Я спросила:
— Какие новые идеи ты услышал на этой конференции?
— Для новых идей еще рано. Лет через триста этак.
— Будут спорить, как о Шекспире: а бы ли Мандельштам и не написал ли все вместо него Есенин?
Вчера Н. встретил Рудика:
— Бежит взволнованный: “Сдал клеща в лабораторию, из Чердыни привез”.
Я изумилась такой тяге к приключениям: “Зачем вы в лес-то заходили?”
— За ягелем. Да и иностранцы... им говоришь про клещей, а они все равно в лес бредут, несмотря на свою хваленую заботу о здоровье. Такие же рисковые, как сам Осип.
— А мы тут видели по ТВ, как собрались потомки Пушкина.
— И все они жутко похожи на Толстого? (Он не может без сарказмятины).
Вчера с утра пришло письмо от подруги из Израиля: просит помянуть ее мужа — 10 лет со дня смерти. Он был облучен во время службы в армии (советская власть губила людей). У нас есть виски — принесли накануне гости. Приняли мы по глоточку. Пухом тебе земля, наш дорогой друг!
По Эху слышала, что Россия занимает третье место в мире по кол-ву просящих политического убежища. Чему удивляться? Мы сами еще хотели год назад куда-нибудь убежать от суда неправедного.
Я хочу по Босху про рай и ад другим внукам — Саше с Ваней — тоже рассказать. Слава:
— Они спросят: “А Босх развозил космическую пиццу?” Ты скажи “да”, тогда они будут слушать.
Уже 2 раза видели разных бомжей, которые заглядывают в урны и разговаривают по мобильнику.
Вчера написала большой букет на темном фоне, драгоценном, агатовом. Такой цвет изначально был у Дашиных полок от шкафа.
— Он называет своих друзей в ЖЖ: “Антенны мои! И я тоже!”
— Я тогда даже в психобольницу зашла — больным мыло продала, а они спрашивают, с какой стороны оно намыливает...
15 июня. И вот в субботу приехали Ванечка и Саша (6 и 8 лет). Я им рассказала о рае и аде по Босху. Ваня испугался ада и сказал:
— Я много заработаю и все раздам нищим.
Слава ему подсказывает:
— Может, сначала папе и маме поможешь, а потом уже и нищим?
Уже разговор перешел на другое, но Ваня еще время от времени подходил ко мне с альбомом и просил объяснить ту или иную подробность.
17 июня. Причастились. Хотя под окном всю ночь пели наши алкоголики. Со злости сочинилось:
Зачем они поют
В два часа ночи?
Сплошной антиуют,
Уже нет мочи...
Но все же в 4 я встала и включила комп. А в 7 мы поехали в храм.
Я не причащалась с января, когда в больницу Агния мне вызывала батюшку, поэтому была так рада, что выстояла службу! Служил наш отец Н., у которого мы всегда исповедуемся. Он, как всегда, пенял мне, что не меняюсь, одни и те же грехи повторяются, а я отвечала, что немного удается меняться, что я уже не сержусь на соседа... но новые грехи прибавляются откуда ни возьмись. Я никогда не завидовала, а вчера по ТВ увидела особняк писателя Эдуарда Успенского и позавидовала. Это дворец! Батюшка ответил:
— Вы представляете, сколько сил нужно, чтобы убирать этот дворец!
— Так я не мечтаю о дворце, но хотя бы нам из коммуналки переехать в однокомнатную квартиру от соседа!
— А это, может, и будет у вас.
И тут я заплакала.
Вчера написала пейзаж на Сониной доске в рамке. Слащавый, но думаю, как подчернить.
В. позвонил:
— Сына увезли с инфарктом. Разбудил меня ночью: “Вызови скорую. Изжога, рвота, пью соду — не помогает”. Принял инфаркт за изжогу.
В. хочет, чтобы мы все бросили и бежали к его сыну, как раньше. Он лежит в одной реанимации, в другой — Нина летит к нему с вещами, сигаретами, пентальгином, он еще нагло водки просит. Все, это время закончилось. Сегодня мне самой нужен уход после инсульта...
20 июня. НАМ ПОЗВОНИЛИ ПО ТЕЛЕФОНУ С УГРОЗАМИ.
Друзья!
Вот что случилось сейчас. Мы собирались с мужем ехать в столицу на съезд Союза российских писателей. Но нам в 23-40 позвонил женский голос:
— Заканчивайте ваши измышления (вариант: изыскания) — иначе вашим внукам будет плохо.
Мы не поедем на съезд. Но что нам еще делать?
Если просто хотели меня снова довести до инсульта, то за что?
Почему?
Никаких изысканий мы не ведем.
Кто-то что-то может предположить?
Очень тревожно на сердце!
21 июня. На телефонной станции распечатку пока не дали, говорят: подходить через два дня.
До правозащитников не можем дозвониться — воскресенье.
Версии:
1. Возможно, это кто-то из прототипов...
2. Что-то в моем ЖЖ кому-то не понравилось.
Аля пишет: да что же это такое?!
А я отвечаю, что сама хожу по квартире и шепчу: да что же это — живу в коммуналке, в бедности и в болезнях, за всех молюсь-волнуюсь, но кому-то я — кость в горле...
22 июня. Глаз дергается. Новые звонки с угрозами.
23 июня. Говорю Славе за завтраком:
— Селедка невкусная.
