облучение в оренбургских степях на военных учениях с легковесным названием «Снежок».
Зачем столько народу понагнали: десятки тысяч молодых здоровых мужчин на это испытание, не зная, чего от него ждать? А потом, без полной «очистки» техники и обмундирования, всё это дело засекретили. Да и как могла держаться тайна, если на учения были приглашены представители военных кругов других стран!