Всего гостей набралось несколько сотен. Империя нынче котировалась высоко, и выказать уважение императору лично было не зазорно буквально никому.
— Ладно, — я сбросил оцепенение и отлип от ограждения. — Давай начинать, а то действительно наши уже плывут.
Центральным событием празднования 30-летия моего правления стал военный парад. Днем ранее прошла его сухопутная часть, а сегодня все гости собрались на берегу Босфора, чтобы посмотреть на воплощенную в металле военно-морскую мощь империи.
Еще спустя минут двадцать голова неспешно ползущей со стороны Мраморного моря колонны кораблей приблизилась наконец к полуострову, на котором стоял старый султанский дворец Топкапы — тут, кстати, расположился в итоге штаб Черноморского флота со всеми службами — и Святая София.
Под звон колоколов древнего православного храма, головной броненосец вытянувшегося на многие километры строя поравнялся с императорской трибуной. Заиграл гимн, на мачтах головного корабля взвился приветственный флажный сигнал. Пальнули в качестве салюта пушки.
Я отдал честь морякам честь, краем уха слушая диктора, который развлекал в стороне от места сбора важных гостей публику попроще. Казалось, в этот день на берегу Босфора собрался не только весь Царьград, но и пол-России приехало поглазеть на празднество. Во всяком случае куда не кинь взгляд, яблоку было негде упасть.
— Головным идет новейший броненосец «Адмирал Ушаков», — с помощью больших усиливающих голос труб вещал, перекрикивая ветер диктор. — Первый корабль новейшей «адмиральской» серии броненосцев. Водоизмещение 12 тысяч 800 тонн. Шесть орудий калибра 270 миллиметров в трех продольно расположенных башнях. Вспомогательный калибр представлен 18-я орудиями калибром 120 миллиметров. Толщина главного бронепояса от 250 до 350 миллиметров. Крейсерская скорость 11 узлов, максимальная — 14. Запас хода 2500 тысячи морских миль. Дамы и господа, перед вами самый сильный и совершенный корабль на планете, у которого сейчас просто нет аналогов во флотах других стран!
Публика одобрительным гулом приветствовала слова диктора, а стоящий рядом Александр, как и я не забывающий махать рукой морякам с некоторым ехидством в голосе прокомментировал.
— Ну еще бы, запугали англичан до дрожи в коленях, что они теперь вообще не знают, что строить…
— На том и стоим, — обозначил кивок я, не снимая с лица привычной широкой улыбки.
Успехи русских крейсеров — а потом и американских, но это уже второстепенно — не на шутку напугали наших визави из Лондона. Еще бы не испугаться, когда все твое благополучие держится на морской торговле, а тут один только русский крейсер сумел на их коммуникациях навести во время еще Царьградской войны такого шороха. А если бы «Варяг» тогда не один был, если бы к началу войны успели встать в строй все шесть заложенных вымпелов этой серии? Сколько бы они тогда перетопили купцов, во что бы обошлась их поимка, учитывая практически бесконечные водные просторы от Ньюфаундленда до Гонконга, которые англичане как бы считали своим задним двором?
Ну и мы, конечно, не сбавляли темп, продолжая «нагнетать». Сразу после окончания войны была начата стройка новой серии крейсеров типа «Азов» в составе шести вымпелов. Немного подросли размеры, калибр артиллерии вырос до 150 мм, скорость опять же. Потом была «библейская» серия из четырёх кораблей, а теперь уже со стапелей сходили крейсера типа «Николаев», выросшие до четырех с половиной тысяч тонн, потерявшие окончательно паруса, зато получившие не слишком пока еще толстую бронепалубу.
Это если еще два десятка «больших» пароходов Доброфлота не считать, которые в случае войны тут же превращались во вспомогательные крейсера. Плюс мы не скрывали, что на все дальние базы в колониях был завезен запас орудий для превращения любого захваченного или купленного купца в рейдер-капер. То есть в любом случае жизнь у британцев в случае войны ожидается не легкая.
Так вот англичане, посмотрев на все это принялись лихорадочно клепать броненосные утюги условной береговой обороны. Пяти- шеститысячетонные кораблики были теми еще уродцами, но при этом могли сносно защищать свои порты на дальних берегах и отбивать потенциальные набеги наших — или чьих-нибудь еще — крейсеров. И да, они были относительно дешевы. Таких недоброненосцев островитяне за прошедшие два десятилетия наклепали уже под тридцать штук, что даже для их экономики было очень неслабо.
— Дальше в колонне идут четыре однотипных броненосца императорского типа! — Продолжал надрываться диктор, страшно даже представить, какие для такой работы нужны голосовые связки. — «Петр I», «Екатерина II», «Елизавета I» и «Павел I». Двенадцать-триста водоизмещение, восемь пушек по 220 миллиметров в качестве главного калибра, 18 120-тимиллиметровок в качестве вспомогательного.
Мы в отличии от англичан имели запас по времени и даже первый броненосный корабль начали строить с некоторым отставанием. Первая пара броненосцев береговой обороны — «Пересвет» и «Ослябя» — вышли теми еще уродцами. Слишком много брони, слишком малый ход, слишком странно расположена артиллерия… Но учиться же тоже на чем-то нужно.
