307.
Орехово. 1905.
«30 ноября 1905 года. Астраханские казаки и полиция в 23 часа учинили налет на рабочие казармы. Казаки вели стрельбу залпами по окнам 30‑й и 32‑й казарм. Затем ворвались внутрь и пытались устроить обыск. Но, встреченные огнем из револьверов и ружей, ретировались. В результате этого погрома были убиты: рабочий И. И. Воронцов, Тимоша-дурачок (слабоумный), случайная работница, подстреленная в коридоре, и зарубленный шашкой десятилетний мальчик. Еще восемь рабочих и десять полицейских и казаков были ранены. 1 декабря все местные фабрики остановились. Рабочие группами приходили в больницу навестить раненых товарищей. Около 14 часов к больнице приехали около сотни казаков и стали пропускать сквозь строй рабочих, выгоняемых ими же из больницы. Казаки избивали каждого прикладами, нагайками, а по убегавшим стреляли. Таким образом была застрелена работница Херувимова и зарублен рабочий Харьков»308.
Макеевка. 1905.
«4 декабря 1905 года. На почве подорожания продуктов 4 декабря была забастовка шахтеров Русско-Донецкого общества в Макеевском районе. „Окрестные рудники, – сообщалось в жандармском донесении, – прекратили работу, и рабочие стали направляться к Дмитриевке, но туда допущены не были – там стояла сотня казаков“. А точнее сказать, казаки зверски избили шахтеров, причем два человека были убиты и девять ранены»309.
Ярославль. 1905.
«9 декабря 1905 года была намечена общегородская политическая демонстрация. В полдень демонстранты двинулись от ЯБМ (Ярославская большая мануфактура) по Большой Федоровской улице, к ним присоединились рабочие свинцово-белильных заводов и железнодорожники. Еще в одной колонне шли учащиеся, ремесленники, служащие, рабочие спичечных и табачных фабрик. Обе колонны встретились на Ильинской площади, чтобы предъявить свои требования губернатору А. А. Римскому-Корсакову. Численность участников демонстрации достигала восьми тысяч человек.
Однако со стороны Демидовского сквера вдруг появились казаки 30‑го Донского казачьего полка во главе с ротмистром Голубинцевым, и началась перестрелка с рабочей дружиной. Казаки отъехали в сторону, где их не могли достать „бульдоги“ и „браунинги“, и дали несколько залпов из винтовок. Было убито шесть человек (четверо рабочих ЯБМ, портной и служащий), трое смертельно ранено (двое с ЯБМ и ученик городского училища), более 20 получили тяжелые ранения. Потери другой стороны были такие: один казак убит и трое ранено. Это событие получило название „Кровавой пятницы“»310.
Коломна. 1905.
«11 (24) декабря 1905 года. В селе Боброве состоялся митинг рабочих Коломенского машиностроительного завода в знак солидарности с рабочими Москвы, объявившими всеобщую политическую стачку. Около 14 часов примерно две тысячи рабочих пошли демонстрацией в Коломну. По пути к ним присоединились новые группы рабочих и гимназисты. Когда демонстранты с красными флагами подошли к заставе Коломны, на них напали казаки и черносотенцы. Во время побоища около 30 рабочих получили ранения, в том числе председатель Совета рабочих депутатов Д. А. Зайцев. Двое участников демонстрации были убиты – гимназист Иван Марков (17 лет) и работница шелкокрутильной фабрики Екатерина Зубачева»311.
Ковно. 1905.
«13 декабря 1905 года. Утром, под охраной солдат, начала курсировать конка. Рабочие забросали вагоны конки камнями и заставили их убраться в парк. Через несколько часов вагоны конки снова появились на улицах, и рабочие снова встретили их градом камней. Солдаты открыли огонь, несколько рабочих было убито и ранено»312.
Саратов. 1905.
«16 декабря 1905 года. Телеграмма Николаю II от генерал-адъютанта Максимовича, отправленная из Саратова 16 декабря 1905 года в 8 часов 25 минут пополудни: „Вследствие отсутствия известий в последние дни революционные агитаторы распускали по городу ложные слухи об успехах революции в Москве. Слухи эти вызвали брожение между забастовавшими рабочими. Вчера, 15 декабря, большая толпа собралась на главной улице и двинулась к тюрьме с видимою целью освободить арестованных агитаторов и зачинщиков железнодорожной забастовки, но была разогнана казаками без употребления оружия. Сегодня, 16 декабря, толпа забастовщиков собралась в местности около института. Для ее рассеяния были вызваны казаки и две роты пехоты. Когда казаки подъехали к толпе и предъявили к ней требования разойтись, то были встречены выстрелами, при чем был ранен один казак и одна лошадь. Беспорядочная стрельба со стороны толпы продолжалась некоторое время, не причинивши дальнейших потерь казакам, которые, спешившись, открыли огонь, и толпа рассеялась. До сих пор выяснено, что у мятежников шесть убитых и 15 раненых. В настоящее время беспорядков в городе нет. Но настроение рабочих тревожное. О чем всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству“»313. «Восемь участников митинга были убиты на месте, 24 – тяжело ранены, из них семь умерло. Легкораненых насчитывалось гораздо больше»314.
