но! И какие же это будет иметь последствия для наших государств, столь отличных друг от друга? Республиканцы по своей природе революционеришки и заслуживают – вполне справедливо – чтобы их расстреливали и вешали. А теперь они говорят остальным нашим верноподданным: «О, мы вовсе не опасны, мы не плохие люди, посмотрите на Францию! Вы видите, там королевские особы водят дружбу с революционерами! Почему и у нас не может быть так же?» Ф[ранцузская] Р[еспублика] возникла в результате Великой революции, пропагандирует и непременно должна пропагандировать ее идеи.
Дневник Николая II
27 октября. Царское Село
Каждый день ждем желанного прибавления семейства, даже каждый час, а между тем сутки проходят за сутками и опять то же ожидание! Это уже тянется с начала октября.
Дневник великой княгини Ксении Александровны
3 ноября. Царское Село
Рождение дочери (Ольги) Ники и Аликс – большое счастье, хотя жалко, что не сын! Роды начались уже ночью. В 10 часов поехали в Царское. Бедные Ники и Мамá встретили измученные и усталые! Ребенок огромный, 10 фунтов веса, пришлось тащить щипцами! Ужасно тяжело присутствовать при этом. Но слава Богу, что кончилось благополучно.
Дневник Николая II
З ноября. Царское Село
Вечно памятный для меня день, в течение которого я много-много выстрадал! Около 2 ч. дорогая Мамá приехала из Гатчины; втроем, с ней и Эллой, находились неотступно при Аликс. В 9 час. ровно услышали детский писк, и все мы вздохнули свободно! Богом нам посланную дочку при молитве мы назвали Ольгой! Когда все волнения прошли и ужасы кончились, началось просто блаженное состояние при сознании о случившемся! Слава Богу, Аликс перенесла рождение хорошо и чувствовала себя вечером бодрою. Поел поздно вечером с Мамá и когда лег спать, то заснул моментально!
4 ноября
Хотя Аликс ночь спала мало, она себя чувствовала хорошо. Очевидно, я присутствовал при ванне нашей дочки. Она большой ребенок 10 фунтов весом и 55 сантим[етров], длины. Почти не верится, что это наше дитя! Боже, что за счастье!!!
5 ноября
Аликс опять провела день во второй комнате, дочка лежала с ней рядом. Была первая проба прикармливания к груди, что окончилось тем, что Аликс очень удачно стала кормить сына кормилицы, а последняя давала молоко Ольге. Пресмешно!
Письмо Николая II великому князю Георгию Александровичу14 ноября. Царское Село
Пишу тебе вечером после обеда, сидя у постели Аликс. Уже второй день, что она возлегает на диване, но, конечно, еще ложится рано, и поэтому, чтобы не терять даром вечер, я занимаюсь бумагомаранием.
Слава Богу, она себя отлично чувствует с самого того страшного дня 3-го ноября, сделавшегося теперь счастливым событием. Да, никому не желаю переживать много таких испытаний, хотя, правда, счастье потом необозримое!
Император Николай II с императрицей Александрой Федоровной и дочерью, великой княжной Ольгой
Николаевной. [3 мая 1896]
Фотограф С. Л. Левицкий
Так странно сознавать, что теперь сам «отец», так сказать, pater familias[404] некоторым образом, как говорит «Кронштадтский вестник»! Вместе с этим ты стал тоже почтенным дядюшкой двух прекрасных племянниц[405]. Ты, наверно, знаешь, что Аликс сама кормит нашу дорогую дочку, изображая из себя настоящую «goat»[406]. Первые дни млекопитание шло с некоторыми затруднениями, а теперь, к счастью, дите привыкло! Сегодня она себя вела отлично во время крестин, по крайней мере, так мне говорили, потому что я, именно как отец, был приглашен вон из церкви на время обряда и вошел потом к началу архиерейской обедни – все вместе продолжалось два часа.
1896
Первые балы императорской четы. Коронация в Москве. Трагедия на Ходынском поле и бал у маркиза Монтебелло. Влияние на молодого императора дядей, братьев Александра III. Первый визит в Париж. Недовольство решением великого князя Владимира Александровича
Дневник Николая II
1 января. С.-Петербург
В 11 час. начался выход. В первый раз проделали вдвоем церемонии новогоднего выхода. Слава Богу, Аликс выстояла молодцом и обедню, и прием дипломатов, и безмен, не только дам, но Госуд[арственного] Сов[ета], Сената, двора и свиты!
11 января
В 9 ½ ч. вышли в Николаев[ский] зал и начался наш первый Большой бал. Страдал за дорогую Аликс, кот[орая] должна была принять массу дам. Обошел столы и затем сам ужинал. В 1.10 все кончилось!
2 февраля
Аликс стала готовиться к балу д. Владимира и т. Михень; она надела красивый малиновый берет, как Татьяна в «Онегине». Поехали в 9 ½ ч. Бал начался с фигуры мазурки, исполненной 8-ю парами – очень хорошо. Бал был очень оживлен; у дам были различные прически. Ужинал с т. Михень. Танцы затянулись до 3 ¼. С радостью вернулись домой и в постельку.
