Во-вторых, из записки очевидно, что агенты Охранного отделения совершили четыре должностных преступления: 1) оставили охраняемый объект без наблюдения, 2) лишили охраняемый объект средства передвижения, 3) не сообщили немедленно о потере наблюдения за охраняемым объектом и 4) сообщили ложные сведения о причинах оставления охраняемого объекта без наблюдения.
Были ли действия сотрудников Охранного отделения умышленными или нет, но они, если только дело обстояло именно так, как изложено в этой записке, несут прямую ответственность за убийство Распутина.
Имеется множество нестыковок в показаниях свидетелей и подозреваемых в убийстве. Впрочем, подозреваемыми они являются по сути, так как официально ни Юсупов, ни Пуришкевич, ни тем более великий князь Дмитрий Павлович никогда не были признаны ни подозреваемыми, ни обвиняемыми. Даже неизвестно, являлись ли названные лица участниками убийства, или только соучастниками? Ведь об их участии в преступлении известно только с их же слов. Было ли убийство Распутина совершено в Юсуповском дворце, или это тоже результат сговора группой лиц для сокрытия настоящих убийц и истинного места преступления?
Интересно, что когда император Николай II после известия об убийстве Распутина, встревоженный, выехал из Ставки в Петроград, то ему приходили телеграммы с сообщениями о ходе следствия. Одна из них, из Министерства внутренних дел, гласила следующее: «Дворцовому коменданту свиты генералу Воейкову, Императорский поезд по пути следования. Дополнение предыдущей телеграммы сообщаю. Вчера днём большом Петровском мосту внизу устья была найдена калоша, которую признали принадлежащую Григорию. На перилах моста усмотрены следы крови. Показанию прислуги Григорий уехал ночью вместе с князем Юсуповым. Хотя этому показанию отношусь недоверчиво [последняя фраза зачеркнута красным карандашом — П. М.]»[609].
Возникает вопрос: кто и зачем вычёркивал последнюю фразу из телеграммы, и с какой целью это делалось?
Сегодня уже можно считать установленным фактом, что убийство Распутина было осуществлено и курировалось английскими спецслужбами. Непосредственное руководство осуществлялось главой британской разведывательной миссии в России Сэмюэлем Хором, а контроль английским послом Дж. Бьюкененом. В 2004 году отставной детектив Скотланд-Ярда Ричард Каллен и историк Эндрю Кук пришли к выводу, что выстрел, которым был убит Распутин, произвёл Освальд Райнер[610]. Эти же источники утверждают, что санкцию на убийство Распутина давал лично Ллойд-Джордж.
В архивах секретной британской службы Ричардом Калленом и Эндрю Куком была обнаружена телеграмма руководителей английской разведки в Санкт-Петербурге. Характерно, что два высших ее чина, Джон Скейл и Стивен Аллей, уехали в день убийства Распутина из российской столицы. Затем в секретной телеграмме они сообщили, что, «хотя не все прошло в соответствии с планом, цель была достигнута». «Реакция на ликвидацию Темной Силы (так именовала британская разведка Распутина) была позитивной, хотя остаются некоторые неприятные вопросы о более широкой вовлеченности. Видимо, Райнер потерял частично контроль над ситуацией, но он сам доложит вам обо всем, когда вернется»[611].
К слову сказать, С. Хор был человеком Ллойд-Джорджа, и взлёт его шпионской карьеры пришёлся на лето 1916 года, то есть тогда, когда Ллойд-Джордж реально пришёл к власти. Таким образом, не исключено, что Хор был представителем интересов не только английской разведки, а всё того же «Круглого стола».
Несмотря на всю сенсационность, сведения об участии англичан в деле убийства Распутина совершенно не приближают нас к ответу: зачем им надо было принимать участие в этом убийстве? Утверждения, что таким образом Англия пыталась не допустить сепаратного мира между Россией и Германией, мы оставляем на совести авторов.
Чтобы приблизиться к пониманию причины убийства Распутина, надо попытаться понять ту роль, какую он играл в жизни российского государства, именно государства, а не личной жизни царской семьи, хотя во многом эти два понятия были нераздельны. По нашему глубокому убеждению, роль Распутина не сводилась к роли молитвенника за Наследника Цесаревича. Не сводилась она и только к роли духовного советника императора Николая II. Мы убеждены, что Распутин был тайным помощником Государя, человеком, оказывающим неоценимые услуги в тех задачах, где требовалось присутствие неофициальных уполномоченных царя.
Прервем на некоторое время рассказ о Г. Е. Распутине и перенесёмся на 20 лет назад, в самое начало царствования императора Николая Александровича.
