[359]. Отныне проливы Босфор и Дарданеллы по требованию Петербурга закрывались для всех военных кораблей, кроме русских. Понятно, что турки обратились к русским от полной безнадёжности положения.
Когда в Лондоне узнали об этом, британская элита пришла в бешенство и официально объявила, что не признает права России на восточное побережье Чёрногоморя [360]. В этот момент англичане решили разыграть против России и польскую карту. Министр иностранных дел Пальмерстон лично контролировал представительство польских эмигрантов (Rząd Narodowy [361]) в Европе. Через эту организацию велась пропаганда в адрес польских офицеров русской армии на Кавказе. Польская миссия существовала и в Константинополе. Оттуда ее эмиссары направлялись в Южную Россию и Кавказ.
Лидер польской эмиграции Чарторыйский разработал план масштабной войны. Предполагалось сколотить широкую коалицию, в которую бы вошли южные славяне, казаки и горцы. Кавказцы должны были идти вдоль Волги к Москве, туда же предполагалось продвижение казаков по Дону, через Воронеж, Тулу, а польский корпус должен был ударить по Малороссии. Конечной целью являлось восстановление независимого польского государства в границах 1772 г., в зависимости от которого находились бы донские и черноморские казаки. А на Кавказе должно было появиться три государства: Грузия, Армения и Федерации мусульманских народов под протекторатом Порты [362].
В 1834 году черкесская знать направила в Константинополь своих представителей, чтобы выяснить позицию Турции по отношению к горцам. Там же оказался и Дэвид Уркварт, молодой, но к этому времени матёрый спец. агент, приписанный к английскому посольству. Он встретился с кавказскими делегатами и пообещал им поддержку Лондона в борьбе с Россией. Вооружившись письмами от пользовавшегося авторитетом среди адыгов князя Сефер-бея, Уркварт лично отправился в Черкесию[363]. Тем временем страх перед русским походом в Индию принял в Британии патологический характер. Надо сказать, что слова Уркварта упали на почву, подготовленную раннее Киннейром– британским советником персидского шаха времён русско-персидской войны 1804–1813 гг.
Капитан индийской армии Джон Макдоналд Киннейр, изучил данные географической разведки, собранные Кристи, Поттинджером и другими разведчиками. Его труд «Географический мемуар Персидской империи» (1813 г.)[364] много лет оставалась главным источником сведений в этой области. Он был одним из первых, военных экспертов, который провёл тщательное аналитическое исследование на предмет уязвимости Индии для внешнего вторжения с суши. Он пришёл к выводу, что для русских поход в Индию будет весьма трудной задачей и подробно разобрал географические, политические, логистические и прочие препятствия на пути возможной армии вторжения [365].
Тем не менее, Россия на это способна, ведь ее армия сильна и дисциплинирована и суровый климат, нередкий в тех краях не должен испугать их. По мысли Киннейра, армии России должны будут пересечь Афганистан, начав свой путь с Кавказских гор или из Оренбурга. Причём в первом случае противник воспользуется Каспийским морем, и ему не потребуется маршировать по всей Персии. Поэтому, когда Уркварт начал запугивать англичан «русской угрозой», они припомнили и рассуждения Киннейра. А тут ещё и Россия стала наращивать свой флот, что только усилило подозрения Лондона [366].
Активизация интенсивности мероприятий противоборствующих разведок
В 1833 году П.И. Демезон, уроженец Сардинии, русский филолог-ориенталист, исследователь Средней Азии, полгода прожил в Бухаре, изучая местность под видом татарского муллы. Во время этого путешествия Демезон занимался исследовательской работой, собрал ценные материалы по географии и этнографии западной части Средней Азии [367].
Беспокойство англичан усилилось, когда в 1837 году британский разведчик Генри Роулинсон, изучавший отдалённые регионы Персии, неожиданно встретился с русским отрядом. Он обратился к казачьему офицеру на тюркском наречии, так как европейские языки казак не понимал. Офицер рассказал англичанину, что направляется к шахскому двору, выполнить поручение Николая I. И что везёт персидскому правителю подарки.
Получив эти сведения, Роулинсон поспешил к шаху и опередил русских. Англичанин узнал, что казачий отряд действительно получил разрешение на проход через территорию Ирана, однако подарки предназначены афганскому эмиру Дост Мухаммеду. Он не просто вёз дары, а выполнял секретную дипломатическую миссию, целью которой было установление тесных отношений между Петербургом и Кабулом для выяснения реакции Кабула и Тегерана на планируемый поход Русской армии в Хиву. Англичане срочно отправили в Кабул разведчика капитана Александра Бернса, чтобы тот всячески противодействовал русским. Поход для Бернса закончился весьма неудачно, ему пришлось покинуть Кабул [368].
