– И вот тут все вышло немного не так, как я ожидал. Да, герцог высказал отцу невесты претензию по поводу заезжего мага. Родители бросились к мадам Невесте, которая тут же рассказала им о том, что она – сама святая невинность, а вот герцог питает страсть к рыжей молодой служанке, которая работает в замке. И нарочно наговаривает на бедняжку, чтобы скрыть свою интрижку. Тут в воздухе запахло выгодой и торгом. отец Мадам Невесты решил торговаться за увеличение содержания. И за то, что свадьба должна быть на этой неделе! И я своими ушами слышал, что отец Мадам Невесты сказал матери Мадам Невесты, что “эту красавицу, которая мешает счастью их кошельку… ой, простите, счастью их положению… Да что ты будешь делать! Счастью их дочери… Вот, наконец-то! Короче, рыжую помеху надо убрать!”. На что мать Мадам Невесты кивнула. А мадам Невеста еще и добавила, что вы – графиня. Аристократка. Тут родители мисс Авроры совсем занервничали. “Была бы она – простая служанка, то тогда еще можно было бы понять. Но аристократка! А вдруг герцог женится на ней!”.
Так. Я насторожилась. Родители были настроены решительно. И соперницу дочери они не потерпят.
– А если я напишу им расписку, что я не претендую на герцога? – спросила я.
– Тогда мне будет, чем утирать слезы на ваших похоронах, мисс Лаванда! – заметил Ламберт.
Я шумно вздохнула.
– И как это платье поможет мне? – спросила я.
– А вот как! Вы как бы невзначай войдете в кабинет во время разговора и начнете чистить камин. При этом вы должны выглядеть так, чтобы ни один мужчина в здравом уме и твердой памяти не позарился на вас. Чтобы обвинения мисс Авроры показались абсурдными, – заметил Ламберт. – Мистер Папа, увидев вас, поймет, что обвинения против вас абсурдны. Что герцог никогда бы на вас не позарился. Даже будучи вусмерть пьяным! Он успокоится сам, а потом успокоит миссис Маму. И ваша жизнь будет вне опасности!
Звучало здраво. Не хватало мне еще неприятностей от родителей невесты герцога!
– А вам от этого какая польза? – спросила я.
– Мне? – спросил Ламберт.
– Ну раз вы обещаете за это дрова, значит, вы это делаете не просто так? – спросила я с подозрением.
– Маленькая гадость – сердцу дворецкого радость. К тому же они планируют остаться здесь до свадьбы, если браку угрожает опасность! – вздохнул Ламберт. – А мне бы этого очень не хотелось.
Я вздохнула и направилась за ширму, меряя платье. Оно было порванным и грязным. К тому же еще пахло каким-то прогорклым жиром и помоями.
– Фу, – поморщилась я.
– О, вы заметили! Я старался! Я попросил у служанки старое платье и лично рвал его и пачкал. Вы должны выглядеть, как городская сумасшедшая, – послышался голос Ламберта.
Расправив платье, я вышла из-за ширмы.
– Так, теперь растрепать волосы и собрать в самую ужасную прическу, потом мазнуть сажей лицо, – суетился Ламберт. – И вот! Вы готовы к торжественному выходу в высший свет!
А я уже думала, что избавилась от этого запаха и лохмотьев. А нет!
– Готовьтесь! Я разведаю обстановку, – произнес Ламберт.
Я смотрела на свое платье, на испачканное сажей лицо, терпеливо ожидая, когда вернется дворецкий.
– Вот вам совок, вот вам веник! Вперед! – кивнул он, ведя меня к кабинету.
Сначала Ламберт вежливо постучался, а голоса притихли.
– … по поводу перцев! – послышались последние слова перед: “Кто там?”.
– Идите! – толкнул меня Ламберт. – И помните, что я сказал! Валите все на меня! Я сказал, чтобы ты прибралась! Поняла?
Я опомниться не успела, как вошла в кабинет.
– Это что такое? – спросил недовольный пузатый господин с кислой миной и складками жирка на шее.
– Убираюсь! – произнесла я и стала дергать глазом.
– Ты не видишь, что мы тут разговариваем? – произнес герцог, а я боялась даже смотреть на него. По голосу я слышала, что он в шоке.
– Мне приказали, я прибираюсь? А че тут такого? – спросила я, утирая как бы соплю о как бы платье. – Я тихонько!
Глава 53
Если бы у Золушки была легкая степень умственной отсталости, то как бы она себя вела?
Я покосолапила в сторону камина и начала мести.
– Поскольку ваша дочь запятнала себя, – заметил герцог весьма вкрадчиво. Он подался вперед. – Свадьба под вопросом.
– Да вы что! – послышался голос отца. – Вы просто все неправильно поняли! Не станет моя дочь вешаться на первого встречного! Наверняка этот проходимец, которого вы убили, сам полез к моей Авроре! А она – девушка трепетная, поэтому впала… как это называется…
Пухленькие пальчики – сосисочки пощелкали, помогая голове подобрать слово.
– Гладиолус! – звонко и гундосно выдала, улыбаясь так, словно с мозгами у меня явно есть проблемы. Чтобы усилить эффект я заржала, как лошадь.
На меня резко обернулся герцог, а отец Авроры округлил заплывшие глаза.
– Ой, простите, – шмыгнула носом я и полезла пальцем искать козявку. Пока я сосредоточенно копалась в носу, пользуясь минуткой своей славы, герцог смотрел на меня так словно одно моргание назад, я была здорова. И теперь он недоумевает, я это или нет?
