«Детство и воспитание должно определять характер героя», — писал Помяловский, работая над романом «Брат и сестра». Именно эту мысль проводит в своем романе и Кущевский.
Народу были нужны общественные деятели, способные бороться за его интересы, люди, воодушевленные высокими идеалами. А школы и университеты, как показывает Кущевский, находились в руках реакционеров или невежественных либеральных болтунов, которые калечили души детей и молодежи, всеми способами стремились отвлечь от общественной борьбы.
Провинциальная гимназия 50-х годов, призванная воспитывать детей «благородных» дворян, в сущности готовила рабов — человеконенавистников, людей без знаний, без запросов: «Терпя преследование старших и надзирателей, мы… подвергались всем ужасам капризов пьяных учителей и в этом случае являли собой подобие волов, с которых сдирали по нескольку шкур. Собственно, учителей у нас не было, а были унтер-офицеры, наблюдавшие за порядком обучения, которым льстили слишком много, называя их учителями», — говорит герой романа.
Изображая воспитание братьев Негоревых в гимназии и кадетском корпусе, Кущевский во многом идет вслед за «Очерками бурсы» Помяловского. Те же невежественные пьяные учителя, та же жестокость гимназического начальства, те же бурсацкие нравы во взаимоотношениях воспитанников между собой. Гимназисты Сколков, Сенечка и некоторые другие почти ничем не отличаются от героев Помяловского. Жизнь и учеба семинаристов-бурсаков, нарисованных в романе (крестьянский сын Новицкий и его товарищи), проходят в еще более дикой обстановке, чем у дворянских детей — гимназистов. Картины гимназической и бурсацкой жизни в романе вполне достоверны. Автор не только наблюдал эти нравы, но и сам был их жертвой в период учения в Томской гимназии, которую он окончил в 1864 году.
Бессодержательность и абстрактность университетской науки тех лет, особенно гуманитарной, остроумно осмеивается Кущевским в главе «Святилище науки». Со злой, сатирической иронией характеризуются различные типы «профессоров» университета: поп, читающий историю религии, юрист — щеголеватый и развязный болтун, превративший свои лекции в ряд глупых анекдотов, историк литературы — выживший из ума старик, профессор политэкономии, чье имя, «как автора безобразнейшего руководства, сделалось уже давно оскорбительным ругательством в литературе». Все это не только невежды, но и люди глубоко реакционные.
И все же вопреки официальной школьной и университетской науке Оверин, Андрей и их товарищи приобретали необходимые знания, готовили себя к борьбе и практической деятельности среди народа.
Главным достоинством романа «Николай Негорев, или Благополучный россиянин» является раскрытие духовного роста и формирования, с одной стороны, демократической молодежи, идущей в народ, и с другой — продажных либералов, «благополучных» и благонамеренных россиян, врагов всего нового, прогрессивного.
В художественных приемах Кущевского есть общее с трилогией Л. Толстого «Детство, отрочество, юность». Несмотря на различную художественную глубину раскрытия духовного облика героя в романе-хронике Кущевского и в трилогии Л. Толстого, и тот и другой автор вскрывает процесс развития определенных черт характера ребенка. Как в маленьком Николеньке Иртеньеве Л. Толстой уже намечает некоторые черты будущего обличителя своего класса, человека, глубоко сочувствующего простому народу, так и в детях, нарисованных Кущевским, видны качества, которые затем, развиваясь в соответствующих благоприятных условиях, станут определяющими.
Маленький Николай Негорев, болезненный, предоставленный самому себе, с детства мечтает устроить свою судьбу лучше других, всем завидует и никого не любит. Он хитер и расчетлив: лицемерно угождает тетке и отцу, старается жить в мире с братом, хотя ненавидит его. К деревенским мальчишкам он, барич, «чувствует страх и отвращение». И это умение прятать свои чувства, угождать и всегда помнить о своих интересах, презрение ко всем стоящим ниже его на общественной лестнице остаются у Николая Негорева на всю жизнь.
Гимназия и университет способствовали развитию этих черт и возникновению новых, которые в целом и определили характер Николая. Из него вырастает благонамеренный крупный чиновник, человек с холодным сердцем, враг всякого свободомыслия, защитник основ самодержавия.
