На северном фланге советско-германского фронта в июле 1941 года завязались тяжелые бои на рубеже реки Западная Лица, при этом Северный флот высадил три десанта в Мотовском заливе. В результате боевых действий с участием морской пехоты наступление на Мурманск было отбито и на фронте установилось относительное равновесие. Несмотря на то что Мурманский порт подвергался частым бомбардировкам, он продолжал работу, что в будущем обеспечило возможность принимать полярные конвои с военной техникой и вооружением. Вопрос был принципиально решен в августе 1941 года в результате прямых переговоров между премьер-министром Англии У. Черчиллем и И. В. Сталиным.
Сторожевой корабль Северного флота «Ураган». 1941 г. Из архива журнала «Морской сборник»
Морские охотники Северного флота в боевом походе с десантом. 1941 г. Из архива А. А. Раздолгина
Теперь наркому морского флота С. С. Дукельскому надо было подготовить Мурманск и Архангельск к приему конвоев и их быстрой разгрузке, а Кузнецову следовало силами Северного флота организовать их прикрытие в зоне своей ответственности. Учитывая крайне малочисленный корабельный состав Северного флота, сделать это было крайне непросто.
Первый конвой «Дервиш» вышел 21 августа 1941 года из Исландии и прибыл в Архангельск через десять дней без потерь. Конвой был относительно небольшим и состоял из шести торговых судов.
В отличие от Балтийского и Черноморского, Северный флот в течение всей войны был подчинён непосредственно наркому ВМФ. Объяснялось это тем, что основная его задача — обеспечение безопасности проводки конвоев — была чисто морской.
Кроме того, надо было прикрыть от возможного проникновения немецких надводных рейдеров и подводных лодок Арктику. В этих целях Кузнецов создал на базе Беломорской военно-морской базы новое объединение — Беломорскую военную флотилию. В зону ее ответственности вошли Белое и Карское моря. Директива была подписана наркомом 2 августа.
А 17 октября из куйбышевской командировки его срочно вызвал Сталин, чтобы немедленно отправить на Северный флот. Сталин не был уверен, все ли подготовлено на Севере для встречи конвоев союзников.
Согласно договоренности между Москвой и Лондоном, основная ответственность за проведение конвойных операций на Севере лежала на британском Адмиралтействе. Оно занималось формированием конвоев и прокладкой маршрута. Корабли англичан должны были охранять транспортные суда на всём протяжении более чем 2000-мильного маршрута из Англии и Исландии до Мурманска и Архангельска. При достижении 20° восточной долготы (остров Медвежий) в дело вступал Северный флот, обеспечивая встречу конвоя, усиливая корабельный эскорт, а также осуществляя прикрытие судов конвоя с воздуха. При этом зона ответственности Северного флота приходилась на наиболее приближенный к побережью Норвегии и немецким аэродромам, а потому и самый опасный участок.
Прибыв в Полярный, Кузнецов вместе с командующим Северным флотом А. Г. Головко и его штабом разработал схему оперативного прикрытия полярных конвоев.
Непосредственное прикрытие полярного конвоя в радиусе 200 морских миль (370 км) от Мурманска должно было осуществляться тяжёлыми истребителями Пе-3, а в радиусе 100 миль (185 км) — одномоторными истребителями Северного флота. На аэродромах при приближении конвоев в полной боевой готовности должны были находиться бомбардировщики и торпедоносцы, готовые атаковать корабли противника в случае их появления в море. Одновременно два наших эсминца в составе океанского эскорта должны были встречать конвой у острова Медвежий. Ещё один эсминец находился в боевой готовности № 2 в Полярном, с задачей поддержки эскорта. Для оказания возможной помощи приводился в боеготовность буксир на выходе из Кольского залива, в районе острова Кильдин. Одновременно проводилось обязательное усиленное траление фарватеров на подходе к заливу и в самом заливе. Помимо этого, усиливалась противовоздушная оборона Мурманска, Ваенги, Полярного и Архангельска, приводились в боеготовность батареи береговой обороны. Северный флот обеспечивал не только прибытие конвоев в советские базы, но и их выход в обратном направлении. Это включало практически тот же комплекс мер.
Отработанная в сентябре 1941 года Кузнецовым организация обеспечения конвойных операций успешно действовала на протяжении всей войны в силу стабильности маршрута и эффективности схемы взаимодействия. Вскоре один за другим из Исландии в Архангельск и Мурманск пошли конвои с вооружением и военными припасами: PQ-1, PQ-2, PQ-3, PQ-4, PQ-5 и PQ-6. В Советский Союз везли стратегически важный для нас груз — каучук, бомбы, танки, разобранные самолеты «Харрикейн», шерсть и продукты. Обратно — лес и золото, которым СССР частично расплачивался за поставки по ленд-лизу. В целом в 1941 году проводка полярных конвоев прошла без каких-либо трудностей, что позволило приобрести необходимый опыт по взаимодействию в относительно спокойных условиях.
