Виктория ХевролинаНиколай Павлович Игнатьев. Российский дипломат
Российская академия наук
Институт российской истории
Научный совет РАН «История международных отношений и внешней политики России»
Предисловие
Николай Павлович Игнатьев… Имя это неизвестно широкому читателю. Его нет в школьных учебниках. О Н. П. Игнатьеве знает, да и то не слишком много, только небольшой круг историков и дипломатов. Больше известен Игнатьев в Болгарии. Там чтут его память. В его честь названа одна из центральных улиц Софии. Есть в Болгарии и село Игнатьево. В Софии и Варне российскому дипломату поставлены памятники.
Н. П. Игнатьев был одним из выдающихся дипломатов второй половины XIX в. в России. Его стараниям Россия во многом обязана присоединением Приамурья и Приморья, Болгария – своим освобождением от пяти векового османского ига, а Сербия, Черногория и Румыния – приобретением статуса независимых государств. Определенное влияние оказал Игнатьев, бывший, правда недолго, министром внутренних дел, и на развитие внутриполитической жизни России.
Отечественная историческая наука в постсоветское время большое внимание уделяет изучению жизни и деятельности представителей государственных и общественных структур России, сыгравших значительную роль в ее истории. Созданы книги, посвященные российским императорам, министрам, военачальникам, финансистам, промышленникам, юристам. Однако работ о российских дипломатах пока очень мало, в особенности о дипломатах XIX в. Внимание историков закономерно привлекает фигура канцлера А. М. Горчакова, более 25 лет стоявшего у руля российской внешней политики (1856–1882 гг.). Ему посвящено даже несколько книг. Но почти полное отсутствие знаний о других дипломатах обедняет историю внешней политики России. А среди них было немало талантливых людей, горячо любящих свою Родину, отдавших лучшие годы своей жизни усилению ее международной роли, становлению и укреплению ее связей с другими государствами, отстаиванию ее интересов на международной арене. Назовем имена таких дипломатов, как П. Д. Киселев, Ф. И. Бруннов, Н. А. Орлов, А. И. Нелидов, Н. К. Гирс, И. А. Зиновьев, Ф. Р. Остен-Сакен, и других. Имя Н. П. Игнатьева стоит одним из первых в этом ряду и занимает в нем, пожалуй, особое место. По своим личным и деловым качествам он заметно выделялся в дипломатической среде. Это была яркая и неординарная личность, привлекавшая к себе внимание как российских, так и европейских политических и общественных кругов, международной прессы.
Игнатьев получил военное образование и не готовился к дипломатической карьере. Его появление в дипломатии было связано с особенностями внешней политики России первой половины – середины XIX в., когда в период развития российского наступления в Средней Азии и на Дальнем Востоке дипломатические функции там осуществляли военачальники и местные генерал-губернаторы, бывшие военными. Они непосредственно сталкивались с пограничными властями соседних государств (Персия, Китай, Япония, среднеазиатские ханства). Внешняя политика России в этих регионах сочетала дипломатические и военно-силовые методы и строилась с учетом особенностей менталитета и психологии правящих кругов азиатских и дальневосточных государств.
Начав свою дипломатическую карьеру в Средней Азии и Китае, Игнатьев воспринял эти традиции и приемы и нередко пользовался ими в дальнейшем, тем более что он значительную часть своей дипломатической деятельности также провел на Ближнем Востоке, в Константинополе, являясь двенадцать с лишним лет российским послом в Османской империи.
Это было нелегкое время для российской внешней политики. Поражение в Крымской войне коренным образом изменило ее задачи, выдвинув на первое место обеспечение благоприятных условий для проведения либерально-буржуазных реформ, открывавших путь для капиталистического развития страны. Внешнеполитические проблемы должны были решаться мирными средствами. В то же время Россия не могла мириться с ущемлением своих прав: Парижский трактат 1856 г. запретил ей содержать военный флот в Черном море, строить прибрежные укрепления и арсеналы, а имевшиеся были уничтожены. Турции же было разрешено пропускать через проливы в военное время суда союзных ей держав. От России была отторгнута Южная Бессарабия. В результате могла возникнуть такая ситуация, когда неприятельский флот в случае войны с участием Турции мог беспрепятственно пройти через проливы – южные рубежи страны оставались незащищенными. Лишение России давнего права преимущественного покровительства православным народам Балкан ослабило ее традиционное влияние на полуострове.