Искусство Кущевского, его яркий сильный талант особенно проявляются в приемах изображения этого реакционного обывателя, врага революции. Николай на большей части романа дается отнюдь не как законченный отрицательный тип. В нем есть и привлекательные черты: он умен, исходя из общепринятых представлений об этике, помогает товарищам, держит слово. Он умеет понравиться. Не случайно в него влюбляется подлинно новый человек — идейный, чистый и самоотверженный — Софья Лохова. Николай сидел даже в тюрьме по подозрению в связях с революционно настроенной молодежью и вел себя на допросах «порядочно». Но все это не является определяющим в его характере и, чем дальше, тем явственнее отходит на задний план. Кущевский все время подчеркивает незаинтересованность героя во всем, кроме своей судьбы, его мертвенное равнодушие к людям и событиям, его скептицизм. Даже легкомысленная институтка Аннинька, влюбленная в Николая, в ответ на его заверения в любви говорит: «Нет, ты не можешь никого любить. У тебя нет души». Ее слова подтверждаются впоследствии и поведением Николая с Софьей Лоховой в период его жениховства: «Я хорошо обдумал, как нужно вести себя… Мы поцеловались, если можно так сказать, рассудительным поцелуем… Во время чая я серьезно заговорил о том, что она должна отказатьея от недозволенных начальством затей, так как семейное счастье немыслимо, если одному из супругов будет угрожать опасность…» Как видим, даже рисуя казалось бы благородное поведение Николая — его решение жениться на бедной девушке, дочери арестованного мошенника-купца, автор в сущности представляет этот поступок отнюдь не в благородном свете. И поэтому никак нельзя согласиться с биографом Кущевского А. Горнфельдом, который сетует на Кущевского за то, что тот «не дал в Негореве цельного образа. Избегая обличительного шаблона, он усложнил его… Он впал в шарж»[14]. Критик явно не понял идейной глубины этого образа и его больших художественных достоинств.
Кущевский неуклонно ведет героя к логическому завершению своей судьбы — к ренегатству, предательству идей демократии.
По мере своего возмужания Николай все больше укрепляется в мысли о неизбежности разрыва с друзьями, мечтающими о революции. Сначала он вышучивает страстные мечты своих приятелей и упрекает их в бездеятельности, затем прямо отказывается участвовать в революционном движении по мотивам вполне практическим. «Я уже осознал, что гораздо выгоднее быть благонамеренным гражданином», — признается он.
Аресты его товарищей, разгром революционной молодежной группы способствовали тому, что процесс падения, предательства пошел более открыто и быстро: «Я давно уже перестал увлекаться мечтами и неосуществимыми планами и рассудительно обдумал, по какой жизненной дороге следует идти к благополучию. Благонамеренным ученым и всеми презираемым профессором я быть не хотел, так же как далек был от желания сделаться добросовестным тружеником и попасть под надзор полиции». И Негорев, «заморозив все цветы в своем сердце», окончательно обнаруживает свое подлинное лицо. Приехав в Петербург, он при помощи шантажа проникает в семью одного влиятельного лица и женится на его дочери без любви, только ради карьеры. Вслед за этим Николай рвет старые дружеские связи. Так закончился процесс формирования благонамеренного и «благополучного россиянина». И показ этого процесса — большая историческая заслуга Кущевского. «Хорошие повести Помяловского о том, как революционер превращается в благополучного мещанина, недооценены, так же, как недооценены роман Кущевского о «благополучном россиянине» и повесть Слепцова о «трудном времени», а эти авторы проницательно изобразили процесс превращения героя в лакея», — писал М. Горький[15].
Горький не случайно сближает романы Помяловского и Слепцова с романом Кущевского, хотя они принадлежат к разным историческим периодам. Кущевский продолжал разрабатывать те же проблемы и образы, показывая их дальнейшее развитие. Лакейство и предательство Николая Негорева, как мы видим, носят в конце 60-х годов иной характер, чем лакейство Молотова (правда, Горький несколько односторонне трактует образ Молотова, преувеличивая его революционность). Николай Негорев сознательно и цинично идет на это лакейство, не брезгуя даже преступлениями ради достижения собственного благополучия. Близок к нему дворянский либерал Щетинин у Слепцова. И Николай Негорев, разночинец, пошел дальше Щетинина в своем предательстве. Так резко разграничились политические лагери, обнаружилась подлинная политическая сущность людей в период решительных действий начала 70-х годов.
Герои романов Помяловского и Слепцова и особенно образ Николая Негорева Кущевского интересовали Горького как весьма характерное социальное явление. Николай Негорев — враг революции, и процесс его идейного и морального формирования типичен для определенных классовых групп. Впоследствии Горький показал этот процесс на более широком общественном и временном фоне, нарисовав Клима Самгина — предателя и контрреволюционера. Изображая идейное становление Самгина, Горький несомненно шел и от образа Николая Негорева Кущевского, доводил до логического конца его свойства и поступки уже в новой исторической обстановке. Если Негорев предал идеи демократии, купив себе этим предательством карьеру и благополучие, то Самгин идет дальше в наступление на новый становящийся мир, связывая себя с международной империалистической реакцией.
По-иному показывает Кущевский в романе процесс идейного формирования демократической молодежи.
Противоположностью Николаю является с самого детства его старший брат — Андрей. Это человек непосредственный, честный, искренний, неудержимо страстный в проявлении своих чувств. У него нет середины ни в чем: или он любит, или ненавидит. С детства он с простым народом, без колебаний встает на защиту обиженных, делится последним куском хлеба с голодным. Приемы типизации, которыми Кущевский создает портреты Николая и Андрея, совершенно различны. Николай, от имени которого ведется повествование, все время размышляет, резонирует по тому или иному поводу и на самого себя смотрит как бы со стороны. Он сам осознает полное несходство характеров брата и своего: «Вообще Андрей никогда не сдерживал своих порывов, и между тем, как меня всегда останавливала мысль — понравится ли другому бурное излияние моих чувств, брат, если ему это хотелось, кидался на него, не справляясь о последствиях».