3) 4 июня 1877 года один крестьянин с. Алексеевки (Рославльского уезда) исцелился пред образом от болезни ног. Еще раньше после долгих мук он дал, наконец, обещание сходить на поклонение чудотворному образу и в этот день, несмотря на большие страдания, и с большим трудом, все же пришел в Луги для исполнения своего слова. Выслушав молебен с акафистом Угоднику и приложившись к чудотворному образу его, он сразу почувствовал облегчение, а чрез несколько времени и совсем выздоровел.
Рославль
Но самыми сильными и наглядными доказательствами дивной силы, связанной с образом молитвами Чудотворца, являются благодеяния от иконы городу Рославлю. Дважды, в годы 1831 и 1848, город и окрестности его были поражаемы бичом азиатской гостьи – холеры, и каждый раз ее опустошительные действия прекращались после усердного общего моления Господу на городской площади пред чудотворным образом Святителя. С великим сокрушением, слезами и раскаянием при этом граждане нарочито приносили икону из ее постоянного местопребывания и за эту веру и искренность молитвы были утешаемы от Угодника Божия. После этих двух испытаний не раз посещали город новые бедствия в виде частых и сильных пожаров, и местное предание свидетельствует, что всегда в таких случаях, как только брали честный образ и молились пред ним, небесная помощь являлась бедствующим и спасала их. Особенно сильное испытание поразило город 18 июля 1855 года. Громадный пожар вдруг вспыхнул в главной части Рославля и скоро так разросся, что угрожал всему городу. Все усилия человеческие не могли ничего сделать с бушевавшим пламенем, граждане были в отчаянии. Как всегда, и теперь, еще с началом пожара, они послали за чудотворным образом. Никогда так не нуждались они в вышней небесной помощи, никогда не молились они с таким усердием, сокрушением и горячностью пред принесенным образом! Зато никогда от образа не совершалось более великого и дивного чуда, как в этот раз! Тотчас же после общего всем городом богомоления пред ним пламя сразу утихло и пожар прекратился. Сила молитвы и действие вышней помощи были для всех так очевидны, что пораженные граждане в избытке благодарности к Святителю и умиления от божественного милосердия к грехам их, с разрешения высшего духовного начальства, постановили с того времени ежегодно в этот день, 18 июля, приносить чудотворный образ Святителя из села Луги в Рославль и совершать пред ним общенародный благодарственный молебен и крестный ход с ним вокруг всего города.
Знаю, что не в гнев и сетование, а в угоду и удовольствие будет православным, если я опишу им образ этого нового священного веселья граждан Рославля, веселья, исходящего из смирения и сокрушения пред Господом и переходящего в хвалу и благодарение пред Его Святителем. По обыкновению за несколько дней оно начинается и долго после главного дня продолжается. 16 июля большая часть христолюбивых, благоговейных граждан отправляется к началу торжества в Луги, местопребывание св. образа. Это предварительные послы к святому Угоднику с просьбой о снисхождении его. Они первые молятся ему и, как настойчивые просители, остаются около крова его и на ночь. Усердие их так велико, что они не смущаются, если многим из них не остается места под кровом гостеприимных селян, и ночь укрывает их только своим звездным шатром. Наутро (17-го) граждане опять притекают с новыми мольбами к Святителю и затем уже многочисленные «оброчники» из них «поднимают» и несут к себе в киоте честную икону вместе с прочими церковными образами. Селяне и священнослужители Луг провожают от себя на время своего благодатного сожителя до ближайшего поселения, а отсюда народ идет с одним только пастырем дивным во главе – Святителем Николаем.
