— Эй, Заяц, иди сюда!
Сказано это было тоном, не допускающим возражения. И Русаков, чтобы не осложнять себе дальнейшую жизнь, поплёлся к парочке студентов, занявших ключевой наблюдательный пост.
— Вон ту машину видишь?
— Вижу, согласился Фима, разглядев микроскопическую синюю машинку.
— Ты должен у машины дождаться её хозяина, задать ему несколько вопросов. Вот список. А потом прийти сюда и подробно доложить. Всё ясно?
Заяц ответить не успел: рядом торопливо зашептали:
— Идёт! Идёт!
Русакова грубо пихнули в спину, напоследок жестко замотивировав:
— Двигай! И смотри мне…
Фима Русаков был, без сомнений, трусоват. Но с мозгами проблем у него не имелось. Песцова он узнал почти сразу, и тут же вспомнил все, связанные с ним слухи. Фима тяжко вздохнул: он оказался меж двух огней. С одной стороны кровожадный Песцов, с другой — компания весьма неприятных в общении мажоров. Он взвесил шансы: мажоры в случае невыполнения приказа как минимум побьют. А Песцов… Кто его знает. может, и пронесёт. И Русаков, чуток приободрившись, двинулся навстречу неведомой опасности.
— Добрый день, Олег Иванович, — церемонно начал Фима. — Позвольте представиться: Русаков Ефим…
— Извини, Ефим, я спешу. Тебе в какую сторону?
Сбитый с мысли Русаков машинально назвал адрес.
— Прекрасно, до половины дороги нам по пути. Садись, на ходу поговорим.
Фима, вдохновлённый началом, уселся в машинку и на глазах изумленной компании храбрых студентов-автолюбителей отбыл.
— Расказывай, Русаков Ефим, зачем тебя эти придурки послали.
Олег притормозил, пропуская машины, и тронулся вновь.
— А откуда вы… — изумился Заяц.
Песцов фыркнул:
— Трудно не догадаться, если они три дня меня пасут, а подойти да спросить боятся.
— Ну… их больше всего интересовало, почему не слышно мотора. Это ведь не электромобиль? Или, — Фима внезапно спохватился, — это секрет?
— Никаких секретов. Мотора здесь нет. По крайней мере, его нет в привычном понимании. Машину движет магия.
Глаза Русакова загорелись неподдельным интересом:
— В смысле, работает некий конструкт, перемещающий автомобиль в пространстве?
— Зачем? Это слишком затратно. Конструкт просто вращает колёса. Компактно, экономично, бесшумно.
— Очень интересно, — восхитился Фима. — Вы знаете, мой отец буквально фанат магического привода. Он считает, что за ним будущее.
— Я считаю точно так же, — заметил Песцов. — А как бы мне поговорить с твоим родителем? Давай так: вот моя визитка. Я буду в Москве еще двое суток. И хотел бы за это время с ним встретиться. А там — видно будет. Ну вот, мы подъехали. Тебе пора на выход.
На другой день Песцов провёл весьма продуктивную встречу с Русаковым-старшим. По её результатам Русаковы, младшая ветвь рода Зайцевых, принялась готовиться к переселению в Дикое поле. Не сказать, что жизнь там обещала быть сытнее. Но Глава Русаковых нашел возможность воплотить в жизнь все давние мечты и проекты. Надо сказать, и в империи Русаковы никогда не были на первых ролях, и при выплате дивидендов всегда находились в конце списка. А потому о переезде особо никто не жалел, разве что глава Зайцевых. Теперь ему придётся искать новых лохов.
В последний же обозначенный Олегом день к голубенькой машинке на парковке академии осмелились выйти любопытные студенты. Вдохновленные недавним успехом Фимы Русакова, они осторожно приблизились и уже почти начали задавать вопросы, но тут ханский телефон резко зазвонил. Песцов извиняющимся жестом развёл руками.
— Алло!
— Олег Иванович, сейчас с вами будет говорить император Пётр Четвёртый, — донёсся в ответ вполне уже знакомый голос императорского секретаря.
И тут же, почти без задержки, в трубке прозвучало:
— Привет, коллега!
— Добрый день, ваше императорское величество.
Услыхав такое титулование, подкравшийся было народ вмиг рассосался по окрестным кустам.
— Ты чего это меня величеством обзываешь? — изволил пошутить император.
— Был повод, — ответил Песцов, садясь в машину. — А чем я, собственно, обязан вашему вниманию?
— Разговор есть, — отставив шуточки, заявил Пётр. — Ты, насколько я знаю, с сессией закончил, так что двигай в столицу. Жены твои пока по магазинам погуляют, я им сопровождение выделю. А ты прямо как есть, на той своей синей крохотульке, приезжай во дворец.
Приглашение императора — это всё равно, что приказ. Хоть формально два монарха находятся в равных статусах, но если Львов захочет, то через месяцок-другой Дикое поле станет частью империи. А потому без веской причины ему лучше не грубить. Пришлось спешно паковать чемоданы, грузиться и отчаливать в Питер. Олег всю дорогу был задумчив, отвечал на вопросы невпопад, и его, в конце концов, оставили в покое. А подумать было о чём.
