ие Корабельников от бури; Избавление от казни попа Христофора; Чудо о сербском царе Стефане; Спасение мужа от потопления; Чудо о юноше, в татьбе неповинном; Чудо о спасении Корабельников и слуги Симеона от бури; Исцеление расслабленного юноши; Чудо о ковре; Чудо о бедном монастыре; Преставление Николы;
Перенесение мощей из Мир Ликийских в Бар-град; Служба у раки св. Николая в Бар-граде».
Всего 44 сюжета! Но это вовсе не предел. На той же выставке в экспозицию поместили икону из Вологды, на которой было представлено «свыше 110 сцен жития и чудес святителя Николая»! Только перечисление сюжетов занимает несколько страниц книги… И некоторые из них относятся к «иному Николаю».
«Иное Житие» и «Иная иконописная житийная тематика»… Неплохо Русь-Россия устроилась и сроднилась со всеми Николаями, введя в привычный оборот даже те материалы, о которых мир (исключая редких посвященных) до поры и не знал!
В XVI столетии появились Великие Минеи Четии митрополита Макария. Здесь под 6 декабря были помещены разные тексты, касающиеся святителя Николая, включая вариант краткого Проложного Жития, возможно, взятого из византийского Синаксаря, самые ранние похожие тексты которого относятся к XII столетию (кстати, в Проложных Житиях замечается, что будущий святитель Николай до епископства был «мнихом», «в иноческом житии пребывал», то есть — монашествовал). Вот начальный текст этого документа:
«Пролог.
Месяца того же в 6 [декабря] память иже во святых отца нашего великого Николы чудотворца архиепископа Мир-ликия…
Сии великии бяше в лета Диоклитиана и Максимиана мучителии, первие иноческым житием пребывая, и многых его ради добродетелии архиереиство приим. Занеже христианский хранитель бяше и благочтение провозгласи великим гласом, взят бысть старейшинами градскими, и язвами и узами обложен бы ими, и в темницу ввержен быв со иными крестианы. Великому же и благочестивому Константину царство Греческое волею Божиею приимшу, отпущени быша затвореныя в темницах, с нимиже и великий Николае отпущен быв и достиг Миры. Иже и непомнозе собран бысть Никейскии собор великим Константином, вонже и дивныи Николае един сын в них бывый. И многа же и другая сотворив чудеса, якоже о нем писание поведает, спас же и оболганный три мужи, без правды умрети хотящих. И инии бо во время, внегда хотяху в темници посечении быти, и святого на помощь призваша, воспомянувше бо его благое соделование, иже створи трем мужем великии, убиеным онем хотящим быти, и спасени быша. Являет же ся убо во сне царю и епарху, претя занеже ко царю оболганыя мужа, царя же уча: неповинни суть и по зависти в темници затворени. Того ради онех свободив от належащая беды, и ина многа чудеса совершив, и сущнно и православно упас люди, и во глубоку старость достиг, ко Господу отиде».
Здесь же сохранились сведения о том, что епископ совершил чудо избавления от змия. По мнению некоторых исследователей, деяние кажется поздним и выпадает из общего сюжетного ряда чудес святителя. Предполагается, что в народной культуре Николая Чудотворца иногда отождествляли со святым Георгием Победоносцем, который, собственно, и считался змееборцем. Однако мы вынуждены возразить. Сюжет «змея в Мирах Ликийских» известен намного ранее, чем жил и святой Георгий, и святой Николай. На римских монетах III века изображено священное языческое дерево, на котором восседает богиня Артемида Элевтера, охраняемая двумя змеями, которые борются с дровосеками, а те стараются дерево срубить большими топорами. Дерево и храм Артемиды находились в Мирах. Считается, что именно святитель Николай совершил это деяние — срубил дерево, а значит — перед этим победил змеев. И деяние это никак не связано со змееборчеством святого Георгия Победоносца.
Век XVIII был отмечен трудами святителя Дмитрия Ростовского. Его подробное и эмоциональное, литературное Житие святителя почти полностью основано на тексте Симеона Метафраста. То есть «смешанные тексты» (из Житий двух святителей) все еще продолжали владеть умами большинства россиян.
А вот в XIX столетии писать о Николае Чудотворце стали многие. Тем более что к имени его стали проявлять большее внимание. Ведь впервые в истории именно в это время российских правителей стали называть Николаями, в честь Мирликийского святителя.
В 1840 году вышла книга церковного писателя, историка и археолога, графа М. В. Толстого «Жизнь и чудеса святого Николая Мирликийского чудотворца». Он написал много других агиографических произведений, но это выдержало шесть изданий! Таков был интерес к теме.
Тогда же небольшие публикации Н. К. Никольского, в частности, «Материалы для повременного списка русских писателей и их сочинений (X–XI вв.)», а также статья о древних сказаниях о Николае Чудотворце в славянорусской письменности сделали важное дело — пробудили интерес к изучению житий епископа Мирликийского. Ведь он опубликовал то, что было скрыто от посторонних глаз: он представил общественности известные ему тогда списки из книгохранилищ русских столиц — Москвы, Санкт-Петербурга, Киева. Вдобавок он их классифицировал и расставил так, что исследователям оставалось только прибыть в хранилище и прочитать оригинал.
