— А что? — оживился тот. — Хороший вопрос! Надо будет проверить.
И он помчался звонить следователю Кушакову, чтобы подбросить тому ценную идею. Разумеется, выдав ее за свою собственную. Но подруги не обижались. Пусть! Им не жалко. У них таких идей — целый воз и маленькая тележка.
Очередная захватывающая идея пришла в голову уже Лесе. Она оказалась в библиотеке, где искала, по просьбе Киры, какую-нибудь кулинарную книгу с рецептами. Кира собиралась поразить воображение Коли, который уже и одними сандвичами был почти что сражен. Но для окончательной победы требовалось нечто необычное.
— Разумеется, ищи рецепты только мясных блюд, — поучала Кира подругу, отправляя ту в библиотеку. — Потяжелей и пожирней. Мужчину рыбой или фрикадельками не порадуешь. И к овощам они в подавляющем большинстве тоже совершенно равнодушны.
— А какое у нас есть дома мясо?
Кира заглянула в холодильник и извлекла довольно внушительный кусок розового парного мяса.
— Похоже, это телятина, — произнесла она. — Ну, чего стоишь? Иди! Я пока приготовлю соус для салата.
И Леся послушно отправилась в библиотеку. Нужная книга нашлась быстро. И Леся уже двинулась к выходу, как вдруг замерла. За стеной разговаривали — два голоса. Один принадлежал Виолетте Викторовне. А второй Виктору. И уже первая подслушанная девушкой фраза из их разговора заставила Лесю замереть в страшном оцепенении.
Глава двенадцатая
Виолетта Викторовна явно злилась. Во всяком случае, ее голос звучал сердито и даже с каким-то надрывом. Да и Виктор был далек от своего обычного чуточку отстраненного состояния.
— Ты идиот! — донеслось до Леси через перегородку. — Теперь мне понятно, что это не просто подозрение — это уже диагноз!
Видимо, в перегородке было проделано вентиляционное отверстие. Через него-то и доносились в библиотеку четкие голоса.
— Ты что должен был делать, кретин? — злобилась Виолетта Викторовна. — Я тебя спрашиваю? Ты должен был извести девку! Но не так! Не так! Теперь в доме постоянно дежурит милиция. И кто знает, чем это все может закончиться для всех нас! Мало ли что они могут найти!
— Заткнитесь вы! — прошипел в ответ Виктор. — Ничего я с ней не делал!
— Как не делал? — опешила Виолетта Викторовна. — А кто же тогда?
— Откуда мне знать? — рявкнул на нее Виктор. — Наверное, кто-то из вашей семейки постарался! Вам лучше знать, бабуля!
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — холодно произнесла Виолетта Викторовна. — Ты лучше вспомни, сколько сил мне понадобилось, чтобы ввести тебя в круг семьи. Да еще так, чтобы никто ничего не заподозрил!
— Это дело прошлое! — возразил Виктор. — А теперь я отказываюсь с вами сотрудничать. Кто-то постоянно опережает меня на один шаг. И у меня совсем нет желания быть следующим в числе жертв.
— Да что ты такое говоришь? Какие еще жертвы? Только Машку и убили. Светка жива. А Илюшка рано или поздно все равно найдется.
— У меня складывается такое мнение, что смерть вашего сына не была несчастным случаем! — отрапортовал Виктор.
— Он упал с крыши! Это всем известно!
— Известно, — согласился с ней Виктор. — Но я неоднократно видел вашего сына. В футбол с ним играл! Он был в отличной физической форме. Не мог он просто так взять и свалиться с крыши. Это было убийство! Слышите вы! Убийство!!! Первое в цепочке смертей.
Дальше за стенкой послышалась какая-то возня. Похоже, Виолетта Викторовна пыталась зажать рот Виктору.
— Не ори ты так! — услышала наконец Леся ее голос. — Услышат же!
— А мне плевать! — огрызнулся Виктор. — В этом доме один труп на другом! Кто поймет, о каком именно убийстве мы с вами разговариваем?
— Все равно — тише! Умоляю тебя! — воскликнула Виолетта Викторовна. — Если все так, как ты говоришь, тогда… тогда тем более не надо, чтобы кто-то узнал, что я тебя наняла.
— Не такой я дурак! — фыркнул Виктор. — Понимаю, что менты в случае чего меня в первую очередь в смерти вашей невестки обвинят. Так что я рот буду держать на замке. Но и вы, дорогая моя работодательница, уж не проболтайтесь!
— Буду молчать! — заверила его Виолетта Викторовна.
После этого голоса стали совсем тихими. Видимо, сообщники обсуждали что-то. Что? Может быть, план очередного злодеяния? Леся напрягала весь свой слух и буквально распласталась по стенке, но ровным счетом ничего, кроме тихого бормотания, больше не услышала.
А вскоре дверь в соседнюю комнату хлопнула. И на лестнице раздались удаляющиеся шаги. И обрывки какого-то пустяшного разговора, который эти двое вели явно для отвода глаз. Виолетта Викторовна рассказывала Виктору, как лучше, по ее мнению, поменять обои в столовой. А тот снова говорил ей «ты» и называл «дорогой тетечкой».
Леся вышла следом за ними, буквально пошатываясь от полученных впечатлений. Что же это получается? Виктор никакой не родственник Олегу Сафроновичу и прочим? Он был нанят Виолеттой Викторовной для устранения «девки». По всей видимости, бедной Маши, раз уж Виктор тревожится, что именно в ее смерти его обвинят.
