Щит был сформирован уже давно. Оставалось сделать лишь быстрый шаг в сторону.
Пуфф!
Пневматический пистолет прошипел почти беззвучно. Игла погнулась о защиту, шприц упал на землю.
Пи-и-иу!
Колени нападавших буквально взорвались, разлетевшись обломками костей. Но звукоизолирующий конструкт отработал без проблем, и вопли двоих похитителей не потревожили питерских обывателей. Взревел мотор машины. Она рванулась было с места, но тут прозвучало:
Пи-и-иу!
Одно из колес отлетело в сторону. Заскрежетав по старинному булыжнику, машина остановилась. Выскочил водитель, пару раз наугад пальнул из пистолета и бросился было наутёк. Олег поднял шприц, поправил иголку и метнул вдогонку, сопроводив подходящим конструктом. Шприц в доли секунды нагнал беглеца и воткнулся ему чуть выше ворота куртки, прервав паническое бегство.
Через пять минут все трое были упрятаны в подвал особняка. Еще через пятнадцать минут эвакуатор увез останки машины на свалку. А потом к черному ходу подкатил броневик с эмблемами ИСБ, нехороших людей загрузили в него и отправили в мрачные подвалы к замечательным подчиненным генерала Пастухова: капитану Баранову, майору Овечкину, полковнику Жеребцову и другим.
— Что случилось? Кто стрелял? — обступили Олега жены.
— Да нашлись тут остолопы. Но это теперь не наша головная боль, а генерала Пастухова.
— А ты? С тобой все в порядке?
— Абсолютно, — улыбнулся Олег, — кроме одной маленькой детали.
— Что? Что случилось? — забеспокоились девчонки.
— О, это почти смертельно. Я чудовищно проголодался.
Ужин был великолепен. Фриц, как и всегда, был на высоте. Для этого ему не требовалось ни устриц, ни соловьиных язычков, ни прочих сверхэкзотических продуктов. Но даже простая отварная картошка и банальные котлеты у него неизменно выходили произведениями искусства.
Вся верхушка клана сосредоточенно стучала ножами и вилками, забыв о разговорах, когда рядом с Олегом возник Маркус.
— Господин, на ваш телефон поступил звонок.
— Номер знакомый?
— Нет, господин.
— Тогда пусть ждут, пока я закончу ужин.
Маркус исчез, а Олег положил в рот очередной кусочек котлеты.
— Олег, — поинтересовалась Каракалова, — а вдруг это канцелярия императора?
— Маша, телефон канцелярии имеется у меня в телефонной книге. Так же, как и телефоны всех высших должностных лиц, включая генерала Пастухова. Это звонит, скорее всего, не слишком умный хозяин не слишком удачливых стрелков.
— Так всё-таки стреляли в тебя? — нахмурилась Алёна.
— Нет. Стреляли по голубям и, кажется, промазали. А меня хотели отвезти куда-то в неизвестное место к неизвестному человеку неизвестно для чего. Разумеется, я был против. Но теперь это будет головная боль Пастухова, а мы с вами будем отдыхать. Кстати, вы не в курсе, что Фриц приготовил нам на десерт?
— Он скрывает, — ответила Вера. — Я пыталась вызнать, но он заявил, что это сюрприз. Ты, конечно, мог бы отдать ему приказ, но тебя как раз не было. Так что мы все в неведении.
— Если Фриц решил устроить сюрприз, то я бы не рискнул нарушать его задумку. Но предвижу нечто совершенно необычайное.
Снова появился Маркус.
— Господин, вам снова звонят. На этот раз министр внутренних дел господин Воронов.
Олег скривился: придется откладывать десерт и идти разговаривать с малознакомым и не слишком приятным человеком о делах. Он поднялся из-за стола:
— Простите, девочки, мне придется ненадолго отлучиться. Угощайтесь без меня.
Девочки понимающе вздохнули и переключились на разговор о чём-то своем, женском. А Олег отправился в кабинет.
Министр внутренних дел Воронов был ужасно недоволен тем, что ему приходится звонить какому-то мальчишке, да еще и уговаривать его выполнить не совсем законное действие. Но попросили такие люди, что отказать было совершенно невозможно.
— Добрый вечер, Олег Иванович.
— Добрый вечер, Сергей Васильевич. Чем обязан?
— До меня дошли сведения, что вы сегодня пленили троих людей.
— Было дело, — не стал отпираться Олег.
— Ко мне обратились знакомые, дабы я выступил между вами посредником. Они хотели бы выкупить своих людей.
— Интересно, откуда же они узнали о такой возможности, Сергей Васильевич?
— Это мне неизвестно. Но зато я достоверно знаю, что вы согласились отпустить за выкуп одного из преступников, попытавшихся нынче ограбить ваш особняк.
— Сергей Васильевич, вы ведь наверняка прочли тот рефератец, что я сегодня подкинул одному полицейскому майору. И, стало быть, знаете, что не любые преступления допускают выкуп. Кроме того, в моих интересах сокращать численность людей своего противника, а не наоборот.
— Поверьте, мой знакомый всё осознал. Он не считает себя вашим противником и повторных попыток предпринимать не станет.
— Конечно не станет. Ему этого просто не позволят.
— Вы хотите сказать… — осторожно начал Воронов.
