н, сам предупреждал, чтобы не молчали и не жмотничали. Тем более челнок и в самом деле нужен.
Они еще немного подискутировали на эту тему, вовлекая в разговор и Малыша с Бергманом. Посреди разговора Танти вскочил с кресла, пытаясь скрыть неожиданно резкие боли после волны физической саморегуляции, морщась, сделал пяток разминочных упражнений, констатируя при этом:
– Все-таки кабинетная работа не для меня. Год за три идет, сразу кости начинают скрипеть.
Малыш тут же откликнулся:
– Вот потому наш негр частенько плачется о своей старости, болезнях и слабости.
Алоис ехидно улыбнулся:
– Тем не менее на полосе препятствий от некоторых длинных шлангов не сильно отстаю. А то и опережаю. Порой и раньше командира к финишу прихожу.
– Ничего, ничего, вот завтра на тренировке посмотрим, кто раньше, – уже на ходу сказал Тантоитан, собравшийся идти с докладом к барону.
Тот явно был у себя, но дверь, как ни странно, оказалась заперта. Майор входил в число немногих приближенных, которым позволялось беспокоить местного правителя в любое время дня и ночи без предварительного согласования, поэтому он без раздумий начал громко стучать. И только когда увидел барона в довольно разобранном виде, запоздало сообразил, что можно было и позже наведаться.
В последнее время Зел Аристронг чрезмерно ударился в любовные похождения. Точнее, их лучше было бы назвать развратными. Рослому красавцу, да к тому же первому лицу баронетства никакая женщина не могла отказать в ласке, а многие сами так и норовили повеситься ему на шею. И бесчисленные красотки местного бомонда длинной чередой проходили через спальню старшего Аристронга. Мало того, он и среди служанок не пропускал ни одной симпатичной мордашки и как раз вот в такие дневные паузы одаривал вниманием, как правило, кого-то из челяди.
В своих действиях Зел ни перед кем отчитываться не собирался и только Тантоитану во время очередного урока дегустации в «медвежатнике» признался, что после секса становится не в пример спокойным и рассудительным. Так что принимает телесные удовольствия скорей как лекарство, а не как поблажки собственной похоти. Парадорский только вздохнул на это и выделил впоследствии еще двух человек из дворцовой охраны для пристальной слежки за всеми «входящими-выходящими» из спальни правителя. И еще порадовался вслух, что Зел не теряет голову и не заваливает служанок там, где на них натыкается.
– Что-то случилось? – Аристронг нетерпеливо посматривал на плотно прикрытую дверь своей спальни.
– Да пока ничего. Я к тебе насчет закупки нового межпланетного челнока. Ты ведь сам торопил нас с этим вопросом, – пояснил Танти причину своего визита и стал раскладывать все доводы на данную тему.
Но правитель его оборвал:
– Беру новый, хочу такой, как ваш. Можешь договориться о покупке с имперскими верфями от моего имени?
– Ну если желаешь…
– Желаю, желаю! – Барон уже подталкивал визитера к двери. – Скажешь, что вечером переведу деньги.
– Я попросил в центре помощи, послезавтра утром прилетит десяток офицеров. Могут заодно перегнать и твою покупку.
– Отлично! Что бы я без тебя делал!
Вернувшись в штаб, Парадорский сразу приступил к делу. Вначале выспросил разрешение на покупку корабля у военного адмиралтейства. На подобную сделку требовалось согласие от самого императора. Хорошо, что у барона имелся карт-бланш при покупке чего угодно. При желании он и целый крейсер мог приобрести в личное распоряжение.
Потом Тантоитан горячо поспорил непосредственно с производителями. Хотя те ничего больше дельного у себя не строили, зато гонору имели, как барон Монклоа. Но тот считался самым богатым человеком Галактики, обладал поясом астероидов «Железный поток», и на его заводе-планете строились самые современные, самые универсальные по всем показателям корабли. Любая верфь Оилтонской империи выглядела по сравнению с тем заводом-планетой как поточная линия по изготовлению деревянных корыт рядом с механизированной линией производства скорострельных пушек.
В результате спора челноку придали сразу два дистанционно управляемых истребителя, прототип которых так помог при обороне Нирваны. Может, и не пригодятся в условиях баронской вотчины, но раз есть деньги, то чего не купить такие роскошные для любого пилота игрушки? Сам Парадорский лелеял нескромную мысль попрактиковаться в управлении такой летающей штучкой.
Ну и напоследок, получив добро от командования, он договорился с группой прибывающих офицеров о перегонке челнока к месту будущего базирования. Говорил непосредственно с Николя:
– Если правитель переведет деньги без задержек, то уже завтра пополудни можете забирать товар.
– Здорово! – обрадовался капитан Чарески. – Нам ведь уже конечное время сбора назначили. А обедать мы собирались на гравилете по пути в порт на другой континент. Там то да се, только ночью вылет… Сейчас вообще красота! Если сразу челнок примем, то уже в полночь будем у вас. А то и раньше.
– Вот именно: примем! Вы уж там повнимательней. Не то как бы потом барон обратно вас с неисправностями не отослал. А малые истребители мы с Малышом лично принимать будем.
