И так будет всегда. Куда бы теперь ни пошёл её сын, он будет сыном рыбной Торговки. И ему придётся расквасить ещё не один нос, и самому получать синяки и шишки, пока он не поймёт, что драться - бесполезно.
Ничего, в следующем году он пойдёт в школу, там будет попроще. Садик, какой-никакой, а дал ему хоть что-то. Английский, знакомство с компьютером. И друг у него теперь есть. Ещё неизвестно, каким этот Филипп вырастет дальше, но сейчас он повёл себя вполне достойно.
Петька шагал рядом, угрюмо пиная ногами камешек.
- Ну, чего загрустил, - потормошила его Нина. - Есть одно предложение. Пойдём в МакДональдс!
Петька молча помотал головой. Нина остановилась:
- Есть другое предложение. Пойдём в итальянское кафе, где игровой автомат, помнишь?
- Не хочется. Мам, теперь у Филиппа будут проблемы, да?
- Я думаю, что проблемы будут у Ирины Борисовны, - усмехнулась Нина, вспомнив мамашу этого толстяка Филиппа. - Слушай, Петька. Есть третье предложение. Поехали кататься на персональном трамвае!
Петька поднял голову, и глаза загорелись:
- На каком трамвае?
- Который повезёт только нас с тобой.
- А разве так бывает?
- Иногда. Очень редко. Один раз в жизни.
Глава 28
Пробравшись через рыночную толпу, Михаил скинул оранжевый жилет, расстегнул синюю рабочую робу, и Воронин помог стянуть её, потому что роба была надета прямо поверх делового костюма.
- Гони к Белому Дому, - приказал Михаил, садясь в «мерседес». - Министры ждать не любят. Кстати, как насчёт трамвая?
- Пока нет информации, - ответил Воронин. - Но я держу процесс на контроле.
- Смотри, брат, двадцать часов московского времени - последний срок.
Воронин кивнул и посмотрел на часы.
Разговор с министрами был очень важным, как и любые другие разговоры, в которых участвовал Михаил Колесник. Но сегодня за всеми цифрами, процентами и коэффициентами постоянно просвечивал один и тот же вопрос - успеет ли. Воронин достать трамвай?
И, спускаясь по ступенькам Дома правительства, он сразу же спросил:
- С трамваем договорился?
- Михаил Анатольевич! - замялся Воронин. - Вы же всегда требуете прозрачности операций и законности сделок. Так я вам докладываю, вполне прозрачно. Если хотите, чтобы всё было законно, то трамвая нет…
- Что? - Михаил остановился у машины. - Ты сам-то понимаешь, что скатал?
- Нёт трамвая, - повторил Воронин. - Депо категорически отказывается. Ни за какие деньги! Не выпустим, говорят, нельзя и всё
- С кем разговаривал?
- С главным инженером, с директором, с председателем профкома.
- Директор знает, что его парк обслуживается нашим банком?
- Всё он знает, - махнул рукой Воронин. - И всё понимает. Но, это же, не таксопарк! Это трамваи, они по рельсам ходят. И если рельсы заняты, то трамваи стоят.
- Ты меня убиваешь. - Колесник круто развернулся и зашагал обратно в Белый Дом. - Хорошо, если Михалыч ещё сидит у министра…
- Да подождите, Михаил Анатольевич, - Воронин удержал его за локоть. - Поехали. Рельсы рельсами, но мы-то не с рельсами договоримся, а с людьми. Поехали скорее.
- Куда?
- Как куда? В ближайший гастроном! Будет у нас трамвай. Только это очень непрозрачная и не очень законная будет сделка. Ничего, если так?
- А что делать, если эти бюрократы нам выбора не оставили? - проворчал Колесник, садясь в машину.
- Вы со сторожами умеете договариваться? Я бы сам пошёл. - Воронин потёр подбородок. - Но все эти работяги думают, что я мент. Сам не знаю, почему. А у вас внешность располагающая. У вас получится. Вы, главное, начните, завяжите разговор, а мы поддержим.
- Давно я со сторожами не договаривался, - сказал Михаил. - Лет тридцать. Когда последний раз арбузы с бахчи таскал. Да и тогда ведь не договорился, получил палкой по жопе. Ладно, попробуем.
Через полчаса его «мерседес» и два автомобиля охраны остановились у трамвайного парка.
Михаил вошёл в проходную. Сторож, лежавший на диване, растерянно поднял голову:
- Вы, это, к кому?
- Здорово, хозяин, - Колесник по-хозяйски уселся на единственный стул.
- И ты будь здоров, коли не шутишь, - сторож сел, продев ноги в разношенные кеды.
- Да какие тут шутки. Трамвай нужен.
- Да-а… у всех свои проблемы. Купить, что ль, хочешь? Это тогда к начальству.
- Зачем купить. Нет. Взять напрокат. Часика на два, не больше.
- Это к начальству, - солидно повторил сторож и закурил папиросу.
- Начальство – это ты, - показал на него пальцем Михаил. - Ты - ночной директор. Дай трамвай на два часа.
- Нельзя.
- Почему? У тебя есть инструкция. Разве там написано: «Давать трамвай напрокат запрещается»?
- Такого, конечно, нет…
- Литр «Немирова». Два литра. Три. Четыре литра.
Сторож закашлялся, поперхнувшись дымом.
- Ящик, - твёрдо сказал Михаил, вставая со стула. - Закусь моя. Воронин, заноси продукт.
