Император повернулся к отпрыску:
— А тебе? По-хорошему, это уже тянет на госизмену!
Парень побледнел. Что бывает после подобного обвинения, он знал очень хорошо. Водили его на экскурсии.
— Ну ладно, с этим понятно, — вступил младший брательник. С охраной тоже: они подчиняются только своему командиру, а командир — лично императору. Пытаться им приказывать — тот еще идиотизм. А уж увольнять… С покушением идиотизм ещё больший. Такое сообщение автоматически включает у дворцовой охраны особый режим несения службы. Со всеми вытекающими последствиями. И лицо, сообщившее заведомо ложные сведения, несет за это ответственность. Насколько я помню, за подобные выкрутасы полагается десять лет каторги. А что с задницей?
— Так этот придурок, едва очухался, отобрал винтовку у одного из охранников, тут же поскользнулся, снова грохнулся и, падая, пальнул. Пуля рикошетом вернулась ему же задницу.
— Младший брат некультурно заржал.
— В задницу? Ха-ха-ха!
— Смеешься, да? — вновь начал заводиться император.
— Так смешно же! Себе… в задницу! Ха-ха-ха!
— Вот именно, смешно. Весь дворец смеется. Надо Львовыми смеются! Вы это понимаете?
Петр обвел грозным взглядом всех присутствующих.
— Не уважают, не боятся. Смеются! Император и его семья не могут себе позволить быть смешными! Никто не станет добровольно подчиняться паяцу на троне. И тогда нам всем, каждому из нас, придется долго и кроваво доказывать право рода на власть. А этот ушлепок, едва целитель заделал ему лишнюю дыру в заду, первым делом притащил к себе в койку очередную девку. От него нормальные вменяемые девушки сбегают, роняя на ходу тапки, над ним смеется весь Петербург и половина империи, а ему лишь бы свежую девицу попользовать. Всех заслуг — только нездоровая потенция. Тоже мне, кролик-энерджайзер. Куча людей вынуждена бегать, дерьмо за ним подчищать, а царевич в это время развлекаться изволит. Может, кастрировать этого бычка, а? Что скажете, родичи?
Петр сейчас не шутил, и до Лёшеньки дошло, наконец: он перешел-таки черту. Он побледнел и, забыв про поротую задницу, прикрыл обеими руками пах. Среди судей раздались смешки.
Император обернулся:
— Даже сейчас ты смешон! Видимо, единственное что тебе дорого в жизни — это орган размножения. Тьфу! Смотреть противно.
Петр снова повернулся к родне.
— Разумеется, я исключил этого дармоеда из числа наследников трона. Сегодня подписал указ и отдал на исполнение. Но так оставлять ситуацию невозможно. Не дай Предок, хоть часть этого выплывет в интернет!
— А как это может выплыть? — влезла супруга, матушка непутёвого принца. — Что этот Песцов сможет доказать? Может, втихую устранить и дело с концом.
— Сыночка выгораживаешь? Не пройдет нынче твоя хитрая комбинация. Уверен, у Песцова все доказательства собраны, подкреплены свидетельствами и так, что не вывернуться. Про графа Орлова все слышали? А то, что началось всё с того, что он Песцова убить пытался, знаете? Тоже, кстати, из-за непутевого этожеребеночка. Нынче графу Ростопчину пришла пора мошну растрясать. Обиделся граф, что какой-то там Песцов его сынка на дуэли победил, послал людей. Теперь ответит по закону.
— А там же еще какие-то были? — уточнил брат средний. — Росомаховских постреляли, Песцов с девчонкой едва смогли спастись.
— Наемники. Пару человек из них Росомахин отловил и допросил. Задание у них было — убить гимназистов и забрать камни. Вот заказчика узнать не удалось. Командира отряда Песцов в распыл пустил.
— Как в распыл? — удивился младший брат.
— Каком! Ручки в одну сторону, ножки — в другую, потроха — в третью. Мелкими клочками в радиусе десяти метров.
— Это какой же у него ранг? — поинтересовался средний.
— Восьмой. И это он ещё даже до восемнадцати не добрался. Так что забудьте о нём, этот парень мне нужен. И к моменту совершеннолетия он должен быть безусловно лоялен престолу. Всем понятно?
— Я слышала, — вставила свои пять копеек одна из жен, — что вчера был уничтожен отряд наемников «Буря» вместе с командиром, некоей Жанной Бойцовой. Они взяли дорогой заказ, сто пятьдесят тысяч. Я с утра в чате посидела, мы с девочками о новостях потрепались. Вот и…
— Против Песцова как раз «Буря» и работала, — задумчиво произнес император и взглянул на супругу.
— Дорогая, ты вчера просила у меня сто пятьдесят тысяч на какие-то цацки. Купила?
— Н-нет, я передумала.
— Тогда верни деньги.
— Я… я уже…
— Потратила? — вкрадчиво поинтересовался Петр.
— Да, — закивала женщина.
— А на что? На найм «Бури»?
— Нет, что ты!
Жена императора улыбалась, но в глазах была полнейшая паника. Говорить дальше смысла не было, и без того всем всё было понятно.
— Хор-роша семейка! — прорычал Петр. — Один сдуру косяк за косяком лепит, другая, тоже от большого ума, людей убивает, чтобы сыночку по попке не перепало.
Он прошелся по комнате, нервно сжимая и разжимая кулаки.
