В Нижегородскую губернию предложение о создании Чрезвычайной Комиссии поступило 26 января 1918 года. Это была телеграмма Феликса Дзержинского, где говорилось следующее:
«Совдеп. Нижновг.
Обнаглевшая контрреволюция готовит заговор против Советской власти, готовит покушение на видных деятелей революции. Ей мобилизованы все контрреволюционные силы, ударники, юнкера, б. офицеры, калединцы и корниловцы, белая гвардия, голодные развращённые элементы подонков общества. Заговор организуется во всероссийском размере. Для беспощадной, самой решительной быстрой ликвидации контрреволюционного заговора Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией при Совете Народных Комиссаров предлагает всем Советам и Комитетам немедленно создать отделы борьбы с контрреволюцией и немедленно же прислать своих представителей за получением инструкций и секретных данных в отдел борьбы с контрреволюцией Всероссийской комиссии: Петроград, Гороховая, 2.
Председатель Ф. Дзержинский
Секретарь Полукаров».
Б. И. Краевский
Г. В. Фёдоров
И. С. Шелехес
С. А. Акимов
Образованию губернской ЧК предшествовала деятельность Нижегородского военно-революционного комитета, совершившего 10 ноября 1917 года военный переворот в губернском городе. В декабре того же года создаётся Военно-революционный штаб (ВРШ). Он состоял из военного отдела, которому подчинялись Красная гвардия и части гарнизона, и отдела политического, ведавшего борьбой с контрреволюцией.
Главой военотдела был назначен посланник из Москвы Борис Израилевич Краевский.
10 августа на заседании в бывшем губернаторском доме, переименованном в «Дворец свободы», был образован чрезвычайный орган – военно-революционный комитет. В него вошли Г.Ф. Фёдоров, Л.М. Каганович, И.С. Шелехес (все были направлены в Нижний Новгород из центра), Я.З. Воробьёв, И.Л. Коган, С.А. Акимов.
На следующих заседаниях оглашались мнения Ленина и Свердлова о «мягкотелости» нижегородцев. ГубЧК было предписано «принять решительные меры». Наметили вызов отряда в 400 штыков из Иваново-Вознесенска, аресты офицеров. С 13 августа ввели запрет населению появляться на улицах после 22.00 часов. Самыми активными на заседаниях Военно-революционного комитета были И. Коган, Л. Каганович, Я. Воробьёв.
Верхушка нижегородских большевиков. Сидят слева направо: Воробьёв Я. З. (1-й), Хахарев К. Г. (2-й), Романов И. Р. (5-й), Левит С. А. (6-й), Самохвалов А. С. (7-й); стоят: Коган И. Л. (3-й), Акимов С. А. (5-й). 1918 г.
ГубЧК фактически получила мандат на аресты и самосуд. Начались облавы, обыски, аресты. Тюрьмы Нижнего Новгорода наполнились бывшими полицейскими, офицерами, чиновниками, деятелями торговли и промышленности. Из воспоминаний чекиста Степана Вашунина, стоявшего у истоков нижегородского ЧК: «Первоначально аппарат ГубЧК был невелик – 15–20 человек. Боевой отряд составлял около 40 бойцов. К половине 1918 года он разросся примерно до 100 человек. Кроме того, в составе ЧК имелось 7–8 комиссаров по арестам и обыскам, которым придавалось для проведения операций 2–3 человека из отряда, и в ночь, как правило, выполнялось 2–3 операции, то есть 2–3 обыска или ареста. Нагрузка была довольно солидной».
30 августа громкие резонансные покушения – убийство М.С. Урицкого и ранение В.И. Ленина (перед этим в июне 1918 года было убийство В. Володарского) – позволили большевикам взяться за дело основательно: пройти широким политическим репрессивным бреднем, выловить и уничтожить всю активную и пассивную оппозицию. Впрочем, это не всегда согласовывалось с мнением и чаяниями Советов рабочих и крестьянских депутатов. Против таких жестоких мер выступали люди лояльные и даже перешедшие на сторону новой власти.
«ВНИМАНИЮ НАШИХ ОППОНЕНТОВ
Наши оппоненты, в своей кампании против ЧК, между прочим, утверждали, что состав сотрудников ЧК – «случайный, не выясненного партийного характера».
Некоторые же из оппонентов под влиянием «полемической горячки» заявляли даже, что в Чрезвычайные Комиссии идут люди, «готовые заниматься бандитизмом».
Ниже мы приводим сводку анкетных данных о составе Чрезвычайных Комиссий. Из этих данных всем ясно, что Чрезвычайные Комиссии конструировались при активном и ближайшем участии коммунистической партии, которая и выделяла в эти учреждения своих лучших товарищей, относительно которых не могло быть никаких сомнений…
(далее список по губерниям – прим. Е.Ш.)
…Нижне-Новгородской губернии.
Нижне-Новгородская губернская Чрезвычайная Комиссия – из 6 членов Комиссии – все коммунисты».
Между новой официальной властью в лице Советов рабочих и крестьянских депутатов и органами ВЧК сразу возникли противоречия. Подобные противоречия возникали между и Рабоче-Крестьянской Красной Армией, и всё той же пресловутой ВЧК. Чекисты оказывались никому не подотчётны. Делали всё, что считали нужным по их меркам. Могли самочинно расстрелять первого встречного…
Такое мнение складывалось не случайно. Поэтому многие – не только обыватели, а люди из коммунистического крыла – считали, что органы ВЧК сформированы из не очень чистоплотных людей. Многие даже полагали, что это уголовные элементы, которые выдавали себя за «политических».