Горловка. 1905.
«16 (29) декабря 1905 года. Расстрел войсками бастующих рабочих на территории машиностроительного завода; убито десять человек. 17 (30) декабря восставшие шахтеры атаковали военные казармы и после двухчасового боя выбили из города правительственные войска, отошедшие на станцию Волынцево. Однако вечером подоспевшие казаки после жестокого боя сломили сопротивление восставших; было убито около 300 дружинников, более 500 сложили оружие. Солдат убито и ранено 15 человек»315.
Таганрог. 1905.
«17 декабря 1905 года. Рабочие котельного завода, обезоружив городовых на своем заводе, пошли на металлургический завод с целью обезоружить там полицию и казаков, но были рассеяны выстрелами. Таким образом, котельщикам не удалось соединится с рабочими металлургического завода, в столкновении с казаками и полицией они потеряли трех человек убитыми и девять ранеными»316.
Шостка. 1905.
«21 декабря 1905 года. Черниговская губерния. Поселок Шостка. Столкновение рабочих с войсками и полицией. Во время столкновения один рабочий был убит, а другой ранен. 62 человека арестованы, из них 29 были преданы военному суду»317.
Перово. Люберцы. Голутвин. 1905.
16 декабря 1905 года отряд лейб-гвардии Семеновского полка из шести рот под командованием полковника Римана, получив от командира полка полковника Мина общее указание «арестованных не иметь и действовать беспощадно», отправился в карательную экспедицию по Московско-Казанской железной дороге и на станциях Сортировочная, Перово, Подосинки, Люберцы, Ашитково и Голутвин с необычайной жестокостью убил и изувечил без суда и следствия сотни беззащитных и не сопротивлявшихся мирных обывателей. Вот как это было.
«В то время, когда пришел поезд с одним паровозом и двумя вагонами под управлением поручика железнодорожного батальона Костенко, на станции „Сортировочная“ дежурным находился служащий Ладнов.
Минут через пятнадцать появился без испрашивания пути поезд с солдатами Семеновского полка, которые, не доезжая станции, повыскакивали из вагонов и без всякого предупреждения открыли жестокий огонь направо и налево по запасным путям, где находилось много народа. Кто оказался поближе, тот поплатился своею жизнью; многие залезли под вагоны и попрятались за колеса.
В это время офицер вышел на платформу, встретил дежурного по станции Ладнова и узнал от него, что в здании никого нет. Осмотрев и убедившись в этом, приказал произвести обыск в нескольких домах, находящихся поблизости от платформы. Когда пошли в квартиру таксировщика Воронина, то дверь его квартиры нашли запертой.
Стали стучать, потом прикладами сшибли дверь с петель. Войдя в квартиру, застали старика 60 лет, крайне встревоженного и не понимающего, что за события происходят кругом. Он был глуховат на оба уха и потому не слыхал стука в дверь; когда же ее начали ломать, подумал, что это хулиганы пришли грабить его имущество. Он отыскал револьвер и ждал, что за грабители такие ломают дверь и зачем они врываются в чужую квартиру.
Жил он только вдвоем со старухой женой, которая раньше, в 1904 году, была душевнобольной и лечилась в Казани несколько месяцев. Затем она поправилась и жила с мужем на станции „Сортировочная“, где тот прослужил десять лет.
Старуха тоже, ничего не понимая, что творится кругом, в беспокойстве металась из угла в угол и шептала молитвы.
Наконец дверь была сломана, и на пороге появились солдаты и офицер; старик, увидев их, был очень изумлен, растерян, потом от радости перекрестился, что тревога его напрасна, положил револьвер на стол и направился навстречу желанным гостям. Не успел он сделать и нескольких шагов, как офицер скомандовал: „В штыки его!“.
И тут же в квартире началась кровавая, жестокая расправа. С четырех сторон воткнули штыки в тело несчастного старика, а офицер собственноручно, жестоким ударом, раскроил ему череп; только раздался сухой треск расколотого черепа и безумный вопль сумасшедшей женщины, которая в один миг, в этот ужасный миг, снова потеряла рассудок.
Пробыв на станции „Сортировочная“ всего минут сорок, главный отряд двинулся дальше, оставив здесь под командой офицера полуроту солдат, которые продолжали весь день стрелять по запасным путям.
На следующее утро около „Сортировочной“ было подобрано служащими железной дороги при участии солдат восемь трупов, которые солдаты отправили в товарном вагоне на станцию Москва, не приняв никаких мер, чтобы узнать личность убитых. Девятый труп Воронина. Кроме того, родственниками ночью было подобрано и увезено 25 трупов. Итого убито здесь 34 человека.
Не доезжая полутора верст до станции Перово, поезд с солдатами повстречал на запасных путях много крестьян с подводами, разбиравших остатки товаров. Они, не торопясь, с большой деловитостью выбирали предметы наиболее необходимые им. Поэтому не обратили никакого внимания на подходивший поезд. Правда, перовцы предупреждали их, что еще с вечера ожидают казаков; но они не верили, не могли понять, к чему это? Зачем нужны теперь казаки? Когда раньше, в начале грабежа не прислали никого, допустили все расхитить; а теперь и товаров-то ничего почти не осталось! Решили по своей простоте,