Тут у меня подскочило давление, и я пошла полежать в соседнюю комнату на трех стульях.
Индианка играла на тампуре, звуки экзотические, ввинчиваются в оба уха. Из-за тонкой стены, из ресторана, несется “как упоительны в России вечера”. Этот звуковой ерш меня деморализовал. И я поехала к Тане.
— В Китае всего три горя: ты маленький — нет родителей, ты большой — нет жены, ты старый — нет детей, — сказала на конференции китаянка Лу (Настя).
Вера меня повела на лоджию. Там под оранжевым моим петухом цветут оранжевые бархатцы.
Вера узнала, сколько стоит “Дона” в дешевой аптеке, и я купила! Слава теперь поет “Под Доной гуляет пермец молодой”.
У Рубинштейна села — от жары не в себе. Георгий Владимирович говорит Тане:
— Вы уверены, что это Нина Викторовна? По-моему, это клон. Она к телефону не бросается, никому не звонит, записную книжку не достала, за нами не записывает.
Г.В. был в ударе, целый вечер надо мной подтрунивал:
— Как дома?
— По-разному. Один раз я даже уходила из дома.
— И, наверное, целый час отсутствовали? Какой ужас!
— Я пришла, а Слава шваброй моет пол. И мы помирились.
— В следующий раз, когда нужно пол помыть, вы опять можете использовать этот прием.
...Прервалась: были внуки. Саша в свои 5 лет упорно ставит с нами спектакли. Сегодня играли три раза “Аленький цветочек”. Саша распределил роли (Слава — младшая дочь). Сам — от автора. А Ваня — чудище. И вот Ваня в 3 года так вошел в роль, что не мог из нее выйти и стать прекрасным принцем. Как мы ни просили... Система Станиславского вредна, видимо... К тому же сегодня с утра Ваня, оказывается, выпил весь Сашин пектусин (хотя не кашляет)... Внуки уехали, мы стали готовить ужин. Слава сказал:
— Я столько лет проработал грузчиком, но ни разу не было такого аппетита, как после трех пьес с внуками.
3 июля 2006 г.
Господи, благослови! Слава прочел главу Послания к Римлянам апостола Павла. Вчера исповедались, причастились. Я во время Причастия заплакала от счастья (впервые за все 15 лет).
Вечером ходили к милым Андрейчиковым. Навещали Сережу и его больную ногу с самогоном. Как всегда, провели волшебный вечер. Сережа купил новую картину Гречкина: смесь Магрита и Кирико в равных пропорциях, но есть и новое — все фигуры заторможены, как в густом меду.
Говорили об архитектуре. Я сказала, что в доме Шехтеля мне хотелось распрямить спину, а от Гауди хочется летать. Слава говорит, что Гауди — это модерн, который переходит в биосферу.
Сережа собирается в Китай — лечить ногу. Жене брата там поставили диагноз: тоска в печени, грусть в сосудах.
Слава, как выпьет, расскажет такое о детстве, что я никогда не слышала. Оседлал в 8 лет свинью, она взревела. Помчалась, как скакун. Хозяйка увидала, закричала: ты ей все сало испортил! От беготни сало плохое, жесткое.
Сережа хочет купить разговорник, чтобы в Китае показывать нужные иероглифы.
Массажист жены брата знал по-русски два слова: “Болна? Телпи!”
Вчера в строительной груде я взяла чистую досочку для подсолнухов. Подошел мужик как мужик — моих лет — и говорит:
— У меня в гараже этих досок навалом. Пойдемте со мной в гараж.
— Мне нужно это для картины, сейчас у меня красок мало, мне одной хватит.
— Да у меня там лучше, чем эта.
— Спасибо! — и как побегу от него на рынок!
— В Англии я думал: готовят невкусно, но уж лобстера они не испортят. Заказал. Принесли манную кашу. В ней — кусочки лобстера (ГВ).
— В Сиракузах был праздник: уход мэра на пенсию. Молодежь пела гимн. Разве у нас будут?..
Улица Рябиновая.
На крестах церквей — иголки щеточками, от птиц.
— Ручной кондиционер.
— Что такое?
— Веер называется.
Мама Т. сидела, следователь вызывал ее якобы на ночной допрос и насиловал. Она сошла с ума.
У попутчика длинные ногти. Думала, что человек искусства. Возможно, актер. Оказалось, что в гостинице не было ножниц 3 недели.
В окне вагона по небу плыл космолет, в другую сторону — плыл крокодил (облака). Я зарисовывала отдельные деревья, облака, перенасытилась зеленым цветом (как Пикассо) и хочу написать пейзаж из окна вагона. Слава: “И занавесочку там”.
Попутчик:
— Рабство и сейчас у нас продолжается: без регистрации на работу не берут.
Уверял меня, что английский язык богаче русского в три раза, но я не поверила. Ведь не английская литература самая лучшая в мире.
Вчера Альбац сказала по “Эху”, что ее лучшие ученики — из провинции. Так может — Россия не пропадет, раз глубинка жива?!
Как пишет Лена Карева: “Жизнь до боли ясна. Впереди — Воскресенье”.
4 июля 2006 г.
Господи, благослови!
Вчера помолилась, чтобы Господь послал денег на ягоды, и вот... гонорар от Гелазонии. Славин экспромт: “Как услышу про Гелазонию — целый день как будто в озоне я!”.
