(выделено Е.Ш.).
Вот так Хрущёв оправдывал своё собственное назначение на пост председателя Совета Министров СССР (предложения хрущёвских подхалимов не в счёт), совмещая тем самым в одном лице партию и правительство. Он обставляет это действо разными обстоятельствами: «На международном совещании представителей компартий 1957 г. я его (Косыгина – прим. Е.Ш.) как наиболее вероятного кандидата на этот пост даже представил Мао Цзэдуну.
А. Н. Косыгин и Н. С. Хрущёв
Но такая сложилась тогда ситуация: нажимали на меня буквально все (эти «все» потом отрекутся от этого, потому что Хрущёв в ту пору заставил всех подхалимов действовать так, как ему выгодно – прим. Е.Ш.), что именно так следует решить вопрос, что так будет более правильно. Я видел не только бесполезность, но и вред совмещения постов (выделено Е.Ш.), и я даже ссылался: «Представьте моё положение, я критиковал Сталина за совмещение в одном лице двух таких ответственных постов в государстве и в партии, а теперь сам… «Выношу этот вопрос на суд историков. Сказалась моя слабость, а может быть, подтачивал меня внутренний червячок, ослабляя моё сопротивление».
Тут только горько усмехнуться…
Что такое пост председателя Совета Министров СССР? Это постоянная напряжённая работа, это высочайшая ответственность за экономику страны, это реальные управленческие шаги, а не политическая казуистика… Хрущёв неслучайно вплетает кандидатуру Косыгина. Хрущёв опять всех хотел обхитрить. Он, Хрущёв, будет властвовать, а работать в Совмине будет Косыгин: он, Хрущёв, не мог и не хотел руководить Совмином, а властвовать хотел. «А меня уговорили…» Не хотел! Уговорили… Если бы не хотел, если бы хоть чуточку шевельнулась партийная, а ещё бы лучше человеческая совесть, он не посмел бы занять сразу два кресла. Не безликий «внутренний червячок» разлагал Хрущёва к тому времени, Хрущёв уже был весь насквозь инфицирован вирусом тщеславия, алчностью к власти. Впрочем, это уже не раз выносилось на суд историков, можно и ещё раз вынести.
Ленинские принципы о коллективном руководстве в партии были опять выброшены на свалку. Хрущёвский внутренний и международный туризм в чине первого лица государства продолжился с новой силой. 50 государств посетил! Теперь уже в компании «семьи», которая и стала «коллективом», причастным к принятию политических и кадровых решений. Ещё в свои молодые годы, годы работы на заводе, в студенчестве, в армии – 70-е, 80-е – и после, я постоянно задавал себе вопрос: за счёт чего и кого – имею в виду управленческие кадры – держалась наша экономика, потому что глядя на идеологический партаппарат, понимал – только не на них… За счёт чего был хоть и небольшой, но ежегодный прирост советской промышленности и уровня жизни? Вот как ответил на этот вопрос управляющий делами Совмина М.С. Смиртюков. «…Хрущёв относился к типу руководителей, который встречается довольно часто. У нас было и есть много таких людей, прыгнувших гораздо выше головы. Недостаток знаний они компенсируют напором…
– А если над решением нужно было задумываться?
– Тут вступало в дело окружение. Настроение у Хрущёва менялось по несколько раз на дню, и было немало людей, которые умели в нужный момент подбросить ему какие-то полезные для себя мысли. Собственно, при Хрущёве появилось то, что в последнее время было принято называть «семьёй».
– То есть, его родственники вмешивались в процесс управления страной?
– Тогда впервые в советской истории родственники первого лица начали обсуждать даже самые щекотливые государственные проблемы со своими друзьями и знакомыми. Я слышал, что когда у артистов или космонавтов возникали какие-то проблемы, они шли к жене Хрущёва – Нине Петровне. Зять – Алексей Аджубей влиял на печать и международные дела. Сын Сергей – инженер-ракетчик, как мне рассказывали товарищи из Военно-промышленной комиссии, пытался влиять на выбор видов вооружений.
– А как при таком первом лице удавалось сохранить экономику в работоспособном состоянии?
– Тяжело, но удавалось… Знаете, поначалу он мне в роли главы правительства очень понравился. Прислушивался к мнению специалистов, рекомендованные ими решения принимал быстро. Опять же разоблачил культ личности. Но потом я понял, что если бы не он, культ разоблачил бы кто-нибудь другой. Да и сам он об этом говорил. А позднее работать с ним в Совмине стало тяжело. Мы ведь все правительственные решения тщательно готовили, просчитывали возможности выполнения и всё согласовывали. Начинается заседание Совмина. Хрущёв сидит, слушает вполуха. Предложенное решение одобряет. Потом вдруг загнёт какой-нибудь анекдот. Как-то прервал выступление докладчика и говорит: «Тут нам разные предложения вносят. Один хохол тоже проснулся ночью, схватился за голову и побежал к соседу. Разбудил его и говорит: «Кум, у меня задумка такая есть!» – «Какая?» – спрашивает кум. – «А если бы топоры со всего села собрать, связать и бросить в колодец, эх и булькнуло бы!» А в конце заседания вдруг спросит: «А что это мы там решили по первому вопросу?» И давай всё менять. А то и вовсе с панталыку предлагал принять какое-нибудь решение. Самые явные хрущёвские глупости встречали отпор прямо на заседаниях правительства. Косыгин, Патоличев, тот же Зотов не стеснялись говорить ему правду в глаза.
