Казалось бы, ничего особого в этом не было, так как США и Англия все еще считались союзниками и вместе участвовали в разгроме милитаристской Японии. Но в этом союзе ясно обозначился раскол. Не за горами была холодная война между Западом и СССР.
Прежде всего надо было думать о восстановлении военно-морских баз. Постановлением Совнаркома СССР от 1 ноября 1945 года «О мероприятиях по восстановлению разрушенных немецкими захватчиками городов РСФСР» в список 15 городов, за которые надо было браться в первую очередь, был включен Севастополь. Разумеется, в данном случае имелось в виду восстановление не только самого города, но и главной военно-морской базы Черноморского флота.
К сожалению, не обошлось в первые послевоенные месяцы в ВМФ и без чрезвычайных происшествий. Во время одного из первых выходов в море на учебные стрельбы 17 октября 1945 года подорвался на донной мине крейсер «Киров». При этом нарушено было все, что только можно было нарушить. Центр взрыва пришелся в районе носовых башен главного калибра, примерно в 20 метрах от днища. «Киров» получил серьезные повреждения, началось затопление отсеков. Однако крейсер смог своим ходом дойти до входа на Большой Кронштадтский рейд и приткнуться к мели. Сталин был вне себя от гнева, узнав, что ВМФ из-за разгильдяйства едва не лишился одного из немногих крейсеров. Свое получили и Кузнецов, и Трибуц. Окончательный крест был поставлен на карьере командующего Балтийской эскадрой вице-адмирала Л. А. Владимирского, старого друга наркома.
Проблему разминирования Балтики и Черного моря надо было решать как можно быстрее, так как мины серьезно ограничивали судоходство и рыболовство.
На решение минной проблемы Кузнецов еще в годы войны привлек лучших ученых, в том числе будущего академика А. П. Александрова. У англичан был получен специальный эффективный трал против донных неконтактных мин. Адмирал Н. Н. Амелько вспоминал: «Я на этих испытаниях присутствовал вместе с… А. П. Александровым. Построились корабли во фронт, дали команду „Включить ток“, и сразу 11 мин взорвались впереди нас, по бокам и даже несколько за кормой. Это было ошеломляющее зрелище. Мы выключили тралы, смотали на вьюшки, вернулись в Ораниенбаум. Разобрались с результатами, определили порядок использования таких тралов. Таким образом, большая государственная задача начала решаться быстрее»[67].
Едва отгремели последние залпы Великой Отечественной войны, как началась реорганизация ВМФ. Первый этап коснулся двух флотов — Балтийского и Тихоокеанского. Балтийский 15 февраля 1946 года разделили на два — Южно-Балтийский (с 1947 года стал называться 4-м ВМФ) и Северо-Балтийский (с 1947 года 8-й ВМФ). К Южно-Балтийскому флоту отошли военно-морские базы в Балтийске (штаб флота и главная база), Лиепае, Усть-Двинске. К Северо-Балтийскому флоту — базы в Таллине (главная), Поркалла-Удде, а также Кронштадтская крепость и Ленинград. Штаб Северо-Балтийского флота был размещен в Таллине. Тихоокеанский флот 17 апреля 1947 года был разделен на 8-й ВМФ и 5-й ВМФ. К 8-му ВМФ отошла вся оперативная зона ответственности от Анадыря до острова Хоккайдо, включая Сахалин и Курильские острова. Его главной базой стала Гавань Советская. 5-й ВМФ контролировал Японское и Желтое моря и Корейский пролив, с военно-морскими базами Владивосток (где разместился штаб флота) и Порт-Артур.
Разделение флотов было проведено Сталиным вопреки мнению наркома ВМФ. Началось с того, что в один из дней весной 1946 года Сталин позвонил Кузнецову и между ними состоялся неожиданный для наркома разговор, в ходе которого Сталин и предложил разделение Балтфлота. Это предложение застало Кузнецова врасплох, и он попросил время подумать. Через два дня он позвонил Сталину и заявил, что категорически против сталинского предложения.
— Каковы ваши аргументы? — спросил Сталин.
— Балтийский военно-морской театр небольшой и с оперативной точки зрения неделимый.
Сталин остался недоволен таким ответом и повесил трубку.
Не найдя поддержки у Кузнецова, Сталин поручил А. И. Микояну переговорить на эту же тему с Исаковым, занимавшим тогда должность начальника Главного штаба ВМФ.
Исаков, узнав позицию Сталина, согласился.
Кузнецов оценил позицию Исакова как трусость и предательство, о чем откровенно написал в своих мемуарах: «Исаков, при его прекрасных отдельных качествах, всегда опасался за свое служебное место. К тому же он был честолюбив и („греша перед своей совестью“, по его же словам) в те дни выступил против меня, лишь бы не идти против течения»[68].
Адмирал флота Советского Союза И. С. Исаков. 60-е годы. Из архива журнала «Морской сборник»
Обвинения, прямо скажем, очень серьезные. Его оппонент, к сожалению, воспоминаний не оставил и постоять за себя не может. Как бы то ни было, с этих пор отношения двух адмиралов уже никогда не будут доверительными и товарищескими.
