Четыре Тайны тоже были им потеряны: Вода, Земля, Огонь и Воздух ныне опять принадлежали миру Алхимии Света. Князь, которому так и не удалось добраться до Ксоракса, четко сознавал, что теперь уже никогда не сможет завладеть ими. Безмерная спесь, однако, не позволяла ему признать окончательное поражение. Больше того, он и слышать не желал о нем. И сейчас, по возвращению к жизни, им владела одна-единственная идея: уничтожить Нину и воцариться в мире, окутанном Мраком!
Об этом он размышлял в данную минуту, сидя в своей мрачной берлоге, не тронутой никакими изменениями, поскольку до неё не дошли руки юных реставраторов Ческо и додо. Они успели привести в порядок только Трапезную и часть Изолятора. Остались нетронутыми ванны, все еще полные алхимической жидкости, куда для восстановления потраченной энергии Каркон помещал своих андроидов. Ческо хотел выбросить ванны, а стены комнаты расписать веселыми красками, но двух месяцев работы ему не хватило. Два месяца – слишком малый срок, чтобы кардинально изменить облик дворца, пропахшего смертью.
Увы, в нем снова воцарился пышущий злобой алхимик Тьмы, который всегда гордился своим огромным домом, упиваясь загробной мерзостью заплесневелых стен лаборатории К.
Каркон встал и подошел к камину. Протянул зеленые руки к копящему котлу, повешенному над огнем, и пламя осветило его безобразное лицо и красные, налитые кровью глаза. Монструозный облик князя источал ненависть и жажду мести.
Вернувшись к столу, он взял стоявший на нем серебряный кубок, усыпанный аметистами и содержащий Эликсир Жизни, суперэнергетический препарат, продлевающий жизнь, изобретенный Карконом много столетий назад. Без риска умереть его мог выпить только сам Каркон.
Секретная темно-зеленая жидкость состояла из пяти капель Паприки Сернистой, трех граммов коры Кедра Розового, одного кувшина Воска Пятнистого, трех лапок черного кролика, шести голубиных глаз и языка новорожденного дракончика. Когда в процессе изготовления смесь приобретала зеленоватый оттенок, в неё добавлялось шесть столовых ложек Пыли Космической.
Князь с жадностью проглотил эликсир. Сидевший рядом с ним Вишиоло, в несменяемой грязной накидке, удовлетворенно крякнул и воинственно поправил черную повязку, закрывавшую кривой глаз. Поместившиеся на мраморной скамье у стены гнусные близнецы-андроиды Алвиз и Барбесса расплылись в мерзкой улыбке. Оба выглядели жалко: черные тощие косички Барбессы походили на фитили для керосиновых ламп, а искусственная кожа, обтягивающая лицо Алвиза, – на изъеденную молью тряпку. Хотя кошачьи сердца в их груди бились по-прежнему надежно, невооруженным глазом было видно, что со здоровьем у них совсем плохо. За шестьдесят дней, проведенных внутри каменных изваяний, им не пришлось съесть ни крошки. Зато этим вечером их ждала огромная миска вонючей жидкой похлебки! Чудом воскресшие, они, несмотря на страшную слабость, были полны решимости отомстить за все, уничтожив под корень Добро и Алхимию Света.
Черные свечи отбрасывали красноватый всполохи на изъеденные сыростью стены лаборатории К, где замышлял свой новый дьявольский план князь Каркон с единомышленниками.
– Ты и твой сын Ливио проделали отличную работу. – Легкий поклон в сторону неподвижно стоящего рядом с дверью Джакопо и Ливио Борио. – Мои поздравления! Хотя кто бы сомневался в вашей изобретательности и храбрости! Мы одной крови. Вы мои древние венецианские родственники, хранители могущественной Алхимии Тьмы, нашей защитницы и путеводной звезды. И мои любимые ученики готовы выступить против Нины и её бездарных друзей. Уверен, что вы будете рядом с нами в нашей борьбе.
Старый призрак надулся от самодовольства:
– Да, с помощью «Пулвис Умбраэ» мы сотворили истинное чудо!
– «Пулвис Умбраэ» – истинное алхимическое изобретение! Выдающееся! – был вынужден оценить Каркон.
– Благодарю, мой Господин. Но не такое выдающееся, как созданный тобой Эликсир Жизни! Что касается «Пулвис Умбраэ», то я изобрел его в 1577 году, перед самой своей смесью от чумы. Мой сын Ливио присоединился ко мне через несколько дней. Он скончался в мучительных корчах, но не потерял своей неземной злотворящей красоты. Ты ведь помнишь о трагедии нашей семьи, которую скосила эта роковая болезнь?
– Ещё бы! Тогда мне не удалось спасти никого их наших. У меня не нашлось противоядия от чумы, а мой Эликсир Жизни, как тебе известно, воздействует на меня одного. Зато я помню всех поименно. – И Магистр Магикум принялся с мрачным видом перечислять членов семьи, умерших ужасной смертью от чумы.
Выслушав его со склоненной головой, старый призрак продолжал:
– Моя жена Марилина Коррер до сих пор скитается по загробному миру, сойдя с ума после того, как потеряла наших сыновей. Чудом мне удалось с помощью энергии Алхимии Тьмы удержать от безумия Ливио, слава черным небесам, он полон зла и жажды мщения. Другой мой сын, Мошио, к сожалению, оказался слишком хил и слабоумен. Он так и не овладел азами магии, и я потерял его навсегда. Только мой брат Карфио, тот, что заразил всех нас чумой, еще пригоден к активным действиям в мире мертвых. Но и он не способен использовать алхимическую энергию с тем, чтобы превращаться в призрака.
