— Идите и постарайтесь не подвести нас, — ответил я.
Когда за полковником закрылась дверь, я обратился к императору,
— Я не очень резво взялся за управление Министерством внутренних дел и его реформированием?
Отец открыл на столе шкатулку и, взяв от уда сигару, зажёг её, долго раскуривая, после чего откинулся в своём кресле и, посмотрев на меня, через пару минут сказал:
— Очень резво и во многом ново и необычно, но я думаю в нашей ситуации действительно необходимо действовать более грубо и прямолинейно, а то окружающие нас государства совсем обнаглели, вмешиваясь в дела Российской Империи. Пора дать им укорот и показать, что отныне так поступать нельзя. Я подпишу указ, что все изъятые средства будут перечисляться на нужды твоего ведомства, ещё я постараюсь выделить на него отдельное финансирование, хотя это будет и непросто, но думаю, что в ближайшем будущем это всё окупит себя многократно. А ты не боишься, что знать может восстать против наших реформ и попытается скинуть нас с престола, поставив свою марионетку?
— Нет. Я не боюсь, я этого жду и уже начал к этому готовиться. Я думаю, что в ближайшее время против нас восстанут пара полков, которые выступят с целью отмены несправедливых приказов, как они это сами понимают. Поэтому нам придётся подавить их с особой жестокостью, а потом выступить с разоблачением бунта и показать ситуацию в выгодном для нас свете. Через газеты донести цель восстания, как возвращение крепостного права и закабаления рабочего класса, всех участников и их родственников лишить всего имущества, семьи отправить на общественные работы, а всех участников придать смертной казни. Но проще расстрелять несколько сотен бунтовщиков, чем получить Гражданскую войну, — сказал я.
— Хорошо. Иди, мне нужно всё обдумать, и будь осторожнее, я уверен, что о новых реформах, скоро станет всем известно, — сказал отец и погрузился в раздумья, а я отправился искать своего адъютанта, Князя Виктора Сергеевича Кочубея.
Глава 24. Подготовка.
Между человеком образованным
и необразованным такая же разница,
как между живым и мёртвым.
Аристотель
Выйдя от императора, я встретился с Виктором Сергеевичем, который дожидался меня в приёмной.
— Ваше Высочество, я спешу доложить вам, что ваши юнкера выполнили ваше задание. Они пронесли на территорию дворца каждый по одному кирпичу, завёрнутому в газету. Они сейчас задержаны, и вместе сегодняшним караулом получают разнос от коменданта, — сказал он.
— Рассказывайте подробности и давайте пойдём, послушаем выводы коменданта, — сказал я и проследовал за князем.
— Один из юнкеров переоделся под молодого деревенского парня, сбрив с себя усы и бороду, познакомился с одной из служанок ещё вчера вечером, а сегодня с утра она провела его к замку показать императора воочию, дурёха не понимала, чем это может грозить. Охране она сказала, что это помощник по кухне, а документы у него оформляются, а он срочно нужен прочистить дымоход. Им удалось дойти до окон императора, у которых их в итоге и задержал патруль, но я считаю, что он своё задание выполнил. Двое других юнкеров также переоделись и сбрили усы, после чего купили телегу с дровами и отправились в наглую к замку через ворота, в которые провозят продукты. Без документов их отказались пропускать, тогда они начали выгружать дрова прямо перед шлагбаумом. Охрана опешила от такой наглости, а они заявили, что им заплачено за доставку дров и они их доставили, а где выгружать их им без разницы, могут у замка, а могут и у шлагбаума, вот один из солдат и отправился их сопровождать, по дороге они его втихую скрутили и отправились к замку, вот перед самым замком их и задержали, да они особо и не скрывались, потребовав сразу коменданта и показав вашу бумагу.
Во внутреннем дворе крепости стояло полсотни солдат, дежуривших сегодня, а в стороне стояли трое юнкеров, ряженые в старые одежды обычных мужиков. Перед строем солдат расхаживал генерал и на повышенных тонах высказывал, солдатам, всё, что о них думает, и расписывал те кары, которые их ожидают в ближайшем будущем. Увидев меня, один из офицеров отдал команду, и строй стал ещё стройнее, а комендант замка развернулся ко мне и поспешил с докладом.
— Ваше Высочество, ваши юнкера выполнили ваше задание и смогли беспрепятственно проникнуть на территорию замка, из этого будут сделаны выводы, а все виновные будут жестоко наказаны и переведены в другие подразделения с понижением в должности, — отрапортовал он мне.
— Не нужно торопиться с выводами, наказать необходимо, тут я согласен, но вот чтобы выгонять их, я пока смысла не вижу. Другие придут и могут проколоться точно также, а эти уже учёные, как говорится в одной пословице, «за одного битого, двух небитых дают», — сказал я и пошёл вдоль строя, всматриваясь в лица солдат, после чего обратился к коменданту.
