Данью старым военным традициям стало и возвращение погон, которые вводились на флоте с февраля 1943 года.
Важных шагом в том же направлении стало учреждение особых «флотоводческих» наград, аналогичных полководческим: орденов Суворова, Кутузова, Александра Невского, Богдана Хмельницкого.
Из воспоминаний Н. Г. Кузнецова
«Готовя предложение в правительство, мы заспорили было, кого ставить выше — Ушакова или Нахимова? Этот вопрос отнюдь не риторический. Когда я убеждал, что предпочтение следует отдать Ф. Ф. Ушакову, я ссылался, что на его счету много знаменательных побед и ни одного поражения, ему русский флот обязан возрождением своего могущества и славы, наконец, Ушаков являлся выдающимся новатором в военно-морском искусстве. Я вовсе не собирался противопоставлять воинскую доблесть двух прославленных флотоводцев, вписавших яркие страницы в историю отечественного флота. Но кое-кто попытался меня обвинить в непочтительном отношении к исторической науке. Дело в том, что историки очень редко упоминали Ушакова. О Нахимове написано было куда больше… Своих я кое-как убедил, но представили мы наш проект в правительство, там тоже возникли сомнения: „Почему Ушаков выше?“ Была создана специальная комиссия. Мне не раз пришлось беседовать с ее председателем Александром Сергеевичем Щербаковым, вначале он тоже колебался. Наконец согласился с нами, после чего и вся комиссия поддержала нас. Наш проект был вынесен на обсуждение Государственного Комитета Обороны. Приняли. 3 марта 1944 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР об учреждении орденов Ушакова и Нахимова I и II степени и медалей Ушакова и Нахимова.
Перед этим я побывал у И. В. Сталина, чтобы согласовать проекты статутов и рисунков новых наград. В кабинете у него в тот момент никого не было. Сталин разложил листы ватмана на длинном столе поверх карты, над которой до этого работал. Внимательно рассмотрев, он одобрил эскизы ордена Ушакова и медалей, а рисунки ордена Нахимова обеих степеней отложил в сторону и молча направился к своему письменному столу. „В чем дело?“ — встревожился я. Открыв средний ящик, Сталин извлек орден Победы…
— А что, если и орден Нахимова украсить рубинами? — спросил Сталин. — Разумеется, настоящими. По-моему, очень к месту будут…
Так орден Нахимова I и II степени получился, по-моему, самым красивым…»[59]
Отметим, что Русская православная церковь причислила праведного воина Феодора Ушакова к лику святых. Это произошло много позже, в 2001 году. А за годы войны орденами Ушакова I и II степеней наградили 210 человек, орденами Нахимова обеих степеней — 520, медалями Ушакова и Нахимова — 14 200. Не был забыт и сам Кузнецов, награжденный впоследствии двумя орденами Ушакова I степени.
Указ Президиума ВС СССР от 15 февраля 1943 г. Из открытых источников
Погоны капитана 1-го ранга ВМФ СССР образца 1943 г. Из открытых источников
Нарком очень внимательно относился к людям, внесшим весомый вклад в строительство отечественного флота. Среди них — старейший советский кораблестроитель, всемирно известный академик А. Н. Крылов. В связи с 80-летием ученого по представлению Кузнецова 13 июля 1943 года ему было присвоено звания Героя Социалистического Труда «за выдающиеся достижения в области математических наук, теории и практики отечественного кораблестроения, многолетнюю плодотворную работу по проектированию и строительству современных военно-морских кораблей, а также крупнейшие заслуги в деле подготовки высококвалифицированных специалистов для Военно-Морского Флота». Кузнецов также организовал чествование ученого в Главном Морском штабе.
Орден Ушакова I, II степеней. Из открытых источников
Орден Адмирала Нахимова I степени. Из открытых источников
Медаль Ушакова. Из открытых источников
Глава 18. 1944-й год. Возвращение утраченного
Новый, 1944 год стал годом блестящих побед Красной армии, которая наступала на всех фронтах. Первой из них стало полное снятие блокады Ленинграда, в котором участвовал наш флот.
В ходе планируемых масштабных действий перед ВМФ встали новые задачи. Следует отметить, что в предыдущем году Кузнецов в последний раз был у Верховного Главнокомандующего 18 сентября. После этого последовал длительный перерыв. Зато в январе — феврале 1944 года Сталин общался с Кузнецовым дважды в течение пяти часов. Судя по продолжительности встреч, вопросы обсуждались весьма серьезные.
Начало 1944 года ознаменовалось для Кузнецова приятным событием. В феврале ему было присвоено звание адмирала флота с четырьмя звездами на погонах, что соответствовало армейскому званию генерала армии. Одновременно такое же звание было присвоено находящемуся на излечении адмиралу И. С. Исакову.
В один из дней после очередного доклада Сталину тот неожиданно поставил вопрос в Ставке ВГК о присвоении Н. Г. Кузнецову очередного звания. Дело в том, что на тот момент не существовало звания выше адмирала, а значит, не было предусмотрено и соответствующих погон. Поэтому Кузнецов доложил Сталину, что в других флотах существует звание адмирала флота.
— Чему это будет равно в наших Вооруженных силах? — спросил Сталин.