Наконец-то можно без неудобства говорить, что мушкетеры жестоки и похожи на хулиганов, что Толкиен — какой-то подфашизенный автор: эльфы — высшая раса, а орки рождаются выродками.
Аспирантка спросила, как я отношусь к компьютеру. Я ответила: это чудо — словно ангелы переносят кусок текста с одного места на другое. Смотрю, она записывает. Решила и я...
5 июля 2006 г.
Вчера без предупреждения пришел А. Был сильно подшофе, почти час читал наизусть Рыжего.
— После защиты я выпил, и вдруг опустилась пелена: стал громко скандалить, что пора прибавить зарплату. Утром на работу пришел, директор вызывает, говорит: распишитесь — ознакомились с приказом. Понимаю: там выговор. Смотрю в приказ, а там прибавка к зарплате на полторы тысячи.
Я уж не стала говорить, что пелена, которая опускается уже... ой... За всех так болит сердце! Ведь А. — потрясающий умница и щедрости необыкновенной человек! Но уже пелена...
— Он изобрел новый жанр во Вселенной — танкетка (А.).
— А я Нинины хокку иногда называю хоккуевины, но на самом деле новый жанр изобрести нельзя. Попробуй изобрети дерево! Оно должно вырасти само.
— Слава, но самураи ведь изобрели хокку. Они взяли — и отбросили две последние строки у танки (А.).
— За хокку — весь буддизм (Слава).
Советское хокку времен застоя:
“У меня под окном
Распустилась вишня.
Партию в рот е...у”
Он хвастался, что живет в двух остановках от Кремля.
Я стала что-то отвечать, а Слава в очередной раз сказал, что я слишком бурно реагирую, что я к нему неравнодушна. Но это ведь юность, наша прекрасная юность! Мы мечтали пользу принести всем, а не жить в двух остановках от Кремля.
Соня по телефону жаловалась: одна мама замучила — ее сын принес в группу машинку, где она (но это в обязанности воспитательницы не входит — следить за машинками).
Я говорю: “За машинками следить не приставлены, не в театре”. Слава: это привело бы к разгоранию конфликта. Да, юмор — не самое главное, хорошие отношения важнее в сто раз.
У Сони сейчас в группе 34 ребенка трех с половиной лет. Очень трудно: пришли с прогулки, пересчитала — нет одного, вылетела, полчаса по улице носилась: уже видела себя под судом, вернулась в холодном поту, а няня г-т: он в шкафу прятался.
Два дня слушали Моцарта — дал Сережа диски. А в воскресенье еще слушали по культуре его оперу “Так делают все”. Там телефоны, аэропорты, современные костюмы. А Слава сказал, что можно сделать надсовременно: космонавты, чтобы проверить возлюбленных, переоделись в богатых инопланетян со щупальцами, у каждого два рта, и оба рта поют и т.д. А может, это был бы один двухтелый инопланетянин: тела соединены шевелящейся гибкой перепонкой.
В ночь на воскресенье снилась Цветаева: она возвращалась с речки после полоскания белья. Думаю: как такая худенькая так много белья несет. Отголоски того, что нет горячей воды. Но я стираю и думаю: Цветаева в речке часами полоскала.
...Прервалась: ездила навещать Соню и Сашу (ОРВИ). В автобусе радио обещало научить нас тантрическому сексу. Полный автобус детей! Как не стыдно!!!
...Пишу в 8 вечера. Сосед привел пьяную женщину, сам тоже в доску пьян. Сижу в страхе и в слезах уже... Один пьяный — это ужас, а два — это два ужаса, точнее — это ужас без конца... сделали мимо в туалете, я просила затереть, они меня материли долго и упорно, я вызвала милицию. Потому что я не гнида, и не падла, и не животное. И мы не нищеебы... (И не подсказывай мне, компьютер: “нищее бы”!)
Пока Слава не был инвалидом, он мог сдерживать соседа. А теперь нужно беречь искусственный сустав. Господи, спаси нас!!! Я уже не в силах все это выносить, Ты знаешь ведь ...
...Пишу вечером. Милиция была, соседа увозить не хотела. Милиционер говорил:
— Он держится на ногах, поэтому я не могу его увезти (как будто могли бы его унести, если б он не держался на ногах — абсурд какой!).
Пришлось мне вынести все свои 8 книг, показать и сказать, что утром мне к компьютеру садиться. Я уже и рыдала, и озноб начался, и выпила сабельника, а что делать-то, жить не хочется, однако пробую еще бороться за себя... Но из последних сил.
А с утра была такая оптимистка, сушила на балконе картины для Венцловы (завтра его вечер). А теперь какой вечер, зачем мне вечер...
Звонила мамочке: ей лучше, уже выходила на рынок. Господи, храни ее, мою драгоценную!!! Прошу Тебя горячо-горячо!!! Горячее некуда!!!
В духе Заболоцкого — написала мне читательница из Казани:
“Случай из жизни насекомых: муж на ночном дежурстве поймал светлячка, который тихо светился синеньким огоньком, как у Драгунского в рассказе, чтобы принести мне и показать, а потом снова отпустить в родные места, и вот Саня его посадил в спичечный коробок, положил ему травки и положил на стол. Утром открывает коробок и что же он видит? Светлячка съели муравьи, просто высосали — одна шкурка осталась, а муравьи нагло цепочкой ползут по столу, вот такие нравы в мире животных. Бедный светляк”.
О, какой муж! Если бы мне Слава когда-то захотел что-то такое подарить, я бы всю жизнь помнила. Но, увы...