10 марта
С этого дня наша дочь облеклась в короткие платьица! В 11 час. поехали в Аничков к обедне и завтраку. Осматривали мои прежние образа и старые вещи, хранящиеся в «сервизной» – большую часть из них взял к себе в Зимний.
27 марта
Я должен был обозревать все карты Генерального штаба и также морские гидрографические работы, что заняло два часа с половиною.
Письма Николая II вдовствующей императрице Марии Федоровне
28 марта. Пасха. C. – Петербург
Аликс молодцом выдержала всю заутреню и обедню[407]; она отдыхала только в то время, пока я мыл свое лицо после христосования. Этот раз первые три дня пришлось облобызать гораздо больше народу, чем прежде, так как ко всему остальному прибавился еще Зимний дворец. Всего, судя по числу израсходованных яиц, выходит, что я христосовался с 1 600чел[овек] – целый полк! Щеки очень чесались после этого. Меня очень тянет в Царское, но вместе с тем хочется показать Аликс, да и самому посмотреть на debacle[408] Невы – что должно случиться на днях.
27 апреля. Царское Село
Мне кажется, что мы должны смотреть на все эти тяжелые церемонии в Москве как на великое испытание, посланное Богом, когда на каждом шагу придется повторять то, что пережили мы в чудные светлые дни 13 лет назад! Одна мысль только меня утешает, а именно, что больше в нашей жизни не придется совершать этот обряд, потом уже все будет ровно и спокойно в дальнейшем существовании, и в это я верю, Бог нам поможет!
Вообще я стал ужасным рамоли[409], я ничего не помню, столько мелкого и пустого дела перед Москвою, и господа министры точно сговорились уничтожить меня теперь, до того они надоедают и пристают. Я не понимаю, как голова не лопнет от всей той дряни, которою ее набивают.
Дневник Николая II
9 мая. Москва
Первый тяжелый день для нас – день въезда в Москву. Погода стояла великолепная. Имел доклад Дурново[410]. К 12 ч. собралась вся ватага принцев, с которыми мы сели завтракать. В 2 ½ ровно тронулось шествие; я ехал на Норме. Мамá сидела в первой золотой карете, Аликс во второй – тоже одна. Про встречу нечего говорить, она была радушна и торжественна, какая только и может быть в Москве!
Дневник великого князя Константина Константиновича
13 мая. Москва
Наступает великий день. Сердце бьется, ожидается нечто необыкновенное, важное, полное глубокого значения.
14 мая. Вечером после коронации
Как будто снился мне волшебный сон, и я теперь проснулся, не верится, что все виденное, слышанное и перечувствованное было наяву. Я уже в 7 часов, пройдя через полные народом большие залы дворца, очутился на Красном крыльце.
Загудел колокол Ивана Великого, раздался салют; на небе не было ни облачка, солнце яркими лучами заливало Соборную площадь, высоко, под самыми голубыми небесами, с пронзительными криками реяли ласточки. Уже было жарко. Войска уже построились, зрители занимали места на трибунах. В 8 часов семья и иностранные принцы стали собираться в парадной гостиной дворца.
В 8 ¾ растворились двери и появилась императрица Мария Федоровна; сердце сжималось у нас при виде ее; она была в короне и тяжелой порфире, точно жертва, разубранная перед закланием. Ее лицо выражало страдание.
Следом за ней пошли мы в Успенский собор. Ее ассистентами были Алексей[411] и кронпринц Датский[412]. Шествие так растянулось, нас с иностранцами было так много, что, когда она вступала в собор, мы еще не дошли до Красного крыльца. Издали доносились до нас с площади крики ура, приветствовавшие ее появление на Красном крыльце. В соборе справа от трона и несколько ниже его верхней площадки стали великие княгини и принцессы; слева (глядя на алтарь) мы, мужчины. Императрица восседала на своем троне, несколько правее престолов царя и молодой царицы. Мы заняли места.
Крики на площади возвестили нам шествие Их Величеств. Духовенство вышло встречать регалии и «почтить их каждением фимиама и кроплением святой воды». И вот вошли Их Величества и совершили поклонение местным иконам. Государь был сосредоточен, лицо его имело набожное, молитвенное выражение, во всем облике его сказывалось величие. Молодая царица – воплощение кротости и доброты. Императрица Мария казалась так же молода, как и 13 лет назад, в день своего коронования.
Когда Государь с супругой воссели на престолах, сановники, несшие регалии, и их ассистенты загородили их от меня, так что я почти ничего не видел; с трудом я мог рассмотреть Государя, но слышал хорошо, как он прочитал символ веры. Его ассистентами были Владимир и Миша. Они помогли ему надеть порфиру, при этом разорвалась его большая бриллиантовая Андреевская цепь.