номии Донбасса, дабы не потерять, как власть, так и имущество. Они затевали все эти антимайданные протесты и демонстрации, имея целью всего лишь припугнуть новую власть, возможным «крымским» сценарием. На самом деле они этого совсем не желали, ибо при вхождении в слабую Украину им жилось куда вольготнее, чем было бы в России, где имела место сильная центральная власть, а олигархи после разгрома «семибанкирщины» сидели смирно и о власти не помышляли. Они хотели стать некоронованными царьками в Донбассе и случай чего диктовать свои условия слабой киевской власти, ибо Донбасс давал 20% ВВП всей Украины.
Увы, получилось как у Горбачева с Перестройкой: процесс пошел, но вскоре стал неуправляемым. В то же время в России имелось большое количество оставшихся не у дел «солдат удачи». То были ветераны многих войн: начиная от уже немолодых «афганцев» до находящихся еще во вполне дееспособном возрасте «балканцев», «приднестровцев», «чеченцев», «югоосетин». Многие из них легковерно восприняли всего лишь легкую бузу в Донбассе, за такое же стремление большинства населения присоединиться к России, как в Крыму. И как только украинская власть стала изображать попытки подавить эту бузу, они кинулись в Донбасс освобождать «братьев славян» от «бандеровских фашистов». Здесь уже киевские власти окончательно очухались, поняли, что если дело так пойдет и дальше, то вслед за Крымом они потеряют и Донбасс (20% ВВП это не фунт изюма). В Киеве объявили АТО, своего рода крестовый поход против донецких сепаратистов. В свою очередь это только усилило поток «солдат удачи» из России, многие из которых восприняли эту войну, как ведущуюся бандеровцами против русских в Донбассе. Именно эти «солдаты удачи», большую часть которых организовал и возглавил Стрелков, спутали все карты донецких олигархов, ибо маленькая буза превращалась в серьезный вооруженный конфликт.
Опытные «псы войны», изголодавшиеся по оружию, сразу начали наносить тяжелые поражения плохо организованной и отвратительно обученной армии Украины. Вскоре вокруг «стрелковцев» уже образовался ореол героев, и к ним стала примыкать местные из антиукраинских слоев населения. Теперь уже это воинское образование можно было именовать не наемниками, пришедшими из России, а ополчением. Видя, что наличных сил ВСУ явно не достает, чтобы справится с сепаратистами, на Украине стали формироваться добровольческие батальоны из патриотов украинской государственности. Все больше людей оказывалось втянутыми с обоих сторон и конфликт перерастал в полномасштабную войну.
Все вышесказанное, впрочем, имело непосредственное отношение далеко не к большинству населения Донбасса. Примерно 80 процентам жителей было абсолютно наплевать, в какой стране жить. Более того, будь их воля они бы не выбрали ни Украину с ее бардаком, ни Россию с ее крепкой центральной властью, ибо в подсознании уже созрело осознание, что ни то, ни то не ведет к настоящему процветанию. Да-да большинство дончан, кто бы они ни были русские, украинцы или русско-украинцы, они просто хотели хорошо жить и твердо верили, что ни в Украине, ни в России это невозможно. И в самом деле, если за все два десятка лет независимости власть на Украине только и делала что безбожно воровала, как в центре, так и на местах, хочешь не хочешь поверишь, что так будет всегда и никакая евроинтеграция этого положения не изменит. Ну, а Россия… вот она граница, рядом, у многих в России жили родственники, многие ездили туда на заработки. Потому знали точно, за исключением Москвы, Питера и еще нескольких городов остальная Россия живет очень плохо. Да власть там крепкая и дееспособная, но на местах то же самое бессовестное воровство и коррупция, чиновничий беспредел и наплевательское отношение к нуждам простых людей. Да, официально Россия занимала 55 место по уровню жизни, а Украина 90-е и вроде бы эти уровни несопоставимы. На самом деле все обстояло не так, в России провинция жила разве что чуть лучше чем украинская. А вот что было действительно несравнимо, так это доходы олигархов. В России они не имели властных рычагов, зато их доходы оказались в среднем на порядок и более выше олигархов украинских – природные ресурсы России и Украины были несравнимы. И лишь эта разница – доходов богачей и государственных расходов правительства определяли столь большую разницу в среднем уровне жизни, то есть ВВП на душу населения, а простые люди там и там жили примерно одинаково, одинаково плохо.
Таким образом, большинство дончан к весне 2014 года вообще не определились в своих пристрастиях, кто им ближе Украина или сепаратиста, и в самом деле, как выбрать между хреном и редкой, если и то и то на вкус горькое. Отсюда и не желание так называемых народных масс поддерживать, ни ВСУ, ни ополченцев. Они либо пережидали сидя дома, а если не получалось просто бежали от войны, кто во внутренние районы Украины, кто в Россию. Главное сохранить жизнь, свою и близких, и чтобы Бог помог уцелеть жилищам. А кто победит… Да не все ли равно. Только этим и объяснялось, что в ряды ополчения вступило не более 20 тысяч местных жителей. При том, что население в Донбассе составляло 7-8 миллионов человек. Если бы то было всенародное восстание, то не менее 200 тысяч человек взялось бы за оружие, тем более, что с России оно шло потоком. Не меньшее количество вступило бы и в добровольческие батальоны, если бы основная масса населения Украины действительно желала защищать целостность своего государства. Но воевать не хотел почти никто, ни в Донбассе, ни в остальной Украине.
