ая к сказке и напоминающая о манере повествования братьев Гримм, в поздних официальных агиографических текстах не встречается и обязана своей популярностью только школьным драматическим представлениям, начиная с XI в.».
Можно добавить, что сюжет о трех убиенных отроках уже давно жил в сердцах и памяти христиан Европы. Древний прототип не имел и не имеет прямого отношения к чуду святителя Николая. Но сам образ трех жестоко убитых детей мог повлиять на создание новой легенды.
Речь идет о библейском сюжете, посвященном трем отрокам, сожженным в печи. Как известно, царь Навуходоносор указал поставить гигантскую статую — свое собственное изваяние, для того чтобы народ воздавал ей божеские почести. Три отрока — Анания, Азария и Мисаил — отказались это делать, за что были ввергнуты в пылающую печь. Пламя поднималось над печью, опаляя присутствующих, но святые отроки были живы среди огня, вознося молитву Господу. Тогда Ангел явился и охладил пламя. Отроки остались невредимы…
Не так ли и святитель Николай исполнил роль Ангела Господня по отношению к трем отрокам в Мирах Ликийских?
И не потому ли сюжет стал так быстро набирать популярность?
Различные старинные документы, которые повествуют нам о легенде, относятся к XII или XIII столетию. Это, во-первых, отрывок из «Жизни святого Николая», написанной в стихотворной форме нормандским поэтом по имени Вас (Wace). Автор излагает чудо спасения трех отроков кратко, в четырнадцати строфах и, главное, без особых подробностей. Вас скончался около 1175–1183 года, поэтому мы можем отнести документ ко второй половине XII столетия.
Во-вторых, имеется краткий латинский текст Жана Боделя «Игра о святом Николае» (Secundum Miraculum Sancti Nicholai), часть коллекции мираклей XIII века из аббатства Сен-Бенуа-сюр-Луар. Здесь в легенде в качестве гостей постоялого двора участвуют три юных клирика, то есть церковнослужителя, отправляющиеся на учебу, а еще появляется в качестве участника убиения жена хозяина.
Также можно присовокупить к развитию легенды о трех отроках проповедь, приписываемую средневековому теологу, францисканцу, святому Бонавентуре. Она входит частью в его «Труды» (Sancti Bonaventurae Opera), Согласно повествованию проповедника, в ликийском городе Миры остановились на ночлег два (именно «два», а не три) благородных и богатых школяра, отправлявшихся в Афины. Хозяин гостиницы селит юношей, а ночью, когда те заснули, «разрезает их на куски, как свинину, и кладет мясо в соль». Бонавентура скончался в 1274 году. А это уже XIII век.
И, наконец, к тому же XIII столетию относится уникальный витраж собора в Бурже (Франция). Интересующее нас чудо изображено в медальоне, состоящем из двух частей. Левая часть показывает само убийство. Мы видим трех лежащих, спящих детей, рядом с ними мужчину, который готовится ударить несчастных топором, и женщину с корзиной в руках — для раскладывания мяса. В правой части изображены трое уже вновь оживших детей, стоящих в некоем сосуде для «засола», и святитель Николай, их благословляющий.
Итак, все эти различные документы будто бы имеют общий источник, но они, и это заметно, одновременно не зависят друг от друга. В самом старом из них — «Жизни святого Николая» — повествование очень краткое, ни о чем дополнительном не говорится. В латинской легенде отсутствует главная подробность — засоленные тела. Проповедь святого Бонавентуры перекладывает вину на женщину. А витраж в Бурже вообще словно бы ничего не знает о предыдущих рассказах, кроме только фабулы и факта существования самих персонажей. Общей для всех вариантов остается только канва: отроки в гостинице, убиение топором, избавление от тел, вмешательство святителя Николая и воскрешение детей.
Историческое и временное происхождение этого благочестивого сказания определить пока весьма сложно. Тем более не просто ответить на вопрос — почему это чудо стало связано с именем епископа Мирликийского. Может быть, из-за частого изображения трех моряков, которых святитель спасает от шторма, а они находятся в корабельных бочках, так напоминающих бочки для засолки солонины?
Кто знает…
Во всяком случае, ужасные рассказы и легенды об убиениях людей, особенно — детей, вдали от дома, для того чтобы приготовить из них еду, — очень частое явление в культурной традиции многих стран и народов. В разных частях света слагались местные легенды на подобные сюжеты. И вполне естественно, что должен был когда-то появиться в массовом сознании образ некоего спасителя, угодника, защитника, покровителя, способного закрыть покровом благодати Божией несчастных страдальцев. Им и стал Николай Чудотворец, который, как мы видим, вместе с даром предвидения и прозорливости имел еще и дар воскрешения. Самый что ни на есть Божественный дар.
