Поравнявшись с входом в большой двухэтажный дом, горожанин поднял голову и, глянув на верхнее окно, крикнул:
— Дорсея! Скоро ты там?! Эдак мы и к завтрему не выберемся!
— Потерпишь немного, чай не на пожар! послышался в ответ сварливый женский голос.
Минут через пять из дома вышла полноватая женщина с двумя большими сумками в руках. Она что-то проворчала, косо взглянув на мужа, и уселась на козлы.
— Вот он, наш шанс! — шепнул Денис.
Он бесшумно приблизился к повозке, открыл один из больших ящиков и с поразительной ловкостью вынул оттуда охапку разномастных чулок и носков. Хозяева вещей ничего не заметили, так как сидели точнехонько спиной к невидимому Денису и при этом о чем-то громко спорили, а двигался парень абсолютно беззвучно.
Через минуту Харитонов был уже в ящике. Теперь настал черед Тони. Девушка подбежала к повозке, вскочила внутрь и забралась в найденное другом укрытие, случайно наступив Денису на ногу.
— Ой! — шепотом воскликнула Тоня.
— Тихо! — одной рукой Дэн закрыл крышку, а другой зажал подруге рот.
К счастью, супруги-эсты снова ничего не заметили.
Ящик был чересчур тесным для двух человек, поэтому Антонии и Денису приходилось сидеть в нем едва ли не в обнимку. И в кромешной тьме. Хорошо хоть напротив левого глаза Тони обнаружилась щель, сквозь которую была видна улица.
— Интересно, сколько нам придется так просидеть? —шепотом спросил Денис. — Часа через два затекут все конечности.
— Как только выедем за город, выскочим отсюда и дадим деру, — ответила Тоня. — Уверена, за нами не погонятся, как бы медленно мы ни бежали. Только собака меня смущает.
— Какая собака? — не понял Денис
— Да вот эта, которая тут, возле нас, околачивается. Большущая, как овчарка, черная, с желтыми глазами. Кажется, пес этой милой семейной парочки. Странно, что он нас до сих пор не учуял. Надеюсь, и дальше нюх его подведет.
Тоня замолчала, почувствовав, как тронулась повозка. Копыта лошадей звонко застучали по булыжной мостовой. Собака, которая до этого бесцельно бродила неподалеку, вскочила и бодро затрусила рядом. Тоня прекрасно видела острые черные уши. Пес не подавал ни малейших признаков беспокойства. Похоже, он действительно не учуял затаившихся в повозке людей.
Тоня еще несколько минут сидела, сжимаясь от страха и напряжения, но постепенно успокоилась, тяжко вздохнув, положила голову на плечо Дениса и закрыла глаза.
Глава 4. КОНТРАБАНДА
Минут через десять повозка подкатила к городским воротам. Было еще светло, несмотря на то, что солнце уже зашло за горизонт. И все же стражей ворот несказанно удивила семейная пара, которая отправилась в путешествие под вечер.
— Кортред, дружище! — воскликнул один из стражников, обращаясь к хозяину повозки. — Скажи-ка мне на милость, какого Хаоса ты едешь из города на ночь глядя?! Здешние леса кишмя кишат тварями Монкарта. Если не хочешь стать их ужином, послушай совета: переночуй в городе.
— Не поминай Хаос на ночь, Барри, — услышала Антония голос человека, которого назвали Кортредом. — Нам предстоит долгий путь. Шкурный интерес. Чем быстрее доберемся до Фортерина, тем лучше.
— Да к чему такая спешка? — удивился охранник. — И что это тебе понадобилось в такой глухомани?
— Померла двоюродная тетка моей жены, — фыркнул хозяин повозки.
— Старая корова! — сварливо вставила Дорсея.
— Точно, та еще стерва: злобная, скупая и до демонов богатая. Надо мне поторапливаться, приятель, а то другие родственнички оттяпают от наследства больше положенного.
— Ну езжай, езжай, — засмеялся Барри. — Тебе-то всегда больше достанется… Эй, парни! Открывайте ворота!
Что-то заскрипело, заскрежетало, как будто заработал очень старый ржавый механизм. Потом послышался звук падения чего-то тяжелого, аж земля содрогнулась. Повозка дернулась и покатилась по опущенным воротам, которые, как оказалось, служили также и мостом через глубокий ров, наполненный водой из широкой реки, что текла неподалеку.
Минуты через две скрип и скрежет повторились, стражники подняли мост-ворота. Тоня поняла, что теперь опасность окончательно миновала: они с Денисом находились за пределами Священной Столицы эстов.
Однако теперь перед друзьями возникла новая трудность: они совершенно не представляли, куда едут и где находится город Фортерин. По словам колдуньи Арлин Сойри, им нужно было каким-то образом попасть в соседнюю страну Кейлор, которая находилась где-то на юго-западе, за большим горным массивом.
Только, если Тоня не ошибалась, ехали они совсем в другую сторону, на юго-восток. Краем глаза девушка видела клочок темно-бордового неба.
— Дэн, — произнесла она шепотом, — кажется, мы не туда едем. Если мне не изменяет память, солнце зашло чуть правее позади повозки, и я вижу закат, а это значит, что мы отклонились от нужного курса на прямой угол.
— Проклятье! — тихо выругался Денис. — Надо выбираться отсюда, а то заедем к черту на кулички. Точно потом дорогу не найдем. Вот что: как только эсты остановятся на ночлег, мы выскочим из ящика и драпанем.
Тоня кивнула.
