Николай Крымов начал работать в те годы, когда в полной мере проявился блистательный талант Валентина Серова, громко звучало имя необыкновенного колориста Константина Коровина, еще не угасли творческие импульсы Ильи Репина, Василия Сурикова, Виктора Васнецова, Архипа Куинджи, но уже ушли Алексей Саврасов, Иван Шишкин, Исаак Левитан. «Зеленая» молодежь, вместе с которой Крымов начал учиться в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, совсем юной встретила новый XX век, и подспудно каждый из них мечтал сказать свое слово в русском искусстве.
К первому десятилетию XX века в России существовало несколько значительных художественных объединений. Это - Товарищество передвижных художественных выставок, основанное в 1871 году; работы его участников все еще волновали широкие зрительские массы. Но уже в 1898 году в Петербурге при журнале Мир искусства возникло объединение с тем же названием. «Мирискусники» были совсем иными, нежели «передвижники». Культ красоты, увлечение театром, глубокая образованность многих из них соединялись в их творчестве с поэтизацией прошлого. Среди них было много художни- ков-графиков, что способствовало созданию нового типа художественных журналов.
Под солнцем. 1907
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Лунная ночь. 1906
Рязанский художественный музей
В «оппозиции» к «Миру искусства» оказались художники-москвичи и кое-кто из петербуржцев, основавшие в 1903 году Союз русских художников, который просуществовал до 1923 года. Среди «союзников» было много пейзажистов: Станислав Жуковский, Сергей Виноградов, Петр Петровичев, Леонард Туржанский, Николай Досекин, Василий Переплетчиков и другие. Столь бурное развитие пейзажной живописи и пейзажного мировосприятия было обусловлено стремлением к утверждению зримой красоты мира. Кроме того, для многих живописцев пейзаж был привлекателен своей несоциальностью; он приобретал особый смысл, казался какой-то идеальной средой бытия. В 1900-1910-е годы любимыми мотивами этих художников были старые усадьбы, скромные уголки природы, сельские сцены, лошадки, заснеженные равнины. Они стремились придать натурному этюду «картинность», стараясь при этом сохранить непосредственность впечатления.
С 1896 года существовало Московское товарищество художников. На XII выставке этого объединения в 1905 году выставлялся и Крымов вместе с уже окончившими Училище Кузнецовым, Сапуновым, Матвеевым.
Время побуждало художников к поискам единомышленников, созданию художественных объединений. Но подчас единственная выставка с запоминающимся названием, как устроенная в 1904 году в Саратове «Алая роза» (ныне о ней помнят только специалисты), подтверждала, что в искусство пришла талантливая молодежь, выступления которой «беспокоили» маститых художников.
«Голубая роза»
Открывшаяся в Москве в марте 1907 года выставка под необычным названием «Голубая роза» навсегда осталась в истории искусства и оказала заметное влияние на современную ей художественную жизнь. Это был особый случай, когда именем одной-единственной экспозиции стало называться целое художественное направление, а сами ее участники вошли в историю искусства под именем «голуборозовцы». Им не были свойственны ни демократический пафос передвижников, ни ретроспективизм «Мира искусства». Потаенная и влекущая красота обыденного, увиденная сквозь призму поэтической грезы, - вот то, что сближает Николая Крымова, почти самого молодого из участников этой выставки, представившего на выставке три работы (и среди них - пейзаж К весне и два варианта Песчаных откосов), с картинами других экспонентов. Полотна молодых москвичей и Крымова в том числе «походили на смутные эскизы фантастических панно, предназначенных неизвестно для каких стен, в то время как сами авторы были уверены, что именно подобными лирическими мерцаниями красок, туманными симфониями цвета и делается поэзия картины», - писал Сергей Маковский.
Среди художников «Голубой розы» Крымов казался наиболее лирическим и наиболее «реалистичным». Спокойная, уравновешенная гармония и тишина, царящие в его картинах, - не только подмеченное состояние природы. Возможно, у художника закрадывалась мысль,
Обложка каталога выставки «Голубая роза»
Песчаные откосы. 1908
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Сосны. 1907
Частное собрание, Москва
что подобная идиллия недолговечна, что этому покою не суждена длительная жизнь. Впрочем, мысль эта не нова - ведь вдохновителями «голуборозовцев» был и гений Михаила Врубеля, и творчество рано ушедшего Виктора Борисова-Мусатова.
На выставке работы Крымова соседствовали с произведениями Мартироса Сарьяна. Уже тогда была замечена парадоксальная общность их работ. Они оказались именно теми живописцами, кому были свойственны поиски светосилы в цвете и глубины в тоне. Сарь- ян и Крымов дополняли друг друга, как створки диптиха: один был север, другой - юг.
«Голуборозовцы» Сарьян, Кузнецов, Крымов, Сапунов не были чужды импрессионизма, когда они учились в Московском училище живописи, ваяния и зодчества в мастерской Серова - Коровина. Французское слово impression в переводе на русский язык означает впечатление. Импрессионизм - это направление в европейском искусстве последней трети XIX - начала XX века, представители которого стремились наиболее естественно и непредвзято запечатлеть окружающий мир и повседневную жизнь в их подвижности и изменчивости, передать свои мимолетные впечатления. Но в тот момент, когда упомянутые выше художники стали формироваться как самостоятельные творческие личности, они поняли необходимость преодолеть свое недавнее прошлое - именно преодолеть, ибо их новая система складывалась как антиимпрессионистическая.