– Вот теперь все понятно! Слышал про тот шорох на Нирване; жаль, сам ничем из глубокого бункера помочь не смог.
– Ничего, сейчас поможешь.
– Хоть в двух словах: как вы там? Что нового?
– Справляемся помаленьку. А нового…
– Есть и новости, – вмешался в разговор Малыш. – Наш самый большой товарищ, кажется, нашел себе возлюбленную.
– Ух ты! – поразился и порадовался Николя. – И кто эта счастливица?
Танти с осуждением посмотрел на Малыша и постучал костяшками пальцев по столу – мол, не сглазь раньше времени. И рассудительно произнес:
– Пока еще рано об этом говорить. Короче, прилетишь и на месте сам все увидишь. Если ничего больше нет, конец связи.
Потом состоялся короткий разговор с Эдемом, откуда Гарольд дал последние данные и свои предложения по готовящейся операции.
Ну а затем настал первый звездный час молодого баронета. Он нерешительно кашлянул, привлекая к себе внимание, и перешел к подведению итогов своего анализа.
– Из всех стоящих моментов я выделил следующий. Один из соседей госпожи Чаройи сообщает, что среди ее подруг появилось сразу пять прехорошеньких девушек. Они порой и ночами забавляются, устраивая гулянки, прыгая в бассейн и создавая неимоверный шум на всю округу.
– Напомни мне, кто такая эта Чаройя? – попросил Танти.
– Одна из самых богатых и прекрасных вдовушек нашего баронства. Входит в свиту моего отца и считается особой приближенной.
– Но она ведь…
– Да, лесбиянка. Причем, как говорится, махровая. Она и замуж-то выходила, когда престарелый жених еле в инвалидной коляске передвигался.
Парадорский вместе с остальными коллегами недоумевал:
– Ну так ведь в таком случае твой отец с ней в интимной связи замечен быть не может?
– Естественно, Виолетта Чаройя только потому в свите держится, что хватка у нее очень деловая, и доставшееся ей от покойного супруга состояние она за короткое время сумела удвоить. Да и с отцом моим она дружит воистину как мужик с мужиком.
– Так, теперь предыстория ясна. Но какое это все отношение имеет к нам?
– Вроде бы и никакого. – Артур несколько замялся, но все-таки продолжил с завидной настойчивостью: – Но госпожа Чаройя имеет привычку и своих интимных подруг выводить в свет. В том числе и на балы во дворце. При этом она совершенно не ведает такого чувства, как ревность. Например, три недели назад Виолетта привела свою тогдашнюю подругу сюда, а та и начала вдруг флиртовать с отцом. В тот же вечер они и… Надолго запала не хватило, но, насколько я знаю, еще два или три раза они встречались в интимной обстановке.
– Четыре, – уточнил всеведущий Алоис.
– Вот. Потом она пропала, и на вилле госпожи Чаройи тоже больше не появлялась. Та в случае измены так и поступает: отстраняет от себя старую любовницу и заводит новую.
Малышу первому надоели такие подробные рассуждения:
– Нам теперь что, в каждую постель знатных дамочек заглядывать? Хотя чего скрывать, подобные фильмы с участием сразу шести чаровниц мне всегда нравились.
– Конечно, я не берусь считать, сколько у нас в баронстве премиленьких лесбиянок, – стал подводить итоги баронет. – Но сразу пять не из местных?! Они что, специально прибыли с другой планеты?
Вот теперь уже и все остальные догадались, что через госпожу Чаройю подозрительные личности могут попасть не просто во дворец, а и к самому барону в постель, грамотно используя его сладострастие.
Танти развел руками и кивнул своему воспитаннику:
– Молодец! А ведь мы могли и проворонить подобный факт. Алоис! Принимай в разработку и запускай программы тотального наблюдения за Виолеттой и ее подружками. Если все сыграет, Артур может смело рассчитывать на премию.
– Да ладно, – скромно стал отнекиваться парень.
– Дело не в деньгах, а в самом факте твоей сообразительности. А подобное надо поощрять в обязательном порядке.
Когда гордый собой баронет умчался на занятия, четыре офицера все равно просмотрели данное ему задание еще раз. Но ничего важного так и не отыскали. Мало того, подтвердили первое мнение командира, что на жалобы соседа богатой лесбиянки не обратили бы ни малейшего внимания, поскольку аналогичных заявлений было подавляющее большинство.
– Растет парень! – порадовался Парадорский за своего воспитанника. – И голова у него варит!
– Ну если вспомнить, кем ты в его годы уже был, – не удержался от сравнения Малыш, – то у него еще все впереди.
– Действительно. Я ведь с малолетства начинал, а вот баронет еще и курс молодого бойца не завершил. То ли еще будет!
Оставшаяся часть дня так и прошла в повседневной суматохе.
Двадцать восьмого мая события вначале развивались по плану. Первым пришло сообщение от Николя, что челнок они получили, все необходимое проверили, взлетели и сейчас уходят в лунманский прыжок. То есть на месте будут по расчетному времени.