— Если выдерживать ту же последовательность, что и в армии, то адмиралу флота следует присвоить погоны с четырьмя звездами, но это тогда не будет самым высшим званием, какое имеют сухопутные военачальники, то есть звание маршала, — доложил Кузнецов.
Члены Военного совета Балтийского флота обсуждают мероприятия по снятию блокады Ленинграда. Слева направо: контр-адмирал Н. К. Смирнов, адмирал В. Ф. Трибуц и контрадмирал А. Д. Вербицкий. Январь 1944 г. Из архива А. А. Раздолгина
В результате было решено учредить пока звание адмирала флота с четырьмя звездами на погонах, не указывая, кому это звание присваивается в армии. Таким образом, Кузнецов получил очередное звание адмирала флота с весьма необычными для флота погонами…
Но на этом история со званием не закончилась. В последний день мая Сталин неожиданно еще раз пересмотрел статус звания адмирал флота, приказав Кузнецову заменить четыре звезды на погонах на герб СССР с одной большой (маршальской) звездой. Таким образом, звание адмирал флота соответствовало уже не генералу армии, как ранее, а Маршалу Советского Союза… Таким образом, Кузнецов за каких-то два месяца фактически поднялся в военной табели о рангах сразу на две ступени, став из адмирала (что соответствовало званию генерал-полковника) адмиралом флота, то есть «морским» маршалом. Аналогов таким званиям, как главный маршал рода войск, маршал рода войск и генерал армии, в военно-морской иерархии не предусматривалось. Разумеется, такая несправедливость восторга в армии не вызвала. Особенно недовольным столь неожиданным возвышением наркома ВМФ был Г. К. Жуков. Но не перечить же Сталину…
Н. Г. Кузнецов навещает в тбилисском военном госпитале тяжело раненного адмирала И. С. Исакова. Из архива А. А. Раздолгина
Весьма смелое решение Сталина являлось огромным авансом лично Кузнецову (для тяжело раненного Исакова это был скорее «утешительный приз»), но это была публичная демонстрация того, что отныне значение ВМФ, пребывавшего в 1941–1943 годах на вторых ролях, снова выходит на первый план и становится стратегическим.
Примерно тогда же, на приеме в честь французской делегации, Сталин, подойдя к наркому ВМФ, во всеуслышание заявил: «Товарищ Кузнецов! Не всем достаточно известно, что делает наш флот. Терпение! Со временем мы будем господствовать на морях!»
В тот день, 31 мая 1944 года, нарком ВМФ удостаивается аудиенции у Сталина продолжительностью в полтора часа. Разумеется, не для поздравлений со вступлением в сверхэлитарный «маршальский клуб». Помимо чисто оперативных задач, связанных с обеспечением полярных конвоев, взаимодействием Балтийского флота в предстоящей Прибалтийской операции и действиями Черноморского флота при освобождении Одессы и Крыма, обсуждалось послевоенное развитие ВМФ. В частности, Кузнецову поручили подготовить обстоятельный доклад по оценке качеств кораблей довоенный постройки в ходе боевых действий, уделив особое внимание вскрытым недостаткам.
Нарком ВМФ СССР Н. Г. Кузнецов после присвоения звания адмирала флота. 1944 г. Из архива А. А. Раздолгина
Возможно, получая погоны, Кузнецов думал, что Сталин предал забвению трагическую потерю на Черном море в октябре 1943 года лидера и двух эсминцев, к которой нарком имел самое непосредственное отношение, но он ошибся. Уже 2 марта Сталин объявил ему выговор (постановление ГКО № 5278) «за непринятие мер к предупреждению неправильных действий командования Черноморского флота при подготовке и проведении операций кораблей». В течение марта 1944 года Кузнецов — снова частый гость в рабочем кабинете Сталина. Он побывал там четырежды, проведя в общей сложности около пяти часов.
А 31 марта вышла директива Ставки ВГК, которая вводила новые принципы управления ВМФ и их взаимодействия с другими видами Вооруженных сил. Отныне Черноморский, Северный флоты и Беломорская флотилия подчинялись напрямую наркому. Что касается Балтийского флота, то он по-прежнему оставался в подчинении у Ленинградского фронта. Этой же директивой нарком ВМФ объявлялся и главнокомандующим ВМФ. С возвращением в оперативное подчинение воюющих флотов Кузнецов и Главный Морской штаб должны были самостоятельно разрабатывать крупные операции, полностью отвечая за их проведение и лишь согласовывая их с Генштабом или командующими фронтами на местах.
Когда в 1944 году Сталин принял решение об организации Суворовских училищ, Кузнецов немедленно предложил создать и военно-морские, назвав их в честь адмирала П. С. Нахимова. Первое было открыто в Тбилиси, второе — спустя несколько месяцев в Ленинграде, а третье — в 1945 году в освобожденной Риге. И вновь примечательная деталь: в 1944 году Кузнецов предложил исполкому Ленинградского горсовета установить навечно, как памятник, Краснознаменный крейсер «Аврора» на Неве у Петроградской набережной по реке Большая Невка. Там, напротив здания Ленинградского Нахимовского училища, знаменитый крейсер стоит и поныне.