– Не все члены семьи дворца Ка д'Оро обладают максимумом алхимических способностей. – С циничной улыбкой Каркон обвел глазами древних родственников. – Только наиболее злонравным даровано право обладать энергией нашего магического мира. Ты и твой сын Ливио доказали, что вы из таких и многое умеете. Правда, меньше меня. Вот почему мне одному по силам нанести окончательное поражение Алхимии Света!
– Именно поэтому мы обязались служить твоим замыслам. Алхимия, которую мы унаследовали, подарила мне и Ливио счастливую возможность оказаться в столь великую минуту рядом с тобой. Несмотря на то что мы мертвы, что мы призраки, мы горды тем, что еще можем послужить великому делу. Ты наш единокровник. И ты вечен. На протяжении веков ты творишь историю и указываешь нам верную дорогу к победе! – Джакопо Борио с кряхтеньем опустился на колено перед Карконом.
Вишиоло, растроганный словами старого призрака, смахнул слезу с единственного глаза, почесал огромный горб о дверной косяк и поспешил еще раз наполнить кубок Каркона Эликсиром Жизни.
– Джакопо прав, мой Господин, ты бессмертен! – просюсюкал слуга, протягивая кубок хозяину. – Смерть боится тебя. Ты доказал это, проживая столетие за столетием и побеждая грозных врагов друг за другом!
Князь растянул губы в подобие улыбки:
– Хватит комплиментов. Попросим удачу побыть с нами до той поры, пока я, ко всеобщей радости, не прикончу последнего алхимика Света! Я уничтожу сопливую девчонку собственными руками! Я уничтожу всяческую красоту! Я очищу Землю от гармонии! Земля будет нашей! Только нашей! Прекрасной в вечной Тьме!
– И никто не сможет остановить нас! – добавил Джакопо, не сводя восхищенных глаз с Каркона.
– Я уж и не чаял увидеть тебя когда-нибудь. – Каркон вылил в красный рот последний капли из бокала и обтер свою острую бородку. – Прошло столько веков с твоей смерти!
– Мы почувствовали, что наступил момент наилучшим образом применить наши магические способности, – признался Джакопо. – И потом, нам так надоело прозябать во мраке вечной смерти! Мы с сыном воспользовались умением превращаться в призраков и прибыли сюда, к тебе.
– Я высоко ценю то, что ты делаешь для меня. И для них. – Князь кивнул на двух юных андроидов.
В эту самую минуту Алвиз и Барбесса с идиотскими блаженными улыбками предавались мечтам о том, как они станут издеваться над Ниной и её друзьями, пытая их, как Каркон пытал лабораторных морских свинок. Андроидов переполняла радость от того, что они вернулись к жизни, чтобы исполнять людоедские приказы своего создателя.
Джакопо Борио с низким поклоном протянул Каркону длинную узкую шкатулку из потемневшего от времени дерева:
– Подарок для тебя, мой Господин. Открой. Тебя ждет сюрприз. Дело рук Спящих.
Каркон резко оттолкнул Вишиоло, потянувшегося за шкатулкой.
– Подарок от Спящих?! – переспросил он Джакопо. – Не верю своим ушам! Ты не шутишь? Неужто у тебя получилось вывести их из сна, в который они впали в 1421 году?
– Да. – Самодовольство прямо-таки сочилось изо всех пор старого призрака. – Они так и не поняли, кто и каким образов вогнал их в сон. Чтобы разбудить их, я не мог применить «Пулвис Умбраэ», потому что спящие Воины – не человеческие существа, а статуи могучих и отважных людей. Когда два месяца назад Нина Де Нобили использовала в отношении к вам свою необыкновенную магию на площади Сан-Марко, я подумал, что все кончено. Что ты и твои ученики так и останетесь навечно заключенными в камне. Но, когда она своей магией оживила мраморную статую Крылатого Льва, я подумал: а не распространилась ли её магия на все статуи мира? И помчался к Спящим. Но нет! Они как были, так и остались неподвижными камнями. Алхимия Света не оказала на Спящих никакого воздействия. Что бы я ни пробовал для их оживления, не срабатывало ничего. Пока я не вспомнил об Имсомнии Фульгис. И все получилось! Теперь мраморные тела Спящих полны жизни. Ты и представить себе не можешь, какой восторг охватил меня, когда я увидел, что они задвигались!
– Имсомния Фульгис?! Как тебе удалось собрать такое огромное количество энергии для столь мощного электрического разряда?! – вытаращил свои красные глаза Каркон.
– Пусть это останется моим маленьким секретом, – скромно потупился Джакопо Борио. – Скажу только, что я смог определить нужную алхимическую дозу Энергии Свинцовой. Результат налицо. Спящие ждут только твоего сигнала к действию. Они хорошо вооружены и горят желанием сражаться!
Вишиоло подсел к близнецам и спросил шепотом:
– О чем они говорят? Кто такие эти Спящие? И что такое Энергия Свинцовая, которая создает Имсомнию Фульгис?
Алвиз пожал плечами, а Барбесса покачала головой: они сами впервые слышали эти слова.
Услышав вопросы Вишиоло, Каркон рассвирепел: