серийных убийц. Война нервов. Такая тактика была обоснованной. Однако во всем остальном действия Меланктон носили весьма спорный характер. Необычность поведения фэбээровцев взбудоражила Боза и вынудила его пойти на крайность. Убийца изменил свой — и без того расплывчатый — modus operandi. Агенты ФБР были уверены, что, опираясь на недавние поступки преступника, сумеют загнать его в угол.
— А почему они нам ничего не сказали об этих посланиях Боза? — спросил Франклин.
— Возможно, чтобы не испугать нас. Впрочем, неизвестно, нет ли еще каких-нибудь подобных сведений, не фигурирующих в полученных мною бумагах. Может, Боз прислал им и другую важную информацию. Как бы там ни было, мы по самые уши увязли в деле Боза. Он что-то готовит, двигает другими людьми, словно пешками, заставляет плясать под свою дудку ФБР, а бюро вынуждает плясать под свою дудку нас. А точнее, вас.
Франклин подавленно молчал.
— Меня забавляет только одно, — вздохнув, произнес Шеридан. — Знаете, почему ФБР потратило так много времени и усилий, чтобы помешать начатому мною расследованию относительно Боза?
Франклин ответил, что не имеет об этом ни малейшего представления.
— Эти кретины подумали, что я могу стать его новой жертвой!
— Откуда вы это знаете?
— В материалах о Бозе упоминается, что он меняет тип жертвы в каждой новой книге. Кроме того, во всем своем творчестве Боз ни разу не использовал в качестве жертвы высокопоставленного чиновника из полиции. Фэбээровцы посчитали, что на этот раз объектом его внимания стану я! Получалось, что впервые за все время они заранее знали, кто будет следующей жертвой убийцы, и собирались схватить его на месте преступления!
— С трудом верится, что…
— Они отказались от данного варианта развития событий двумя месяцами позже, когда я привлек к этому делу вас. В ФБР посчитали, что это слишком рискованно. Видите ли, рискнуть жизнью полицейского они были готовы, а вот жизнью штатского человека — нет.
Франклин о чем-то задумался, и его лицо вдруг омрачилось.
— А я ведь тоже прочитал все книги Боза… И он еще никогда не использовал в качестве своей жертвы преподавателя литературы.
Шеридан усмехнулся:
— Мне это тоже приходило в голову.
— Вы полагаете, что я могу стать его жертвой?
— Жертвой… или алиби.
— Алиби?
— Именно в обеспечении себе алиби он, похоже, проявляет наибольшую изобретательность. И мы с вами, возможно, — всего лишь очередное развлечение для Бена Боза…
На следующую встречу с фэбээровцами Франклин приехал вместе со Стюартом Шериданом. Патриция Меланктон хотела было выразить по этому поводу свое неудовольствие, однако Франклин неожиданно набросился на нее с длинной обличительной речью. Довольно грубо — и не без помощи полковника — Фрэнк изложил все то, о чем они с Шериданом недавно узнали.
— Получается, что вы вовсе не хотели, чтобы я вам осознанно помогал, а просто пытались меня использовать! В подобных условиях я с вами сотрудничать отказываюсь.
Спецагент Меланктон и бровью не повела. Она ограничилась лишь тем, что сказала Шеридану:
— Вы, полковник, закончите свою карьеру за решеткой. Речь идет о преступлении, предусмотренном федеральным уголовным законодательством. Воспрепятствование деятельности ФБР, сокрытие информации — все это может потянуть лет на десять лишения свободы!
— Если с ним что-нибудь подобное случится, — вмешался Франклин, — то можете поставить крест на вашей операции относительно Боза. Вам придется поискать себе другого «шпиона»!
А вот этого, как предполагал Фрэнк, Патриция Меланктон себе позволить не могла. Франклин являлся единственным более или менее эффективным орудием, которое ей удалось раздобыть для себя за всю историю ее охоты на Боза. Более того, дополнительное финансирование операции, которое Патриция выбила у Айка Грэнвуда, обосновывалось исключительно привлечением к расследованию Фрэнка Франклина. Отказ молодого преподавателя участвовать в операции нанес бы спецагенту Меланктон довольно чувствительный удар.
Однако Патриция по-прежнему оставалась абсолютно спокойной.
— Ну и что вы предлагаете? — спросила она, выдержав паузу.
Когда Франклин и Шеридан ехали на эту встречу, полковник сказал, что Меланктон, идя на попятную, наверняка задаст именно этот вопрос.
— Мы хотим, чтобы вы рассказали нам о Бозе все, что вам удалось выяснить, — заявил Франклин. — И не только о посланиях, которые вы от него получали, а обо всем, что стало известно ФБР за годы слежки за Бозом. Кроме того, вы немедленно отправите мисс Ванг вместе с ее теориями из области психологии туда, откуда она приехала, и позволите мне самому решать, как вести себя на встречах с Бозом!
— Вам?..
— Скромный преподаватель литературы, каковым я являюсь, в состоянии сам разобраться, каким образом ему загнать в угол писателя-романиста. Подобный подход, вероятно, отсутствует в ваших инструкциях о порядке проведения расследований, но он может сработать. Однако для этого вы должны дать мне кое-какую информацию. Я имею в виду сведения о том, что сейчас замышляет Боз, — настойчиво продолжал Фрэнк. — Даже если мне, исходя из ваших инструкций, и не положено этого знать, вы должны дать мне точку опоры. Вы понимаете?