— Все, совет окончен. Ты, — он указал на жену, — едешь к маменьке в Новосибирск. Сегодня же! Чтобы через полчаса духу твоего во дворце не было. Завтра к тебе приедет чиновник, подпишешь документы о разводе. Приданое твое верну всё до копейки кроме Воронежского поместья, оно уйдет Песцову в качестве виры. У него там по соседству какие-то родовые болота, как раз в тему будет.
— Но ведь…
— Я твою дурость и подлость оплачивать не собираюсь. И радуйся, что легко отделалась. За такое тебе полагается публичное повешение на площади. И не сомневайся, я бы это сделал. Но твой сыночек мне подгадил, репутацию семьи испакостил. Я сейчас не могу позволить еще одного скандала. Но если не уймешься, решишь в оппозицию податься, я к тебе в гости Песцова пришлю. И подробно расскажу ему, кто заказал его и Росомахину и почему. Чего сидишь? Время пошло! Через полчаса тебя в чем будешь, в том и выставят. Да, фамильные камни Львовых забирать не смей!
Женщина всхлипнула и, на ходу вытирая слезы, выбежала из комнаты. Следом за ней направилось двое гвардейцев.
— Теперь ты.
Палец императора нацелился на принца. Тот, видя крутое решение судьбы матери, не знал, чего и ждать. На всякий случай, приготовился к худшему и покрепче прижал руки к причинному месту.
— Из дворца прочь! Борделя здесь я не допущу. Это первое. Второе: ты женишься. Свадьба через неделю. Мне давно уже губернатор Чукотки Моржов намеки делает, что не прочь породниться. Так что поедешь в Магадан, пойдешь в примаки, хрен моржовый. Твой самолет завтра утром. Иди, собирайся.
Глава 28
Впервые за многие годы Олегу действительно стало любопытно. Настолько, что он с трудом дождался вечера. Силы воли насилу хватило, чтобы удерживать вежливое выражение лица при разговоре с Росомахиным, во время проверки камней и при обмене. И едва за гостем закрылась дверь, парень выхватил из кучки изумрудов и бриллиантов серебряный перстень с простым лунным камнем, нацепил на палец и принялся ждать чего-то особенного. Не случилось ничего. Абсолютно ничегошеньки! Не пронзила мозг кристальная ясность ума, не налилось тело богатырской силой, не внедрились в память знания могучих цивилизаций. Писец! Если это была шутка, то довольно злая! Олег уселся на кровать в своей спальне, велел в ближайший час не беспокоить и отправился в гости к Предку.
Где изящные беседки? Где гамаки, кресла, пледы и чай? Деревянный помост — и всё. И еще песец, сидящий в позе лотоса. То еще зрелище!
— Ага, явился — не запылился! — выдал Предок, не меняя позы.
— И тебе здоровьица. Тренируешься? — хихикнул потомок.
— И тебе рекомендую, — отрезал песец. — А то совсем занятия забросил.
— Ой-ой-ой! Можно подумать, ты причины не знаешь.
— Неважно. Пока ты спишь, бегаешь, танцуешь и девок спасаешь, враги качаются.
Олег оскорбился:
— Ты, песец, кончай пургу гнать. Лучше про перстень рассказывай.
— Ишь ты, шустрый какой! А выразить сочувствие? А удивиться обстановке? А спросить, куда девалась вся эта красота?
— Ну и куда ты дел все свои запасы?
— До тебя, олух, докричаться пытался! Еле пробился. Ну и с росомахой поделился чуток. Так, чтобы ему до своих можно было дозваться и потом еще на недельку хватило.
— Но пробился же! Правда, ты, старый жулик, не стал бы так стараться без выгоды для себя.
— Не для себя, а для рода!
— Ну-ну! — прищурился Олег. — Хорошо, я сделаю вид, что поверил.
— Для себя, конечно, тоже — так, немного. А поскольку я твой предок, то всё, что идет на пользу мне, идет на пользу и всему роду.
— Тоже мне, словоблуд несчастный!
— Ну почему несчастный? Вполне даже счастливый.
— А росомаха тут причем?
— Тебе помогал. Старался, чтобы эти скряги меньше торговались.
— И чтобы тебе было с кем поболтать.
— И для этого тоже. Тем более, что самочку твою никто за язык не тянул. Сама клятву дала, сама силу вливала. Ну и ты помог.
— То-то у меня чуть не половину резерва в один момент вынуло. Ладно, хорош трепаться. Что с перстнем-то?
— Во-первых, он носится на среднем пальце правой руки, а не на безымянном левой. Во-вторых, глянь на руки.
— Ох ты ж!
Прежде Олег попадал к предку в некоем абстрактном кимоно, или вовсе в одноразовых трусах. Никаких вещей из реального мира вместе с ним в пространство эфира не попадало. А теперь — перстень. Вот он, на руке, и его даже можно потрогать.
Недолго думая, Песцов сдернул перстень с левой руки и надел на правую, на рекомендованный предком средний палец.
— А в реале он тоже переместится? — задал он пришедший в голову вопрос.
— Сам посмотришь, — буркнул песец. — Лучше про перстень слушай.
— Слушаю!
— Во-первых, это печать. Родовая печать, если ты не понял. Оттиск можно поставить на любом материале, включая стекло и железо. И не тыкай её где попало, уж потерпи. Потому, что это либо подтверждение обязательств рода, либо заявка на определенные притязания, либо метка своих людей и своего имущества. И твоя сила должна соответствовать твоим хотениям. А то поставишь сдуру метку где-нибудь на заборе, и подохнешь от магического истощ