— Да, его описания и в самом деле бесконечные…
— Ну так вот, эти «достоверные» подробности негативно отражаются на общем ритме повествования. Более того, они делают литературное произведение ужасно нудным.
Шеридану, похоже, понравились рассуждения молодого преподавателя. Во всяком случае, он был полностью согласен с Франклином в том, что Боз является своего рода фанатиком мельчайших деталей.
— Вот, пожалуй, и все, что я пока могу вам сказать, — добавил Франклин. — Не очень рассчитывайте на меня в том, что я поддержу вашу теорию об «убийце, который скрывается под личиной писателя». Я про этого Боза, в общем-то, ничего не знаю: его произведения не так уж много о нем говорят. Что вам следует сделать, так это встретиться с автором. Если он и в самом деле столь жуткое чудовище, то вы это наверняка почувствуете.
Шеридан улыбнулся. Франклин бросил взгляд на экран телевизора: там какая-то женщина на чем свет стоит ругала водителя грузовика, едва не «размазавшего» ее мужа по хромированному радиатору автомобиля.
— Не все так просто, — произнес Шеридан, не сводя глаз с собеседника.
— О чем это вы? — встрепенулся Франклин.
— О Бозе. С ним не все так просто. Представьте себе, что этот человек и в самом деле имеет отношение к реальным убийствам, похожим на те, которые описаны в его романах. Я не утверждаю, что Боз их совершил, поскольку у меня нет никаких доказательств, однако он мог каким-то образом участвовать в этих преступлениях. Возможно, он знал тех, кто это сделал, а может, грубо нарушил важные правила, касающиеся передачи конфиденциальной информации, — например путем подкупа полицейских, в том числе высокопоставленных. Так или иначе, если бы я хотел его в чем-то обвинить, мне были бы необходимы серьезные улики или свидетели, благодаря которым можно было бы припереть его к стенке. Вероятно, полицейским даже пришлось бы провести у него обыск, на что нам, кстати, потребовалось бы разрешение судьи. Но никто никогда не даст никаких разрешений на основании каких-то там выводов, сделанных мною после прочтения романов! В общем, у меня есть подозрения, но нет абсолютно ничего такого, чем я мог бы их подтвердить. Если же я попытаюсь, как вы мне советуете, встретиться с автором лично, то я все равно ничего не добьюсь и лишь заставлю его насторожиться. Боз догадается, кто я такой и что мне нужно. Я для него уж слишком подозрительная личность.
Наступило молчание. Франклин никак не мог понять, к чему клонит полковник, и чувствовал себя не очень уютно под его пристальным взглядом. Оба какое-то время молчали. Шеридан продолжал смотреть на Фрэнка.
— Что? Я?.. — не выдержав, воскликнул Франклин, до которого наконец-то дошло, что задумал Шеридан.
Губы полковника растянулись в улыбке.
— Я? — снова спросил Фрэнк. — Вы хотите, чтобы я вошел в контакт с Бозом и шпионил за ним? Именно это вы замышляли еще тогда, когда приезжали ко мне в университет?
— В общем-то да.
Шеридан с невозмутимым видом налил себе еще одну чашку горячего кофе, выпил обжигающую жидкость, даже не поморщившись, а затем сказал:
— Ну, здесь сразу несколько «за»: ваш статус преподавателя университета «Деррисдир», публикация эссе, посвященного писателям-романистам, хорошие отзывы об этом эссе со стороны читателей. Боз ничего не заподозрит. Уже ставший знаменитым преподаватель литературы имеет гораздо больше шансов преуспеть там, где обычный полицейский из Конкорда сведет на нет расследование еще в самом его начале.
Франклин энергично замотал головой.
— Мы сейчас говорим о человеке, который, по вашим предположениям, убивает или участвует в убийствах, чтобы иметь возможность описать эти убийства на бумаге с максимальной степенью правдоподобности. Он совершает убийства ради писательского вдохновения! — волнуясь, воскликнул Фрэнк.
Шеридан кивнул, соглашаясь.
— Отсюда следует, — продолжил Фрэнк, — что любой, кто в той или иной степени приблизится к этому маньяку, автоматически становится его потенциальной жертвой. Вы хотите, чтобы я угодил в его следующий роман?
Полковник по-прежнему улыбался.
— У вас богатая фантазия, — спокойно заметил он. — Вы сразу же увидели все в самом худшем свете, представив себе жуткую кровавую сцену. Однако вы не будете перед Бозом совершенно беззащитным. Не зря же говорят, что за одного битого двух небитых дают. А если еще добавить меня, то получается уже трое.
— Не смешно.
— Господин Франклин! — Шеридан вдруг заговорил гораздо более настойчивым тоном. Ситуация резко переменилась: Франклин сидел уже не за завтраком, накрытым в уютной кухне хозяйкой дома, а столкнулся лицом к лицу с начальником полиции штата. — Я вовсе не прошу вас разоблачить убийцу, схватить его своими незапятнанными ручками, подвергая риску собственную жизнь, как это происходит в заключительных эпизодах приключенческих фильмов, сопровождающихся кровью, криками и слезами. Я прошу вас всего лишь присмотреться к этому человеку — к его образу жизни, работе — и попытаться понять, кто он такой. Вам нужно просто за ним понаблюдать, чем лично я заняться не могу.
