Инстинктивно, я едва не поставила вместо пропуска в мыслях Венецкого. Даша и Игорь… Ох ты ж блин, как бы хотелось, а? Хотя была ли я для Венецкого идеальной парой?
— Дарья Андреевна, к вам посетитель… — пискнул динамик на телефоне голосом Людмилы.
Офигеть, блин, сервис, Даша, почувствуй себя боссом.
— Пусть заходит, — тоном императрицы сказала я, и едва сама не рассмеялась, угорая на собственное поведение. И только потом подумала спросить: «А кто, в общем-то, приперся» — но было поздновато. Дверь-таки снова отъехала в сторону, и в мою палату вошел Венецкий. С нежным букетом кремовых роз в руках.
Хотя мне было не до роз — я запоздало вспомнила, что не расчесалась даже. Прошлась пальцами по волосам, поняла, что это мне уже не поможет, и сдалась, опуская руки на одеяло.
Игорь наблюдал за мной с легкой улыбкой на губах.
— Привет, — негромко произнес он. Каждое слово будто отмерялось, взвешивалось на ювелирных весах и не имело цены. Между нами, как мне казалось, трепетал воздух.
— Привет… — улыбка вышла какой-то вымученной.
— Как ты?
— Нормально… Я — нормально…
Слова будто приходилось из себя выталкивать, до того сложно мне с Игорем было говорить вот так, не по рабочим вопросам, и сейчас, когда рядом с нами никого больше не было. Когда были только я и он, и эта тишина казалась такой интимной…
Он не двигался с места. А до меня начало запоздало доходить, что я смертельно хочу, чтобы он подошел. И я была бы совсем не против, как в какой-нибудь мелодраме — проснуться и увидеть его, дремлющим в кресле для гостей, ожидающим моего пробуждения.
— Извини, я должен был отъехать, — Игорь будто подслушал мои мысли. — Очень хотел дождаться, пока ты очнешься, но не вышло.
— Бывает, — осторожно произнесла я. — Ты меня выловил?
— Я, — Венецкий тихо вздохнул, а потом шагнул к кровати, опуская мне на колени, укрытые одеялом, свой букет. Он сел рядом, будто по-прежнему не зная, что сказать, а я… А я пододвинулась к нему ближе, утыкаясь лбом в его плечо и нашаривая его ладонь. И ощутила пряный запах кожи, и почувствовала, что он на самом деле ужасно напряжен.
— Спасибо… — пробормотала я приглушенно. Сейчас он был моим островком спасения, рядом с ним совершенно не хотелось ни по какому поводу тревожиться.
Игорь фыркнул, повернулся ко мне, притянул меня к себе.
— Я иначе не мог, — произнес он отстраненно. Я… Я не хотела, чтобы он отстранялся. Просто подняла голову, уставилась в его глаза.
— Что с твоей невестой? — спросила негромко, а Игорь поморщился. Видимо, думать об Алле ему сейчас было неприятно.
— Больше ничего, — он это говорил, а взгляд его был каким-то испытующим.
— И… И что дальше?
— Дальше — мы сейчас дождемся, пока подготовят твои документы. Потом я возьму тебя в охапку, отнесу тебя в свою машину, отвезу в свой дом и больше никому и ничему не позволю меня от тебя отвлечь. У тебя есть возражения?
— Н-нет… — вот и кончилась упертая уверенная в себе девочка Даша, началась какая-то неврастеническая дурь с заиканием и внутренним трепетом от этого уверенного голоса. И все-таки сейчас мне не хотелось ничего иного. Он прогонял все мои тревожные, гнетущие, неприятные мысли одним лишь своим присутствием, крепкими объятиями, горячим дыханием, обжигавшим мне кожу. В него хотелось зарыться, укутаться, погрузиться в его тепло, в его жар.
— Ох, Дашка… — тихо вздохнул Венецкий, и это звучало как какой-то стон, констатирующий его поражение. — Неужели ты и вправду готова попытаться со мной?
— А мне что-то мешает? — удивленно спросила я. Глаза у Игоря были довольно недоверчивые.
— А что, то, что тебя из-за меня чуть не утопили, не мешает? — с легкой иронией Игорь «отбил подачу», тоже отвечая мне вопросом на вопрос.
— Я бы не сказала, что это «из-за тебя», — я улыбнулась, радуясь возможности хоть на секундочку воспользоваться собственной рациональностью.
— Ну, а как же репутация, а? — насмешки в тоне Игоря стало чуточку больше. Хотя серые глаза не смеялись ничуточки. Напротив, они были тревожные, напряженные, будто Игорь ожидал какого-то подвоха, разочарования.
Репутация… Да. Из-за нее я в первый раз ему сказала «нет» на предложение «повторить». Но, во-первых, где «повторим как-нибудь» и «давай попробуем попытаться»? На повторение мимолетного секса я пойти не могла — так казалось в ту минуту. Я еще не знала, что не справлюсь, что проиграю. И это было, во-вторых.
— Сейчас это все уже не важно, — медленно проговорила я. — Я уже и так слишком во многом не следую своим правилам, забила на репутацию и так далее. Я отдаю себе отчет. Ты — мое безумие, Венецкий. Я справиться с этим не могу, у меня не получается.
Я бы, наверное, хотела бы что-то услышать в ответ, аналогичное. Но эту надежду нельзя было назвать уверенной, поэтому я почти не обломалась, когда Игорь промолчал. Удовлетворилась тем, что он стиснул меня в своих руках еще крепче, так что у меня ребра затрещали, и выдохнул как-то исступленно: «Глупая девчонка».
