Дела вершить полагалось в малой приёмной, которую наспех привели в порядок. Ну да, она не использовалась последние лет десять. Прежний хан предпочитал править, не слезая с кровати. Дверь в приемной была одна, зато большая и двустворчатая. Был еще тайный аварийный выход, скрытый траченой молью драпировкой стен, но его не открывали гораздо дольше, чем ту памятную дверь в подземелье. Напротив двери, у дальней стены, стоял малый трон. Этакое креслице на небольшом возвышении, облезлое и довольно неудобное. Трон закинули первым найденным покрывалом, чтобы скрыть дефекты обивки, но внимательному глазу всё равно было заметно, что символу власти требовалась капитальная реставрация.
Целая вереница слуг притащила и поставила рядом с ханским стульчиком невысокий столик, на него серебряный поднос, на поднос – серебряную чашу с фруктами, серебряный кувшин чего-то прохладительного и серебряный же кубок. Торжественное приношение длилось чуть не пять минут и заставляло досадливо морщиться. Цель всей этой возни, демонстративного шествия носильщиков и подавальщиков, были явно нацелены на личную выгоду слуг: мелькнёт некто лишний раз на глазах у хана, а там, глядишь, владыка вспомнит по какой-нибудь надобности, да и приблизит. Назначит, к примеру, главным таскальщиком стола или первым носителем подноса. Ну и деньжат подкинет за хорошую службу. Песцов горестно вздохнул: как было хорошо в питерском доме! Нежить мало того, что делает все быстрей и ловчей, так еще и не клянчит ничего.
И вот, наконец, после долгих приготовлений Олег уселся в кресло и попытался ощутить себя повелителем, главой немаленького по территории государства. Выходило плохо. Вот Львов – он да, он даже без всего этого антуража ощущается лидером, повелителем. А уж когда он в короне и со скипетром, аура власти и вовсе подавляет. Подумать страшно, что будет, если он наденет Большой императорский набор. Правда, сперва его надо отыскать. А, может, и Олегу надо что-то такое взять в руки?
Хоттабыч доставил в кабинет парадное ханское облачение и главную камчу[1] государства. Халат, шапка – в них магии не было ни клоуна. В плётке, на первый взгляд, тоже. Но едва Олег с ней в руках приблизился к трону, как ощутил себя несколько необычно. Будто бы он и не он вовсе, а некое огромное и могущественное существо, способное копать моря и насыпать горы. «Глюки» - отмахнулся Песцов. Усилием воли задвинул ощущения куда подальше и взгромоздился на трон.
По комнате пробежал красноватый отблеск: засветился рубин в рукояти камчи. Аура могущества и всесилия вернулась и теперь ощущалась почти на физическом уровне. Казалось, шевельни пальцем, и народы немедленно падут ниц перед повелителем вселенной.
- Что за глупости! – рассердился Олег. – Вот уж чего не надо, так это вселенской власти. Со степью бы разобраться.
На этот раз сил ушло побольше, и процесс шел подольше. Но отстраниться от назойливых ощущений получилось. И как только это произошло, рубин в рукояти погас, и наваждение тут же пропало. То есть, не то, чтобы совсем пропало, а как бы отступило в тень. Так отходит в сторонку и укладывается в тенёк сторожевой пес, продолжая при этом бдить в ожидании приказа хозяина.
Появился Сункар. Одним взглядом оценил ситуацию, тут же сделал выводы и с надлежащим поклоном осторожно спросил:
- Господин, я вижу, сумел договориться с артефактами?
- Сумел, - кивнул ему Олег. – Что ты вчера говорил о пророчестве? В чем оно состоит? Только не надо пересказывать. Коротко, только суть.
Советник задумался.
- Если коротко, то в пророчестве нет ничего необычного. Думаю, у каждого народа имеется подобное. Наступит эпоха процветания и всеобщего благоденствия, если выполнится ряд условий. Слова пророчества с малолетства знает наизусть каждый житель степи. Но вот сейчас, несколько недель назад, начались выполняться одно условие за другим. Появился новый хан, юный, но цветом волос подобный древнему старцу. С ним вернулась женщина Первой династии правителей степи. Он изгнал врагов, прекратил войну, ему подчинился хранитель дворца.
- И это всё?
- Из того, что уже сбылось, все, мой господин. Но я не хотел бы перечислять те условия, что еще не воплотились в реальности. Ибо в этом случае появится соблазн преднамеренно ускорить наступление неких факторов или, напротив, замедлить, а то и вовсе отменить. Но если что-то из предначертанного исполнится, я немедленно вам сообщу.
- Хорошо, - махнул рукой Олег. - Пусть так. Но ты мне нужен для другого. Во дворце должен обретаться некий европейский посланник, а при нем портфель. Надеюсь, портфель никто не пытался открыть?
- Разумеется, нет!
Сунгар настолько искренне возмутился, что Песцову на секунду стало совестно. Но он себя поборол:
- Распорядитесь доставить ко мне этого визитера и его сумочку.
Слушаю и повинуюсь!
Советник склонился в поклоне и, пятясь, удалился. Охранники отворили ему двери, и вновь застыли каждый у своего косяка.
- Хоттабыч!
Как обычно, в воздухе появилось дымное облако, из которого соткалась голова длиннобородого мудреца. Хранитель обожал подобное неспешное и, надо сказать, эффектное появление.