Здесь, сожалению, не обошлось без чиновничьих разборок. Так, в сентябре 1941 года встал вопрос о плавании во льдах Белого моря зимой 1941/42 года. Стремясь использовать ситуацию, начальник Севморпути И. Д. Папанин при поддержке СС. Дукельского подготовил проект решения Совнаркома о передаче ему всех ледоколов и ледокольных пароходов Северного бассейна. Об этом проекте стало известно Кузнецову, который немедленно обратился к Сталину. Приведя весомые аргументы, он добился отклонения данного проекта. Ему же Сталин поручил написать новый проект распоряжения Совнаркома «О бесперебойном плавании на подходах к Белому морю и в Белом море между портами Архангельск, Кемь и Кандалакша».
Транспортировка авиабомб на оленьих упряжках. Северный флот. 1941 г. Из архива А. А. Раздолгина
По проекту Кузнецова в распоряжении С. С. Дукельского для использования зимой в Белом море оставались три буксира и пять пароходов с ледовым креплением корпусов, а также пять арктических океанских пароходов, которые прибудут в Архангельск в составе полярных конвоев. Папанин должен был выделить ледокольный пароход «Сталинград», передать в ВМФ линейный ледокол «Ленин», а также ледокольные пароходы «Седов», «Русанов» и «Сибиряков». И это при том, что ранее у Папанина были уже забраны в ВМФ ледоколы «Сталин», «Литке», «Дежнев», № 6 и № 8. Все ледоколы и ледокольные пароходы ВМФ Кузнецов предлагал включить в особый Ледокольный отряд, который входил бы в состав Беломорской военной флотилии.
Папанин от руководства ледовыми делами на Белом море вообще отстранялся: «Все вопросы по ледовой проводке судов в Белом море должен решать Ледокольный отряд Беломорской военной флотилии, а все портовые работы, включая погрузочно-разгрузочные операции, должны обеспечиваться торговыми портами»[39].
Отметим, что в завершение Кузнецов не удержался от «шпильки» в адрес оппонентов: «Передачу же, как указано в направленном Вам (по-видимому, имеется в виду Сталин. — В. Ш.) тт. Дукельским и Папаниным проекте решения Совета Народных Комиссаров СССР, всех ледокольных средств в ведение Главного Управления Севморпути, считаю нецелесообразным, т. к. это мероприятие лишило бы командование Беломорской военной флотилией возможности обеспечить боевые операции кораблей флота и транспортные операции между Архангельском и портами США и Англии. И создало бы двойственность руководства. Народный комиссар ВМФ адмирал Кузнецов»[40].
Данный проект И. В. Сталина полностью удовлетворил.
Разумеется, при переходе на военные рельсы такие решения неизбежны. Предельно понятны и соображения наркома ВМФ. После утверждения проекта приказ Н. Г. Кузнецова о Ледокольном отряде Беломорской флотилии № 16408С от 30 сентября 1941 года был отослан заместителю председателя Совнаркома А. И. Микояну, а копии С. С. Дукельскому и И. Д. Папанину. Отметим, что, решив этот немаловажный для государства вопрос, Кузнецов нажил себе очередного недруга в лице Папанина.
В связи с отступлением войск юго-западного направления уже в первые дни войны прекратила свое существование Дунайская, а чуть позднее и Днепровская флотилии. Большая часть кораблей была уничтожена противником или взорвана самими экипажами, меньшая — прорвалась в порты Черного моря. В июле директивой наркома ВМФ была создана Азовская военная флотилия, в состав которой вошли уцелевшие корабли речных флотилий и вооруженные гражданские суда.
В августе начались ожесточенные бои на подходах к Одессе. Кузнецов, вызванный в Ставку по текущим делам, сразу же заявил о готовности Черноморского флота оказать более существенную помощь Одессе. Он просил также довести до Сталина предложение об объединении армейского и флотского командования в городе.
Один из руководителей обороны Одессы и Севастополя, командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров. 1941 г. Из открытых источников
О дальнейших событиях вокруг Одессы Кузнецов вспоминал, что, пока Ставка не решила образовать Одесский оборонительный район, в действиях флотского и армейского командований не хватало согласованности. Но когда в начале августа противник отрезал части Приморской армии и Одесской военно-морской базы от основных сил Южного фронта, надо было срочно решить, кому поручить оборону Одессы. Для этого Кузнецова вызвали в Ставку и спросили его мнение. Нарком ВМФ доложил, что без активной поддержки Черноморского флота оборона Одессы не может быть устойчивой.
— Кто персонально возглавит оборону? — спросил его И. В. Сталин.
— В Одессе есть командир военно-морской базы контр-адмирал Жуков — грамотный командир и хороший организатор. Лучшей кандидатуры у меня нет.
Сталин, однако, не внял рекомендации, которая означала бы подчинение войсковых частей Черноморскому флоту, и Шапошников его поддержал.
Кузнецов, однако, проявил настойчивость. Выбрав момент, он снова предложил поставить во главе обороны Одессы командира военно-морской базы, подчиненного команд