Основной задачей внешней политики России в этот период являлось восстановление утраченных позиций в Европе и подтверждение статуса великой державы. Этому противостояли Англия, Франция, Австро-Венгрия. Первенствующее значение имела задача отмены нейтрализации Черного моря. Россия должна была также восстановить свое влияние на Балканах и противостоять там политической и экономической экспансии западных стран, в особенности Австрии.
В связи с проникновением Англии в Центральную Азию и Китай, что представляло опасность для юго-восточных и дальневосточных территорий страны, увеличилась роль среднеазиатского и дальневосточного направлений внешней политики. Задачей России являлось установление регулярных дипломатических отношений с государствами этих регионов и усиление там своего присутствия, что позволяло оказывать давление на Англию путем угрозы ее колониям в Азии.
Сложность выполнения всех этих задач заключалась в том, что Россия не имела союзников и находилась во внешнеполитической изоляции. Новый министр иностранных дел А. М. Горчаков, решительно порвав с принципами Священного союза, объявил о том, что Россия в своей внешней политике будет следовать национальным интересам и взаимодействовать с другими европейскими государствами в рамках «европейского концерта», то есть взаимного согласия держав. Он избегал втягивания России в военные конфликты в Европе и стремился вывести страну из международной изоляции, вступая в такие союзы с европейскими государствами, которые могли обеспечить решение национальных задач страны. Сначала это была Франция, а затем Германия и Австро-Венгрия.
Назначая Игнатьева в 1864 г. на пост посланника в Константинополе, министр обозначил его задачу как восстановление и усиление позиций России на Балканах и в Османской империи в целом и осторожную поддержку национально-освободительного движения балканских народов, не выходя за рамки мирного содействия. Это оказалось чрезвычайно сложным, так как стремление балканского населения сбросить с себя ненавистное османское иго выливалось пока что в локальные выступления, но грозило перерасти в общебалканский военный конфликт, которым могли воспользоваться в своих целях европейские державы. В своей освободительной борьбе балканские народы надеялись на помощь России. Требование Горчакова сдерживать единоверцев противоречило убеждениям Игнатьева, считавшего, что только объединенные усилия балканских христиан при поддержке России могут решить Восточный вопрос – создание на месте европейских провинций Османской империи национальных государств, с помощью которых может быть решена в интересах России жизненно важная для нее проблема проливов.
Выступая за проведение активной внешней политики на Балканах, Игнатьев выражал взгляды так называемой «национальной» или «народной» партии – группировки в консервативных кругах, стремившейся путем активных, в том числе силовых, внешнеполитических акций восстановить былое могущество России и укрепить таким образом авторитет самодержавия внутри и вне страны. Однако консервативная элита не до конца учитывала финансово-экономические и военные возможности страны и ее отсталость в этом плане от основных европейских держав. Противоречия в среде правящих кругов по вопросу о методах балканской политики России обусловили ее двойственность. С одной стороны, Петербург призывал к сдержанности балканские народы, с другой – им предоставлялась определенная финансовая и военная помощь. Игнатьев оказался заложником этой двойственной политики.
Не добившись решения балканской проблемы мирным путем, Россия в 1877 г. объявила войну Турции. При заключении мира Игнатьев попытался осуществить программу-максимум решения Восточного вопроса, выраженную в Сан-Стефанском мирном договоре (1878 г.), но сопротивление европейских держав обусловило лишь частичную реализацию последнего. Это предопределило уход Игнатьева, бывшего еще в расцвете сил и энергии, с дипломатической арены. Его быстрый карьерный взлет завершился преждевременной отставкой. Противники Игнатьева приложили все усилия к тому, чтобы закрыть ему дальнейшую деятельность в сфере дипломатии. Не имело особого успеха и пребывание Игнатьева на посту министра внутренних дел, куда он был назначен с целью ликвидации революционного движения и установления порядка в стране. Его попытка сочетать консерватизм и либерализм во внутренней политике вызвала протест со стороны крайних реакционеров, задававших тон в годы правления Александра III. Игнатьев был отставлен от государственной службы, когда ему было только 50 лет. Еще полный сил и энергии, он оказался невостребованным, а к концу жизни практически забытым. Трагическая судьба этого талантливого человека, целью своей деятельности ставившего защиту интересов России, познавшего возвышения и падения, широкую известность и полное забвение, только в последнее время стала вызывать интерес со стороны отечественных историков. На Западе об Игнатьеве начали писать несколько раньше[1]. Деятельности его в период восточного кризиса 70-х гг. XIX в. Посвящена изданная в Германии монография[2]. Об Игнатьеве существует, правда немногочисленная, литература и в Болгарии