— Твой потомок род мой обидел! На грань вымирания поставил! Объясни своему как следует, что негоже так поступать. Пусть вернет взятое добровольно, а не то…
— Что «не то»? — возмутился Песец. — Кто там тебе в ушки песенок напел? Твой потомок моего решил против любых правил под себя подмять, а если не пойдет — порешить. Да только мой крепким парнем оказался, выкрутился, хотя и с трудом. За то твой род сейчас и огребает.
— Чем докажешь? — взвился Кабан.
— У меня свидетель имеется.
— Кто же?
— Я, — выступил вперед Лев. — Последний глава твоего рода охамел настолько, что безо всякого стеснения принялся нарушать имперские законы. Главное — не попасться. А в последний раз даже и прятаться не стал, да еще и на государевых людей открыто, средь бела дня напал.
— И что, свидетели есть? — с вызовом спросил Кабан.
— А то ж! — в тон ему ответил Лев. — Было дознание, всё досконально прояснено, запротоколировано и подшито в дело. Двадцать четыре тома, между прочим. И наказание вынесено строго по закону: штраф империи, виру клану Песца, а в твоем роду сейчас уже, наверное, новый глава. Так вбил бы ему в голову, что хитрость и подлость не всегда побеждают, что договоры исполнять надо, а законы писаны для того, чтобы люди их соблюдали.
Из Кабана вышел весь запал. Он стоял, опустив голову: как ни крути, а наехал на Песца он не по делу.
— Ладно уж, ступай, — разрешил хозяин.
Кабан развернулся обратно к свежепочиненной изгороди.
— Ворота там! — указал Песец верное направление.
Кабан потрусил на выход. Через несколько шагов остановился.
— Вы это… не серчайте, — смущенно хрюкнул он. — Я ж думал, Песцов — злобная тварь, хотел права качать, а оно вон как вышло. Ну да ничего, я сейчас устрою своим похохотайку. Они у меня попляшут!
Маленькие глазки Кабана вновь начали было наливаться кровью, но ненадолго. Предок развернулся мордой к веранде, поклонился и вежливо шаркнул ножкой.
— Счастливо оставаться, — попрощался он. — И как другой раз пульку затеете, зовите меня. Вчетвером всяко веселей будет.
Глава 9
Где-то в Московской Магической Академии
На площадке перед парадным крыльцом Академии было многошумно и многолюдно. Студенты большей частью толпились кучками, разделившись по курсам, группам и прочим первичным признакам. Иные, наиболее шустрые, умудрялись обойти если не все, то большинство группочек, со всеми переброситься парой слов, собрать все слухи и щедро ими поделиться. Но главной сплетней сезона, напрочь перебивающей все прочие, было, конечно же, низвержение Кабановых.
Кабановские родичи с избытком обеспечили жадную до сенсаций публику самыми откровенными подробностями, умолчав лишь о возвращении Предка. Подробности эти смаковались, обсуждались, уточнялись, искажались, но все сходились во мнении, что Кабановых опрокинул всем известный Песцов. Казалось бы, кто такой Песцов? Ну да, захудалый хан варварской страны где-то в самом афедроне мира. А в империи он почти что никто. Ни капитала, ни бизнеса, ни связей. Ну погоны дали, ну орденок привесили. Но это еще не делает человека значимой фигурой ни в экономике, ни в политике. Тем не менее, столкновения с ним Кабанов не пережил. В буквальном смысле.
Казалось, еще недавно Кабановы были один из незыблемых имперских столпов, а нынче в одну неполную неделю только и осталось от рода, что повсеместные разговоры о чрезмерной суровости приговора, да шепотки по углам.
Правду сказать, Песцова никто не осуждал ни в глаза, ни за глаза. Все прекрасно понимали, как ведутся дела меж родов: кто сильнее, тот и прав. Главное не попасться. А если попался — суметь откупиться. Но вот не удалось Кабановым ни провернуть грязные делишки втихаря, ни замазать следователям глаза суммами со многими нулями. Результат налицо. Иные языки, из тех, что позлее, утверждали, что действовал, якобы, не сам Песцов, а его двойник, он-то всё и провернул. Но другие, более осведомленные, тут же вспоминали историю с императорскими регалиями. Кто-то разыскал в Сети недавнюю запись драки у крыльца Академии. По всему выходило, что никакого двойника не было, а все дела сотворил юный Песец лично, собственными руками.
В общем, новостей была масса. Они без конца обсуждались тут и там, обрастая порою самыми фантастическими подробностями. И тут прямо в самую гущу московского студенчества, словно трехтонная бомба в главную выгребную яму, свалилась самая последняя новость. Тот самый Песцов, вернувший императорские регалии, сваливший Орловых и Кабановых, успевший в свои девятнадцать лет вписать своё имя на страницы учебников истории, ближайшие два года будет учиться именно здесь, в Московской Магической Академии.
Девушки за малым исключением были взбудоражены до последней крайности. Достоверной информации о семейном положении героя у широких народных масс не было. Если кто-то что-то и знал, то делиться сведениями не спешил. И большинством голосов многочисленных женсоветов было решено, что парень холост. А раз так, то является законной добычей и заодно ценной дичью. Ведь даже несведущим было ясно, что магический ранг у Песцова немаленький, а неведомые богатства ханского дворца, разумеется, неисчислимые, затуманили рассудок очень и очень многим.