Вопреки большевистской пропаганде, Николай II еще до своего вступления на престол имел чёткие представления о главных направлениях своей будущей геополитики. Важнейшим направлением молодой Государь считал распространение России на Восток. Именно там, на Востоке, царь видел будущее величие России. В случае создания дружественного России Востока, Россия смогла бы иметь мощную основу для противодействия враждебному Западу. Мысль о приросте России Азией, та мысль, которая будет с восторгом поддержана в 1902 году великим Д. И. Менделеевым, уже вполне созрела к моменту вступления Николая II на престол. Будучи человеком осторожным и скрытным, привыкшим проводить свои идеи в жизнь безо всякой шумихи, Николай II опирался на верных ему людей, не занимавших официальных должностей в государственных структурах. Эти люди почти всё время царствования Николая II оставались на вторых ролях, а то и просто в тени, выполняя на самом деле задачи первостепенной государственной важности. Таким человеком был князь Эспер Эсперович Ухтомский. Для людей, мало знающих историю, это имя ничего не говорит. Те же, кто знает историю лучше, вспомнят, что это был редактор газеты «Санкт-Петербургские ведомости», любитель восточных древностей и собиратель предметов древневосточного искусства. Наконец, люди, осведомленные в истории, скажут, что это был спутник великого князя Николая Александровича, будущего Николая II, по совместному путешествию на Восток, описавший это путешествие в своей известной книге.
Но почти никто не знает, что сразу же после вступления на престол император Николай II назначает князя Ухтомского личным тайным резидентом на Дальнем Востоке. По заданию царя Ухтомский готовит мощное продвижение России на Восток, осуществляет распространение российского влияния в Бурятии, Китае, Верхней Монголии, устанавливает связи с Тибетом и Кореей. Ухтомский регулярно пишет письма императору в Петербург, в которых сообщает все важнейшие новости с дальневосточного региона, направляет добытые секретные карты китайского и корейского районов, передаёт важнейшую добытую информацию о настроениях среди восточных народов и о политических решениях, принимаемых их элитами. Николай II предвидел, что дальневосточный регион станет театром военного противостоянии России с третьими странами, и Ухтомский собирает бесценную информацию об этом регионе. «Ваше Императорское Величество, — пишет Ухтомский Николаю II в декабре 1894 года, — ввиду новейших событий на Дальнем Востоке, всеподданнейше осмеливаюсь повергнуть на Ваше благоусмотрение единственный в своём роде Атлас, данный мне всего на несколько дней. На 1 стр. ясно виден лучший путь Забайкалья на Пекин, через Долоннор, со страницы же 29-й наглядно изображены выгоды нашего положения между Стратенском и Благовещенском, если вести железную дрогу не кружным путём через «семь смертных грехов», то есть в технически едва ли даже при огромнейших затратах через поборимую глушь и топь, а на Цурухайтуевский караул и прямо на Айгун. В данное время китайцы охотно бы продали или уступили на каких-нибудь льготных условиях эту часть своей территории, населённую почти исключительно бродягами»[612].
Ясно, что Успенский возглавлял военную разведку на Дальнем Востоке. Но так как князь никаких должностей в официальных структурах не занимал, можно сделать вывод, что он занимался этим по личному указанию царя. Ухтомский сумел создать на Востоке разветвленную эффективную агентурную сеть. Причём в понятие «агентурной сети» вкладывалось гораздо большее, чем просто сеть тайных агентов, собирающих секретную информацию. Агенты Ухтомского, конечно, занимались и этим, но главное, они вели работу по усилению влияния России в дальневосточном и китайском регионах, подготавливали будущее безраздельное господство России во всей Центральной Азии. Главой агентуры князя Ухтомского был не кто иной, как Пётр Александрович Бадмаев, носивший до крещения буддистское имя Жамсаран. Крестник императора Александра III, Бадмаев был убеждён, что только Россия способна понять и спасти восточные народы от варварского господства Запада. Прекрасно знавший бурятскую культуру и буддистские традиции, Бадмаев был незаменимым помощником Ухтомского, о чём мы можем читать в письмах князя Государю. Так, 22 марта 1895 года можно прочитать: «Ваше Императорское Величество! Со времени прибытия Бадмаева и бурят я постоянно вижусь и толкую как с ним, так и с его тихими замкнутыми спутниками. По мере ознакомления с имеющимся у них на руках богатым фактическим материалом, я всё более и более проникаюсь безусловной верой в наше будущее в монголо-тибет-китайском районе. Данные так убедительны, просты и ясны, правда сама за себя говорит. […] Стремясь поскорее покончить здесь дела и уехать обратно, в приобретающие необыкновенную важность земли Забайкалья и Монголии, Бадмаев естественно мучится неизвестностью, как доложить Вам об истинном положении вещей у себя дома на Востоке. Живая огненная речь этого человека гораздо ценнее десятка писаных докладов. Немногими словами, он открывает кругозор за кругозором, наглядно и осязательно рисует картину состояния богдыханской Азии, тонко и без призыва к грубой силе, распутывать этот «гордиев узел»