— Не звонит она тебе, не угрожает — ты все недовольна!
И мир вдруг чудесно преобразился. Вот стул — он с дыркой, но не звонит и не угрожает. Вот зонт — одна спица сломана, но не звонит и не угрожает...
24 июня. Вчера вечером получили распечатку. Но там нет ни одного звонка в то время, когда звонила больная женщина. Говорят: наверное, дело в скайпе...
Но пока живы. Сын вчера защитил диплом.
А возле памятника Славянову юноши выкрикивали (под хмельком):
— Вынести Ленина — положить Пушкина!
Угрозы пришли на адрес электронной почты.
30 июня. Не сплю. А кто бы спал на моем месте?!
Под утро начинаю дремать и вижу во сне: Коломбо и инспектор Монк разыскивают наших злопыхателей (и так каждую ночь — сны на одну тему).
Многие уверяют: есть сетевые “тролли”, которые угрожают, на крестики реагируют... все хорошее их раздражает.
Ждем ответа из прокуратуры на наше заявление. Каждый день выпиваем по 25 г виски — так только и спасаемся. Я страшно курить хочу, но денег нет на сигареты и молчу.
Говорят: Господь закрывает окно, но открывает дверь. Думаю: где и что мне открылось? Написала картину: “Мне угрожают по телефону”, где телефонный провод — как змея и много чего...
1 июля. Вчера меня пригласили на вечер (что-то в честь женщин). Я поехала в надежде там встретить представителя Президента РФ по правам человека. Увы, ее не было.
Был мэр, но я боялась, что охрана меня пристрелит — не подошла.
Поговорила я с одним главным редактором пермской газеты и с одним депутатом о том, что нам угрожают.
От цветов, живой музыки, шампанского и фуршета тяжесть на сердце удвоилась...
Ведь под этим красивым слоем жизни бурлит и пускает ядовитые пузыри слой злобы и угроз...
2 июля. Вторые сутки дурнота, рвота.
4 июля. Туча-красавица — серебро с чернью — закрыла все окно. Она радует, потому что я сегодня спала. Вчера помог один укол актовегина в вену! Была одна ампула еще со времени прежнего курса.
После того, как двое суток сосала лимон от дурноты, губы распухли и болят, как после ночи первых поцелуев в юности. Ведь были же времена, когда мне не угрожали, а обиды приходили самые обычные, житейские, как эти поцелуи с человеком, который на следующий день уже почему-то со мной не разговаривал. Потом он уехал из поселка и повесился, не выдержав оскорблений в вытрезвителе, куда он попал случайно.
День усекновения главы Иоанна Предтечи. Горячо ему помолились о спасении из нашей беды.
Умер Василий Аксенов, один из моих самых любимых авторов. Его надсоциальная грусть ушла вместе с ним. “Мы предъявили паспорта и после этого стали еще ближе друг другу”. (Цитирую по памяти). Сколько раз мы цитировали это дома — сто или двести? Не важно...
Вчера я взяла у соседки с первого этажа листочек фиалки необычной — двуцветной. Уже сейчас посадила в горшочек. Значит, предполагаю жить все-таки?
Слава сказал:
— Второстепенный герой — для себя-то не второстепенный. Поэтому автор тоже ярко должен его дать.
— Вы живете неправильно. Кто-то один должен пожертвовать для другого. Вот я: всем пожертвовала для мужа, отпустила его на лечение в санаторий, осталась с пятью детьми, младшенькому было 3 месяца. Правда, муж ко мне уже не вернулся. Женился на другой. Но я всем пожертвовала. Совесть моя чиста!
Слава:
— Сомнительная реклама жертвенности.
— В детстве, когда ты рассказывала, что мать Наташи душила тетю Паню, я думала — душит духами.
— Как выйду на улицу — жизнь как подкарауливает. С удесятеренной силой набрасывается на меня всеми своими проблемами.
— Это чтобы тебе писалось. (Слава)
9 июля. Вчера пришло письмо: мое хокку
С красным веером
Танцует девушка —
Расцвела моя герань...
вошло в список 143 победителей по всероссийскому конкурсу. Слава за завтраком:
— ...плюс охоккуение всея Руси.
Остановиться не мог и сочинил хокку:
— Услышал об итогах
Конкурса хокку
И охоккуел.
Вчера пришло уведомление из прокуратуры, что наше заявление передано в ГУВД по Пермскому краю.
12 июля. День святых апостолов Петра и Павла. Сегодня усилием воли включаем телефон. Святые апостолы, помогите нам! Сделайте так, чтоб враги наши встали на путь истинный!
17 июля. Сейчас, в 21-30, снова звонила сумасшедшая женщина, говорила не очень внятно, но гадости.
Недолго мы прожили с включенным телефоном...
18 июля. Вчера после звонка мы отключили телефон.
Но после на минутку включили, чтоб позвонить родным... и что — уже тут же снова звонит женский голос:
— Не выключайте телефон! Если выключите, вам будет хуже!
Посреди своей родины погибаем от преследования то ли сатанистов, то ли кого ... Обратились в милицию, к правозащитникам, к журналистам, к депутатам — никто не помог...
Дочь съездила в монастырь святого Александра Свирского и там — у его мощей — просила помощи и спасения нам. Но пока ничего не меняется.
Все еще молимся и надеемся, но силы уходят... а их можно было тратить на рассказы и картины...