Франклин сокрушенно взмахнул рукой.
— Просто понаблюдать… Поручите эту задачу одному из своих людей. Профессионалу. Тому, кто умеет это делать!
Шеридан, которому уже явно надоело заниматься уговорами, отрицательно покачал головой.
— Полицейский не сможет вести себя так же убедительно, как вы, — неожиданно резко произнес полковник. — Я имею в виду, в глазах Боза. Для Бена Боза вы — серьезный собеседник. А это в данном случае очень важно.
Шеридан замолчал, давая Франклину время подумать, и стал складывать посуду в раковину. Фрэнк пребывал в замешательстве, чувствуя полную растерянность.
— А почему я должен это делать? — неожиданно воскликнул он. — С какой стати? Во имя чего я должен подвергать себя риску, чтобы проверить вашу, простите за откровенность, дурацкую теорию? Я ведь, в конце концов, всего лишь обычный преподаватель университета!
Шеридан поднял брови: он предвидел, что разговор может принять подобный оборот.
— Я, конечно, не могу приказать вам это сделать.
— Понятно, что не можете!
Начальник полиции спокойно вытер руки полотенцем.
— Но я могу вас убедить, — с нажимом сказал он. — Пойдемте со мной. Сейчас вы кое-что увидите — и тогда решайте, нужно ли вам в это ввязываться.
Кабинет полковника, находившийся на втором этаже, был заперт на ключ: в течение вот уже нескольких недель и жене, и детям было запрещено туда входить.
На полу лежали увесистые досье, извлеченные из валявшихся рядом картонных папок, ксерокопии, свернутые в рулоны, металлические коробки, набитые десятками видеокассет. Это хаотическое нагромождение занимало почти все свободное пространство комнаты. Кресла, низенький стол и прочая мебель были сдвинуты в угол, но и на них тоже лежали стопки документов.
Как только Франклин вошел в кабинет Шеридана, ему сразу же бросилась в глаза висевшая на стене карта Соединенных Штатов. На ней приколотыми кнопками были отмечены около двух десятков населенных пунктов, разбросанных по всей стране.
А еще на стене висели фотографии.
Целая выставка фотографий.
Сорок восемь штук.
На двадцати четырех снимках были запечатлены трупы, а рядом с каждым из них находилось фото того же самого человека, сделанное еще при жизни. Мужчины, женщины, молодежь, пара пожилых людей.
Шеридан освободил от бумаг стоявший в углу стул и жестом предложил Франклину присесть. У Фрэнка было странное ощущение: он никак не мог оторвать взгляд от фотографий трупов…
— То, что я вам сейчас расскажу, попадает под высшую степень конфиденциальности, — предупредил Шеридан. — Поймите, что если вы отправитесь вместо меня к Бозу, чтобы раздобыть о нем информацию, вы тем самым будете действовать не ради меня, а ради них, поскольку с вашей помощью нам, возможно, удастся наконец разобраться, что же произошло с этими несчастными.
Полковник показал на фотографии, висевшие на стене.
— В ночь со второго на третье февраля трупы двадцати четырех человек были найдены на строительной площадке возле 393-й автострады, буквально в нескольких шагах от границы территории вашего университета.
Шеридан, четко произнося каждое слово, рассказал Франклину обо всей этой истории с самого начала — совершенно спокойным тоном и очень подробно. Фрэнк слушал полковника, словно завороженный.
— Если вы никогда не слышали о данном событии, то лишь потому, что руководство ФБР взяло его под свой контроль, решив держать в тайне. А уж это фэбээровцы умеют! До сих пор никто еще не знает о страшной находке в лесу Фартвью Вудс. Даже родственники погибших!
Франклин посмотрел на фотографию одного из трупов. Затем перевел взгляд на снимок, сделанный при жизни этого человека, и снова на фотографию трупа. От подобного сопоставления кто угодно почувствовал бы, как у него в жилах стынет кровь: тут поневоле задумаешься, а не ждет ли и тебя такая же участь.
— Я вам говорил, что расследую данное дело самостоятельно, — напомнил Шеридан. — ФБР почти сразу конфисковало у нас все: улики, материалы по делу, даже тела погибших. Их тела теперь хранятся вот в этой казарме в Вирджинии. — Полковник показал фотографию казармы. — Я собрал информацию обо всех жертвах: их имена и фамилии, биографии, род занятий, сведения о родственниках и друзьях. Двадцать четыре человека! Все они фигурируют в федеральном списке лиц, пропавших без вести. Некоторые из них пропали недавно, всего лишь несколько месяцев назад, другие находятся в розыске более одиннадцати лет. Но эти люди исчезли совершенно бесследно!
Франклин покачал головой, показывая, что он полностью осознает трагизм этой ужасной истории.
— Более того, — продолжал полицейский, — у обнаруженных нами жертв нет абсолютно ничего общего, кроме их совместной гибели. Абсолютно ничего!
Шеридан снова повернулся к висевшим на стене фотографиям.