Причин считать, что Александр Гика был убит у нас в общем-то не было. Сгорел человек на работе, не выдержал темпа, и сдало сердце. Обычное в нашей профессии дело. Проблема была в том, что наследник валашского короля Александр III был еще далек от того возраста, в котором можно было брать на себя бразды правления, поэтому в стране тут же начались подозрительные брожения. Мол есть и другие достойные люди, чтобы погреть свой зад на троне в Бухаресте. Одного — некого Филипеску, связи которого с французами были известны достоверно — пришлось даже показательно ликвидировать. Шел человек по улице, и тут ему на голову упал кирпич: остальные намек поняли правильно и больше не бузили.
— У нас там много доверенных людей? — В комнате кроме меня, Муравьева и Орлова еще находился Саша и тройка заместителей главы СВР, можно сказать, что мы заслушивали доклад самым узким кругом лиц.
— Кхм… — Алексей Федорович усмехнулся, — там примерно треть боярской думы так или иначе получает от нас финансирование. А вторая треть завязана на Россию в вопросах производства и торговли. Кроме того, под нашим контролем пара оппозиционных изданий и несколько мелких подпольных обществ, которые считают, что работают на Францию и Англию.
В отличии от прошлой истории, где Россия постоянно делала ставку на «друзей» и постоянно же на этом обжигалась, тут мы работали с союзниками более всеобъемлюще. Контролировали и тех, кто у власти, и тех, кто хотел ее забрать себе; и прессу разного толка, и откровенных отморозков, используемых для грязных делишек. Ну а тех, кто пытался переориентироваться на запад — для Валахии это было откровенно сложно сделать, учитывая конфигурацию границ, однако и в других странах процессы были схожими — постепенно отстреливали или отправляли в тюрьму под разными предлогами. Да не слишком «честно», но чистоплюйству во внешней политике вообще не место.
— Хорошо, с Валахией понятно, как обживается Борис Иванович в Московском университете? Я надеюсь среди его ближайшего круга общения есть наши люди?
Будущий царь Болгарии Борис III сын царя Ивана І Леопольдовича в конце лета приехал в Москву для прохождения обучения в главном ВУЗе страны. Причины такого решения были максимально прозрачными — в Софии просто не было учебного заведения подходящего для наследника уровня, ну и то, что сам болгарский царь когда-то заканчивал экономический факультет Московского Императорского Университета тоже играло существенную роль. Не смотря на двадцать лет правления Болгарией Иван Леопольдович внутри оставался во многом русским человеком — что опять немного смешно, учитывая его Сакен-Кобург-Готское происхождение — и естественным образом желал, чтобы его наследник тоже напитался русской культурой.
— Конечно, ваше величество, — подал голос Шувалов. Петр Алексеевич был еще слишком молод чтобы занимать должность главы СВР самостоятельно, но демонстрировал при этом прекрасные способности к данной работе, так что я мысленно уже назначил этого отпрыска древнего рода на данную должность. Пока же он состоял при Муравьеве в качестве десницы, отвечал за внутреннюю разведку и активно набирался опыта. — Группа была специально сформирована под Бориса, туда удалось пропихнуть только самых надежных и дважды проверенных людей. Непосредственно с нами работает правда только один человек, окружать наследника исключительно агентами службы безопасности было признанно нецелесообразным, однако пока этого достаточно для аккуратного пригляда. В самом же университете усилили меры безопасности на всякий случай. Но тоже аккуратно, чтобы не раздражать студентов.
Борис был не первым принцем успевшим поучиться в российском университете. Второй сын Михаила учился к Кадетском корпусе в Питере, в питерской же военно-медицинской академии, считавшейся сейчас просто лучшим медицинским ВУЗом мира, получала образование принцесса Луиза, дочь саксонского короля Карла. И даже Фридрих, сын прусского наследника престола Вильгельма — того, что должен был в моей истории стать первым германским императором — проходил ускоренные курсы повышения квалификации в нашей военной академии. Так же у нас учился второй сын армянского князя, представители персидского, турецкого и египетского правящих домов, а также дети некоторых политиков первой величины из США и Мексики.
Это было не удивительно, если вдуматься, но очень приятно. Во-первых, русская наука была на подъеме, и регулярно выдавала на-гора новые значимые открытия, а в некоторых сферах мы просто обгоняли всех конкурентов на десятилетия. Во-вторых, международный авторитет России был высок, и с каждым годом только продолжал расти. Мы регулярно прирастали новыми землями — пусть даже на покупку Гренландии большая часть мировых столиц отреагировали как на сумасбродную причуду, от которой пользы не было ни на чуть — у нас росло население, темпы развития промышленности наконец обошли английские и в целом уже было понятно, что в обозримом будущем именно Российская империя будет доминировать на планете. Как тут не отправить свое чадо в соответствующий ВУЗ не только за лучшим в мире образованием — мы вкладывали деньги не только в университеты, что и так понятно, но и в их «рекламу», бомбардировали газеты статьями, составляли «правильные» списки и рейтинги, и вообще всячески выпячивали свои достижения на этом поприще — но и за правильными связями.
