Вторая причина главенства Гио в шансон-рэпе – его разноплановость. Тут и одесские песни, и тюремные, и романтичные. Его фит с Кравцом разлетелся по нежным девичьим аккаунтам в соцсетях. Взрослый, грубый кавказец поет: «И теперь я как ты или ты, как и я». Милота.
И в-третьих, он ничего из себя не изображает. Ни робы, ни восьмиклинки, ни придуманной биографии. Ему правда нравится лагерная тема, у него действительно болит душа за людей, как у настоящего врача, и он искренне делает музыку, которую в первую очередь стал бы слушать сам.
«Фонтанчик с дельфином» даже спустя десять лет продолжает оставаться в топах, набирает миллионы прослушиваний и качает в тачках. Гио Пика попал в нерв пацанов и девчонок, мужчин и женщин, которые про бытовуху послушают «Каспийский груз», про кутежи и фраеров – Круга, про прокуроров и воров – Наговицына, а потом покурят в темноте под ровный бит тбилисского рэпера. И будет хорошо. Будет.
ТАМ НЕ ПРИНЯТО СЧИТАТЬ ДНИ, СЧИТАТЬ ГОДЫ.
И НЕТ ЗВОНКА ВТОРОГО – ВЕСТНИКА СВОБОДЫ.
ТАМ ПОЛОМАЮТСЯ САМЫЕ ДЕРЗКИЕ ГРЕШНИКИ,
МЕРЗКИЕ, У КОТОРЫХ СЛЁЗЫ ВСЕ ПРЕСНЫЕ.
https://vk.com/music/playlist/-227895316_34_b6ba524e7b1b76f0bb
Глава 35. Дымок
В самом начале (и всегда) говорила, что шансон – это не про музыку. Это про состояние души, тексты, атмосферу. Музыка второстепенна. Вокальные данные вообще значения не имеют. Возраст и социальный статус артиста и слушателя – да кого это вообще волнует?
Игорю Цыбе, который выступает под псевдонимом Ицык Цыпер, уже за 60 лет. Под него танцует, едет на работу и смотрит рилзы на горшке вся страна. Песня «Дымок» ворвалась в наши плейлисты и показала, что шансон может быть еще и таким: приправленным хаусом, катастрофически модным и почему-то смешным. Дед поет, как он скрутил табачок и пошел по комнате дымок. Не молодой раздолбай, а дед.
Ицык Цыпер будто бы создан нейросетью: очень зрелый мужик зачитывает шансон-рэп под очень модный бит в тельняшке и темных очках, кажется, купленных в одном из ларьков Геленджика, на фоне каких-то бетонных заборов.
Прекрасное развлечение – читать комментарии под клипом на эту песню:
«Мне 65 лет, после 12-часовой смены на заводе. Я послушал этот трек, закурил и отработал еще 12 часов, спасибо автору!»
«Хочу жить так же, чтобы на старости лет записать зачетный трек под забойный биток!»
«Слушайте, я серьезная, интеллигентная женщина, почему мне нравится эта песня?»
И мой любимый:
«Спасибо Роскомнадзору за рекомендацию, слушаю с удовольствием».
Удивительно, но власти до сих пор так и не поняли, что все запрещенное привлекает намного больше внимание, чем разрешенное. Особенно в культуре. «Дымок» пытались запретить, видео заблокировали, во всех новостях об этом гордо было сообщено, но через 11 дней разблокировали обратно. Спустя несколько месяцев, в начале июля 2024 года, песню с «Яндекс Музыки» и других стримингов убрали. Гениально же! У кого-то, кто принимает вот такие странные решения, точно по комнате часто ходит дымок.
А может, эти запреты тоже проделки нейросети?
Музыкальная революция
Искусственный интеллект пишет тексты песен, генерирует музыку, подбирает голоса, все это сводит и получается готовый продукт. Киру Булычеву это все могло бы стать подспорьем для тайны какой-нибудь 25-ой планеты, но это наша реальность.
Блогер АлСми – Александр Смирнов – с помощью нейросетей создал несколько песен и выложил их на стриминги. Композиция «Балет» попала в топы: про девчонку невероятной красоты и про то, как эту девчонку увела шпана. ИИ подобрал голоса, похожие на Михаила Круга и Гио Пику, и «спел». А поскольку АлСми – блогер, то он не сам придумал, кто будет «на вокале». Голосовали подписчики. Поэтому у песни два варианта: Макс Корж и Михаил Круг, ну и Круг и Пика. Второй вариант взлетел.