На лице Меланктон не дрогнул ни один мускул.
— Я прекрасно вас понимаю.
Через час они втроем сели в самолет ФБР, вылетающий в Вирджинию.
Двадцать четыре трупа, найденные на стройплощадке вблизи от Конкорда, были перевезены на базу Корнуоллис неподалеку от города Элизабеттаун, расположенного возле границы между Вирджинией и Северной Каролиной. Трупы находились в холодильных камерах под защитой армии и агентов ФБР.
Когда Меланктон и ее спутники приехали в это тщательно охраняемое учреждение, они сразу же направились в одну из лабораторий.
Помещение, предназначенное для проведения вскрытий, было погружено в полумрак. Стеллажи с хирургическими инструментами, включенные компьютеры, два пустых хирургических стола — вот и все убранство. Присесть здесь было негде — ни стульев, ни скамеек.
Дверь лаборатории отворилась, и появился облаченный в халат санитар, толкающий перед собой каталку, на которой под светло-голубой простыней лежало человеческое тело. Вслед за санитаром вошел судебно-медицинский эксперт.
Все приблизились к каталке. Меланктон приподняла простыню, чтобы взглянуть на труп. Он был полностью голый. Вид замороженного полового члена мертвого мужчины вызвал любопытные взгляды со стороны Франклина и Шеридана, а вот Меланктон демонстративно не проявила к нему ни малейшего интереса. Она с мрачным видом посмотрела на судебно-медицинского эксперта и коротко сказала:
— Объясните им, Милдред.
— Хорошо, — ответил эксперт и кивнул. — Этот молодой человек — двадцать пятая жертва, найденная в Нью-Хэмпшире.
У Шеридана от удивления расширились глаза.
— Что?! Еще один труп?
— Его нашли в лесу Фартвью Вудс наши агенты через шесть дней после обнаружения двадцати четырех трупов на строительной площадке, — невозмутимо пояснил Милдред.
— Причем на территории вашего университета! — добавила Меланктон, обращаясь к Фрэнку.
Шеридан и Франклин растерянно переглянулись: они впервые слышали о двадцать пятом трупе.
— Полиции штата и местным властям об этом трупе ничего не известно, — холодно произнесла Меланктон. — Более того, о его существовании не знает никто, кроме нашей бригады.
Она жестом показала судебно-медицинскому эксперту, чтобы тот продолжил свои объяснения.
— Сразу после обнаружения трупа мы первым делом выяснили, что этот парень имеет отношение к остальным жертвам. Ему, вероятно, удалось удрать с места массового убийства. Вещественные доказательства — найденные в лесу следы и немного крови — привели нас к выводу, что, прежде чем он был убит, за ним гнались более часа. Молодой человек успел удалиться от стройплощадки возле 393-й автострады на целых девять километров в сторону востока.
Шеридан внимательно осмотрел голый труп.
— У него нет пули в левом желудочке сердца, — констатировал он.
— Да, именно так. Этого парня душили с помощью бечевки, но убить его таким способом, по-видимому, не удалось. Скорее всего, от удушения он лишь потерял сознание. Затем убийца долго бил его огромной сухой веткой. Он, можно сказать, зверствовал.
На застывшем лице покойника были видны многочисленные синяки.
— Возможно, убийца разозлился из-за того, что ему пришлось так долго преследовать свою жертву, — предположила Меланктон. — Ночь, снегопад, деревья — все это сильно затрудняло погоню. Убийца сорвал на парне злость за потерянные им силы и время.
Судебно-медицинский эксперт почесал затылок.
— Я допускаю, что эта погоня именно так и закончилась. На основе полученных данных мы придерживаемся версии о том, что этот парень — последняя жертва из той группы. По правде говоря, несмотря на все наши усилия, у нас нет каких-либо других версий.
Эксперт на некоторое время замолчал и стал листать свой блокнот. Затем он сказал:
— Однако имеются кое-какие моменты, явно не вписывающиеся в данную версию. Во-первых, на этом юноше не было новой дешевой одежды, как на других погибших. Он был одет в дорогую кожаную куртку, фирменные джинсы и стоптанные кожаные ботинки. Впрочем, у него, как и у других жертв, не обнаружено никаких документов. Во-вторых, мы установили, что пробы, взятые из его желудочно-кишечного тракта, не совпадали с пробами, взятыми у других погибших, — в частности с пробами, взятыми главным судебно-медицинским экспертом больницы Конкорда Бэзилом Кингом еще до того, как нам были переданы эти двадцать четыре тела.
Шеридан и Франклин помнили, что у покойников, обнаруженных на стройплощадке, в желудке оказались остатки полупереваренной скудной пищи. Эти люди питались одним и тем же.
— У этого парня, — сказал Милдред, глядя на голое тело, — питание было более рациональным и разнообразным. Лишь его последний прием пищи оказался, по-видимому, таким же, как и у других жертв. Это — единственное, что явно связывает его и остальных погибших.