жешь? Садомазохист? Гарри! Удружи человеку, дерни еще раз… Ага, и за правую тоже! Завтра в два раза быстрей бежать будет, если сегодня вообще не поест…
Безразмерный то ойкал, покрываясь испариной, то стонал, то пытался подавить накатывающий волнами смех.
Тантоитан подошел к девушкам. Клеопатра лежала на животе и словно в приступе самогипноза твердила:
– Я добегу! Всего один день… я обязательно добегу!
– Только разгон набери, – ворчал парень, нежно поглаживая ее по спине. – А то утром и не поднимешься.
Подумав, он стащил с нее скафандр, вывернул его, сменил батарею, оставил проветриваться. Затем принес нагретой морской воды в каком-то корытце, опустил в него женские ступни. Сделал точечный массаж бедер, крикнув остальным женщинам, чтобы тоже раздевались. Послал кого-то из ребят за одеялами к рыбакам:
– Скажи, что только для женщин, наверняка дадут.
Еще кто-то приволок пяток аналогичных поддонов и поставил на костер большой котел с морской водой. Желающих хоть чуток расслабить мышцы ног нашлось немало. Потом явился Гарольд. Посмеиваясь и зубоскаля, он раздавал во все стороны беспардонные шлепки, ребрами ладоней прохаживался по телам боевых подруг от коленок до плеч, легко их массируя, и вскоре уже все лежавшие пластом офицеры женского пола ожили, порозовели, заулыбались. А когда принесли полный котелок наваристой ухи, по три внушительных ломтя свежего хлеба и по куску копченой рыбы, дело и вообще пошло на лад.
Мужчины подались в свою компанию, чтобы не смущать подруг, оставшихся в нижнем белье, но и они, понятно, долго не засиживались. А вот женщины явно воспряли духом и не в меру разболтались. На шумок подтянулся еще не улегшийся Гарольд и удивленно воскликнул:
– Ба! Да тут девичник! Позвать Парадорского?
Стоило видеть, как все дисциплинированно, без единого возражения или шутки погасили фонарики и закрыли глаза.
А когда женщины рано утром проснулись и вышли к завтраку, на кухне уже хозяйничал Тантоитан, разогревая оставшуюся уху и деля на всех рыбу. Он успел выспаться, а внутреннее чувство ответственности заставляло позаботиться о других.
К финишу стажеры добрались без потерь в своих рядах. При этом и помощи никто никому не оказывал, и выглядели все соответственно тяжелому походу. А что некоторые прихрамывали да руки на перевязи держали, так ведь это производственные издержки, и претензий быть вроде бы не должно.
Вот и майор Хайнек, выдвинувшийся из толпы встречающих, похвалил:
– Ну молодцы, добрались! Теперь осталось только несколько формальностей – и да здравствует Дивизион!
– Ура, ура, ура! – откликнулось разом тридцать глоток.
Глава тридцать вторая
3595 г., 2 июля,
Оилтон, Старый Квартал
Во все времена на планете наилучшей порой отпусков считался июль. Для гражданских лиц, естественно. Поскольку отпуска военнослужащих совсем не зависели от астрономического календаря. Да и жители иного полушария устраивали себе праздничные туры в зимнее время.
По сложившейся традиции все воины, зачисленные на службу в Дивизион, получали недельный отпуск. Другой вопрос, что его могли задержать по тем или иным причинам, но в любом случае не отсрочивали больше чем на месяц-два. Но именно эта возможная отсрочка больше всего и настораживала майора Парадорского. Он переживал и нервничал гораздо сильнее, чем его невеста, чему та несказанно удивилась:
– Слушай, у меня такое складывается впечатление, что ты уже раз десять женился и каждый раз неудачно. А?
– А я твоему спокойствию поражаюсь! Это у нас первый совместный праздник, да еще какой – свадьба! – а тебе, кажется, все равно, как он пройдет. Самого лучшего ресторана мы себе позволить не можем, но в любом случае за два дня выбрать подходящий будет нереально.
Как раз шел спор, в котором жених настаивал на заблаговременном заказе свадебного банкета, но при этом оставался риск срыва мероприятия в связи с неожиданной отсрочкой отпуска, а невеста считала, что арендовать ресторан надо за два дня до празднества. Вот и сейчас, благо они были одни в комнате, Клеопатра забралась к Танти на колени и, загибая пальчики, стала убеждать:
– Вот, сегодня второе. Четвертого – последний экзамен. В тот же вечер устраиваем небольшую пирушку перед свадьбой. Ну и окончание стажировки отпразднуем заодно. Пятого, в понедельник – торжественное построение и зачисление. В тот же день – знакомство с Дивизионом и расквартировка. И шестого – начало отпуска. Вторник. Легко заказываем банкет в любом ресторане прямо в среду или четверг. Отец уже позаботился о билетах на пятницу, брат тоже. Чем ты еще недоволен?
– Ну хочется как лучше. А я до сих пор не знаю, сколько стариканов соберется со стороны твоего отца.
– А чего это они стариканы? – обиделась девушка.
– Я не так выразился, не стариканы они, а… пожилые дядюшки, или кто там еще. А вдруг для кого-то столика не хватит?
– Придвинут дополнительный.
