по направлению к Ликии, угрожая злым корабельщикам совершенною погибелью. Так носимый Божественною силою по морю, святой Николай прибыл, наконец, в свое отечество. По своему незлобию он не сотворил никакого зла своим злокозненным врагам. Он не только не разгневался и ни одним словом не упрекнул их, но с благословением отпустил их в свою страну».
Не менее интересной и даже загадочной выглядит история с плаванием судна, на борту которого находилась бомба. С ее помощью — по легенде — греческая богиня Артемида пыталась отомстить Николаю Угоднику за разрушение ее храма и взорвать его церковь в Мирах Ликийских. Мы уже рассказывали, как некие благочестивые люди решили отправиться в Миры с северных берегов Понта — будущего Черного моря, дабы поклониться мощам Чудотворца. В латинском тексте выдающегося поэта и агиографа рубежа XTV–XV столетий Леонардо Джустиниани, создавшего весьма популярную в свое время версию (редакцию) Жития святителя Николая, неожиданно указано, что отправились они в плавание из греческого поселения в районе Танаиса. Брат Лоренцо Джустиниани, первого патриарха Венеции, возможно, имел в виду территории рядом с устьем реки Дон.
А. Вознесенский и Ф. Гусев в XIX веке рассказывали так: «Нагрузив корабли пшеницей, они поплыли в далекую Ликию. Но врагу рода человеческого, которого так часто посрамлял при жизни своей святой угодник Божий, нестерпимо было такое почтение к памяти святителя, и он задумал расстроить благочестивое желание танаитян. Он принял вид женщины, которая пред отплытием благочестивых мужей в Миры подошла к ним с сосудом, наполненным елеем, и обратилась с такими словами: «Я и сама бы хотела отнести к гробу святого Николая этот елей, но боюсь пуститься в далекое морское плавание, так как я женщина слабая и больная. Прошу вас, возьмите этот сосуд с елеем и отвезите его в Миры, а там вылейте в светильник при гробе святителя». Не ведая о дьявольских кознях, напротив, усматривая в просьбе женщины благочестивое намерение, путешественники взяли у нее сосуд и отправились в путь».
Далее плавание превратилось в настоящий триллер. Моряки, желавшие сделать доброе дело, чуть не стали свершителями ужасного деяния. Как повествуют истории, «некоторое время они плыли благополучно. Но потом подул сильный ветер, поднялось волнение на море, дальнейшее плавание стало невозможным. Танаитяне решили возвратиться домой, не исполнив своего благочестивого желания, и уже поворотили было назад. Но в эту минуту показался им навстречу в небольшой лодке сам святитель Николай. «Куда плывете, добрые люди? — обратился он к ним. — Зачем оставляете начатый путь и поворачиваете домой — в ваших руках находится Средство унять бурю и беспрепятственно продолжать начатый путь. Знайте, что ходу вашего корабля противится злокозненность дьявола, который в образе женщины дал вам сосуд с елеем; бросьте его в море, и вы благополучно совершите свой путь».
И вот тут произошло самое интересное. Мы видим действие настоящего взрывного устройства, которое сконструировала «благочестивая женщина».
«Мореплаватели послушались чудного мужа и бросили сосуд с елеем в море. Внезапно оттуда поднялся черный дым, пламя и отвратительный смрад; со дна морского поднялось клокотанье; самая капля морская обратилась в огненные искры. Смертный ужас объял мореплавателей, невольно они закричали. Угодник Божий не оставил их и теперь. Снова явившись, он велел им забыть страх и своим властным словом уничтожил дьявольское наваждение. Тотчас повеяла легкая прохлада, и воздух наполнился чудным благоуханием».
К особенным историям о спасении утопающих можно отнести и некоторые «частные» случаи, не связанные с особенными коллективными плаваниями и даже со штормами или бурями. Вот пример такого чуда святителя Николая, который условно назовем «Избавление от потопления благочестивого жителя Константинополя».
Одному столичному горожанину необходимо было плыть в другую страну. Перед путешествием он зашел в храм Николая Чудотворца и помолился ему. Уже в пути наступил вечер, на море усилился ветер, что способствовало постановке парусов. Команда занялась работой, моряки громко кричали, дело спорилось. В этом шуме наш герой прошелся по палубе и вдруг споткнулся и упал за борт, прямо в море. Никто впопыхах этого не заметил и не услышал. Понимая, что его ждет неминуемая гибель, уже погружаясь в морскую пучину, мужчина воззвал к Николаю Угоднику: «Святой Николай, помоги!» И в этот момент он увидел себя сидящим в помещении. Будто бы всё ему приснилось, а он просто проснулся. Но мокрые одежды показали, что это не так. Вдобавок соседи развеяли его сомнения о том, где он находится. Тут он понял, что это святой Николай услышал его молитвы, и возблагодарил его еще больше.