Точку зрения Исакова Микоян доложил Сталину. Надо отдать должное вождю: после этого он вынес предложение на Главный военно-морском совет, куда направил Жданова и Микояна, кураторов ВМФ от ЦК. На совете все присутствующие адмиралы выступили против разделения флотов, кроме Исакова. Он воздержался. Аргументы — те же, что привел Кузнецов. Политбюро же основывалось на том, что Балтийский флот соседствует с двумя военными округами, Ленинградским и Прибалтийским, которые, согласно новой военной доктрине, имеют совершенно разные задачи. В случае войны единый Балтийский флот не сможет их решать, и под будущие задачи разделить его следует заранее.
Результатом военно-морского совета Сталин остался очень недоволен. На следующий день он вызвал Кузнецова, дабы объяснить, что разделение Балтийского флота — не его личная прихоть, его требует новая стратегия военного противостояния Западу. Кузнецов же в запальчивости заявил:
— Если я не подхожу, прошу меня убрать!
На это Сталин ответил не менее жестко:
— Когда нужно, уберем!
Бытует легенда, что Кузнецов, услышав от Сталина о разделении Балтийского флота, с вызовом спросил его:
— А какой из двух флотов останется Краснознаменным?
Если данный факт действительно имел место, то нарком явно напрашивался на конфликт.
Упрямство Кузнецова явилось для Сталина полной неожиданностью, тем более что Исаков стратегический замысел Сталина поддержал. При этом и Исаков, и Микоян, как оказывается, пытались убедить Кузнецова, но безуспешно.
При этом Кузнецов не только выступил против сталинского решения. Он начал фактически саботировать полученный приказ.
Что же планировал Сталин и чего не понял (или не захотел понять) Кузнецов? По его замыслу старый Балтийский флот с главной базой в Таллине структурно останется таким, каким и был. А вот на присоединенных западных рубежах на базе Юго-Западного морского оборонительного района будет создан фактически совершенно новый 4-й (Юго-Балтийский) флот с новыми базами от Лиепаи до Дании, с подчинением ему портов: Клайпеда, Калининград, Гдыня, Штеттин, Свиноустье, Штральзунд и Росток.
Создание двух флотов на Балтике действительно имело стратегический смысл, поскольку каждый получал собственную задачу. В условиях консолидации Запада, начала холодной войны и появления ядерного оружия у США СССР разрабатывал свои планы действий в Европе на случай войны. На северо-западе создавалась военно-морская ударная группировка с центром в Балтийске. Ее целью являлось завоевание Балтийских проливов с последующим выходом к Ла-Маншу, чтобы наступающие на запад советские войска могли иметь надежную опору на правом фланге. Кораблей для этого (с учетом выполнения кораблестроительной программы) должно было хватить, да и авиации тоже, поскольку в Прибалтике было развернуто девять крупных авиационных соединений, из которых четыре флотского подчинения. Кстати, эта задача Балтийского флота осталась неизменной вплоть до конца 1980-х годов. Следует сказать, что после смерти Сталина его идею о двух флотах на Балтике лишь слегка заретушировали, создав на базе 8-го ВМФ Ленинградскую военно-морскую базу центрального подчинения, выполнявшую, по сути, те же задачи, что и ее предшественник.
Разумеется, штаб «наступательного» флота и его главные силы сосредоточивались в непосредственной близости от рубежей возможного наступления, в водах бывшей Восточной Пруссии. Именно для этой цели и предназначался 4-й ВМФ, значительно превосходивший тыловой 8-й ВМФ. Фактически 1-й эшелон на северо-западном европейском направлении составляли: группа оккупационных войск в Германии (ГСВГ), Прибалтийский округ и 4-й ВМФ, а 2-й эшелон — Ленинградский военный округ и 8-й ВМФ.
После ухода с Балтики «передового» 4-го ВМФ «тыловому» 8-му ВМФ предстояло контролировать Балтийский ТВД, поскольку поведение Швеции и Финляндии в случае начала новой большой европейской войны предсказать было сложно. Ну а пока он должен был заняться разминированием основных фарватеров на Балтийском море.
Приходилось учитывать и субъективный фактор. Командующий Балфлотом адмирал Трибуц столкнулся с серьезными проблемами в организации управления подчиненными ему соединениями. Учитывая состояние тогдашней службы связи и низкий практический опыт управления разнородными силами флота, эффективно руководить множеством соединений и частей, разбросанных на расстоянии в тысячу километров от Кронштадта до Киля, было весьма затруднительно.
Те же соображения диктовали разделение и Тихоокеанского флота. Его ТВД охватывал огромную океанскую акваторию от Чукотки до Восточно-Китайского моря. Если до 1945 года командование как-то справлялось с управлением разбросанными за тысячи километров частями и соединениями, то после приобретения Порт-Артура и включения в зону ответственности флота Японского и Желтого морей командующий и штаб Тихоокеанского флота были просто не в состоянии надежно управлять двумя слабосвязанными группировками на огромном океанском пространстве. Главной же причиной раздела Тихоокеанского флота было то, что на Дальневосточном ТВД четко определились два главных оперативно-стратегических направления — аляскинско-камчатско-сахалинское и китайско-корейское, под которые, собственно, и была сформирована военная структура из двух отдельных военных округов с оперативно подчиненными им флотами.