21
Обстрелы, когда «градовские» снаряды сепаратистов летели через головы добровольцев, оказалась не хаотичной стрельбой абы куда. Те снаряды предназначались колоннам ВСУ, осуществлявшим снабжение основных сил добровольческих батальонов, ведущих боевые действия в Иловайске. Огонь сепаратистов корректировался с вершины террикона, располагавшегося где-то в нескольких километрах от позиций роты Богдана. Тот террикон господствовал над окрестной степью. Чтобы обезопасить проезд снабженческих колонн, командование решило гаубичной батареей прикрыть участок шоссе, по которому сепаратистами регулярно наносились удары из систем залпового огня. Позицию той батареи наметили расположить впритык с позицией добровольческой роты, чтобы оная, в свою очередь, прикрыла ее фланг.
Колонна артиллеристов, состоявшая из двух-трех десятков автомашин, буксирующих гаубицы, везущих боекомплект, ГСМ и прочее имущество батареи, примерно полукилометровой «колбасой» в клубах пыли ползла по степи. Богдан впервые увидел, как обустраивается на новой позиции батарея 122-х миллиметровых гаубиц и понял насколько это сложная и трудоемкая работа. Самих гаубиц насчитывалось вроде бы не так уж и много, всего шесть штук, но обслуживало эти пушки свыше полусотни человек личного состава. То было фактически автономное подразделение, имеющее собственную полевую кухню и бензин-генератор. Как только последний затарахтел, добровольцы едва ли не в полном составе встали в очередь на подзарядку своих мобильных телефонов.
Все артиллеристы, номера орудийных расчетов, водители автомашин и прочая обслуга оказались недавно мобилизованными мужиками в возрасте от 25 до сорока лет. Целый день по приезду и часть следующего они разгружались, разворачивали орудия, окапывались. Устраивались основательно, и буквально все у них получалось более качественно, чем у тех же добровольцев, окопы, блиндажи, даже отхожее место. Сразу чувствовалась чья-то опытная, руководящая «рука». Как ни странно в основном процессом руководил немолодой, явно за сорок лет, мешковатый, в плохо подогнанном обмундировании… старлей! Богдан подумал, что это, видимо, старый служака, которого не жалует начальство и потому он, что называется, до седых волос ходит в лейтенантах. Как же он удивился, когда выяснилось, что этот старлей, который, казалось, единственный, кто знал как правильно ставить «на лапы» гаубицы, отрывать взводные укрытия и места для складирования БК, маскировать автотягачи… Он оказался таким же, как и его подчиненные три месяца назад мобилизованным гражданским человеком. Более того, именно этот старый старлей стал наводить орудия на террикон, сверяясь по каким-то таблицам, подсказывая номерам расчета, как с помощью поворотного и подъемного механизмов производить вертикальную и горизонтальную наводку. Именно по террикону произвели первые гаубичные залпы. На его склонах сразу же заклубились «фонтаны» разрывов осколочных снарядов.
– Побежали, посыпались словно горох из худого мешка, – прокомментировал командир расчета одной из гаубиц, сидящий в окопчике возле гаубицы и отслеживающий в бинокль результаты стрельбы.
Сделав десятка два выстрелов по террикону и согнав оттуда вражеских корректировщиков, батарея закончила, так называемую, пристрелку и стала ожидать, когда напомнят о себе «грады», чтобы вступить с ними в дуэль. И оная состоялась, едва ГРАД сепаратистов начал обстрел уже пристрелянного ими участка шоссе, по которому шла очередная колонна в Иловайск. ГРАД стрелял с позиций, расположенных за линий горизонта. Потому артиллеристы высоко подняли «хоботы» своих гаубиц и стали посылать снаряды туда, ориентируясь по наитию старлея и скудным данным, передаваемых с беспилотников, туда откуда примерно летели градовские снаряды. Результаты той стрельбы узнали благодаря тому, что у артиллеристов имелось свое отделение связи, «вооруженное» радиостанцией со сканером, способным ловить волну сепаратистов. В результате перехвата переговоров по «сепор FM» узнали, что артиллеристам удалось уничтожить одну и серьезно повредить еще две сепорские «градины». Такого успеха никто не ожидал. Артиллеристы от осознания своей значимости ходили как надутые индюки…
То, что артиллеристы палили далеко не в белый свет, еще раз подтвердилось уже в следующую ночь – сепаратисты решили отомстить за свои потери. Это ожидалось, но почему-то все думали, что то будет конкретный артиллерийский удар по позиции батареи, но противник решил уничтожить батарею с помощью диверсионных групп. Они напали глубокой ночью с разных сторон, в том числе и с тыла. На батарею обрушился шквал пуль и гранат. Сами гаубицы диверсанты планировали вывести из строя с помощью переносных комплексов ПТУР…