– А вдруг у нас… хм, средств недостанет?
– Ну вот, герой – героем, а такой мелочный иногда становишься. – Клеопатра помотала головой и пригладила кудри своего жениха. – Ведь сто раз повторяла: расходы со стороны невесты оплачивает мой папочка. Меня вон другие проблемы гнетут.
– И какие же?
– Ты меня не разлюбил? Помнишь все данные мне обещания?
– Не разлюбил и помню. Раз обещал жениться на тебе, можешь быть спокойна – женюсь!
– Хм! Как раз в этом я и не сомневаюсь! – Девушка горделиво задрала носик. – Ты только не забудь, что обещал мне простить и понять все, что касается тайн моей семьи. Для меня это очень важно.
– Ну что ты, радость моя! Как ты могла во мне сомневаться?
– И почему ты перестал называть меня принцессой?
– Ох, простите, ваше…
– Нет, нет! Так пышно не надо. Просто говори: моя принцесса. И отныне я разрешаю так ко мне обращаться в любой компании и в любом месте. Договорились?
– Да я всегда был готов.
– Вот теперь и проверю. И не смей больше со мной спорить по поводу свадьбы!
– Да, моя принцесса!
– С таким подхалимством – тоже не надо. Проще, спокойнее, обыденнее, но с чувством.
– Куда же мне без чувства? Но с другой стороны, – он резко повернул девушку лицом к себе, – как вы себе представляете, капитан Ланьо, подобное обращение в боевой обстановке?
– Честно говоря, никак. По двум причинам: во-первых, я могу и фамилию поменять, став капитаном Парадорской, а то и майором. А во-вторых… мне твоя фамилия не совсем подходит.
– По какой причине?
– Вот когда встретишься с моим отцом, то и обговорите эту деталь. Как решите, так и будет. Соглашаюсь заранее. Брат скорей всего в это вмешиваться не станет.
– Уже легче. И все-таки как будем обращаться в боевой обстановке?
– Посмотрим по обстоятельствам.
– Да что ты все вокруг да около ходишь? – рассердился Тантоитан. – Какие могут быть еще обстоятельства?
– Да какие угодно! – Клеопатра опять стала загибать пальчики: – Меня могут перевести в иное место службы; уволить в запас; в конце концов, я могу уйти со службы по причине беременности…
– Мм?!
– Ты что-то имеешь против?
– У-у-у-у! Как можно, моя принцесса!
– В общем, разберемся.
Конечно, почти все друзья, которых Парадорский пригласил на свадьбу заранее, предлагали свою посильную помощь в организации мероприятия. Многие намекали, что и средств могут подкинуть, если возникнет необходимость. А Гарольд так вообще снял все свои скромные накопления, оформил их в виде красивого подарочного чека и вручил парочке более чем заблаговременно:
– Это вам мой свадебный подарок! Можете сразу использовать при подготовке торжества. А к тому времени, когда родите ребеночка, я вам еще насобираю. И будьте счастливы!
Даже Танти, который ожидал от друга чего-то подобного, был тронут от всей души, а уж Клеопатра вообще прослезилась от избытка чувств:
– Ведь у тебя ничего не осталось!..
– А зачем холостякам деньги? – хохотнул гигант.
– Но ты так и сам никогда не женишься, – подковырнул его друг.
– Шутишь? Во-первых, после Зарины мне что-то совершенно расхотелось жениться. А во-вторых, за такого орла любая красавица не раздумывая выскочит замуж, невзирая на то, звенит у него в карманах что-то или нет.
Таким образом, по понятиям Тантоитана, средств на вполне приличную свадьбу майора и капитана с геройскими биографиями вполне хватало. Ну а раз суженая не сомневалась в том, что ее отец оплатит все остальное, то можно было и в самом деле расслабиться.
Но это только образно говоря, ибо расслабляться было нельзя, поскольку через день предстояло сдавать последний экзамен, что заставляло отодвинуть на второй план свадебные мечты и хлопоты. Надо было прочесть массу материала, припомнить кучу лекций и заучить тот материал, который был пропущен по причине боевой практики. А ведь у Парадорского и его друзей подобных пропусков из-за охраны баронета Артура оказалось ужасающее количество. Так что даже при всем желании будущая супружеская пара не могла позволить себе предаться чувствам. Готовиться к экзамену приходилось с полной отдачей сил.
Поэтому Тантоитан еле сдерживал раздражение, когда получил через дневального вызов к куратору Хайнеку.
«Чего ему от меня понадобилось? – думал он на ходу. – Если опять составлять очередные отчеты по делам барона, – потребую, чтобы он вместо меня экзамен сдавал!»
Желание поскандалить сразу увяло, когда в кабинете куратора он увидел самого командира Дивизиона. Обменялись приветствиями, уселись друг против друга и некоторое время сидели молча. Первым не выдержал полковник Капочи:
– Ты никуда не спешишь?
– Как же не спешу! Экзамен на носу, учить еще кучу всего, а меня опять отрывают, толком подготовиться не дают, – изо всех сил стараясь не коситься на куратора, сказал Тантоитан.
Серджио покладисто развел ладонями:
– Так что же ты молчишь, коль так занят? Я бы тебя сразу отпустил.