Сэр Генри Роулинсон, проводя анализ о замыслах России относительно продвижения на юг Азии, пришёл к оригинальному выводу. Поступательное движение русских имеет сходство с военными операциями «заложения параллелей против осаждаемой крепости».
Первая параллель была проведена 20 лет тому назад по направлению от Каспийского моря через Оренбург и Сибирской степи к Иртышу. Это была «линия наблюдения».
Вторая линия-линия «демонстрации» – пройдёт от Каспийского моря через Красноводск к Оксусу, к югу от Хивы и последует от течения Оксуса до Памирского плоскогорья.
Наконец третья параллель пройдёт от города Астеро по Персидской границе к Герату и отсюда к Оксусу и пройдёт через Кадагар к Кабулу.
Тогда будет неизбежно занятие Мерва и эта операция даст России «ключ» от Индии. Таков смысл содержания записки сэра Генри Роулинсона [369]. Ну а как представляли себе войну с Россией западные стратеги? На какие козыри рассчитывали? Этот вопрос хорошо исследован в европейской историографии в классической работе Эмиля Даниэльса, который завершил многотомный труд своего учителя Ганса Дельбрюка «История военного искусства».
Лондон и Париж тщательно готовили поход «цивилизованных стран против московитов». По мысли англичан и французов, в коалицию следовало вовлечь не только Австрию, но и Пруссию, а также Швецию и германские княжества. Активные дипломатические консультации шли по всей Европе [370].
Вот и думаешь, был ли резон Александру I в начале века «союзничать» с Англией, Австрией и Пруссией и «спасать» их от т. н. «корсиканского чудовища»?
В середине века Европа готовила Южную войну против России. Необходимо было отвлечь основную морскую державу Британию на Азиатском направлении. Бывший посланник в Тегеране, а затем Омский генерал-губернатор А.И. Дюгамель, а также географ и путешественник П.А. Чихачев были первыми русскими офицерами, которые независимо друг от друга попытались обосновать планы атаки на Индию в 1854 г., сопроводив свои рапорты Николаю I топографическими картами и схемами маршрутов выдвижения войск. Оба составителя считали, как Персию, так и Афганистан важнейшими плацдармами для проведения указанной военной кампании. Однако в то время как Дюгамель полагал возможным ее осуществление в течение трёх – четырёх месяцев, при условии благожелательного отношения афганцев, Чихачев намечал две последовательные стадии операции: захват Герата отрядом в 15 тыс. штыков и сабель с последующим продвижением войск, усиленных дополнительно 15 тыс. пехоты и кавалерии, через Кандагар в направлении Лахора [371].
В 1853-56 г.г. ряд русских чиновников, также предложил асимметричный ответ на агрессию англичан в Крыму. Эти проекты основывались на предположении, что индийцы тяготятся владычеством Британии и, получив поддержку нашей армии, поднимут восстание. Реализация идеи натолкнулась на то, что в те годы география Центральной Азии была известна лишь в общих чертах. Местоположение оазисов, глубина рек, состояние дорог, ведущих в Индию, – все это в будущем предстояло узнать. А посылать армию без точных карт было равносильно самоубийству, поэтому индийские походы не осуществились.
Но не только Англия, и её состоявшийся союзник в Европе Франция, также постоянно «направляла взгляд» России в Азию. Вот что сказал первый президент Франции – Наполеон III одному из русских дипломатов: «Я намерен… приложить все усилия, чтобы воспрепятствовать распространению вашего влияния и заставить вас вернуться в Азию, откуда вы и пришли» [372].
В то время сама идея лишить «Британскую корону её жемчужины» отнюдь не была забыта. В 1857 году военный агент в Англии Н.П. Игнатьев разработал резервный план «удара» по английской колонии [373]. Основная суть его плана заключалась в следующем:
«Чтобы быть с Англией в мире и заставить ее уважать голос России и избегать с нами разрыва, необходимо вывести английских государственных людей из их приятного заблуждения насчёт безопасности индийских владений, невозможности России прибегнуть к наступательным действиям против Англии, недостатка в нас предприимчивости и достаточной для нас доступности путей через Среднюю Азию» [374].
Назрела необходимость резко активизировать свою деятельность в соседних государствах Среднего Востока, для чего были отправлены торгово-политические миссии по трём направлениям. В 1858 г. в Иран, ханства Средней Азии и Кашгар отправились соответственно миссии: Н. В. Ханыкова, Н. П. Игнатьева и Ч.Ч.Валиханова