- У нас есть несколько минут, пока мне приведут моего гостя, - сообщил Олег, - И я хочу задать тебе несколько вопросов. Есть ли во дворце нежить кроме тебя? Неважно, спящая или бодрствующая?
- Нет, господин, - с достоинством отвечал хранитель.
- Насколько заняты работой все сотни дворцовых слуг? Есть ли среди них лишние?
- Я могу совместно с Сункаром провести сокращение персонала, - понятливо кивнул Хоттабыч.
- Хорошо. Сделай это. А теперь…
Олег нахмурился и долбанул кулаком по подлокотнику трона и рявкнул:
- Кто посоветовал тебе так меня подставить перед женами?
Из-за спины Песцова выдвинулась кошмарная тень, и Хоттабыч, наверное впервые в своей долгой жизни, испытал ужас.
***
Олег сидел в кресле, и глядел на человечка, которого поставили перед ним двое из охраны, те самые чёрные, которые когда-то пришли в его полк. Может, конечно, и не те, но из их числа. Серьезные ребята, жесткие и сантиментами не страдающие. Сказали убить – убьют. Сказали пытать – запытают.
Вот двое таких привели к нему не то гостя, не то пленника. Худосочненький, тщедушненький очкарик в костюме некогда хорошем, а нынче измятом, выпачканном неизвестно чем и местами порванном. Один из чёрных с поклоном подал своему повелителю портфель из дорогой кожи. Очевидно, он был у очкарика при себе. Чёрные выполнили задачу, отступили на два шага и встали позади дохляка.
- Назови свое имя, - приказал Олег.
Именно приказал. Как-то раньше у него было плохо с приказами. Но после недавних событий что-то переменилось. В мозгах? В душе? К лучшему? К худшему? Олег не знал, да и узнать не пытался. Просто принял к сведению. Будет время – разберется.
- Сэр Джеймс Перкинс, - гордо вздернул голову нелепый человечек.
Олег покачал головой: надо же, какой глупый! Врать хану в его месте силы! Ведь сейчас он мог чувствовать ложь даже без помощи сенсора.
- Это вранье, - констатировал он вслух. – И тем более предосудительное, что произносится в лицо монаршей особе. По-хорошему, за такое полагается смертная казнь на площади перед дворцом. Я только не помню, какая именно: усекновение головы или посажение на кол.
Теперь Олег прекрасно понимал императора, как и ценность своего давешнего подарка. Тот, конечно, и сам по себе многое мог. Но подарив реликвии, Олег, по сути, подарил Львову инструмент удержания власти. Если у него тоже имеется подобное креслице, то можно быть уверенным: династия продержится еще не одно столетие.
Песцов чуточку приблизил к себе тень, слегка её проявил и ужасная фигура нависла над лжецом.
- А еще я могу сделать так, что от тебя не останется ничего, - продолжил он нагнетать. - Я скормлю тебя своему демону. Целиком: и тело, и душу.
- Я-а-а-а…. я бо-ольше не буду!
Сейчас Джимми говорил искренне. И отвечал быстро, с ужасом косясь на замершую за спиной хана тёмную фигуру.
- Что в портфеле?
- Плата! Плата за продолжение войны, за новые войска.
- Кто тебя послал?
- Господин премьер-министр.
- Ловушки в портфеле имеются?
- Да. Привязка к ауре владельца. Если замки открыть попытается кто-то другой, содержимое будет уничтожено.
- Открой!
Песцов бросил Перкинсу портфель, тот быстро открыл его и подал обратно.
Олег убрал своё новое полезное пугало и спросил уже спокойней:
- Зачем ты лгал мне?
- Вы очень молодо выглядите, господин, и я надеялся придать себе и своим словам больший вес, чтобы убедить отпустить меня со всем, что у меня есть.
- Хочешь ли ты вернуться домой?
- Нет, господин.
- Почему?
- Там меня непременно убьют. Прошло много времени, я не выполнил задание, значит, война проиграна. Новый кабинет наверняка уже созван. Мне места в нем не найдется. Значит, я становлюсь потенциальным источником проблем для правительства, а проблемы они всегда решают радикально.
- Куда ты хочешь уехать?
И тут Перкинс удивил. Он упал на колени и буквально взмолился:
- Господин хан, позвольте мне остаться здесь! Я буду служить вам не менее усердно, чем служил премьер-министру.
- Магическая клятва сроком на десять лет.
- Я согласен!
- Говори.
После короткого ритуала новый член команды хана отправился в сопровождении Сункара к новому месту службы, а Олег вытряхнул на колени содержимое портфеля.
Несколько бархатных футляров – явно, подношение хану. Сейчас это было неинтересно. Пачки денег в крупных купюрах. Не очень много, с десяток. Наверняка предназначались для подкупа. Ну что ж, пригодятся. Себе ли, государству ли – потом решит.
- Хоттабыч, деньги в сейф, цацки в сокровищницу.
- Будет исполнено.
Футляры и деньги исчезли, осталась лишь нетолстая пластиковая папка. Наверняка с теми самыми бумагами, которыми интересовался сэр Феррет. Олег быстро просмотрел: действительно, ему превратить их в деньги будет затруднительно. Просто Дикое поле как государство не имеет никакого веса ни в политике, ни в мировой экономике. Самая могучая военная сила – это он сам, необученный маг. А слабых никто не уважает. Но выход, если подумать, имеется. Нужно только попросить Предков устроить внеплановый сеанс связи с императором.