– Не боялись?
– Они знали, что без них он не сможет обойтись. Он ведь много ездил по стране и миру. А на хозяйстве всегда оставался Косыгин. Хрущёв его не любил, но был вынужден считаться. Эти поездки помогали нам подправлять хрущёвские глупости».
Можно представить, до какой степени Хрущёв затравил Булганина, если, как пишет Хрущёв: «Еще до того, как я стал председателем Совета Министров СССР, Булганин внёс предложение назначить меня как Первого секретаря ЦК КПСС Главнокомандующим Вооружёнными Силами». Да, там ещё было предложение сделать Хрущёва Маршалом. Честные маршалы не позволили. И опять в воспоминаниях хрущёвская обкладка: «Тем более что в Президиуме ЦК военные вопросы, армия, вооружение относились к моей епархии (к какой епархии? что за епархия? – прим. Е.Ш.). Это произошло без публикации в печати и было решено сугубо внутренним образом, на случай войны. Внутри Вооружённых Сил об этом известили высший командный состав». Мудрец Никита Сергеевич! Сведения о том, как относились к Хрущёву маршалы, опускаю. Мне вовсе не хочется изучать натуру партийного деятеля Хрущёва, но за его поступками приходится вольно-невольно наблюдать и оценивать их. Почему? Потому что почти каждый шаг Н.А. Булганина с марта 1953 года зависел от него, от Хрущёва, его настроения, от его причуд. Правда, не давали жить Булганину и хрущёвские подпевалы разного калибра. Они почувствовали, что Булганин 57-года – это раненый зверь и уже не опасен, можно рвать на куски…
Из особо отличившихся назову булганинского земляка из нижегородской губернии И.В. Спиридонова, первого секретаря Ленинградского обкома КПСС (1957–1962 годы), это тот самый Спиридонов, который выполнил поручение Н.С. Хрущёва, предложив на XXII съезде КПСС вынести из мавзолея гроб с телом И.В. Сталина, этот тот самый Спиридонов, который не выдержал экзамен Хрущёва «на вшивость»… Хрущёв однажды заявил: хочу оставить один из постов, староват, – все молчали, понимая, что это хрущёвский тест на лояльность, а Спиридонов – о! святая простота – клюнул на хрущёвскую уловку, сказал: да, Хрущёва, мол, надо поберечь и… в итоге: Хрущёв ни один пост не оставил, а Спиридонов потерял пост руководителя Ленинграда.
Так вот этот Спиридонов рассыпался на XXI съезде: «И если до сих пор с участников этой группы был суровый спрос со стороны ЦК, то следует не менее сурово и строго держать ответ перед высшим органом партии – перед съездом, особенно тем, кто ещё остался в составе ЦК… Все вы знакомы с выступлением Булганина на декабрьском пленуме ЦК. Вспомните, как он характеризует своих соучастников по антипартийной группе. Молотов – оторвавшийся от жизни человек; Каганович – фразер, что в переводе на русский язык означает болтун; Маленков – интриган, способный на любую мерзость. Мы можем поверить Булганину, что эти характеристики сложились у него уже давно, так как он работал с этими людьми не год и не два, а добрых два десятка лет. Как же в такую семью «дружных ребят» попал Булганин».
Могила И. В. Спиридонова. Троекуровское кладбище
Всё-таки этот Спиридонов был с прямодушной причудинкой: то же самое он мог спросить и у Хрущёва «про этих ребят», с которыми Хрущёв ходил под ручку два десятка лет… А ещё этот Спиридонов отличился уже тогда, когда Булганин не был председателем Совмина, а вновь оказался в кресле председателя Госбанка.
Спиридонов был изумлён: что делает в Москве «окопавшийся враг» Булганин?! Далее Н.А. Булганину светила дорога в провинцию, в «ссылку».
«Царь Никита, управляя,
Снял с поста и Николая,
Из-под зада выбил трон,
Растоптал и выгнал вон.
И отправил, как навоз,
В Ставропольский совнархоз!»
Вот такое было устное народное творчество.
Н.С. Хрущёв, из воспоминаний: «Осенью 1957 г. вынуждены были мы расстаться и с Георгием Константиновичем Жуковым. Для меня это было очень болезненным решением. Я бы даже сказал: надрывным для меня решением. У меня чувства боролись с разумом. Чувства мои были на стороне Жукова, с ним я много, много лет проработал и относился к Жукову с большим уважением».
С каким уважением относился к нему Хрущёв, можно прочитать у самого Жукова, но нагляднее всего прочитать «об уважениях» стенограмму октябрьского пленума ЦК КПСС 1957 года (Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы. Москва: Международный фонд «Демократия», 2001). Кстати, уже в предисловии к этой книге, подписанном В. Наумовым и Ю. Сигачевым, есть такие строки: «Многие знают, что Хрущёв, как и Сталин, с помощью спецслужб пристально следил за поведением и настроениями опального Маршала, но поистине сенсационным предстаёт намерение первого секретаря исключить Жукова из партии и арестовать…»