но около 800 км, они проинспектировали наличие на левом берегу р. Амур от устья Шилки до Благовещенска поселений конного казачьего полка.
20 июня прибыли в Благовещенск, насчитывающий в то время 3500 душ. Тут жили в основном чиновники и военные. Но к счастью, их нагнал пароход, на котором они отправились дальше по Амуру из Албазина до Николаевска, преодолев расстояние 1500 тысяч км. Однако дела заставили их задержаться в с. Хабаровке, которая по тому времени имела населения чуть более 2000 жителей, где Пржевальский купил лодку и нанял гребцов-казаков для дальнейших исследований на реке Уссури. Преодолев по ней около 400 км, он посетил ст. Буссе, где остановился в той же квартире, где по случайному совпадению в 1860 году когда-то жил ботаник Максимович.
Прибыв в район озера Ханка, он побывал в новых деревнях: Турий-Рог (или Воронежская), Троицкая и Астраханская, образованный переселенцами из Воронежской, Тамбовской и Астраханской губерний. Что касается туземного населения, то он насчитал там только 7 одиноко стоящих китайских фанз[118]. Три недели по заданию учёных ИРГО он изучал растительный и животный мир в окрестностях озера, успев собрать более 1200 растений, сделать 60 чучел птиц и нашёл 22 неизвестных вида, постоянно по дороге проводя метеонаблюдения.
Общий вывод, который он сделал из своих исследований, заключается в том, что «ханкайские степи есть самое лучшее во всём Уссурийском крае место для наших будущих поселений. Не говоря уже про плодородную, чернозёмную и суглинистую почву, не требующую притом особенного труда для первоначальной разработки, про обширные, прекрасные пастбища, – важная выгода заключается в том, что степи не подвержены наводнениям, которые везде на Уссури делают такую огромную помеху земледелию»[119].
Пржевальский спустился на лодке по реке Суйфун[120] до Амурского залива Японского моря, а отсюда на шхуне «Алеут» отправился в Новгородскую гавань, лежащую в южной части залива Посьета, у самой границы русских владений с Кореей. Цель предстоящего путешествия заключалась в том, чтобы по возможности исследовать эту малоизвестную в то время страну, и, кроме того, Пржевальскому дано было служебное поручение произвести регистрацию русских поселенцев, живущих около гавани Св. Ольги и по р. Сучан[121].
Пришлось почти на месяц задержаться в Новгородской гавани для формирования небольшого каравана и купли вьючных лошадей, что стоило ему больших денег. Пришлось взять с собой дополнительно двух солдат, в качестве погонщиков вьючных лошадей и для ухода за ними.
В устье реки Цыму-хэ[122] находилась деревня Шкотова, которая служила в то время главным притяжением всякого «плебса» из инородцев, которые приходили сюда для промывки золотоносных песков, встречающихся в некоторых местах этого края, и для ловли морской капусты[123].
После внимательного изучения долины реки Сучан, берущей начало на хребте Сихотэ-Алинь, она Пржевальскому показалась самою пригодной для проживания по плодородию почвы и по привлекательности местонахождения. Большим плюсом было и то, что она располагалась недалеко от истоков Уссури и, стремясь почти в меридиональном направлении к югу, впадает в залив Америки. Как тут было не вспомнить работу, написанную им в академии ГШ? Здесь в долине реки Пржевальский провёл ревизию двух русских деревень Александровской и Владимирской, где жило инородческое население порядком 500 человек в 75 фанзах.
7 декабря путешественники прибыли в гавань Святой Ольги, где приняты были начальником поста лейтенантом К. А. Векманом, тут они смогли неделю по-человечески передохнуть. Заодно была произведена перепись четырёх русских деревень в этом районе: Новинки, Фудин, Арзамазовка и Пермская, общей численностью населения 267 человек.
С побережья океана предстояло идти назад на р. Уссури, для этого нужно было сначала пройти в обратном направлении по берегу моря до долины р. Тазуши[124]. Дорога была тяжёлой, безлюдной, ночевали под открытым небом и 80 вёрст они преодолели за пять суток. 18 декабря путешественники добрались до долины реки. Здесь условия жизни были лучше, поэтому местность отличалась плотностью населения, но, несмотря на это, проживающие занимались в основном звероловством и вели оптовую торговлю соболями, отправляя их большими партиями в Шанхай на лодках (джонках), а иногда вьючным путём по берегу.
Пост в Императорской гавани
Поднявшись вверх по долине реки, караван достиг перевала через хребет Сихотэ-Алинь в долину р. Лифудзин[125]. Переход этот был самым трудным, расстояние в 80 вёрст едва пройдено было в четверо суток. На всем этом протяжении не было ни одного жилья и, как нарочно, подряд три ночи стояли морозы от −23° до −27° так, что ночёвки были необыкновенно тяжелы.
