Вчера Слава оцифровывал мой текст “Конец девяностого”. Он заканчивается так: “Жду новогоднего выступления Горбачева. Хочу ему в глаза посмотреть!”
Прервалась: позвонил Володя Абашеев, затем — Наби. Володя хочет прислать журналистов из журнала “Эксперт”, а Наби зовет на вечер поэзии. Но я едва дышу, сердце все еще болит, ночь не спала... не знаю, что делать. Журналистов еще могу как-то принять, картинами их задарить, чтоб не очень замечали, как у нас бедно-трудно... а на вечер поэзии я просто не могу.
Вчера я написала рыбу — она лучше той, что я подарила таксисту. И я наконец поняла, для чего я привела таксиста — это было провиденциально, чтоб лучше рыбу написать. А к тому же Марина Абашева мне написала: “А чем таксист хуже других, которым ты даришь картины?!”
28 декабря
Видела во сне, что я разведчица в турецкой войне на Балканах. Конь несет меня вдаль! (Отголоски того, что мы вчера видели отрывок “Турецкого гамбита”, ну и — писатель тоже разведчик, только для себя.)
Вчера ездили к внукам: отпустили Соню и Мишу на корпоративные вечеринки. В это время у меня рванул из почки камень, но, к счастью, подошел автобус. У Сони сразу я легла в горячую ванну, и ужас боли отступил. О, если б у нас была ванна!!! Хокку мое:
“Не улетай,
Хрупкая птица жизни —
Держу тебя двумя руками!”
2007 год. 1 января
Вчера встречали “Год свиньи” у А. Слава написал стихи, которые заканчивались так:
— И счастливое “Хрю-хрю” встретит первую зарю!
Я говорила тост о Шатобриане, которого — после инсульта — слуги на носилках приносили в салон к мадам Рекамье. Поскольку у нас слуг нет, то давайте ходить друг к другу, пока ходим.
Слава: в империи расцветает искусство, а в демократии — экономика.
Когда открыли “Брют”, посыпалось: “Морозная легкость брютия”, “И ты, Брют!”...
— Этот “Брют” — как проза Пушкина. Вроде ничего особенного нет, а сила льется.
— Нет, это ушу. Мастер выглядит как неумелый, но, конечно, побеждает.
К нашему соседу пришли гости, пьяные. Он ходит абсолютно голый опять, Слава ему сказал, чтоб подумал, так такие посыпались угрозы! Господи, спаси нас!!! Дай выспаться! Помоги!!! В. сегодня написала, что мы можем поехать в Подмосковье — ухаживать за ее мамой. Я за собой-то не могу ухаживать! А Слава может принести 1 кг. Я третий день пью эритромицин, но мне все так же плохо.
7 января
Рождество Христово! Господи, благодарю Тебя за то, что вчера дал мне силы все вынести!!! Сколько пережито! Дело в том, что накануне вечером была Ася с пирогами (я отдарилась картинами). А мы получили посылку! И я выставила мамино вино. Оно молодое, чистый виноград. Слава произнес тост:
— Чтоб наша жизнь была, как эти волшебные пироги!
Я еще подумала: немного слишком, но в застолье бывает... ладно.
Ну что — утром рванул камень из левой почки, с невиданной силой! Боли страшные... а у нас же как раз смена труб! Уже пришел Саша и начал. И я должна была быть на подхвате! Тут подержать, там вымыть, мусор уносить. А я свернулась в позе причудливой, как на картине Пикассо, с грелкой, думала, как выбежать на улицу и где-то в закутке порезать вены, успеть умереть. В это время... грелка моя лопнула! И я чудом не сильно обожглась еще. Дала обет не продавать картины, если останусь жива.
Треплев и Тригорин — это две стороны одного писателя (молодого и зрелого). Поэтому и фамилии похожие им дал Чехов, просто Треплев еще треплется, а Тригорин уже три горя пережил или на три горы взобрался...
8 января
Антон представил нам свою невесту Аню (я так рада)!
Рассказ Сони: с малышами ездила к коллеге на дачу (в новогодние каникула). Два километра шли от электрички по тропинке. Справа-слева сугробы, оступился — по горло. Внук Ваня — ему 3 года — возмущался: “Зачем вообще все эти сугробы нужны?”
Болею, а как раз приглашают на встречу с жителями Всеволодо-Вильвы. Слава: скоро во Всеволодо-Вильве будет детсад “Люверс”, ЧОП “Охранная грамота”, нотариальная контора “Люди и положения”, касса авиабилетов “Воздушные пути”; фирма “Высокая болезнь” прерывает запои!
Вчера с ночи шел камень, а к пяти были приглашены Оля и Ванда — на “мастер-класс”. А потом позвонил Б., приехал к нам с Пашей. Я лежала с грелкой и едва дышала. Но нужно было развлекать гостей, и я рассказала несколько своих проектов памятников: Трем сестрам, например, в виде 3 хризантем металлических огромных — у перрона, где “Кама” отходит. Головки склонили, а листья вытянули в сторону Москвы... Б. вернулся за своим длинным шарфом, романтически задрапировался в него. Я (дружески): “Какой же режиссер без длинного шарфа!” — “Да, это почти простой сценарист”. — И засмеялся.
Д. возмущается, что я от боли хотела вены резать. Мол, надо терпеть. Я в ответ рассказала, как у зятя на работе милиционер стоял в карауле — пошел камень из почки, и он от боли застрелился.