Ящик Пандоры был открыт. Мало того, что сам АлСми стал активно использовать шансон-ИИ и уже сделал фит с новым поколением «Вороваек» (правда девушки там только на бэк-вокале, слов им нейросеть не придумала), так и другие айтишники подтянулись. В соцсетях полно видео, где голосом Наговицына исполняются песни Круга, Виктор Цой «поет» про Владимирский Централ, ну и так далее.
«Это музыкальная революция!» – скажут любители технологий.
Это увлекательный был аттракцион – отвечу я. Про АлСми поговорили пару недель, с нейросетями балуются даже дошкольники. Достаточно пару раз прокатиться на американских горках – потом уже неинтересно, тебе все понятно. Больше не весело и не страшно. Голограммы, мэшапы от нейросетей и прочие штуки не заменят живого концерта, когда музыканты на сцене выкладываются, а люди в зале кайфуют в едином порыве.
Можно смотреть футбол по телевизору, но если оказаться на стадионе, да еще и в фанатском секторе – влюбишься сразу. Можно распечатать фотообои заката на море, но теплый песок, свежий бриз и настоящие солнечные лучи – это другое. Можно пить безалкогольное пиво, целоваться только в щечку и так и не завести собаку. Но как тогда почувствовать, что ты живой?
НАТЕР С ЛАДОШЕК РУЧНИЧОК,
СМЕШАЛ ПО ДОЗЕ ТАБАЧОК.
КУРНУЛ – НУ, ВРОДЕ НЕ НАВОЗ,
КЕНТИШКА ДУНУЛ ПАРОВОЗ.
https://vk.com/music/playlist/-227895316_35_1517bac699f4bc6f30
Занавес
Мы все задолбались. Нас всех все время учат и лечат, а хочется простого: врубить музыку, посидеть на кухне, покурить в форточку и поговорить о бытовых делах, а не о том, что бесконечно льется в новостях со всех сторон. И это как раз про шансон.
При этом жанр очень контекстуален. Тебе могут нравиться песни Северного или Токарева, но важно понимать: откуда и в какую Одессу герой возвращается, ну и что такого в небоскребах для Вилли. Ты можешь пить горькую под «Черный тюльпан» Розенбаума, но только если знаешь, о чем эта песня.
Тексты и люди – главное в шансоне. Чем проще тексты и более открыты люди, тем шире аудитория. Это жанр, до которого нужно созреть.
Детскими болезнями надо переболеть в детстве: эмо из 2007 года смыли подводку с глаз и теперь танцуют на «Ээхх, Разгуляй» под Алексея Петрухина. Рэперы тоже сначала хотят быть автоматами, стреляющими в лица, а потом подрастают и начинают открыто говорить про шансон.
Герой жанра – тот, кто его слушает. У него ипотеки, разводы, свечи в машине менять пора, деньги на отпуск копятся. Он выходных ждет, чтоб с друзьями собраться, колбаски с огурчиком под водочку нарезать. Или это та, которая хочет с девчонками вырваться в караоке, чтобы во весь голос пропеть «Ну, где ты взял такую принцессу? Я удивляюсь, я не ревную!».
Они вместе на юбилеях друг друга отрываются под «Будет светло и будет тепло» так, что рубашки и платья на спинах трещат. Они знают наизусть «Евгения Онегина», но на работе рассказывают пошлые анекдоты и громко смеются, чтобы в отделе кадров слышно было. И они поют об этом всем, о том, что их по-настоящему трогает, что у них болит и что их радует.
В шансоне ты можешь быть хоть в смокинге, хоть в майке-алкоголичке, хоть в Баленсиаге (как нынешний Шуфутинский) – просто делай то, что тебе нравится, от чего тебя самого прет и качает, и тебя полюбят.
Мужчины могут быть сильными и уверенными, как Розенбаум, а могут давать, в натуре, маху. Им можно быть дерзкими, как Новиков, или романтичными, как Михайлов. Только это все должно быть по-настоящему. Девушки могут хулиганить, как «Воровайки», или одеваться, будто они из нового состава «ВИА Гры», – если им это в кайф и если в голосе при этом есть что-то цепляющее и манящее, будут толк и народная любовь.
ШАНСОН – ЭТО ВСЕГДА ЛЮБОВЬ.
НАРОДНАЯ И БЕЗГРАНИЧНАЯ.