Конечно, Николай Иванович, как и любой человек, приступивший к мемуарам, надеется на интерес будущего читателя. Он остается честным перед ним и не стесняется открыть все стороны своего духовного мира. А он у него был бесконечно богат. Становление Пирогова как личности с раннего детства проходило в трудовой, честной и благородной семье, в окружении любящих его родителей и близких людей, где воспитывали прежде всего человека, и это в дальнейшем помогло раскрыться его талантам, заложенным от рождения. Родители смогли дать мальчику, а потом и юноше хорошее образование, несмотря на материальные трудности, неожиданно ставшие перед семьей. А трудности, которыми судьба часто награждала Пирогова, только укрепляли его дух и волю, закаляли характер. Все это подготовило его к той смелости и твердости, которая позволила ему ставить перед собой самые высокие и значимые научные цели, нередко имеющие общегосударственное значение. Он, не обладая крепким здоровьем, часто работал до полного изнеможения, но добивался впечатляющих научно-практических результатов. Пирогов умел убеждать и получать поддержку не только своих соратников, но и лиц, занимающих ответственные государственные посты. Его достижения сделали его знаменитым далеко за пределами России, они прославили и его родину, которую он горячо любил.
В своем «Дневнике» Николай Иванович без жалости «анатомирует» и те свои поступки и мысли, за которые ему становится стыдно, – шаг, на который другие мемуаристы, возможно, и не пошли бы. Его воспоминания – это открытая исповедь человека, честно и напряженно трудившегося всю свою жизнь на самых славных человеческих поприщах: медицине и педагогике.
Приступая к своей последней работе, Николай Иванович заявляет, что он будет руководствоваться словами Ж. Ж. Руссо: «Пусть звучит труба страшного суда, я предстану с этой исповедью пред верховным судьею и громко воскликну: вот каков я был здесь, вот что я делал, вот как я мыслю!» И он не отступил от этого принципа, оставив пусть и не законченный, но замечательный памятник русской жизни и истории XIX века.
Тем временем приближался полувековой юбилей врачебной, научной и общественной деятельности Пирогова, который должен был наступить в 1881 г. и к которому стали готовиться в России и за рубежом. Еще в апреле 1879 г. Главное медицинское управление Военного министерства открыло подписку «для составления капитала в ознаменование 50-летнего юбилея государственной службы тайного советника Пирогова»[211].
Сообщения о предстоящем пятидесятилетнем юбилее ученого появились в газетах в 1880 г., поэтому некоторые частные лица и организации стали присылать поздравления Николаю Ивановичу в «Вишню». Врачебная общественность решила отпраздновать это событие.
14 апреля 1881 г. к Николаю Ивановичу приехал Н. В. Склифосовский, один из ведущих хирургов того времени. Николай Васильевич, в недавнем времени профессор Санкт-Петербургской медико-хирургической академии, теперь возглавлял кафедру факультетской хирургии и был деканом медицинского факультета Московского университета. Он привез Пирогову приглашение на юбилейное торжество от имени Московского университета и Московской городской думы. Ранее, когда с Пироговым обсуждался вопрос о юбилее, он отклонил предложение о проведении его в Петербурге и выразил желание, чтобы чествование состоялось в Московском университете, его alma mater, совместно с заседанием хирургического общества.
Склифосовский целый день провел в «Вишне», общаясь с Пироговым. Они беседовали о последних достижениях в хирургии, физиологии и биологии, всегда волновавших Пирогова; не могли пройти мимо и тех событий и потрясений, которые случились в общественной жизни. Надо напомнить, что незадолго до их встречи, 1 марта 1881 г., на набережной Екатерининского канала в Петербурге был смертельно ранен император Александр II. Это событие в значительной степени повлияло на дальнейший ход истории нашей страны. Склифосовский в своих воспоминаниях об этой поездке не мог не отметить, что Николай Иванович проявил в их беседах «необычайную свежесть блестящего и острого ума, почти юношескую бодрость духа».
В Москву из «Вишни» Николай Иванович вместе женой Александрой Антоновной выехал 20 мая. В Виннице, где они сели на поезд, их вагон был украшен гирляндами цветов. Представители общественности Винницы от имени населения города тепло приветствовали своего земляка и преподнесли ему альбом и адрес, где указывалось, что его имя будет присвоено проектируемой прогимназии. Такие же проводы с благодарственными речами от врачебной общественности и от университета были устроены ученому и в Киеве.
В Москву Николай Иванович приехал 22 мая 1881 г. На Курском вокзале его встречали студенты, врачи, профессора университета и представители городской власти. И. Е. Репин запечатлел эту встречу патриарха русской медицины на картине, где среди множества людей, приветствовавших Пирогова, можно узнать и автора картины, стоявшего спиной к зрителю. Илья Ефимович – в широкополой шляпе, также аплодирует ученому, в кармане его куртки виден альбом для зарисовок. Пирогов, седобородый старец с обнаженной головой, в черных очках, стоящий в дверях вагона, монументально возвышается над головами восторженно встречающих его людей.