— Я хочу сказать, что сопливого целуют вовремя. Люди вашего приятеля господина Кабаргина вот уже два часа, как отвечают на вопросы следователей имперской безопасности. А господину Кабаргину передайте моё крайнее неудовольствие. И совет: пусть запасётся вазелином. Если у вас всё, то позвольте откланяться.
Олег завершил разговор, как следует подумал и переслал запись Пастухову. Если министр внутренних дел ходатайствует за такие рода, значит, империи требуются кадровые перестановки.
Глава 27
Разумеется, в этот день вскрытия сундуков не случилось. А на следующее утро у ворот особняка собралось два десятка человек. Они деловито развернули плакаты и принялись скандировать какие-то глупые лозунги. О сохранении наследия предков, о возвращении народу преступно нажитого, и о бесчестии самого Песцова, лично препятствующего этому самому сохранению наследия.
Люди были молодые, энергичные, громкоголосые, и вскоре перед особняком собралась небольшая толпа. Поодаль маячили репортеры. Наверняка была и пара-тройка специфически подготовленных личностей.
К счастью, внутри здания криков слышно не было, но всё равно завтрак прошел нервно.
— Как они могут! — возмущалась Алёна. — Ведь Олег спас имперские драгоценности, об этом знает вся страна!
— Запросто, — урезонила её Мария. — Эти люди прекрасно всё понимают, но им заплатили, и они отрабатывают свои деньги. Если начать что-то говорить, выйдет только хуже. В толпе наверняка есть проплаченные журналисты, стримеры и прочие сволочи. Твои слова тут же переврут и выставят тебя полной идиоткой.
— А полиция? Почему она бездействует? — поинтересовалась Вера.
— Потому что она негласно покрывает организаторов этого шалмана, — скривился Олег. — Это удар по моей репутации. И по вашей в том числе. Расчет строится на том, что я по малолетству оскорблюсь и начну делать глупости: выступать с заявлениями, пытаться устроить разборки и требовать справедливости. Поэтому мы сейчас же уезжаем в гимназию. А ты, Вера, всю следующую неделю будешь ходить на экзамены под охраной четверки бойцов. Такси для нас будет через четверть часа у черного хода. И не переживайте: каждого, кто участвовал в этом гребаном театре я найду. И прослежу, чтобы карьера у него не сложилась ни при каких обстоятельствах. А если за душой у него окажется хоть маломальский криминал, этот нехороший человек получит за свои художества по максимуму.
Через десять минут к парадному входу подъехало такси. Уже разогретая толпа принялась раскачивать машину, у кого-то нашлась бейсбольная бита, и понеслось веселье. А в это время Олег с двумя девушками тихо вышел с другой стороны особняка, сел в другое такси и отбыл на учебу. Пока машина ехала, он вглядывался на экране телефона в лицо человека с битой, нанесшего первый удар. Очевидно, первая ответка должна прилететь именно по нему. Так что пусть начальник безопасности постарается и добудет сведения об этом человеке.
В гимназии, разумеется, уже всё знали. Половина была за Олега, другая, те, что поглупей, за «оппозицию». Но близость очередного экзамена сбила накал страстей у старшеклассников, а мнение младших никого особо не интересовало. Руководство гимназии вовсе проигнорило тему, и по мнению Олега, это было единственно правильным решением.
Митинги у особняка продолжались еще пару дней, а потом резко, как по команде, прекратились. Митингующие бесследно исчезли, а мусор и разбитую машину убрала муниципальная служба.
Накануне финального тестирования заглянула на чашку вечернего чая Маша. Сейчас, когда все экзамены были сданы, можно было и расслабиться.
— Ну что, супруг, ты готов к завтрашнему спектаклю? — томно спросила она после изрядной порции сладенького.
— К такому нельзя быть готовым, обязательно хоть что-то, но вылезет вне плана.
— Нет, не вылезет, — мотнула головой девушка. — Понимаешь, пятый ранг — это не восьмой, как было по весне. И даже не приглашение на императорский бал. Это переход в другую категорию игроков. И те, кто сейчас рядом с нами учится, в ней не играют. Совсем. Поэтому внимание будет, но в рамках. Девки вешаться на шею и кидаться в ноги не станут, ибо имеют понимание: случись что, их роды стопчут и не заметят. Сейчас за тебя, за то, чтобы привязать высокорангового мага к своему роду, будут бороться тяжеловесы. Волковы, Кабановы, те же Кабаргины, Медведевы поучаствуют. Ну и еще с десяток самых весомых фамилий. Моржовы, например. Или Сомовы.
— А Крокодиловых в этом списке нет? — хмыкнул Олег.
— Нет. Это бразильский род, в империи у него даже представительства не имеется, — не приняла шутку Маша. — Но если ты вдруг захотел бы туда попасть, тебя бы взяли в минуту. Ты теперь для всех лакомый кусочек. Иные роды могут попытаться выкрасть тебя, и уже на своей территории уломать, или вовсе принудить к магической клятве. А другие могут попытаться убить просто для того, чтобы не достался конкурентам. Клан — твоя единственная защита.
— И от убийства?
— К сожалению, нет. Но от похищения — точно. Потому что похищать и уламывать в этом случае придется всех четверых. Думаю, те, кто надо, уже в курсе. А если не в курсе, им же хуже.