А что это за цветок - голубая роза, давший название столь примечательной выставке? Не васильки с незабудками, не диковинные гортензии, а невиданная голубая роза. Такого цветка в природе не существует. Он может только присниться или стать символом чего-то прекрасного и далекого. Не случайно Константин Бальмонт, описывая озеро Люцерн в Швейцарии у подножия Альп (его немецкое название - Фир- вальдштетское), состоящее из семи отдельных, но связанных между собой озер, дает этому стихотворению название Голубая роза.
Фирвальдштетское озеро - Роза Ветров,
Под ветром колышутся семь лепестков,
Это роза сложилась меж царственных гор
В изумрудно-лазурный узор.
Горы встали кругом, в снеге рады цветам,
Юной Девой одна называется там.
С этой Девой далекой ты слита судьбой,
Роза-влага, цветок голубой.
Туманные дали. 1907-1908
Частное собрание, Москва
Может быть, благодаря этому стихотворению на слуху оказалось словосочетание - голубая роза. А возможно, название выставки утверждало в палитре первенство голубого цвета как мир фантастики, волшебства, мечты о небывалом и несуществующем. Такое название подчеркивало близость художников этого объединения (Анатолия Арапова, Петра Бромирского, Владимира Дриттенпрейса, Ивана Кнабе, Павла Кузнецова, Мартироса Сарь- яна, Сергея Судейкина, Петра Уткина, всего 16 художников) к московским поэтам-символистам и композиторам символистской направленности, таким, как Скрябин или Метнер. Всех их можно было встретить в Обществе свободной эстетики, где «голуборозовцы» выделялись экстравагантностью поведения и манер, что, по их мнению, пристало новым преобразователям жизни.
О художественном преображении жизни писал весной 1907 года Федор Сологуб: «Беру кусок жизни, грубой и бедной, и творю из него сладостную легенду, ибо я - поэт».
Изменять мир и жизнь творческим взлетом таланта призывал Константин Бальмонт:
Бог создал мир из ничего.
Учись, художник, у него, -
И если твой талант крупица,
Соделай с нею чудеса,
Взрасти безмерные леса
И сам, как сказочная птица,
Умчись высоко в небеса,
Где светит вольная зарница,
Где вечный облачный прибой
Бежит по бездне голубой.
Ночь серебристая. 1907
Частное собрание, Москва
Рассвет
Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан, Казань
Еще больше Крымов сблизился с художниками-«голуборозовцами» в связи с изданием журнала Золотое руно. Он принимал деятельное участие в его графическом оформлении. Приобщению к журналу во многом способствовала его дружба с Сапуновым и Якуловым.
А между тем живопись Николая Крымова стремительно менялась: тонкий лиризм, недосказанность изображения, предчувствие и утверждение изменчивости и исчезновения увиденного, живописный де- коративизм (Солнечный день, Снегири, К весне) - все, что сближало его с художниками «Голубой розы», временно отступило, открывая дорогу другим настроениям и эмоциям.
В его картинах появляются гротеск, ирония, шутка (Ветреный день, Московский пейзаж. Радуга, После весеннего дождя, Новый трактир). Всему этому есть объяснение. Сначала художник пристально изучал состояние природы, пройдя короткий путь от этюда с натуры до «картинной» завершенности. Но смена ритмов жизни, ее «фольклорность», столь свойственная Москве в отличие от чопорного Петербурга, праздники, гулянья, ярмарки, частушки-прибаутки, народные игрушки, разудалые вывески, лубок - все это позволило чуткой душе молодого художника впитать новые впечатления и зафиксировать их на холсте. Неудивительно, что в стилистику его картин стремительно ворвались элементы искусства примитива.
К весне. 1907
Государственная Третьяковская галерея, Москва
После дождя
Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан, Казань
Коренной москвич, Крымов всю жизнь прожил в родном городе. Он знал все уголки, в молодые годы много бродил по городу. В картине Московский пейзаж. Радуга Крымов предстает в нескольких обличьях: он и художник, и актер-лицедей, не чуждый скоморошьего веселья, и «прогрессивный» горожанин. Его не удручают, как художников «Мира искусства», появившиеся многоэтажные дома. Наоборот, он расставляет эти дома по краям полотна, подчеркивая театральную «кулисность» композиции. Он не пугается почти незаметному появлению фабричных труб, с детской радостью не забывая запечатлеть идущий из трубы дым. Да и весь этот московский пейзаж, несомненно, увиден глазами ребенка, веселого и озорного, такого, как изображенный в центре дорожки. Эта радость жизни разлита по всей картине, где мокрая, освещенная солнцем крыша, кажется, издает мелодичный стеклянный звон. Редкое удовольствие пробежаться по влажному песку розовой дорожки сравнимо с восторгом наблюдения радуги, протянувшейся от одного края полотна до другого.