12 января
Видела во сне, что за мной пришли кагебэшники — убить. Я в окно их увидела (машину), дверь закрыла и встала между окон, в углу, на непростреливаемом месте. Во сне я якобы живу в домике бабушки в деревне. (Отголоски вчерашнего фильма о Булгакове — почти прямо г-ли: Елена Сергеевна была к нему приставлена Сталиным — иначе бы откуда деньги на бонну, кухарку и домработницу.) Вот уж не думали и не гадали!!! Слава говорит: не верю!
А я на 50 процентов верю. Была же Собаньская приставлена к Пушкину, а Будберг — к Горькому, а Коненкова — к Эйнштейну (и тут НУЖНО многоточие)... Если с этой точки зрения взглянуть на “Мастера и Маргариту”, то она ПЕРВАЯ заговорила с ним! Он сравнивает эту любовь с убийцей, который выскочил из-за угла, себя зовет мастером (слово, которое повторял Сталин в разговоре с Пастернаком!). То есть он дает нам тайный знак, что все знает?
По “Культуре” говорили о видении императора Павла. Якобы Петр I, его прадед, явился ему. Слава: “Кто бы отпустил Петра, если он в аду?”
Культура от слова “культ”. Значит, почитание предков будет всегда, и классику невозможно отменить.
14 января
Вчера в первый раз за две недели вышла на улицу после болезни. Пермская улица мне показалась прекрасной: деревья, люди, небо, птицы. Словно все испаряет красоту.
В № 16 “Нота Бене” прочла Красильщикова о Муре, сыне Марины Цветаевой. Он восхищался советским режимом, хотя тот не давал ему досыта поесть. Красильщиков пишет: а ведь этот режим покушался на него еще до его рождения. В революцию дочь Марины умерла с голода, поэтому она Мура закармливала потом.
Сегодня у родителей 60 лет со дня свадьбы. Мамочке ее крестная натерла свеклой щеки, чтоб невеста была не бледная (послевоенное голодное время). И вот уже минуло столько лет!
— Почему имя Софья не перевели? Вера, Надежда, Любовь — перевели, а Софья — нет (потому что язык имеет свою душу, и она отбирает, что перевести, а что оставить в первоначальном виде).
16 января
Вчера зашла в Интернет — там на Горланову 40 страниц на Яндексе, нашу повесть “Тургенев, сын Ахматовой” сайт “Литературный Кыргызстан” поместил у себя. Спасибо, дорогой “Кыргызстан”!
Слава за завтраком:
— Психоанализ — это миф. Врач и пациент — здесь = ритуал разгадывания загадок. Миф вмонтирован внутрь пациента, поэтому пациенту уютно во время сеанса психоанализа. Самые богатые психоаналитики — это те, у кого никто до конца не вылечивается. Но к ним ходят, чтобы повторить чувство экзистенциального комфорта.
Сегодня “Континент” вывесил в Журзале нашего “Колю”, а “Урал” — мои “Короткие рассказы”.
17 января
Слава: о путешествующих+ 1 от Матф.+1 Петра.
Вчера были Оля и Ванда. Я учила их писать сирень. У Оли получилась сильная, чуть ли не кубистическая сирень.
Вчера в Интернете прочла незнакомого Алекса Черепанова: “Я вот думаю: п...ц, сколько бы Нина Горланова настрочила за моим отцом. А он любил за бутылочкой порассказывать...” Слава говорит:
— А ты думала: известность — это что? Известность — это вот что.
Набоков: искусство — это не ход пешкой, а ход конем (чего ж в “Лолите” все пешкой да пешкой).
18 января
Вчера была десятиклассница, которая пишет работу по “Роману воспитания”, и я ей подарила два букета. “Как вы работаете в соавторстве?” — спросила она.
— А все существительные пишет Нина, а прилагательные — я, — небрежно сказал Слава, уходя в синагогу. (Тут есть большая доля правды: Слава лучше меня подберет эпитет.)
Интерпоэзия-5 (2006) опубликовала мои хокку.
19 января
Крещение. Господи, мы так благодарим Тебя за все!
...Пишу в половине третьего ночи. События развиваются так страшно. Сосед напился — меня материл, я до такой степени потеряла самообладание (голова болела невыносимо), что кричала соседу: “Пусть тебя убьют!” И молила Бога еще, чтоб убили его, а потом — и меня. То есть сначала я соседу кричала: “На, убей! Я не хочу жить с тобой тут и мучиться, не спать ночами, я мечтаю о смерти”. И подставляла голову.
Я пыталась найти: что на земле меня удержит? Все перебрала — ничего. Только на секунду мелькнули кошки — так я люблю кошек...
Тут сосед снова вбежал к нам и стал меня материть, и я страшно закричала:
— Господи, не хочу я жить!
Слава тогда надел брюки. Я закрылась в детской. Уйдет — это его выбор. Я не гнала. Я только жить не хотела. И что — слышу страшные крики. Выбежала в коридор — там Слава стоял на коленях перед соседом, весь абсолютно белый и УЛЫБАЕТСЯ! Он кричал: “Убей меня! Я не хочу жить!” — и целует руку у соседа.
И сосед ме-е-едле-е-нно несет руку свою к носу своему, смотрит на нее, вертит ею, как грудные дети вертят “фонарики-фонарики”. И говорит:
— А никто не хочет жить! Но надо жить, жить!
А Слава в это время убежал на улицу. А за ним начал обуваться сосед. Я его умоляла: “Не ходи, вдруг там между вами непредвиденное случится!” Но сосед ушел.
А я включила компьютер. Со слезами прошу Тебя, Господи, помоги! Теперь что будет, я не знаю...