Николай Иванович вместе с супругой Александрой Антоновной поселился в гостинице «Дрезден» (на углу современной Тверской площади и Тверской улицы, д. 6)[212]. Именно там, в течение трех сеансов, за три дня и был написан Репиным его знаменитый портрет Пирогова, ныне хранящийся в Третьяковской галерее. Репин вылепил и бюст ученого, с которого впоследствии было сделано несколько бронзовых отливок.
Юбилейные торжества начались 24 мая 1881 г. в актовом зале Московского университета. Задолго до их начала университетский двор, лестницы, ведущие в зал заседания, были до отказа заполнены людьми, пришедшими приветствовать юбиляра, среди которых преобладала студенческая молодежь. Не только русская общественность участвовала в торжествах. В Москву прибыли представители ученого мира из многих зарубежных университетов.
В зале на отдельном столике, покрытом розовым бархатом, находились два автографа Пирогова – прошение о принятии его в Московский университет и расписка о получении шпаги, шляпы и набора хирургических инструментов.
В 13 часов Николай Иванович, сопровождаемый ректором Н. В. Склифосовским и другими официальными лицами, вошел в зал, где его встретили стоя и рукоплеща.
После вступительной речи ректора университета были оглашены многочисленные поздравления, зачитывались адреса и дипломы, преподносимые различными делегатами. Число всех приветствий превысило 200.
Была зачитана приветственная телеграмма от недавно взошедшего на трон императора Александра III, а также произведено вручение Диплома почетного гражданина города Москвы от Московской городской думы.
Московская городская дума еще 12 мая 1881 г. вынесла специальный «приговор», в котором указывалось, что за пятидесятилетие служения науке и человечеству Н. И. Пирогов признан почетным гражданином своего родного города.
Многие приветствия были подписаны выдающимися русскими и зарубежными учеными. Среди них – С. П. Боткин, И. М. Сеченов, К. А. Тимирязев, Н. В. Склифосовский, С. П. Коломнин, Ц. Людвиг, А. Куссмауль, Ф. Реклингаузен, Б. Лангенбек, Ф. Тренделенбург.
Первым был оглашен адрес от Московского университета. Университет приветствовал Пирогова как «доблестного гражданина земли Русской».
С ним перекликался адрес от Петербургского университета, который завершался словами: «Н. И. Пирогов заслужил право на самый почетный для человека титул – славного гражданина своей земли».
Санкт-Петербургская медико-хирургическая академия в своем адресе, подписанном всеми ее профессорами, подчеркнула, что научные труды Пирогова оказали влияние не только на развитие хирургии, но и на развитие многих других разделов медицинской науки. В адресе напомнили, что Пирогов вдохнул в русскую хирургию «живую душу анатомо-клинического направления».
Адрес Военно-медицинского ученого комитета, поздравлявшего Пирогова от имени всех русских военных врачей с его юбилеем, завершался замечательными словами, справедливость которых нельзя списать только на юбилейный максимализм: «Истекшее пятидесятилетие можно с полным основанием назвать пироговским периодом русской медицины».
Эти поздравления зачитывались Николаю Ивановичу Пирогову в течение четырех часов.
В своей ответной речи Николай Иванович Пирогов прежде всего посчитал своим долгом заявить, что «как верноподданный он с благоговением принял приветственную телеграмму от государя императора».
Далее он заметил: «Высокой нравственной наградой считаю я для себя и звание почетного гражданина, которым удостоила меня моя родина». При этом Пирогов с гордостью подчеркнул, что он получил это высокое звание «не за блестящие подвиги на бранном поле, не за материальные выгоды, ей доставленные, а за трудовую деятельность на поприще просвещения, науки и гражданственности».
Обращаясь к своему прошлому, Пирогов сравнил нынешний возросший уровень русской медицины и подготовки врачей в университете с тем временем, когда он выдержал «экзамен на степень лекаря, не увидев ни одной операции, сделанной на трупе, и не сделав ни одной сам». Он вспомнил и прежнее состояние 2-го Военно-сухопутного госпиталя в Петербурге, где начал свою военно-врачебную деятельность, госпиталя, который тогда представлял собой «не что иное, как огромное вместилище госпитальных миазм».
Пирогов не мог обойти вниманием и «потрясающие события с пагубными их следствиями», которые «разразились в нашем современном обществе»[213]. Он выразил свое мнение, считая, что «корни современного зла лежат глубоко, в нашем прошлом», когда «молодежь тогдашнего времени… не учили нравственным идеалам и не учили уважать человеческое достоинство», а учили «уважению более внешнему… учили бояться». Николай Иванович заметил, что «в жизни великих наций и великих государств так же, как и в жизни вселенной, бывают циклоны и ураганы». Пирогов тогда еще не мог представить, какие циклоны и ураганы придется пережить его родине.