Земное и небесное торжество это шествие! Луговские и рославльские старожилы говорят, что на их памяти с начала этого крестного хода еще ни разу природа не омрачала собой дней его. Ласка летнего дня с его жарким солнцем, с его ярко синеющим небом, с набегающими иногда на эту лазурь белыми, дымящимися тучками, простые красоты сельского края, его полей и лесов, кроткая прелесть проселочного пути, извивающегося среди частью созревших и убранных, частью еще зреющих нив – вот чем земля, воздух и небо присоединяются к чествованию Святителя. А люди наполняют безмолвие и недвижимость этих земли, неба и воздуха широкою и полною жизнью. Длинная и пестрая толпа их кругом «обручников» с киотом, хоругвями и образом в праздничных нарядах движется по пути, и далеко по сторонам разносятся звуки незатейливого народного хора, славящего Святителя еловами, пением особо составленного ему для этого торжества канона. Нет конца, кажется, этому множеству (версты на две тянется оно), и удивительно его усердие. И малый и старый находят в себе силы участвовать в этом шествии, не отстают от всех и с одинаково светлым настроением и радостным лицом следуют за иконой. Только самые немощные: самые малые, да самые старые и слабые, передохнут иногда на средине пути на тянущихся в конце процессии подводах и опять потом идут, и так почти до самого Рославля. По мере приближения к городу толпа начинает все больше возрастать от новых встречных толп. Наконец, за несколько верст от него, снова священнослужители – теперь уже градские – всем собором, со всеми хоругвями и образами, от всех церквей, со всеми уже гражданами, принимают образ, и несметное множество с стройным церковным пением направляется к городскому собору. Это бывает уже к вечеру, и Рославль молебствует Господу и Его Святителю долгим и усердным всенощным бдением. Вот наступает и памятная годовщина милости Божией и заступничества Угодника – 18 июля. Торжественной литургией начинается этот день. После нее, как в тот первый 1855 год, бывает общенародный на площади под открытым небом молебен Святителю с покаянным каноном прп. Андрея Критского. Чин этого трогательного моления вновь нарочито составлен с разрешения Св. Синода – применительно к воспоминанию о прошедших великих бедствиях холеры и пожаров, как о наказаниях города за грехи. Вслед за общенародным молебствием совершается торжественное и победоносное, защитительное, общенародное крестное шествие с чудотворным образом вокруг всего города, в знамение «ограждения от огня и всякого поветрия», и этим кончаются общественные моления. Город, однако, еще не расстается со спасительной святыней: теперь только каждый приход, каждая семья жаждет принять милостивого Святителя в лице его образа у себя, начинается частное хождение образа. Поочередно в каждой церкви пред ним бывает литургия и молебен, и каждый дом принимает его у себя, – причем ищут помощи и предлагают свое радушие Чудотворцу даже иноверцы. Так икона с молитвословием и хвалебным пением путешествует и гостит в городе до четырех недель и более, пока не обойдет всех, потом с тем же смирением, хвалой и благодарением, также торжественно провожается обратно.
«Со времени установления крестных ходов зато, говорят, не было в Рославле больших пожаров и до сего дня».
Но вот пред нами опять новое место – село Гостунь, Калужской епархии (Лихвинского уезда). Красиво раскинулось оно по правому нагорному берегу реки Оки. По сторонам его синеет сосновый бор, а в центре селения несется к небу своей шатровой кровлей древний храм. Нам известно уже это селение как место обретения чудотворного образа св. Николая – Гостунского, что теперь в Ивановской колокольне в Москве. Мы снова останавливаем свое внимание на нем потому, что оно и после лишения самого главного образа обладает другими замечательными святынями имени Чудотворца.
И прежде всего замечателен сам храм его. Он посвящен имени Чудотворца. Это археологический памятник византийско-русской архитектуры XV–XVI веков, и вместе памятник усердия наших древних Московских царей к святителю Николаю. По словам одних – он построен во времена царя Михаила Феодоровича и его матери, инокини Марфы Ивановны (не без их милости). «Положительно, однако, не известно, когда он построен; местное предание относит построение его ко времени царя Ивана Васильевича Грозного», в память победы, одержанной им над литовцами.
Действительно, нет ничего невозможного в том, что в одну из своих поездок по своей Белевской отчине – опричина – Грозный царь, особенно чтивший Мирликийского Святителя, построил Чудотворцу и этот храм. Тем более вероятно это народное предание, что самый стиль церкви, как мы сказали, вполне напоминает нам другие древние храмы XV–XVI веков. В Белевских писцовых книгах 1628–1630 годов она уже значится каменной и названа соборной. Нынешний каменный придел в связи с колокольней выстроен, судя по архивным документам, в XVII веке, может быть, взамен деревянной теплой церкви, о которой упоминается в Белевских писцовых книгах 1628–1630 годов: «древяна клетцки, а строил тое церковь Никольский протопоп Андрей Артемьев, по приказу великой государыни Марфы Ивановны, ее великой государыни казною». Теперь храм является нашему взору еще с пристроенной в 1805 году трапезной.
Никола Гостунский. Средник иконы Никола Гостунский с житием. XVI в.
Во внутреннем убранстве храма, среди многих исторических святынь его, наше внимание должно остановиться на двух иконах Святителя.
1) Одна из них, храмовая (на липовой доске – 125 см в длину), писана в древнегреческом стиле, с величественным и выразительным ликом Чудотворца. По преданию и по всей вероятности, это точная копия с явленной иконы, оставленная в храме при перенесении чудотворной в Москву в 1506 году. Местным народонаселением она особенно чтится и считается им, подобно подлинной, «знаменоносной». Сверху образ обделан сребро-злащенной ризой (вес. 20 ф. 32 зол.), с венцом и короною из жемчуга и с другими украшениями из простых разноцветных камешков. Риза сделана в 1769 году калужским серебряником Золотаревым. Рассказывают, что в то время, когда этот серебряник ехал с материалом для ризы, разбойники на проезжей дороге из Калуги и Лихвина в Гостунь узнали про сокровище Золотарева, напали на него и ограбили. Однако Чудотворец обратил это их злодеяние в дело милости всему краю. На святотатцев восстали все местные жители, крестьяне, и, сделав на них осаду, переловили большую часть их (30 или 50) в их пр