— В качестве наказания я предлагаю им повысить свои стрелковые навыки и навыки обращения с холодным оружием, будь то нож, шашка или топор. Всё это они должны освоить в совершенстве в течение месяца в свободное от службы время, а уже кто не окажется способным, того можете и перевести с понижением в другую часть, как вам моё предложение? И накажем, и боевой дух повысим, и новыми умениями, столь полезными в охране его Императорского величества, обучим, — сказал, я.
— Как скажете, Ваше Высочество, но я бы лучше высек всех и в самую дальнюю часть их отправил. Но раз вы считаете, что из них ещё выйдет толк, то дадим им последний шанс, а через месяц я лично приму у всех их навык обращения с перечисленным вами оружием, — отрапортовал генерал.
Развернувшись, я отправился к своим юнкерам. Они стояли с довольными выражениями лиц.
— Молодцы. Объявляю вам благодарность за находчивость и выполнение задания. А теперь просьба переодеться и жду вас у себя через полчаса. Нам есть, о чём поговорить, — сказал я и отправился в свою комнату, а мой адъютант отправился следом за мной.
Примерно через полчаса все трое вошли в небольшую гостиную, в которой я решил провести беседу с ними. Одеты они были в мундиры кавалерийского училища. Чтобы создать непринуждённую обстановку, я усадил их рядом с собой в креслах, стоящих вокруг газетного столика.
— Господа юнкера, вы успешно выполнили моё поручение и достаточно быстро, я думал, что у вас на это уйдёт намного больше времени и не все смогут добиться успеха, и я рад, что вы меня не разочаровали. А сейчас я хочу, чтобы вы честно отвечали на мои вопросы, какими бы они неудобными не были для вас. Для начала я хочу спросить, что вы знаете про различные запрещённые в Российской империи тайные общества и организации? — спросил я их.
Первым ответил юнкер Засецкий Игорь Степанович, который в одиночку проник на территорию замка,
— В России много кружков, поддерживающих стремление интеллигенции и дворян к свободе и равенству. Часть из них выбрали пути достижения целей в виде террора и убийств. Одной из таких организаций и была проведена удавшаяся попытка покушения на императора Александра Второго. Множество других кружков занимается больше агитацией и привлечением в свои ряды новых членов, — ответил он.
— И как вы относитесь к их идеям всемирного равенства? — спросил я у него, видя, что и других юнкеров, наш разговор заинтересовал.
— Ну, я считаю, что определённое равенство между людьми должно быть, не взирая на сословия, и в чём-то идеи свободы мне симпатизируют, но я пока не определился, в чём конкретно. И то, что наш государь император Александр Третий, решил дать воли и свободу крестьянам, я полностью поддерживаю, — ответил он.
— Ну что же, давайте тогда вместе попробуем определить, что такое свобода, и существует ли она в этом мире. Вот скажите мне, юнкера Бирин и Петренко. Как вы понимаете свободу и в чём она, по вашему мнению, выражается? — спросил я их.
При этом я заметил, как князь, сидящий рядом со мной, выказал признаки недовольства, но пытался их всячески сдерживать.
Первым вызвался отвечать юнкер, Бирин Олег Петрович, из купеческой семьи.
— Я считаю, что свобода выражается в возможности говорить то, что думаешь, и в возможности перемещений без территориальных ограничений, — сказал он.
За ним сразу ответил юнкер, Петренко Семён Игнатьевич,
— Я считаю, что свобода заключается в полной свободе от обязательств и в добровольном желании делать. То, что заблагорассудится, без оглядки на окружающих, — ответил он.
— Для начала этого достаточно, а теперь давайте разберём. В чём же заключается ошибка в понимании свободы большинством из людей, хотя ответ на него лежит на поверхности.
Вот, к примеру, такой вопрос… Свободна ли женщина, только что родившая ребёнка, бросить его на произвол судьбы, так как он очень сильно ограничивает её свободу? Ведь исходя из вашего понимания, чтобы ей стать полностью свободной, ей необходимо это сделать, — спросил я и, видя, как мои собеседники с недовольством на лице хотели мне возразить, продолжил.
— Вот скажите, Олег Петрович, если к вам подойдёт мужик и скажет про вас что-нибудь омерзительное и начнёт вас оскорблять, вы промолчите и дадите ему возможность свободно выражать свои мысли или попробуете ограничить его в этом праве, дав в морду, — спросил я у него, отчего он потупил глаза и склонил голову, начиная понимать, ту мысль которую я пытался ему донести. Ну а вы, Игорь Степанович, ответьте на вопрос, как может быть равна женщина и мужчина? Или, к примеру, отец и сын? Может ли ребёнок трёх лет, научившийся ходить, делать, что он захочет, и может ли отец ему в этом дать полную свободу? Или он постарается ограничить её в определённых условиях, к примеру, когда ребёнок подойдёт к речке или к дороге, где галопом скачет кавалерийский полк? — спросил я и, выждав время, продолжил.
— Вот вы видите, что ваше понимание свободы наивно и ваша свобода в тех или иных случаях не вызывает у вас недовольство, когда её в определённых условиях ограничивают.