Или он просто о Свете не упомянул, потому что ее убийца вроде бы уже найден? А Виолетта Викторовна наняла его именно для устранения служанки? Но зачем? Только чтобы не платить той жалованья? Да ну! Чушь какая-то! И кто такой Виктор? Наемный убийца?
— Ну, и где книга? — уставилась на подругу Кира, когда Леся перешагнула через порог кухни.
Леся посмотрела на нее непонимающим взглядом.
— Кулинарная книга! — повторила Кира уже с большим нажимом. — Где она? Ты же за ней ходила!
— Ой! — спохватилась Леся. — А я ее там забыла!
— Возмутительно! — всплеснула руками Кира. — Я тут вся изнываю от нетерпения! Кучу кабачков нам на ужин помыла и порезала, а она даже не изволила выполнить мою пустяковую просьбу!
— Да погоди ты! — зашипела на нее Леся. — Тут такие дела! Не до телятины, одним словом!
И плюхнувшись на очень вовремя подвернувшийся ей стул, она дрожащей рукой налила себе в большую, расписанную яркими тропическими птицами чашку сваренный еще утром клубничный компот и выпила его залпом. Потом налила вторую. И тоже выпила.
Наблюдая за тем, как ее подруга дрожащими ручонками льет себе компот в чашку, а потом переливает его в себя, Кира встревожилась.
— Ну, что случилось? — уже значительно более миролюбивым тоном спросила она у Леси, когда та закончила свои манипуляции с компотом. — Говори скорей! А то у меня масло на сковородке горит.
— Оставь ее! — мрачно произнесла Леся и дословно передала Кире разговор Виолетты Викторовны с Виктором. — Хотя теперь уж и не знаю, так ли его на самом деле зовут, — произнесла она. — Может быть, раз он ей не родственник, так и не Виктор вовсе!
— Вот оно что! — протянула Кира. — Слушай, а это ведь очень интересно!
После этого она все же плюхнула сковородку обратно на огонь и, дождавшись, когда масло нагреется, положила на нее первую партию молоденьких кабачков, нарезанных колечками и обсыпанных смесью пшеничной муки и соли.
— Ты будешь готовить еду? — поразилась Леся. — В такой момент?
— Момент самый подходящий, — пожала плечами Кира. — В этой ситуации нам без посторонней помощи не обойтись. Так ведь? Значит, надо попросить ее у Коли. А сытый он будет куда сговорчивей.
— Лучше позвонить Жене в Питер, — предложила Леся. — Вдруг она уже помирилась со своим детективом? Тогда стараться ради Кольки не надо будет. Приготовим абы что, и ладно! Лишь бы выглядело съедобным.
Кира оживилась. Стояние у плиты и готовка на всю прожорливую ораву родственников, откровенно говоря, ее изрядно утомили. Да, конечно, она любит готовить. И поскольку никто другой явно не стремится взять эту обязанность на себя, то она и будет заменять Свету. Но это же вовсе не означает, что она записалась тут в кухарки!
Кира одним движением сняла сковородку с кабачками с плиты и кивнула Лесе:
— Звоним Жене!
Но легко сказать. Операторы сотовой связи в такую глушь не добрались. И трубки подруг оказались в этом доме совершенно бесполезными безделушками. Пришлось идти на поклон к Глебу. И уже с его телефона звонить Жене.
Сначала она долго не отвечала. А когда все же ответила, то подруги поняли, что никакой надежды на Германа нет и не предвидится. Женькин голос был ниже всякой критической отметки. Говорила она в нос, словно была тяжело простужена. Но подруги на эту удочку не попались. Какая простуда, если на улице уже неделю стоит теплынь. А аллергии у Женьки отродясь не водилось.
— Ты ревешь? — проницательно спросила Кира.
— Реву, — призналась Женя. — Ни с кем разговаривать не хочу. Телефоны уже два дня держу отключенными. Вот сегодня только пять минут назад включила. И сразу же вы звоните. Может, приедете ко мне?
— Мы бы рады, — откровенно сказала Кира. — Только мы в Твери.
— Где? — удивилась Женя и тут же расстроилась: — А почему без меня? Еще подруги называются! Бросили тут одну, реву день-деньской, а вы там гуляете!
Пришлось Кире вкратце объяснить ситуацию, в которую они с Лесей попали из-за ее сестры.
— Значит, не у меня одной проблемы с сестрицей! — вроде бы даже с удовлетворением констатировала Женя. — Хм, пожалуй, я еще подумаю, убью Алинку или ограничусь тяжкими телесными.
— А у нас к тебе просьба, — сказала Кира.
— Да?
— Можешь попросить Германа, чтобы он разузнал для нас всю подноготную про одного человека? У нас есть подозрения, что он не тот, за кого себя выдает.
Но о том, чтобы звонить Герману, Женька не хотела и слышать.
— Пусть первый позвонит, — твердила она.
— Ты же отключила все телефоны! Сама сказала! Как он до тебя может дозвониться?
— Но вы же дозвонились! — упрямо возразила Женя. — И потом, он знает, где я живу! Если не может дозвониться, пусть проявит активность и приедет!
В ее словах был резон. В самом деле, на кой шут нужен жених, который ни черта не тревожится о своей невесте? Женька уже сколько времени сидит с отключенными телефонами. Но откуда Герман-то об этом знает? А вдруг с ней что-то случилось? Вдруг она тяжело больна и даже до телефона, чтобы поднять трубочку, доползти не может? Лежит на полу и печально плачет, глядя на трезвонящий аппарат.