Так, например, в Одесском университете имелась весьма значительна греческая диаспора из тех молодых людей, которым в будущем предстояло продолжать семейный бизнес, связанный с торговлей через этот главный морской порт России на юге страны.
В университете Суворовска было большое представительство немецких государств. Да у немцев и своих ВУЗов было в достатке, вот только слава какого-нибудь Гейдельберга осталась по большей части уже давно в прошлом, а новые времена требовали от учебных заведений не только наличия славной истории, но еще и крепкой материальной базы. А вот уже с ней — на обеспечение учебных заведений всем необходимым от обычных писчих принадлежностей и учебников до новейших станков, оборудования химических лабораторий или, например, полей под выращивание экспериментальных сортов растений, ежегодно уходило порядка десяти миллионов рублей золотом, чего другие страны просто не могли себе позволить — у нас было гораздо лучше.
Казанский университет стал своеобразным мусульманским оазисом, куда стекались за образованием студенты из всей Средней Азии, университет Ростова-на-Дону стал популярен среди кавказских князьков и их отпрысков. Ну а в таких «мастодонтах» как Московский или Санкт-Петербургский императорский университет можно было встретить студента вообще из любого уголка мира.
— Сколько всего сейчас в российских ВУЗах обучается студентов с иностранным подданством? — Задал вопрос Саша, которого видимо тщательность работы наших безопасников приятно удивила.
— Одна тысяча восемьсот тридцать четыре человека. Это с учетом студентов из среднеазиатских, дальневосточных и африканских протекторатов, — потратив некоторое время на шуршание бумагами ответил Орлов, этот момент курировала очевидным образом «внутренняя» спецслужба. — Из них специальный надзор установлен за шестидесятою одним человеком.
— Специальный надзор?
— Да, в основном это дети правителей или высших дворян, представителей духовенства, богатейших купцов, известных ученых и культурных деятелей. Все те, кто в будущем будут способны определять политику своих стран.
— Не знал, что занимаемся этим вопросом настолько плотно, — удивленно потер подбородок наследник.
— Даже более чем ты себе представляешь, — усмехнулся я. Тут я беззастенчиво брал на вооружение опыт будущего только развернув его на сто восемьдесят градусов. И, надо признать, совесть меня совсем не мучала, — в бюджете на следующий года заложены деньги на расширение количества стипендиальных программ для одаренных детей из соседних стран. Предусмотрено дополнительных пять сотен мест во всех вузах. Пускай приезжают, учатся, впитывают русскую культуру, глядишь в итоге вообще тут останутся и будут работать на благо империи.
В этом десятилетии мы открыли сразу два новых императорских университета в Минске и Томске и еще два во всю готовились к открытию. В Царьграде — предполагалось что тут будет своеобразный центр обучения иностранцев с ориентацией на Ближний Восток — и в Воронеже. В дальнейшем была очевидна необходимость основывать новые ВУЗы еще дальше на восток. Возможно, во Владивостоке или Порт-Шелехове, который стремительно забирал на себя функции главного города на Дальнем Востоке просто в силу более удобного своего географического положения. Или даже где-то в Русской Америке, но пока там для этого населения все же было недостаточно.
Да и имелось у меня определенно предубеждение насчет открытия собственных высших учебных заведений на пограничных территориях, где русское население не имело стойкого большинства. Так в Русской Америке непосредственно русских людей было все еще меньше половины: значительную долю численности населения составляли индейцы — около трети если брать в процентном соотношении — и эмигранты из англо- и испаноговорящих стран. Последние просачивались в Калифорнию привлеченные золотым блеском, не смотря на все имеющиеся ограничения, и в будущем это могло стать реальной проблемой.
— Что касается Индии, — продолжил доклад Орлов, — то, к сожалению, вынужден констатировать, что восстание, полыхавшее там чуть ли не шесть лет к ряду, закономерно закончилось. То есть фактически закончилось оно еще год назад, однако на данный момент уже прекратили свою борьбу даже самые непримиримые. Большая часть ребелленов просто погибла, меньшая была вынуждена отступить в сторону Афганистана, Сикхистана и Персии. Очевидно, что никакой существенной поддержки от Дост Мухаммеда они не получат, ссориться с британцами из-за беглецов он не будет.
— Не понимает, что рано или поздно островитяне придут и за ним, — покачал головой сын.
— Афганский эмир уже стар, — я пожал плечами, не соглашаясь с сыном, — он на три года старше меня, и я отлично понимаю его нежелание начинать с британцами войну. Война дело молодых, лекарство против морщин.