Да. Глупая. В этом он был прав. Потому что именно сейчас я делала то, что делать не следовало.
Я ему уступала. Ведь Ленка правильно сказала: «Лучший способ поставить Венецкого на дыбы — это ему отказать». И так и вышло. Сейчас же он получает возможность мной наиграться и выбросить.
Но вообще… Если так будет — то значит, так и надо. Вряд ли стоит много придавать значения этому роману, если он так мимолетно закончится. Да — приземляться мне будет больно. Как птице с переломанными крыльями. Но я точно знаю, что получу удовольствие от каждой секунды этого полета…
Глава 30
— Игорь Вячеславович, можно?
— Нужно, — улыбнулся Игорь, отрывая взгляд от сметы. На самом деле он чертовски устал, и сейчас появление в его кабинете конкретно Даши — не могло не радовать.
Вообще, она могла бы не спрашивать, она могла бы даже с ноги дверь открывать — вот только Игорь прекрасно знал, что именно Даша этого не сделает. Куда быстрее он мог бы поверить, что от высокомерного взгляда Ильиной дверь сама откроется, чем в то, что Даша могла настолько потерять над собой контроль.
— Знаешь, почему я с некоторых пор так люблю четверги? — поинтересовалась Даша, пока Игорь расписывался в принесенных ею актах.
— Потому что по четвергам нет планерок? — Игорь отложил ручку, отодвинул стопку актов и повернулся к Даше. Глаза у девушки заблестели, она даже слегка скользила кончиком языка по сухим губам, будто смертельно волновалась.
— Иди-ка сюда… — она подалась к нему даже быстрее, чем Игорь успел ей это предложить. Уперлась коленкой в его бедро, схватила за галстук, потянула к себе.
Нет, вот нравилось ей нарываться, а! Ведь знала же, что подобное поведение провоцирует его на большую бесцеремонность. Как нарочно доводила его до грани, заставляя двигаться резче, будто обостряя в нем голодного, безжалостного хищника. Будто сейчас Игорь имел намерение отказаться от этого вот предложения. Ага, сейчас. Размечталась, крошка, тебя же хочется драть и драть, и если бы жизненные перипетии не требовали заниматься чем-то кроме секса — ей-богу, Игорь бы свой член из Даши вытаскивал только для смены презерватива.
Вот и сейчас, сгреб в охапку, усадил на стол, впился в нежные губы, пытаясь распробовать каждую нотку их восхитительного ежевичного вкуса. И как же чертовски он на себя злился, что раньше с ней он позволял себе: как медлить и лишать себя ее, вот этой вот упоительной женщины, так и торопиться, и не давать себе распробовать ее так глубоко, как она того была достойна.
У Игоря никогда не было настолько вкусных женщин. И уж он за это мог поручиться, а звездочек на его фюзеляже было столько, что не было даже видно, какого цвета был фюзеляж, собственно, до нанесения на него этих самых звездочек.
И нет, у Игоря не было вопроса, типа «Что же в Даше было такого?», он вообще вопрос подобного рода не задавал. В адрес этой конкретной девушки это было практически оскорбление. Просто — она такая была одна. Уникальная. Такая пьянящая, что восемь часов рабочего дня без нее становились сущим адом, и Игорь за две недели их совместной жизни уже не раз сорвался на то, чтобы добраться до теплого податливого сладкого Дашиного тела в обед или вопреки регламенту — в рабочее время.
Нужен был отпуск, просто гибельно необходим — вместе с Дашей, где-нибудь на белом песке Сейшел. Игорь бы не помелочился, купил бы под это дело какой-нибудь не очень большой остров с хорошей виллой, но сволочь-лучший друг требовал дождаться хотя бы конца строительного сезона. При этом сам Печник уже вострил лыжи на Бали. У него в крови, кажется, было тоже слишком много переработок и недотраха. Он, конечно, примолк, когда об отпуске заикнулся Игорь, но было ясно, что долго Печорский свой отпуск откладывать не будет. Ленка ждать не очень-то любила. А после их заезда не грех будет и самому послать все к черту. Тем более что три года отпуск не брал, не хотелось вроде как…
Иной раз Венецкий подозревал, что дело было совсем не в том, что отдыха не хотелось, а в том, что не хотелось на долгие две недели терять из виду изящную Дашину фигурку. Особенно в этих мыслях Венецкий утверждался после того, как сама госпожа ведущий архитектор бессовестно пользовалась своим правом на законный отдых. И сразу по ее исчезновению как-то поводов для раздражения становилось больше. И проектанты на глазах теряли сообразительность, и дизайнер начинал бесить еще сильнее, чем обычно… А в голове роились всякие мысли о том, где там сейчас Дарья, и с кем…
Но это было в прошлом, сейчас-то, сейчас — она от него уже никуда не денется, сейчас никто не помешает прожарить ее на прокаленном белом песке сейшельского пляжа.
Если объективно, то сейчас никто Игорю не помешает отжарить Дашу даже на его собственном рабочем столе. Более того, даже сам факт того, что кабинет не заперт, никак не мешал. Лишь добавлял остроты движениям. Тем более что, в принципе, в четверг, за час до конца рабочего дня, который ко всему прочему был не приемным, — шансов на неожиданное вторжение почти не было. Тем более что вообще-то Игорь лишь десять минут как вернулся с объекта, и его так-то не очень-то и ждали сегодня его подчиненные. Дашу он вызвал сам. Надеялся, что и она соскучилась по нему не меньше, чем он по ней за эти семь часов по раздельности друг от друга. И так оно и вышло…