Это был настоящий подарок для отечественного «николаеведения».
Как известно, и мы уже об этом говорили, особые работы посвятил изучению Житий святителя архимандрит Антонин (Капустин), начальник Русской Духовной миссии в Иерусалиме. Он их обычно публиковал в Трудах Киевской Духовной Академии, скрываясь под псевдонимом «А. А.». Так он издал переведенный им с греческого языка Синайский список «Иного Жития» святителя. Он одним из первых ввел в российскую дискуссию тему двух Николаев (Мирликийского и Сионского). Спор тогда вышел довольно громкий.
Архимандриту Антонину вторил, отвечал и оппонировал другой архимандрит — Леонид (Кавелин). Он никак не хотел принимать «второго» Николая, продолжая упорно отстаивать точку зрения, что был только один святитель Николай — «наш», Мирликийский, и жил он в IV веке. Но ведь против этого никто не возражал. Речь в споре шла о том, как в Житии отделить одни факты от других. То есть диспут не касался того — был или не был один епископ, или два, или более. Спор имел отношение к Житию и к точности информации в нем. А в этом случае количество Николаев просто не имеет значения. Важно то, какие деяния совершил каждый из них, а какие принадлежат тезкам. Архимандрит Леонид, между прочим, издал, хоть и с некоторыми недостатками, «Иное Житие» с чудесами по рукописи конца XIV века из собрания Троице-Сергиевой Лавры (№ 9).
В 1899 году в Санкт-Петербурге, словно завершая и подводя итоги XIX столетия и изучения Житий святителя Николая, вышла известная книга А. Вознесенского и Ф. Гусева «Житие и чудеса св. Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского, и слава его в России». В первой ее, исследовательской части, автором которой являлся Ф. Гусев, мы находим важные для того времени рассуждения. Особенно для России. В поле зрения автора попали: литературная история Жития святителя Николая, древнейшие греческие источники, Метафрастово житие Чудотворца, греческие списки «Иного Жития» святителя: Фалькония (Ватиканская библиотека) и архимандрита Антонина (библиотеки лавры Святого Саввы и Синайского монастыря), вопрос о личности Чудотворца в его Житии, два лица с именем святителя Мирликийского (святого Николая отца, IV века, и святого Николая Пинарского, VI века), решение этого вопроса архимандритами Антонином и Леонидом, русская редакция «Иного Жития», позднейшая народная редакция Жития Чудотворца, Житие святителя в рукописных Четьих Минеях митрополита Макария, первопечатные жития, Житие в Четьих Минеях святителя Димитрия Ростовского и др., источники сведений о событии перенесения мощей святителя из Мир Ликийских в Бар-град — сказания западных писателей: клирика Никифора, Иоанна, Архидиакона барского, и Иордана, монаха францисканского, время и причины учреждения в России празднества в честь перенесения мощей Святителя.
Как видим, были представлены разнообразные Жития Чудотворца и показана глобальность требующей изучения проблемы.
Во второй части книги, озаглавленной «Слава святителя Николая в России», А. Вознесенский публикует множество историй о деяниях и чудесах святителя, а также о его иконографии. «Мы остановимся теперь, — пишет автор, — на описании священных памятников славы и благоговейного почитания святителя и на повествовании о чудесах небесного величия и милосердия угодника, явленных через них. Предметом нашего внимания будут — храмы, обители, часовни имени святителя, части его святых останков, чудеса его, образа его, особенно чудотворные иконы его и чудеса и история их». Автор позволил себе записать и опубликовать тексты чудес, которые не были подтверждены документально, не имели письменных источников или доказательств. И это было принято читателем.
Для своего времени труд А. Вознесенского и Ф. Гусева стал важным справочником и настольной книгой среди почитателей Николая Чудотворца и исследователей его жизни.
Роль профессора В. О. Ключевского в исследовании Житий святителя Николая также была велика. Он писал: «В нашей письменности очень рано составилась значительная литература о чудотворце Николае Мирликийском. В рукописях XV–XVI вв. встречается житие его с длинным рядом чудес, из коих некоторые совершились и описаны на Руси. Наша церковная историография признает и все это жизнеописание произведением русским, написанным в конце XI или в начале XII в. По изложению этого жития можно заметить, что одним из источников служила ему переводная биография, сильно распространенная в русской письменности XV–XVI вв. В то же время, к которому относят русское житие св. Николая, явилась русская повесть о перенесении ею мощей в город Бар, написанная современником события, на что указывают выражения автора. Наконец, раньше обоих этих русских сочинений, вероятно, появилось на Руси похвальное слово чудотворцу Николаю». Он же обнаружил то самое, «странное» Житие, называемое «Слово иже во святых отца нашего Николы, о житьи его и о хожении его и о погребении», в котором нам очень привлекательным кажется слово «хожение», и понятно —