Вторая серия ББО подросла до семи с копейками тысяч тонн. Шесть кораблей — по три на Балтику и в Мраморное море — с одной стороны позволили надежно защитить собственные берега, с другой — дали полнейшее осознание того, что водоизмещение полноценных броненосцев должно быть сильно больше. СИЛЬНО больше. Просто мы не столь богатые, чтобы клепать бесконечное количество всяких плавающих уродцев, как это практиковали ищущие свой путь британцы.
Итогом этих размышлений стала постройка серии из трех кораблей, водоизмещением в 11500 тысяч тонн. «Гангут», «Чесма», «Аланды» — три броненосца, названные в честь трех великих морских сражений русского флота, базирующиеся в Балтийском море несли уже не только оборонительные функции, но и при случае вполне могли выйти через Датские проливы в Северное море. Благо дальность плавания позволяла. С условием загрузки угля на Рюгене, но мы же не просто так его себе забирали, именно для постройки передовой базы подскока.
Появление «больших» русских броненосцев вновь стало крайне неприятным сюрпризом для англичан. Ну хорошо, от крейсеров-то они дальние свои базы защитили, но что островитяне собираются теперь делать, когда 5–7 здоровенных русских утюгов приплывут прям к устью Темзы? Пришлось лаймам срочно менять кораблестроительную программу и вводить в нее адекватный ответ на наши броненосцы. А бюджет-то у них все же не резиновый.
Короче говоря, на данный момент у нас имелось девять относительно современных эскадренных броненосцев, и еще три находились в постройке. Плюс уже готовился к закладке первый киль нового проекта, у которого водоизмещение должно было перевались за пятнадцать тысяч тонн.
Если считать, что при проектировке кораблей мы опять же некоторым образом пользовались опытом будущего — сразу отказались от парусного вооружения и таранного форштевня, не игрались с установкой на броненосцы торпедных аппаратов, унифицировали артиллерию, исключив промежуточные калибры, делали ставку на лучшую связь и системы управления огнем, — в то время как англичане, видимо не считая русский пример достойным подражания, увлеченно искали свой путь, то выходило, что каждый наш вымпел получался еще и тупо сильнее каждого английского.
Ну или французского, Париж пыжился, пытаясь держать свой флот на уровне с нами, но было понятно, что лягушатники просто экономически не тянут подобного соревнования.
— А все-таки жаль, что паруса уходят в прошлое, — когда вслед за колонной броненосцев и крейсеров ко входу в Босфор подтянулись наши самые многочисленные корабли условного первого ранга — парусно-винтовые корветы — задумчиво произнес Александр, — в чадящей дымом трубе куда меньше романтики.
Корветы были последним классом боевых кораблей, которые еще сохраняли паруса. Во всяком случае их еще сохранял «Тип 'Д», который в эти годы еще стоял «на конвейере». Фактически пока крейсера занимались дальней дипломатией, нанося визиты в порты дружественных и не очень государств по всему миру, пока броненосцы плавали, не отдаляясь от своих портов олицетворяя собой мощь империи, именно корветы были главными рабочими лошадками флота. Они выполняли посыльные, патрульные задачи, гоняли контрабандистов. стояли в качестве демонстраторов вымпелов в самых далеких уголках империи, работали в конце концов кузницей кадров для старших собратьев.
Корветы не были совсем уж маленьким посудинками. Тот же «Тип 'Д» — корветы у нас назывались уже традиционно именами прилагательными, начинающимися на одну и ту де букву — раскабанел до приличных 1250 тонн водоизмещения, неся на борту пару 120-мм пушек и еще шесть 89-миллиметровок. Еще лет сорок назад это было вполне фрегатное водоизмещение, но теперь как таковые фрегаты нас просто выпали из классификации, мутировав в крейсера, а освободившуюся природную нишу заняли как раз корветы.
— Перед вами строй из десяти корветов самого нового из имеющихся во флоте типа. «Далекий», «Дальнобойный», «Даровитый», «Движимый», «Дерзкий», «Дедовский», «Дворянский», «Двуглавый», «Двужильный» и «Деятельный»! — В отличии от броненосцев и крейсеров, корветы публику на берегу не впечатлили. Такова она участь простых работяг войны, вся слава достается другим.
В Российской империи присваивать имена кораблям первого ранга мог только лично император, чем я беззастенчиво пользовался. Некоторые даже посмеивались над тем, с какой тщательностью я подбирал наименования для вымпелов под андреевским флагом, проявляя тут совершенно необъяснимый перфекционизм. Ну нравилось мне, когда однотипные корабли имели и имена из одной линейки, еще с «Фельдмаршалов» это пошло и так и закрепилось. Помню, как меня раздражал подбор имен в русском флоте из моей истории. «Пересвет», «Ослябя» и почему-то «Победа», ну вот как можно было так корабли называть. Впрочем, в те времена у русского флота было столько проблем, что именно названия были из них, вероятно, самой меньшей.