Очевидно, что с некоторых пор за его действиями ведётся пристальное наблюдение. И хорошо, если только со стороны императора. А то, может, и кто-то из родов посматривает. Да и заграница наверняка не дремлет, интересуется: чем это молодой хан занят на досуге. Делиться же технологиями, а, значит, и деньгами, Олег был пока что не готов: самому мало. Вот начнётся нормальная отдача от магических проектов, тогда другое дело. Теперь бы ещё суметь вывернуться из удушающе крепких объятий Львова и свалить обратно в степь.
Где-то в императорском дворце
Встреча состоялась в уже знакомой переговорной. Всё согласно протоколу: в пустую комнату одновременно вошли оба самодержца, одновременно сели в одинаковые кресла. Перегнувшись через стол, пожали друг другу руки.
— Все, ритуал соблюдён, — махнул рукой император, — давай поговорим нормально, безо всех этих церемоний.
— Ладно, — пожал плечами хан, ослабил галстук и расстегнул ворот рубашки.
— Ты чего это творишь? — спросил вдруг Львов, безо всяких прелюдий переходя из расслабленного состояния к жесткому наезду.
— А что это я творю? — не понял Песцов.
— Людей моих зачем к себе в степь сманиваешь?
— Я сманиваю? — удивился Олег. — Да они сами бегут! Взять хотя бы Карасёвых. Да, пролетели ребята. Виноваты кругом, хотя и есть у них причина к тому. Но почему их после завершения дела Кабановых бросили на растерзание? Они ведь ко мне прибежали с единственной целью: чтобы их совсем в ноль не выбили. Капитала у них не осталось, последний заводишко чудом успели спасти. Да и подумайте сами: как надо было людей обездолить, чтобы они у своего формального врага спасения искать принялись?
Львов недовольно дёрнул щекой:
— Вот же… нервотрепатели! Надо будет напрячь Пастухова: пусть получше за своим стадом смотрит. Ладно, тут признаю: моё упущение. Я со своих людей по-свойски спрошу за это. А что с Русаковыми?
— А тут просто случай. Неожиданное совпадение интересов. Русаковы — слабая боковая ветка Зайцевых, вечно даже не на вторых ролях, а на третьих. У их главы мечта: внедрение в жизнь общества техномагических устройств. А в рамках рода реализовать даже малую часть задумок ему не позволяли. Он пытался заинтересовать имперские структуры, но его грубо послали по известному адресу. Я же пообещал ему содействие, ресурсы, долю в будущих прибылях. Разумеется, он тут же кинулся паковать чемоданы.
Император побарабанил пальцами по столу:
— Вот, значит, как? А мне иначе докладывали, совсем иначе. Ну я с этих докладчиков спрошу!
Он сжал увесистый кулак до хруста в суставах. Мотнул головой, возвращаясь к беседе:
— А ты, значит, тоже решил техномагию у себя развивать?
— А я был вынужден это сделать, — развёл руками Песцов. — Сами, поди, знаете: у Дикого поля ресурсов нет. Ни природных, ни экономических, никаких. Может, где-нибудь есть полезные ископаемые, но чтобы их найти, добыть, использовать, нужно потратить столько денег, сколько у меня нескоро еще появится. Вот и приходится крутиться. Для вас это, может, копейки, а для меня — серьёзные доходы.
— Ага, — кивнул Пётр. — И потому ты принялся изобретать магические машинки.
— Ничего такого я не изобретал, — возмущенно открестился Олег. — Пошел в библиотеку Академии, полистал старые книги. Побеседовал с заведующим кафедрой теормага. И адаптировал старые идеи к реалиям современности. Просто с тех пор технологии производства продвинулись, материалы новые появились, да и сама наука на месте не стояла.
— Ничего нового, говоришь? — недоверчиво хмыкнул император. — Пойдём-ка, поглядим твою таратайку. Сейчас распоряжусь, чтобы нам подобрали что-нибудь попроще из одежды, да эту забавную коробчонку на полигон перетащили.
Через полчаса Львов с азартом гонял по испытательной трассе на синенькой машинке Натальи Степановны, восхищаясь скоростью, мощностью, динамикой и прочим. Накатался, отвёл душу, потом открыл капот и какое-то время смотрел на пустое место, где прежде стоял мотор. Насмотревшись, потребовал:
— Теперь показывай, как это ездит.
Машинку загнали в бокс, и Пётр с удивлением глядел на четыре сравнительно небольших кубика, не больше его кулака, установленных у колёс.
— И это всё? — спросил он, наконец.
— Практически, да, — подтвердил Песцов.
— А что ещё?
— Аккумулятор.
Машину выгнали на улицу. Олег вытащил из гнезда и предъявил довольно увесистый ящичек размером с обувную коробку.
— А как заряжаешь?
— Ну вы спросите тоже, — возмутился Песцов. — Маг я, в конце концов, или погулять вышел?
— А твои дикие степняки?
— Для них поставлены зарядные станции, — не сдавался хан. — Приезжают, пустой аккумулятор сдают, такой же заполненный получают. Всего-то нужно деньги заплатить, да блоки переставить. Минутное дело. А гонять по степи на неделю хватает.
Львов потянул было руку почесать в затылке, но вовремя себя одёрнул. У него было чёткое ощущение, что самого главного ему так и не показали. Но что именно — никак не мог ухватить. Слишком уж невероятной была крошечная машинка, показывающая результаты на уровне лучших экземпляров из его коллекции.