К такому же типу «частных морских» историй можно отнести ту, почти повторяющую предыдущую, что условно названа «Избавление от потопления мужа по имени Дмитрий». Историки XIX века А. Вознесенский и Ф. Гусев рассказывали ее так: «Один благочестивый человек по имени Димитрий, живший в Константинополе, имел обыкновение отправляться на богомолье в церковь святого Николая, находившуюся в городе Анфирите на расстоянии 10 стадий от Константинополя. Однажды, когда он ехал туда ночью с несколькими товарищами, имея при себе свечи, масло, фимиам и прочее нужное для праздничного богослужения, поднялась сильная буря, которая опрокинула их судно. Выбившись из сил и увлеченный пучиной до самого дна морского, Димитрий беспрестанно взывал: «Святый Николай, помоги мне!» Скорый помощник немедленно предстал ему, взял его за руку, исторгнул из глубины и перенес домой в одну запертую комнату. Димитрий, не сознавая чуда и считая себя все еще на дне морском, громко кричал: «Святый Николай, помоги мне!» Домашние и соседи его были пробуждены этим необыкновенным криком и, думая, что в комнату забрался вор, вошли в нее с огнем. Они чрезвычайно удивились, найдя в запертой комнате Димитрия, всего мокрого: с головы, бороды и одежды его стекала морская вода. Лишь придя в полное сознание, Димитрий рассказал им, что случилось с ним на море и кого призывал он, погружаясь в море. Все поняли, что его спас св. Николай, и возблагодарили скорого в бедах помощника».
Еще одну историю называют «Спасение отрока от потопления». Она разбивается на две части. В первой указано, что благочестивый муж усердно молился святителю Николаю, дабы тот помог жене преодолеть ее неплодие и даровал бы их семье сына. За это он обещал явиться с этим сыном в храм к святителю и сделать вклад — сосуд из золота. Иногда пишут «золотую чашу», возможно, предполагая сосуд для церковного богослужения.
Вскоре у него появился сын. На радостях он приказал изготовить обещанный золотой сосуд. Мастер сделал свое дело отлично. И сосуд так понравился заказчику, что он решил оставить его у себя, а для святителя Николая заказать другой. Получив их от мастера, он вместе с сыном отправился в плавание по морю к Мирам. При этом захватил с собой оба сосуда.
Вторая часть связана с чудом. Во время плавания произошел непредсказуемый случай. Отец попросил сына зачерпнуть морской воды сосудом, который был сделан первоначально. Ребенок перегнулся через борт, незаметно упал в воду и утонул.
Горе отца нельзя было передать. Однако он решил доплыть до города Миры и передать епископу другой, оставшийся сосуд. И он это сделал. Придя в храм, он поставил подарок около иконы. Но вдруг сосуд, словно живой, отскочил от иконы и покатился к центру храма. Народ, собравшийся вокруг, недоумевал. И тут все увидели в храме отрока, который держал в руках другой, первоначальный сосуд. Живой сын рассказал, что его спас от утопления Николай Чудотворец.
Возрадовавшись случившемуся, отец ребенка хвалил Господа и святого Николая, а затем отдал в храм оба сосуда, возвратившись после этого испытания благополучно домой со своим сыном.
Подобную историю мы находим и в русской традиции почитания святителя Николая. Большую известность на Руси имел рассказ под названием «Киевское чудо о детище, спасенном от потопления святым Николаем». Датируется происхождение текста XI веком. Он относится к тем историям, которые были также связаны с «утоплением» и спасением в воде, но события в них могли происходить не только в море, но и в реке. Как это и случилось с младенцем в Киеве.
История проста. Киевская семья жила с единственным сыном, о котором очень заботилась. Возвращаясь однажды домой, они плыли на лодке по Днепру. Матушка держала ребенка на руках, но задремала и уронила его в воду. Родители с трудом переживали горе. Они стали укорять святого Николая, который должен был спасти их дитя. Но, придя в себя, стали просить прощения у святителя за неверие. На следующий день утром в соседнем храме люди услышали плач ребенка. Около иконы Николая Угодника они увидели дитя в мокрой одежде. Люди позвали горевавших родителей, и те признали своего сына. На коленях они благодарили святителя Николая.
Говорили, что именно с этого момента народ на Руси стал называть храмовый образ святителя Николая Мокрым. Так и теперь говорят — Никола Мокрый.
Чудо с ребенком из благочестивой, но все же простой семьи — это одно. А вот спасение в водах высокопоставленных особ, церковных иерархов высшей степени — это другое. К таким историям относится та, что называется «Извлечение святым Николаем патриарха из глубины морской».
Имена упомянутых героев дают нам возможность условно датировать эти события. Ибо в одной версии сказано: «в царствование императора Леонтия». А это — либо V, либо VII век. Хотя, скорее всего, — VIII столетие, когда правил император-иконоборец Лев III. При этом в другой версии находим упоминание Патриарха Афанасия, что указывает на другие времена — XIII–XIV, XV или XVII столетия. Как рассудить?
Здесь мы готовы согласиться с мнением исследователя из Бари о. Джерардо Чоффари, который считает, что имя Патриарха со временем просто исказили. Скорее всего, здесь речь идет о Патриархе Константинопольском Анастасии (а не Афанасии), бывшем главой церковной иерархии как раз при правлении Льва III, то есть в VIII веке. Сначала Патриарх Анастасий стоял на иконоборческих позициях (что подспудно отражено в тексте чудесного деяния), а затем, после смены императора, вновь стал защищать почитание икон. Эта двойственность, возможно, и стала основой для обличительно