В Берлине переговоры были продолжены. Н.К. Рерихом было изложено видение ситуации об оккупации Тибета английскими войсками, о сложной, постоянно меняющейся ситуации на границах, о всей непростой обстановке в Центральной Азии, с разных точек зрения. Также шла речь о визовом содействии со стороны СССР и приводился в пример Париж, где у китайского посланника Н.К. Рерихом были получены необходимые паспорта, дававшие право въезда в Синьцзян, и ходатайство о содействии экспедиции к китайскому правительству. Вся записанная со слов Николая Константиновича информация о положении в Азии и просьбы о визах были записаны и отосланы в Москву наркому Г.В. Чичерину. В марте 1925 года, почти три месяца спустя после получения прошений, они были удовлетворены.
Из Парижа в сопровождении В.А. Шибаева Николай Константинович отправился в Индию, по пути посетив Египет и Цейлон, средоточие южного буддизма — хинаяны.
Здесь состоялось важное знакомство с будущим послом Цейлона в СССР Г.П. Малаласекерой, вспоминавшим позднее: "Я имел честь быть представленным ему, когда он посетил мою страну — Цейлон. Жизнь Рериха была соткана из многих необычайных элементов, которые с трудом поддаются описанию. Некоторые зовут его пророком, другие мистиком. Быть может, сам он предпочел бы быть названным посланцем доброй воли от Запада на Востоке… Где бы он ни ходил по Азии — в Тибете, в Ладаке, в Сиккиме, в Бутане, в Центральной Азии и Монголии, лучшие люди Востока везде встречали его со знаками особого почитания, доверия и любви, редко оказываемой чужестранцам в этих странах".
Затем состоялся визит в Мадрас, в Адъяр, штаб-квартиру Теософского общества. Здесь Николаю Константиновичу была устроена встреча с его президентом Чуруппумулладжем Джинараджадасой, на которой художник подарил свою картину, посвященную памяти Е.П. Блаватской. На ней была изображена фигура человека, ранним утром входящего в храм, стоящий в самом центре Гималаев. В газете "New India" появился вполне доброжелательный отчет об этом событии: "18 января, в воскресенье утром, профессор Николай Рерих подарил музею в Адьяре свою картину "Вестник" как дань памяти о мадам Блаватской. Доктор Д.Г. Казинс представил профессора Рериха собравшимся на церемонию. Он сказал, что имя Рериха стало известно с тех пор, как художник открыл миру свое возвышенное видение Прекрасного.
Затем профессор Н.К. Рерих снял покрывало с картины и сказал: "В этом доме Света позвольте мне вручить картину, посвященную Елене Петровне Блаватской. Пусть она явится завязью будущего Музея имени Блаватской, который примет девиз: "Красота есть одеяние Истины".
Н.К. Рерих и В.Л. Шибаев. Порт-Саид, Египет. Январь 1925 г.
Принимая картину от лица президента Теософского общества, отсутствующего в настоящий момент в Адьяре, господин Ч. Джинараджадаса сказал, что профессор Рерих проделал значительную работу по синтезу искусств. Он основал в Америке институт, где все виды искусств смогли быть объединены вместе. Такой синтез ставил задачу дать то, чего не дали великие достижения религии, философии или науки. Люди недостаточно постигли в себе чудо воскрешения Господа, что всегда так прекрасно было проявлено в искусстве. Они имели склонность воспринимать искусство просто как эстетическое удовольствие".
Состоялась также и встреча с молодым индийским философом и оратором Джидду Кришнамурти. В том же году усилиями издательства "Алатас", возглавляемого сибирским писателем Г.Д. Гребенщиковым, в типографии Теософского общества "Vasanta Press" на английском языке был издан сборник "Вестник. Картины Рериха". В него вошли семь статей о жизни и творчестве Н.К. Рерихе и репродукция картины "Вестник". Тогда же руководителями Теософского общества было решено создать в Адъяре музей Е.П. Блаватской, выделив под него одно из имевшихся в штаб-квартире помещений. Картина "Вестник" стала его первым экспонатом. Индийские журналы тех лет, в том числе и адъярский "Теософист", публиковали статьи Н.К. Рериха об искусстве.
После Адъяра и Мадраса была Калькутта, а затем Рерих и Шибаев добрались до Дарджилинга. Были еще переговоры с индийскими компаниями о поставках чая в Ригу для Советского Союза: имея исследовательские планы в Азии, Николай Константинович старался организовать и торговые контакты с Родиной.
Сразу после возвращения в Сикким было принято решение о переезде в Кашмир, на северо-запад Индии, и оттуда по согласованному ранее с властями маршруту двигаться через перевалы на север, в Китайский Туркестан.