Найдя что-то похожее на козявку, я стала внимательно изучать ее на кончике пальца, радуясь, словно это кольцо с бриллиантом!
– Отгадайте загадку! – заметила я, понимая, что козявку надо съесть. Я видела это в детском саду. Но у меня не хватало мужества. – Висит и красиво блестит?
– Бриллиантовые серьги? – спросил герцог, у которого было явно тяжелое и неполноценное детство, раз он никогда не дегустировал такой деликатес.
– Сопля! – выдала я. И снова заржала, как лошадь.
Я стала выметать золу, что-то напевая. Какая Золушка обходится без веселой песенки во время работы?
– Хоть поверьте, хоть проверьте… Что вчера приснилось мне! Апчхи! Словно принц ко мне примчался весь побитый и в дерьме! – пела я очень нескладно.
Поскольку пела я так, что монстры под кроватью становятся монстрами под чужими кроватями, то это привлекло внимание.
– Кхе-кхе! – прокашлялся герцог, а я вздохнула. Представляю, сидит сейчас мужик и думает, что на меня нашло! А ведь этот костюм – отличный способ отвадить навязчивые ухаживания? Раньше это срабатывало? А легкое помешательство добьет оставшиеся нервные клетки. Мужчины любят девушек с легким сумасшествием, если дело касается постели и любви. Но не с тяжелой “призвездью”, когда ботинки стоят на полке в холодильнике, а на люстре висит селедка.
– Простите! – выдала я, растягивая лохмотья в реверансе. – Я скоро уйду! У-у-у-у!
Я даже завыла. Итак, что там у Золушки было? Птички и мыши! Ну у меня птички есть. Точнее одна. Ее зовут кукушечка. И она куда-то съехала. А вместо мышей у меня явные тараканы.
– Это кто? – просил, сглатывая отец Авроры.
– Я – любовница герцога! – гордо заметила я голосом, словно командую парадом. И у меня лицензия на истребление нервных клеток. – Очень приятно!
Брови отца Авроры поползи вверх. Он и мысленно не мог представить, что проснуться с такой как я в одной постели.
– Прошу любить и жаловать! – продолжила я, бросив веник. – Между прочим, у нас с ним роман! Я его эта… как его…
Дракон вздохнул.
– Ой… Слово забыла… Фаровитка! Вот! – произнесла я, шмыгая носом.
Отец Авроры смотрел на меня, а потом на дракона. Даже внутренний голос ему, видимо, шептал, что дракон пьющий, как драконь! Иначе нашу любовную связь ничем не оправдать.
– А еще я графинка! – заметила я, размахивая лохмотьями юбки. – Ручку целовать будете?
Я сунула руку в саже ему под нос.
– Нет, пожалуй, – заметил брезгливо отец Авроры, мысленно сравнив меня и свою дочь. – Уважаемый герцог, не могли бы вы убрать эту… “фаровитку”, чтобы мы могли спокойно обсудить сложившуюся ситуацию?
Голос отца Авроры был уже не таким уверенным и требовательным.
– Я же еще не убралась, чтобы убираться! – произнесла я, уперев руки в боки. – Ща домету и уметусь!
Я стала поднимать сажу и пытаться сгрести ее на совок.
– Давайте отложим разговор. Я пока навещу свою супругу и дочь, – послышался голос отца Авроры. – Что-то он у нас с самого начала не клеится! Думаю, нам всем нужно обдумать сказанное…
– Вот, а я приберусь! – произнесла я, видя, как толстячок поспешно покидает кабинет.
Прошла секунда, другая, третья… И тут я услышала, как герцог шлепнул рукой по столу. Этот звон раздался внутри меня, а я приготовилась к неприятностям не по размеру!
Глава 54
– Почему ты так вырядилась? – спорил герцог Эвондейл, а я шумно вздохнула. Но решила промолчать. Валить все на бедного дворецкого я не хотела. – Где твое нормальное платье?
Дракон встал, подходя ко мне, а я снова вздохнула. Его взгляд скользнул по лохмотьям, а потом остановился на моем перепачканном сажей лице.
– Ты понимаешь, что слуги – это лицо хозяина? – спросил он, глядя на меня свысока. – И по тому, как одеты слуги, можно судить о респектабельности дома?
– Я хотела вам помочь, – наконец произнесла я. – Чтобы отвести от вас подозрения.
– Подозрения в чем? – спросил герцог, а я тут же почувствовала себя крайне неловко.
– Ни в чем, – отмахнулась я, кусая себя за язык.
Я попыталась уйти, но герцог загородил мне дорогу. Я нервно провела рукой по взъерошенным волосам.
– Так в чем подозрения? – спросил герцог, прищурившись. – Ответишь – уйдешь!
– Хорошо, – сглотнула я. – Подозрения в том, что вы оказываете особое расположение к одной рыжеволосой служанке. О чем ваша невеста уведомила своих родителей. Поэтому я, чтобы отвести от вас подозрения, нацепила это грязное платье, сыграла роль умственно неполноценной, чтобы ни у кого и в мыслях не было, что вы… ну… оказываете мне … знаки внимания. Вот.
Герцог, видимо, был не в курсе свежих сплетен. Слуги обычно узнают новости раньше хозяев.
– И ты решила… – начал было герцог.
– Это была не моя идея! – произнесла я, глядя в его желтые глаза. – Это была идея Ламберта. Он делает все, чтобы ваша репутация не пострадала. Так что можете выписать ему премию!