Известна европейская традиция исполнения песнопений с разными названиями, но в большинстве своем озаглавленных как «Песнь святого Николая». Традиция была известна со Средневековья. Но особую популярность приобрела в XIX столетии, когда в 1842 году французский поэт-романтик, прозаик и переводчик Жерар де Нерваль опубликовал в газете La Sylphide текст «Плача святого Николая» (Complainte de saint Nicolas), найденный им в провинции Валуа. Он будет снова опубликован в 1856 году в книге «Les Filles du feu» под названием «Песни и легенды о Валуа» (Chansons et legendes du Valois).
Данные публикации способствовали модной традиции парижских салонов, песнь стали исполнять как старую популярную легенду, она явилась объектом интереса и любопытства. Композитор Арманд Гузьен предложил новую версию мелодии, преобразовав изначальную, от Нерваля. Поэт Габриэль Викер сделал постановку на сцене, назвав ее «Чудо святого Николая» (1888), в жанре религиозной феерии с изысканной наивностью, украшенной очаровательными ритмами. Известны переложение текста с названием «Святой Николай и засоленные дети», сделанное Джорджем Донсье в 1904 году, и текст из собрания Чарлза Садула начала XX века.
Литературные тексты оказали влияние на широко распространенные в сельской местности более традиционные версии, которые по сути своей — проникновенны своей наивностью. Во всяком случае, «Плач», рассказывающий об убиении, расчленении «на мясо» и засоле юных отроков, весьма далек от веселой новогодней детской песенки о святителе Николае — помощнике беззаботным школьникам. Вот его первые строфы:
Complainte des enfants au saloir
Il était trois petits enfans,
Qui s’en allaient glaner aux champs.
Ils sont tant allés et venus
Que le soleil on n’a plus vu.
S’en sont allés chez un boucher:
«Boucher, voudrais-tu nous loger?»
— «Allez, allez, mes beaux enfants,
Nous avons trop d’empêchement»…
Известно, что русский писатель А. М. Ремизов создал цикл произведений о святом Николае Угоднике («Николины притчи», «Три серпа»), куда поместил свое переложение данного стихотворения. В собственных примечаниях к тексту он назвал его так: «Легенда о воскрешении зарезанных мальчиков», а далее отметил источник — «Jacobus de Varagine (скончался в 1298 г.)». Автор напоминает нам о том, что он заимствует сюжет из «Варанжевильской легенды», принадлежащей средневековому автору, который писал на эту тему. Иаков Ворагинский был монахом-доминиканцем. Именно он в конце XIII столетия создал знаменитый агиографический сборник «Золотая легенда» (Legenda аигеа), куда в качестве третьей главы поместил повествование «О святом Николае».
Приведем здесь вольный перевод одного из французских текстов легенды о трех отроках, сделанный А. М. Ремизовым.
Легенда о зарезанных мальчиках
Жили-были три маленьких мальчика,
Они ушли в поля сбирать колосья.
Однажды вечером пришли они к мяснику:
— Мясник, можно у тебя переночевать?
— Входите, входите, маленькие дети,
Место, конечно, найдется.
Едва они вошли,
Как мясник их убил,
Разрезал их на мелкие куски,
Положил в бочку с солью, как поросят.
Через семь лет Святой Николай
Проходил вдоль полей;
Он пошел к мяснику:
— Мясник, можно у тебя переночевать?
— Входите, входите, Святой Николай,
Место есть, места хватит.
Как только он вошел,
Спросил поужинать.
— Хотите кусок телятины?
— Не хочу: кусок скверный.
— Хотите кусок ветчины?
— Не хочу: ветчина плохая!
— Хотел бы я солонины,
Которая семь лет лежит в бочке!
Как только услышал это мясник,
Бросился бежать.
— Мясник, мясник, не беги,
Раскайся, Бог тебя простит.
Святой Николай пошел и сел
На край бочки.
— Маленькие дети, спящие здесь,
Я — великий Святой Николай.
И святой протянул три пальца,
Детишки все трое встали.
Первый сказал:
— Я хорошо выспался!
— Я тоже, — сказал второй.
А третий ответил:
— Я думал, я в раю!
Жили были три маленьких мальчика,
Они ушли в поля сбирать колосья.
Впечатляющее изложение ужасного деяния грешников… И счастливый исход, осуществленный руками праведника!
Так, постепенно, святитель Николай, будучи покровителем бедняков, моряков и беспомощных, стал также защитником детей. Считается, что в результате помощи трем отрокам (сюда надо присовокупить и помощь трем юным девам-дочерям из Миры) святителя Николая и стали почитать как покровителя подрастающего поколения. Небесный патрон, по мнению европейцев, опекал и опекает каждого ребенка, особенно школяра, спасает его от невзгод и приносит подарки. Вот откуда появились первые наметки на создание образа Святого Николая — Санта Клауса.
Но об этом — в отдельной главе книги.
Освобождение от подати
Старайся узнавать дело в ясности не для того, чтобы дать суд, но чтобы не осудить.