С другой стороны, верховная партийная власть в лице того же Ф.Э. Дзержинского понимала, что в ВЧК должны служить люди «отборные», идейно и психологически крепкие, абсолютно чистые на руку, чтоб не было соблазнов нагреться на конфискованном имуществе. При этом они должны быть грамотными, образованными. То есть создавалась некая новая элита силовиков.
Поэтому путь в эту «элиту» человеку с образованием, как у Николая Булганина, и соответствующими политическими воззрениями был вполне закономерен. В некоторых биографиях Н.А. Булганина, особенно перестроечного времени, пишется, что его «завербовали» в ВЧК. Думаю, это совсем не так. Скорее всего, его пригласили, к тому же пригласил человек ему не чужой, земляк и, можно сказать, коллега.
2 сентября 1918 года по инициативе Я.М. Свердлова ВЦИК принял резолюцию «О красном терроре». В тот же день ещё более откровенное постановление вынесла ВЧК.
5 сентября 1918 года Совнарком издал постановление «О красном терроре». Нарком внутренних дел Г.И. Петровский отдал приказ о взятии заложников и предписал «в случае малейшего движения в белогвардейской среде применять безоговорочный расстрел».
Сергачская уездная газета «Думы пахаря» с заголовками: «Смерть буржуазии!!», «Пролетариат отомстит за своих вождей!!» Нижегородская губерния. 04.09.1918 г.
Из протокола заседания Нижегородского ВРК от 31 августа 1918 года: «Присутствовали: Г. Фёдоров, С. Акимов, Я. Воробьёв, И. Коган, И. Шелехес. Председатель – Фёдоров, секретарь – Шелехес.
Слушали: 1. Т. Фёдоров огласил полученное известие о покушении на т. Ленина и убийстве т. Урицкого. Видя в этих двух актах открытый поход против вождей пролетариата, т. Фёдоров предлагает на этот поход ответить массовым террором против буржуазии и её приспешников. Предписать комиссии по борьбу беспощадно расстреливать всех, кто явно или тайно поддерживает контрреволюцию…
Следующей же ночью большую группу заложников числом 41 привезли на пароходе на Мочальный остров, расположенный у левого берега Волги, напротив нынешней Чкаловской лестницы. Возможно, их было меньше, и, печатая список, добавили расстрелянных в предыдущие дни, игумен Дамаскин в книге о новомучениках и исповедниках сообщает о 17 расстрелянных в ночь с 31 августа на 1 сентября на Мочальном острове. Так или иначе, после расстрела тела то ли погребли в братской могиле, то ли сбросили в Волгу. Всё делалось в большой спешке, по-ленински: «без малейшего промедления».
Уже наутро свежий номер большевистского рупора газеты «Рабоче-крестьянский нижегородский листок» опубликовал поимённый список жертв нижегородского расстрела, сопроводив его словами «вчера расстреляли» и истерическими угрозами в адрес буржуазии, обещая за голову каждого коммуниста убивать сотнями.
В начале списка стоял архимандрит Оранского монастыря (ныне Богородский район Нижегородской области) Августин (Пятницкий), за ним настоятель нижегородской Казанской церкви и видный общественный деятель и благотворитель протоиерей Н.В. Орловский, генерал М.М. Чернов – председатель комиссии по постройке завода взрывчатых веществ, большая группа старших и младших армейских офицеров, чинов полиции и жандармерии, общественных деятелей. Были в списке и несколько случайно подвернувшихся граждан низкого звания.
Это было лишь начало террора 1918 года…
Но первым и примерным был именно нижегородский расстрел, от которого содрогнулся сначала Мочальный остров, а затем вся губерния».
Вождь пролетариата В.И. Ленин ответил на упрёки западных стран в репрессиях советской рабоче-крестьянской власти: «Обвиняют нас в разрушениях, созданных нашей революцией… И кто же обвинители? Прихвостни буржуазии, – той самой буржуазии, которая за четыре года империалистской войны, разрушив почти всю европейскую культуру, довела Европу до варварства, до одичания, до голода. Эта буржуазия требует теперь от нас, чтобы мы делали революцию не на почве этих разрушений, не среди обломков культуры, обломков и развалин, созданных войной, не с людьми, одичавшими от войны. О, как гуманна и справедлива эта буржуазия! Её слуги обвиняют нас в терроре…
Английские буржуа забыли свой 1649, французы свой 1793 год. Террор был справедлив и законен, когда он применялся буржуазией в её пользу против феодалов. Террор стал чудовищен и преступен, когда его дерзнули применять рабочие и беднейшие крестьяне против буржуазии!»
«…Пик террора, развязанного коммунистами, пришёлся на сентябрь 1918 года. В Нижегородской губернии не было ни белых правительств, ни белого террора. Тем не менее её жители с лихвой познали все прелести так называемой рабоче-крестьянской власти. Массовые облавы, аресты, начавшиеся в августе, продолжились в нарастающем темпе. Узниками внутренней тюрьмы Губчека или общих мест заключения становились офицеры, полицейские, чиновники, священнослужители, буржуазия, словом, наиболее образованный, трудоспособный и социально-активный слой».