30 декабря из-за непогоды путь сделался более трудным, и к вечеру 31 декабря путешественники не дошли 25 вёрст до телеграфной станции Бельцово. Не хотелось встретить наступление нового года в снегу и на морозе, но по счастью попалась грязная и убогая фанза, которой, однако же, все необыкновенно обрадовались. Отсюда было недалеко до слияния реки с Дауби-хэ (верховье Уссури), где находилась русская телеграфная станция. Целый следующий день тащились усталые путники по глубокому снегу и только к вечеру добрались до станции Бельцово, которая лежит на реке Дауби-хэ, в четырёх вёрстах выше её устья, по долине которой идёт телеграфная линия, соединяющая город Николаевск с Новгородскою гаванью.
Миновав небольшую крестьянскую деревню Романовку, которая в то время лежала на берегу Уссури, вёрстах в тридцати ниже устья Дауби-хэ, что вытекает из главного хребта Сихотэ-Алиня и, в общем направление от юга к северу, тянется на 250 вёрст, 7 января они прибыли в станицу Буссе (смотри фото ниже), чем и кончилась зимняя экспедиция, продолжавшаяся почти три месяца, в течение которых исследователи обошли более одной тысячи вёрст[126].
Станица Буссе на р. Уссури
Оригинальность путешествия молодого штабс-капитана состояла в том, что от южной оконечности озера Ханка до залива Посьет Пржевальский прошёл по новому маршруту, а путь от залива Посьет до устья реки Тазуши, вдоль побережья Тихого океана, был пройдён не морем, как это сделали его предшественники, а сушей, по разведанным им трудно проходимым лесным тропам, нанесённым на карту. Пржевальский два раза пересёк хребет Сихотэ-Алинь, главный кряж которого «не посещался даже и нашими зверопромышленниками», и забрался в такие места, каких, по его выражению, «не знает и сам дьявол»[127].
Однако весной, в мае 1868 г., когда Пржевальский повторно находился в ст. Буссе, М. П. Тихменев встретился с Пржевальским и приказал ему принять под своё командование стрелковую роту, следовавшую из Хабаровки на пароходе «Телеграф» для защиты местного населения от нападения бандформирований хунхузов. Успешно выполнив этот приказание, Пржевальский отправился к месту своей дислокации.
За участие в боевых действиях Николай Михайловича досрочно представили к производству в капитаны и переведён в Генеральный штаб с назначением старшим адъютантом штаба войск Приамурской области, вследствие чего он отправился в Николаевск, где и прожил всю зиму.
Подводя итоги шестимесячной экспедиции, можно сделать вывод. Поручения, отданные Пржевальскому Генштабом, были качественно исполнены: все русские селения были описаны; произведена была приблизительная регистрация инородческого населения; собраны подробные сведения о состоянии сухопутных сообщений и о возможности движения по ним военных отрядов, более подробно были описаны пути, ведущие к границам Манчжурии и Кореи, а также и дороги из бассейна Уссури к берегам Великого океана. Все время регулярно производились систематические наблюдения температуры, давления атмосферы и вообще составлен был полный метеорологический журнал. По чисто научной части всё было исполнено с избытком. Он писал:
«Собранные коллекции я отдам в Иркутский музей, а часть отвезу в Петербург, в Академию Наук, и все написанное в дневнике, по возвращению из экспедиции напечатаю. Теперь мне предстоит совершить летом другую, весьма трудную и рискованную экспедицию – в Манчжурию, к истокам реки Сунгари, в знаменитый хребет Чанъ-бо-Шань, ещё не посещённый ни одним европейцем; не знаю только, удастся ли мне осуществить эту экспедицию».
В отчёте Сибирского Отдела ИРГО за 1868 г. было сказано, что «он увидел в Пржевальском оживление своей деятельности…»
В начале февраля 1869 Пржевальский снова отправляется на оз. Ханка, чтобы закончить фенологические[128] исследования весеннего перелёта птиц. Здесь он пробыл до половины мая, почти три с половиной месяца, где занимался, пополнением зоологических и ботанических коллекций и другими исследованиями.
Заключительным актом Уссурийского путешествия явилась экспедиция в западной и южной части ханкайского бассейна, куда он командирован был с поручением отыскать там новые пути, как водные, так и сухопутные. Более двух месяцев Николай Михайлович передвигался по лесам, горам и долинам, или в лодке по воде.
После присоединения Уссурийского края к Российской империи по Айгунскому договору 1858 года, а также после заключения 1860 году Пекинского договора, в стране необходимо было провести организационно-правовые и территориальные преобразования на местах присоединения этих земель.