Юрий Николаевич Рерих вел подробный дневник экспедиции, изданный после ее окончания под названием "По тропам Срединной Азии". Красочно описал ее первый день: "6 марта 1925 года наша экспедиция покинула Дарджилинг, а с ним и дружественное княжество Сикким. Спуск по склонам Восточных Гималаев, покрытых джунглями, оставляет неизгладимое впечатление. Внимание путешественников привлекают тропическая растительность и бесконечный поток горцев, бредущих по накатанным телегами дорогам. В Силигури мы прибыли ночью. Поезд шел по Бенгальской равнине, покрытой джунглями, обширными болотами — рассадниками тропической лихорадки и затопленными рисовыми полями. Сквозь густой покров тропической ночи можно было наблюдать за незнакомой жизнью около мерцающих костров, разбросанных среди джунглей, и у порогов деревенских хижин, ютящихся меж пальмовых деревьев. Люди в белых тюрбанах и дхоти переходили с места на место, а на железнодорожных станциях воздух звенел от пронзительно высоких голосов торговцев чаем, питьевой водой и сигаретами. Все вокруг казалось живым от непрестанного движения под сенью ночи.
Рано утром поезд прибыл на большую станцию Силдах. После уединения в Гималаях путешественник будет непременно поражен полуевропейским, полувосточным видом города. Улицы Калькутты с автомобилями, конными экипажами, рикшами и разноцветной толпой прохожих напоминают поток, в котором странным образом перемешались Восток и Запад. После суетливого и жаркого дня в большом городе и визита в штаб-квартиру Бенгальского азиатского общества, которое является плодом сотрудничества между западной и восточной школами, мы вновь сели в пенджабский почтовый поезд, чтобы за двое суток миновать пыльные равнины Северной Индии".
Через несколько дней прибыли в столицу Кашмира Шринагар, лежащий на пересечении многих путей, в том числе и тех, которые соединяют Индию и Ближний Восток с Тибетом. Кашмирская долина — одна из жемчужин Азии во все времена. С давних пор она привлекала многочисленные народы, принесшие сюда самые разнообразные культуры и религии. Апокрифические сказания связывают Кашмир также с именем Христа. Так, Свами Вивекананда, огненный дух Индии, утверждал: "Часто вы забываете, что Иисус был плоть от плоти Востока, несмотря на то, что в своем воображении вы наделяете его облик голубыми глазами и темными волосами. Назаретянин остается все-таки восточным человеком. Все символы, все картины в Библии — сцены, пейзажи, притчи — это голос Востока".
Кашмир всегда был удивительным местом, и при этом чрезвычайно сложным. Николай Константинович, оценивая состояние его материальной культуры, писал: "С одной стороны, вы можете найти и замечательные памятники, и изысканный способ мышления, выраженный на основах древней мудрости, и дружественность человеческих отношений. Но в тех же самых местах ужаснетесь и извращенным формам религии, и невежественностью, и знаками падения и вырождения".
"В нескольких милях от Шринагара проходит одна из самых красивых дорог в мире, окаймленная рядами высоких тополей. Вокруг расстилается знаменитая Кашмирская долина, опоясанная белоснежными горами, — вспоминал Юрий Николаевич. — Устроив штаб-квартиру в гостинице "Недоу", мы сразу же занялись подготовкой к путешествию в Ладак и в пустыни Китайского Туркестана, лежащие по ту сторону высокогорных перевалов Каракорума и Санджу. Трудное и длительное путешествие в горы требует основательной подготовки; каждая деталь его должна быть продумана тщательнейшим образом, так как путешествие из Кашмира в Китайский Туркестан проходит по самому высокогорному пути в мире. Шринагар — последняя стоянка, где можно закончить все приготовления и запастись провизией".
В Кашмире возникли первые сложности с английскими властями, не пропускавшими путешественников в Тибет. Началась слежка и чинились препятствия в попытках найти обходной путь. Стоит отметить, что под знаком яростного противодействия британских спецслужб, до которых дошли сведения о посещении Н.К. Рерихом советского полпредства в Берлине, прошли все годы, проведенные Рерихами в Центрально-Азиатской экспедиции, да и после ее окончания.
15 апреля экспедиция направилась в Гульмарг, откуда в мае властями был разрешен проход в Малый Тибет. Официальные документы были получены, впрочем, только в августе. 8 августа экспедиция вышла из Гульмарга на Лех, откуда направилась через перевал Каракорум в китайский Хотан. Несмотря не все препоны, чинимые англичанами, включая вооруженные нападения, удалось пройти и исследовать древний путь от Шринагара до Леха и памятники искусства в Маульбеке, Ламаюре, Базгу, Саспуле; проработать свыше двух месяцев в Ладаке. Покидая Ладак 18 сентября, Николай Константинович записывает в своем дневнике: "Наконец можно оставить всю кашмирскую ложь и грязь… Можно забыть, как победители играют в поло и гольф, когда народ гибнет в заразах и полном отупении. Можно отвернуться от подкупных чиновников Кашмира. Можно забыть нападение вооруженных провокаторов на наш караван с целью задержать нас. Пришлось шесть часов пробыть с поднятым револьвером. А в довершение всего полиция составила от нашего имени телеграмму, что мы ошиблись и нападения не было. Кто же тогда ранил семь наших слуг? Что сделали с Индией и Кашмиром? Только в горах чувствуете себя в безопасности. Только в пустынных переходах не достигает невежественность". Впрочем, вскоре выяснилось, что один из проводников, нанятых в Лехе из числа лам, не кто иной, как английский осведомитель, к тому же прекрасно понимавший русский язык и знавший о экспедиционных планах Рерихов.