Среди женского пола была объявлена загонная охота на песца. Пикантности ей придавали невесть каким путём разошедшиеся любительские фото Песцова топлесс: уж больно любопытные надписи красовались на его теле. Охотницы правдами и неправдами раздобыли все доступные фотографии и видеозаписи с участием будущего трофея, тщательно их проанализировали и высмотрели еще несколько специфических деталей. В итоге Песцова заклеймили неисправимым бабником и, стало быть, вполне лёгкой добычей для умной и проворной девушки. Немного белого тела, небольшая интрига, пара свидетельниц из числа близких подруг — и вот уже на троне Дикого поля новая ханша.
Парни обсуждали не такие глобальные проблемы. Их разговоры вращались больше вокруг личности Песцова: каков капитал, какой бизнес мутит, на каких машинах ездит, какие кабаки предпочитает. Еще их интересовал магический ранг новичка. Достоверно об этом мало кто знал. А те, кто знал, помалкивали, так же, как и о семейном положении.
Темы Песцова мальчикам хватило ненадолго. Гораздо больше мужскую половину студентов интересовало женское трио, волновавшее всю академию в прошлом году. Три девушки, три отличницы, три неразлучных красавицы, сводившие с ума академических ловеласов своей таинственностью и неприступностью. Их фамилии мало кому чего говорили: Щукина, Лебедева и Кошкина. Выследить их, напроситься в гости, либо завлечь в ресторан-бар-клуб никому не удавалось. Приглашения на приёмы они неизменно отвергали. Зато любые попытки грубых наездов встречали тройной отпор. Если кто-то от большого ума решал обидеть одну, его гарантированно ждали три дуэли и три продолжительных визита в медблок. Иные пытались завести серьёзные отношения, но безуспешно. К самым настойчивым и беззастенчивым подходили люди из ИСБ и доходчиво объясняли: девушки этот год находятся под охраной императора. Это на время утихомиривало местечковых мажоров и попутно добавляло недотрогам загадочности и привлекательности.
Нынче год прошел, императорская охрана исчезла, и многие с нетерпением ожидали появления девушек, грезя о втором раунде вечной игры. Но троица запаздывала: до начала ежегодной церемонии оставались считанные минуты, а они до сих пор не появились. Не сказать, чтобы это было таким уж преступлением, но руководство академии непременно возьмет на карандаш студентов, пренебрегающих дисциплиной, и обеспечит им неприятные последствия. Отсутствовал и таинственный Песцов. Но ему в любом случае проще: хану и не такое могут простить. Государственное дело!
Несколько человек посматривали на парковку перед оградой академии. Она была битком забита машинами. Оставалось лишь одно свободное место на платной части. Несколько человек тут же побились об заклад: чьё это место: Песцова или девичьей троицы. И у тех, и у других были свои доводы. Спор шел на повышенных тонах, но до мордобоя пока не дошло.
— Глядите! — крикнул кто-то.
Десятки глаз тут же устремились за ограду. Мимо парковки по дороге ехал автомобиль из числа тех, что встретить на дороге совсем непросто.
— Дорогущая тачка, — отметил кто-то из знатоков.
Остальные промолчали, по большей части завистливо.
Машина плавно свернула на парковку. Споры тут же оживились.
— Девчонки! — утверждали одни.
— У них другая машина, это Песцов.
— Песцов ездит на кабриолете, — возражали первые.
— Кабриолет у него отобрали Кабановы! — заявляли просвещенные вторые.
Тем временем, машина неспешно докатилась до пустого места на парковке. Аккуратно встала среди других. Открылась водительская дверь и из неё вышел невысоких щупловатый молодой человек с наградными планками на левой стороне форменного пиджака и какой-то висюлькой на шее.
— Песцов! Песцов приехал! — прокатилось по толпе.
— Мы же говорили! — заявили сторонники Песцова. — Гоните бабки.
Тем временем, молодой человек обошел машину, открыл заднюю дверь, протянул руку и подобно тому, как фокусник вынимает зайца из шляпы, одну за другой вынул из салона трёх девушек в форме академии.
— Лебедева! — пронеслось в толпе парней.
И почти сразу:
— Щукина! Кошкина!
— Мы же говорили! — завопили те, что топили за девчонок. — Отдавай деньги обратно!
Пока шли споры, приехавшие девушки окружили Песцова. Двое из них взяли парня под руки, а третья пристроилась сбоку. Так, вчетвером, они прошли через всю стоянку, поднялись по ступеням к воротам и спустя еще десяток шагов упёрлись в плотную толпу. Песцов хмыкнул про себя, и призвал Тень. Её самый лёгкий вариант. И преграждавшая путь толпа вдруг сама собой — ну, почти — принялась расступаться перед ним. Студенты, с некоторой обычно несвойственной им робостью, освобождали проход, жадно всматриваясь в проходящих мимо. Девочки — в причёски, украшения и наряды, п