В сторожку бесшумно ворвались двое телохранителей с пакетами. Сторож встал. На столе перед ним появились банки с огурцами и помидорами, колбаса, хлеб, зелёный лук, пакет с солёной капустой. Сторож сел. Телохранители испарились, а в сторожку вошёл Воронин с коробкой водки «Немиров».
- Та самая? - севшим голосом спросил сторож. - С перчиком?
- Та самая, с перчиком, - подтвердил Михаил. - Ну что, брат? Возьму я трамвай? На два часа, не больше.
- Только на два часа, - откашлявшись, просипел сторож и быстро запихнул коробку с водкой под диван. – Так… Я посплю пару часиков… Номер три ноля пятнадцать. Проснусь, трамвая не будет, заявляю в угон.
- Ты постой, не засыпай так сразу, - вмешался Воронин. - Ты покажи хоть, на какие там кнопки нажимать.
Сторож подозрительно глянул на него:
- Что, вас там, в Эм-Вэ-Дэ, Мэндэвэ, не учат трамваи водить?
Михаил расхохотался. А Воронин только руками развёл:
- Ну, что я говорил? Да не мент я, не мент! Это у меня рожа такая с рождения!
Глава 29
Нина и Петька шли вдоль сквера, направляясь к трамвайной остановке, когда вдруг у них за спиной раздалась весёлая трель звонка.
Петька оглянулся первым и сказал:
- Так вот он какой, персональный трамвай!
Двигаясь по вечерней улице, в городской темноте, испещрённой огнями окон и витрин, этот вагон был похож на фургон бродячего цирка. Увешанный ёлочными гирляндами и разноцветными шариками, он ярко светился изнутри, и свет из его огромных окон лежал тёплыми квадратами на тёмном асфальте улицы. Не доехав до остановки, он встал, моргая фарами, и двери его распахнулись как раз перед Ниной и Петькой.
- Мама, ну что ты стоишь! - Петька потеребил Нину за руку. - Не бойся, заходи!
- Энергичнее, граждане пассажиры! - прозвучал металлический голос из динамика. - Следующая остановка - светлое будущее!
Салон трамвая был украшен цветами. Из магнитолы, стоявшей на одном из сидений, лилась чудесная музыка - и Нина сразу узнала те самые джазовые мелодии, что слушала на презентации.
У водительской кабинки стоял накрытый скатертью столик с тортом, шампанским, кока-колой и соком.
- Это для нас? - тихо спросил Петька.
Нина не успела ответить, потому что из динамика послышалось:
- Уважаемые граждане! Напоминаем, что передние места, торт и напитки предназначены для пассажиров с детьми. Убедительно просим вас своевременно наполнять стаканы и угощаться хлебобулочными изделиями во избежание штрафа!
Обнаружив, что на столике заботливо приготовлены и блюдца, и вилочки для торта, и даже салфетки, Нина подтолкнула Петьку к столу. Но он не потянулся даже к любимой кока-коле, а просто вертел головой по сторонам и счастливо улыбался.
- Так вот он какой, персональный трамвай!
Нина оставила его и подошла к кабине водителя. В зеркале заднего вида она видела улыбающееся лицо Михаила.
- Вам нравится? - спросил он, когда она встала рядом.
- Да. Спасибо. Сын просто счастлив.
- Я тоже, - сказал он. - Не хватает только одной детали для полного счастья.
- Какой же?
- Глотка шампанского.
- Но вы же за рулём.
- Разве это руль?
Она взяла со столика шампанское и обнаружила, что бутылка уже открыта. Захватив пару пластиковых стаканчиков, Нина вернулась в кабинку.
- Вот, чем хорош трамвай, - сказал Михаил. - Не надо рулить. Он сам знает, куда ехать. Мы можем только ускорить его движение или затормозить, но он обязательно пройдёт свой путь, от точки А до точки Б. У него не кончится бензин, не проколется колесо, его не остановит злой гаишник…
- Да, - кивнула Нина, и его никто не угонит.
Михаил рассмеялся и чокнулся с ней:
- За вас, Нина. Желаю, чтобы на вашем жизненном пути были только счастливые остановки.
- Спасибо. Это профессиональный тост вагоновожатых?
- Нет. Это пожелание лично от меня. Я не всегда был вагоновожатым. Минуточку…
Он подвигал рукояткой на пульте, и трамвай плавно остановился под светофором А, потом так же плавно тронулся, когда загорелся зелёный свет. При этом на лбу Михаила выступили мелкие капельки пота, и Нина своим платочком вытерла их.
- Спасибо. Нина. Вы настоящий штурман. Очень душно здесь, - пожаловался Михаил. - И никак не могу привыкнуть к этим кнопкам. Проще водить танк, честное слово.
- Вы и танки водите?
- Было дело, - кивнул он. - И танки, и вездеходы. Вот, пришлось сменить профессию. Как и вам. То есть… Я хотел сказать, вы же не всегда работали на рынке?
- Какое это имеет значение?
- Абсолютно никакого. Главное, чтобы вам нравилась ваша работа. Самое страшное, когда делаешь то, что тебе не нравится. Жизнь должна доставлять человеку удовольствие каждую секунду. Поэтому надо делать только то, что тебе нравится! Нин, а что, шампанское уже кончилось? Вы забыли о своих обязанностях. Штурман должен следить, чтобы стаканчики были наполнены.
- У меня тоже пустой стаканчик! - послышался Петькин голос, и мальчишка протиснулся в кабину, встав между Ниной и Михаилом.