…С каждым часом ехать становилось все труднее. Как и предсказывал Денис, руки-ноги затекли и невыносимо ныли. Хотелось есть, пить и вдохнуть свежего воздуха — в тесном ящике было так душно, что даже темнело в глазах. Кроме того, друзья изнемогали от усталости, ведь из своего мира они ушли в час ночи, то есть совершенно не выспавшись.
Несколько раз Тоня пыталась задремать, но ее постоянно будили резкие толчки и прыжки повозки по камням. Синяки и ссадины, полученные в потасовке на рыночной площади, болели от этих маневров еще сильнее.
Наконец свершилось чудо. Посовещавшись о чем-то, хозяева повозки остановили лошадей и принялись располагаться на ночлег. Огонь разжигать не стали — наверное, боялись привлечь тварей Монкарта, о которых часто вспоминали в разговорах. Кортред и Дорсея поужинали хлебом с вяленым мясом, аромат которого так и щекотал ноздри Дениса и Тони, а после улеглись спать, развалившись на мешках и тюках. Они даже не заметили, что на другом конце повозки в полном беспорядке валяются чулки и носки.
Как только богатырский храп Кортреда, способный и мертвого поднять из могилы, разнесся по просторам Эстарики, друзья выскочили из укрытия.
Правда «выскочили» — сильно сказано. Они скорее с трудом, неуклюже выползли из ящика, перевернув его. Храп Кортреда на секунду прекратился, но сейчас же раздался снова с удвоенной силой.
Кое-как поднявшись, Тоня и Денис бросились прочь от повозки. По пути их заносило в разные стороны: затекшие за три часа езды ноги не повиновались им.
Друзья бежали на юго-запад, в сторону густого елового леса, вершины которого выглядели зловещими черными пиками. Им даже не показалось странным, что пес, до того мирно дремавший возле повозки, не поднял тревогу и не залаял.
Очутившись под сенью высоких деревьев, Тоня и Денис остановились, чтобы перевести дух. Девушка сделала себя и друга видимыми и устало опустилась на серый камень под старой косматой елью. Харитонов недовольно переступал с ноги на ногу, он был босым, тапочки слетели ещё на рыночной площади.
— Господи, как я устала! — вздохнула Тоня. — Все бы сейчас отдала за свою постель в Москве, за бутерброд с ветчиной и чашку крепкого чая!
— А я бы все отдал за пару хороших ботинок, — проворчал Денис— Хотя бутерброд тоже не помешает.
Он сел на землю рядом с Антонией и обхватил руками колени.
— Что же нам теперь делать, Тонь? — уныло спросил он. — Мы одни, в чужом мире, в жутком лесу, без пищи, без оружия, без денег. У нас даже компаса нет, чтобы не заблудиться среди этих елей. Ситуация такая, что хоть ложись и помирай.
— Это еще не самое печальное, — вздохнула Тоня, — Представь, что случится дома. Наутро твоя тетя обнаружит, что тебя нет в квартире, подумает, что ты у меня и пойдет ко мне. Естественно, на звонок в дверь никто не отзовется. Тетя Люся подождет еще немного и к обеду начнет беспокоиться. Она позвонит моей бабушке, которая немедленно примчится с дачи домой, откроет дверь и найдет на полу включенную лампу и старинный свиток. Бабуля и тетя Люся прождут нас до вечера, а потом начнут обзванивать больницы, отделения милиции и морги. Никто о нас конечно же ничего не сможет сообщить. Недели через две (скорее всего мы умрем здесь к этому времени) нас припишут к числу пропавших без вести. А через месяц-другой и вовсе «похоронят». Бабушка, тетя Люся и наши отцы будут оплакивать нас как погибших. И мы больше никогда их не увидим. Черт, до чего же тоскливо-то!
— Нет! — крикнул Денис, со всей силы ударив кулаком по камню. — Не бывать этому! Мы найдем способ вернуться! Мы должны это сделать, — для большей убедительности он еще раз стукнул по камню кулаком. — Кто-нибудь да сможет нам помочь. Наверняка существует колдун, способный вернуть нас обратно в Москву.
— Боже мой, чего мы тогда вообще сидим тут и вздыхаем?! — воскликнула Антония. — Давай делать что-нибудь, в конце концов!
— Точно, — кивнул Денис, вскакивая. — Не время проливать слезы. Теперь наша судьба зависит только от нас. Вставай, Тонь, мы идем в Кейлор!
Харитонов протянул ей руку. Девушка поднялась, и они зашагали на юго-запад, в самое сердце темного елового леса.
Деревья плотной стеной обступили их. Не было видно ничего, даже звезд: вершины елей закрывали небо. Лес гудел, ветви деревьев качались в такт заунывной колыбельной ветра. Из чащи слышалось уханье какой-то птицы, должно быть, совы. Кто-то громко стрекотал в ближайших кустах.
Ночные звуки дикого леса пугали Тоню, всю жизнь прожившую в городе. Она догадывалась, что в таких лесах водятся хищники, но предпочитала об этом не думать.
Хищники хищниками, однако не следовало забывать и о том, что в этом ельнике и заблудиться проще простого. Поэтому нельзя было сбиваться с курса ни при каких обстоятельствах.
Друзья шли медленно, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Почему-то девушку не покидало странное чувство, будто за ней кто-то идет мягкими, едва слышными шагами. Слух у Тони был на редкость тонкий. Конечно, это могло ей и почудиться, но вскоре шаги стали уж слишком очевидными, словно невидимый преследователь решил, что скрываться больше нет смысла.